Фригофобия (чеймофобия, криофобия) — боязнь холода
______________________________________
Достаточно минимального снижения температуры, чтоб заставить её проснуться и с тревогой осматриваться по сторонам. Она давно знает: здесь никого нет — лишь она и Дора, мирно спящая рядом, но воображение упорно рисует огромные фигуры в плащах, стоит ей посмотреть в дверной проём, или в окно, или в ближайший угол. Из года в год Джейн не может заснуть, когда сравнительно тёплая осень сменяется морозной зимой, и она опять чувствует холод. Их присутствие. Это тот холод, который заставлял её забиваться в сырой угол её камеры в Азкабане, когда двери открывались, и стены покрывались инеем. Это тот холод, за которым приходило опустошение, и после которого она бездумно пялилась в оттаивающую стену, когда существо в плаще уже покинуло её камеру. Джейн безуспешно пытается совладать с всепожирающим страхом, который вытесняет своим присутствием здравый рассудок, что чудом остался у неё, и она подрывается с постели, хватая с прикроватного столика палочку и направляя её к окну, где слегка пошатывается облачённая в плащ тень. Глупая привычка. — Джейни, — сонный голос Нимфадоры звучит тише обычного. — Опять? Тонкс приподнимается на локтях и, произнеся заклятие, направляет палочку в сторону окна, освещая тяжёлые шторы, которые еле заметно колышутся под слабым дуновением ветра. Никаких дементоров — только шторы, и Джейн смотрит в дверной проём, где мгновение назад она видела одного из вечных стражников Азкабана, но сейчас там нет ничего, кроме приоткрытой двери. Ей уже не холодно, но зубы стучат почти что инстинктивно, а на подрагивающих руках виднеется гусиная кожа. Она тихо ругается и чувствует, как тёплая рука Тонкс обхватывает её запястье. — Джейни, здесь нет дементоров. Это просто сквозняк, — произносит она так, что хочется поверить. И Джейн не противится этому и верит каждому слову девушки. — Да, — собственный шёпот кажется ей слишком уж испуганным. — Да, сквозняк. Я знаю. — Возвращайся в постель, а то замёрзнешь. Когда она слышит тихое «Нокс», и комната опять погружается в темноту, Джейн обвивает Тонкс руками, чувствуя такое желанное тепло, которое исходит от чужого тела. — Всё хорошо? — без какой-либо насмешки спрашивает она. — Всё в порядке, — выдыхает Джейн, хотя уверена: то, как она дрожит заметно даже под толстым одеялом. Ей хочется обнять Тонкс как можно крепче, чтоб согреться, и даже когда жуткий холод пропадает, она продолжает прижиматься к Тонкс совсем неосознанно, скорее по привычке, нежели из-за тревоги. Дора умиротворённо выдыхает, касаясь слегка выступающих рёбер, чем вызывает у Джейн сдавленное хихиканье. Тонкс обнаружила её страх перед щекоткой ещё в Хогвартсе, что не давало ей покоя до сих пор. Нимфадора проводит пальцами по рёбрам ещё раз, чем вызывает вспышку громкого смеха, и Джейн даже не остаётся сомнений, что Тонкс бесстыже улыбается, сощурив глаза. — Ну ладно-ладно, — хихикает Джейн и накрывает чужие тёплые руки через ткань футболки. Тонкс послушно убирает горячие ладони из-под футболки, пока девушка продолжает тихо посмеиваться, и жалеет, что у неё нет возможности увидеть лицо Нимфадоры в этот момент, потому что выражение на нём скорее всего было бесценным. Та в свою очередь накрывает их одеялом чуть ли не с головой и прижимается к Джейн всем телом, целуя в щёку. — Засыпай уже, ты же не хочешь проспать завтра до обеда, — пробормотала она, щекоча кожу горячим дыханием. Джейн только широко слабо улыбается этим словам. Конечно, она бы хотела проспать до обеда, если бы только Тонкс могла пролежать с ней в постели всё это время, а не заниматься какими-то делами в Министерстве, которые, как ей всегда казалось, были совершенно неважными. Она ещё раз окидывает взглядом дверной проём и окно, убеждаясь, что там нет дементоров, когда тонкие пальцы Нимфадоры осторожно берут её за подбородок и заставляют повернуться. — Там никого нет, — тихо заверяет она. — Никого, от кого я бы не смогла тебя защитить.