A Light That Never Comes

Таблетки глотались одна за другой. Ингалятор почти опустел. Трелони, казалось, уже потерял над собой контроль. Он продолжал поглощать в больших количествах препараты для подавления эмоций и использовать маленький баллончик, который помогал от приступов астмы, непонятно откуда взявшейся. Руки мужчины тряслись, дыхание сбивалось. Белые стены подвала казались его обитателю слишком яркими, но и слишком серыми. Люминесцентные лампы на потолке периодически мерцали, а свет в вечно тёмном коридоре на доли секунд посмел зажечься, но после снова погас. В разгар революции не только на улицах, но и в затхлых помещениях происходила какая-то магия. Одни страдали, истекали кровью, кашляли, пытались жить и всё же медленно умирали. Другие осторожными движениями доводили друг друга до оргазма (для кого-то физического, для кого-то духовного), кусали губы и души их сплетались так же, как сплетались их тела. Третьим же было всё равно. Они просто сношались, потому что так надо, безэмоционально служили своей стране и исправно принимали нужные препараты, без лишних вопросов. Однако разгар революции порождал такой же быстрый спад напряжения между воюющими сторонами и исход множеств сражений. Близок день, когда всё кончится. Но каков будет результат? Трелони не знал — вот в чем была загвоздка. Тщательно продуманный план катился к чертям так же, как непроизвольные слезы из глаз мужчины с великолепными пышными усами. А всё почему? — Дайте мне ещё времени, прошу, — дрожащим голосом сказал он в динамик телефона, который сейчас прижимал к уху. — Ты облажался уже в который раз, — железно прозвучало на том конце. — Где выполнение нашего плана? Может, тебя заменить кем-то другим? — Не моя вина, что Ваши бойцы не вкололи ему эту дрянь в лаборатории! — резко сменил тон Джосайя, неожиданно отпустив свой страх перед начальством. — Он должен был уже быть у Вас, а вместо этого взорвал там всё к чертям! — Мне нужны результаты, а не твоё нытье. Возьми себя в руки, — повисла небольшая пауза, однако анонимный собеседник всё же сказал то, что не хотел говорить в принципе. Просто пришлось. — Даю добро на то, чтобы ты сам убил Джона. И его дружка. Трелони не знал, что ответить на это. Он снова нажал на ингалятор, поглубже вдохнул, а после сказал следующее, скорее, самому себе: — Я теряю контроль, — Трелони закрыл половину лица ладонью и сильно зажмурился. — Я устал бояться наказания за то, в чем не виноват. А препараты… — Не злоупотребляй таблетками. Умереть от них куда проще, чем ты думаешь. А пока займись делом, иначе вылетишь из-под крылышка Кольма. Понял меня? — голос собеседника по-прежнему был жёстким и невозмутимым. Руки Джосайи затряслись ещё сильнее, из носа пошла кровь, осторожно капая на белоснежную рубашку, но мужчина нашёл в себе силы ответить: — Я всё сделаю, Датч. Вы же знаете, — хрипло произнёс он. — Я уже в этом сомневаюсь. И снова повисла тишина, разбавляемая лишь гудением из динамика телефона и лёгким пыхтением самого Трелони. В его трясущейся ладони неслышно гремели таблетки, а кровь, вытекающая из носа, капала уже на пол. Давление зашкаливало, сердце билось в бешеном ритме. Сколько мужчине осталось жить, учитывая его состояние? Боязнь за свою жизнь, гнев из-за невыполнения значимой задачи, чертов сукин сын, которого никак не получалось убить, и его друг… Каким нужно быть глупцом, чтобы так облажаться перед самим Датчем Ван дер Линде, который лично поручил Джосайе непростое, но интересное задание?! Окрутить врага нынешнего строя, втереться к нему в доверие, а потом вонзить нож в спину, когда тот этого не ждёт. Подло, низко и гадко. Но так было принято. Так было необходимо. Так Трелони и жил: обманывал, унижал, грабил… и никогда никого не любил. Чувство стыда и совести было напрочь стерто во время пребывания в Шишике. Книги и одежда подарили мужчине шарм. Кольм подарил шанс для реализации коварных целей. Датч подарил нужные ресурсы: подвал, оборудование и карты. А кто ж подарит Трелони настоящую жизнь? Простое выживание в подвале, где спертый воздух и глухота стен не позволяли свободно дышать, ширмы, бумага, металл и начальство, спрятанное в телефоне… Как крыса лабораторная, запертая в лабиринте приказов, лжи и обязательств, потому что другой жизни не знает. — Нужно было целиться точнее, — тихо сказал Трелони сам себе, вытирая кровь из носа рукавом рубашки. — Тогда они бы не встретились… Внезапно до ушей мужчины донеслись тихие шаги прямиком из тёмного коридора. Кто вошёл, когда вошёл и что незваный гость успел услышать — пока было неизвестно. Но Трелони не обратил на это внимание. Он снова закинул в рот пригоршню таблеток и запил её водой. Рукава его рубашки, грудь и ворот были уже все в крови, трясучка немного спала, а телефон теперь покоился в заднем кармане брюк. Мужчина оперся обеими руками на металлический стол и громко вздохнул. Кровь продолжала пачкать всё вокруг. И уже не хотелось ей мешать. — Что с тобой? Артур медленно подошёл к Джосайе. Лук его висел за спиной, как и колчан, в котором мирно спали стрелы, не поразившие никого за последние несколько часов. Мужчина попытался заглянуть информатору в глаза, словно самочувствие того реально интересовало его в данный момент. Сам же Трелони, казалось, был в прострации. Грудь его быстро вздымалась, губы блестели от слюны и крови, а глаза были закрыты. Но уши… Они всё слышали. А мысли… Они вертелись в голове как белка в колесе. И внезапно фразы изо рта мужчины посыпались одна за другой. — Какой же Джон живучий, а, — злобно прохрипел Джосайя, сжимая руки в кулаки, — всё не сдохнет никак. Посылай его куда-то, не посылай… Благо, убить Кирана, эту гребаную подстилку, удалось. Но потом, — мужчина выпрямил спину, открыл глаза и повернулся наконец к Артуру, который как вкопанный стоял на месте и будто боялся пошевелиться, — появился ты. Пластмассовый урод, возомнивший себя человеком и вздумавший бежать с завода, — шаг вперёд. Артур же сделал шаг назад. Холодный разум всё-таки сумел почуять опасность, — если б ты тогда не поскользнулся, я бы выбил нахрен твой процессор тем выстрелом. Жаль, чуть промахнулся, — лицо Трелони исказил звериный оскал, ноздри раздулись от злости, а зрачки расширились словно от возбуждения. Артур приоткрыл рот от удивления и сделал ещё один шаг назад. «Нужно защищаться!» — кричал внутренний голос. Но руки не делали ничего. Процессор в голове загудел от эмоций, захлестнувших мужчину. Снова стало неимоверно страшно. — Это был ты, — тихо сказал Артур, всё ещё пребывая в шоке от услышанного. — Ты выстрелил мне в затылок на заводе. Тебя я вижу в своих искаженных воспоминаниях. Ты заодно с Датчем… Казалось, сил что-либо делать, даже противостоять опасности, не было. Перед Артуром встала дилемма: убить предателя или сбежать и предупредить Джона. Однако шок настолько поразил мужчину, что тот просто врос ногами в бетонный пол. А Трелони всё наступал. Когда же он схватил Артура за ворот толстовки, от стен подвала отразился звук щелкающего предохранителя. Джон, медленно выплывая из темноты коридора, осторожно вышел на свет, держа пальцы на рукояти бластера, который покоился в кобуре. Даже на входе в этот подвал он услышал достаточно, чтобы начать сомневаться. Артуру же в подбородок теперь упирался ствол пистолета. Заметив Джона, Трелони резко обхватил заложника рукой и притянул к себе, разворачивая его лицом к незваному гостю. Марстон же быстрым движением взвел бластер и прицелился Джосайе в голову. Тот приставил дуло уже к виску Артура. — Как всё меняется в мгновение ока, правда? — глухо произнёс Трелони, сильнее надавливая Артуру на шею. Тот же стоял так, словно ничего не произошло. Лишь в глазах его мерцал неподдельный ужас, который сейчас видел лишь Джон, — ты такой наивный, друг мой. Повёлся на сладкие обещания. Даже соблазнять тебя не пришлось, — тихий смешок. — Доверяй, но проверяй. А ты и этого не смог. Не заметил никакого подвоха. — Всё это время ты водил меня за нос, только чтобы тебя заметили в Капитолии, — раздраженно сказал Джон, положив палец на спусковой крючок. — Для Датча ты такая же пешка, как и все. — Нихрена ты обо мне не знаешь! — громко крикнул Джосайя, отчего голос его эхом отразился от стен подвала. — От тебя требовалось лишь одно: подчинение. Вместо этого ты полез туда, куда не следовало. И не зря сыну твоему башку пробили, а жена сдохла в сраном бункере. Это твое наказание за глупость. А мне надо было просто пристрелить тебя, стоило тебе только отвернуться. Но нет. Датч хотел другого. Прилюдной казни… Какая же глупость! Джон по-прежнему держал информатора на мушке. Да только душу его разрывало на части от услышанных фраз и увиденных глаз Артура. Одно неловкое слово или движение — и ещё один напарник погибнет. Как этого не допустить… — Вместо того, чтобы мешать мне, ты помогал. Я благодарен даже за это, — осторожно сказал Джон, делая небольшой шаг вперёд. — Только одного я не понимаю: если ты такой умный, почему ж не видишь, что тобой просто манипулируют? Ты годишься для лучшей работы, чем обычная слежка за моими действиями… — Да заткнись ты! — снова вскрикнул Трелони, сильнее прижимая Артура к себе и дуло пистолета к его виску. Рука же самого Артура медленно поползла вниз по бедру. Аккуратно. Незаметно. — Устал я от вас обоих. Будь проклят и ты, и Датч, и твоя пластмассовая шлюха. Я просто хочу, чтобы вы все уже сдохли! Наконец рука Артура достигла своей цели, чего успел заметить и Джон, пристально следящий за каждым её движением. Далее всё происходило как в замедленной съёмке. Артур осторожно достал из набедренных ножен маленькую заточку и резко воткнул её Трелони в бок. Джосайя от неожиданности выронил пистолет, выпуская при этом из захвата самого Артура, и болезненно закричал, хватаясь за окровавленную рубашку. Артур же, повернувшись лицом к своему врагу, покрепче сжал в ладони заточку, схватил Трелони за грудки и вонзил лезвие ему в шею. Джон по-прежнему стоял на месте, словно не хотел мешать деянию своего друга. Бластер его был всё еще взведен, а глаза внимательно изучали происходящее, которое казалось совершенно абсурдным. Артур тем временем ослабил хватку, а Трелони, схватившись за шею, медленно опускался на колени. Кровь сочилась меж его пальцев, а тело клонило на бок. Лишь спустя пару мгновений вставшую тишину развеял звук падающего лезвия и уже мёртвого информатора. Джон наконец опустил бластер, засунул его в кобуру и осторожно подошёл к Артуру. Тот же просто наблюдал за тем, как из тела Трелони медленно вытекала тёмная кровь. Прийти в себя от содеянного помогла лишь рука друга, которая легла на плечо. Страх мигом развеялся, а бедное сердце ничто больше не сдавливало. Дышать стало легче. — Пошли. Тут нам уже нечего делать, — тихо сказал Джон, сжимая пальцы на чужом плече. Однако Артур, казалось, был иного мнения. — Нет, — резко сказал он, дернув плечом и стряхивая руку Джона, — здесь наверняка есть что-то важное: схемы, карточки с кодами. Может, даже оружие, — он быстрым шагом направился к стене, где ранее висели чертежи, которые Трелони отдавал Марстону. Там же стоял небольшой ящик, в котором Артур и начал копаться. — Этот ублюдок даже мёртвым не может быть бесполезным. Джон чуть наклонил голову вбок, наблюдая за резкими и хаотичными движениями друга. Волосы у того были взъерошены, одежда — помята, глаза блестели, а правая рука была почти по локоть испачкана в чужой крови. Марстон сощурился и оперся бедром на металлический стол. Разгневанный несправедливостью и горькой правдой, внешностью напоминающий брошенного щенка, которому просто хотелось ласки и заботы, Артур перебирал предметы в ящике: что-то выбрасывал, что-то откладывал, чтобы после изучить получше. Джон чуть улыбнулся. Может, он снова видел свое отражение, которое на данный момент перестало быть актуальным. — Артур, пойми, — осторожно начал Марстон, боясь попасть под горячую руку. — Я тоже не рад тому, что сейчас произошло. Я даже не думал, что Джосайя может оказаться предателем. Но от этого не легче. Ты снова спас меня. Спас нас обоих. Но нам лучше уйти. Если Трелони был связан с правительством, наверняка Датч и его свита уже поняли всё и едут сюда. — Даже из трупа можно извлечь выгоду, — не унимался Артур, — я просто поступаю так же, как поступали со мной, — и тут лицо его переменилось. Появилась приятная улыбка. — Нашёл! Джон, тяжело вздохнув, нехотя выпрямил спину и подошёл к Артуру уже вплотную. У того в руках был небольшой рулон, схожий с теми, что Трелони отдавал Марстону. Он осторожно развернул карту. — Увы, это лишь общая схема штаба. Придётся действовать на месте, — грустно сказал Артур, изучая чертёж. Джон же, ничего не ответив, снова положил руку другу на плечо. Провёл пальцами выше, коснулся ими чужих скул. Мягко и осторожно. Артур повернул голову навстречу ласке и столкнулся взглядом с Марстоном. — Ещё ничего не кончено, — тихо сказал Джон, проводя большим пальцем по нижней губе друга, — пусть предатель мертв, но революция продолжается. Следующая наша цель — это Главный штаб, ты уже понял. Правда, я не знаю, как туда попасть, — несколько грустно добавил он, отстраняясь от Артура и засовывая руки в карманы брюк. — Трелони уже ничего не расскажет, а обычный взлом ворот вряд ли поможет. Этот комплекс будет покруче всех предыдущих… — Нужно поднимать всех наших андроидов, судя по всему, — неожиданно сказал Артур. — Однако брать штурмом штаб — не единственный способ победить. Думаю, есть возможность сделать всё тихо. На первых порах. Джон вопросительно изогнул бровь. Энтузиазм, которым теперь веяло от Артура, ему совсем не нравился. Быть сначала злым, а после полным сил и идей — это так в стиле самого Джона. На душе того аж потеплело, хотя волнение из-за слов Артура никуда не делось. — На карте обозначен лишь главный вход, который, как я уже говорил, мы вряд ли сможем взломать. Есть какие-то варианты? — Марстон развёл руками и пожал плечами. Но у Артура и на это был ответ. — Я знаю, кто может помочь нам проникнуть внутрь, — загадочно произнес он, а после уже тише добавил. — Мэри-Бет.

***

— Подвал был его тюремной камерой, — будто невзначай, Артур снова вернулся к теме, закрытой ещё ранее. Но смерть Трелони, как ни странно, пока никого не отпускала. — А Датч просто им пользовался. — Ублюдок, пляшущий под чужую дудку, — добавил своё весомое слово Джон, стараясь поддержать разговор. — Куковать в четырёх стенах и делать вид, что в руках теплится власть. Такая глупость… — Ты прав. Но даже у страшной судьбы есть истоки, — пожал Артур плечами. — У нас с тобой тоже всё было непросто. Однако мы ещё живы. А Трелони — нет. Он желал убить меня, убить тебя. В итоге убил самого себя, а это куда ужаснее. На этот раз Джон посчитал нужным смолчать. Всё-таки рассуждать о том, что могло бы быть, разгребать осколки чужой жизни и жалеть о предательстве кого-то другого было не в его стиле, да и вообще казалось диким и непонятным. Это уже случилось. Человек мёртв, пусть такой участи и заслужил. Его нет. И точка. Что теперь, собирать по частям останки Кирана и продолжать о нем скорбеть? Вытащить пулю из головы Джека? Согреть своим дыханием хладные губы Эбигейл, вдохнуть в неё жизнь одним лишь поцелуем? — Что? — внезапно спросил Артур, недоуменно посмотрев на Джона. Тот тоже ничего не понял. Дошло. Он сказал это вслух. — Не жалей мёртвых, Артур. Жалей живых, — с неким облегчением произнёс Джон, — люди с «полей» и андроиды — это всё, что у нас осталось. Да, мы есть друг у друга, но только ты будешь жить вечно, если тебя не отключить. А я, — он потупил взгляд. — Такая хрупкая машина. Тяжёлые томные шаги двух мужских фигур разбивались о сырые стены и пол, залитый тухлой водой. Гости с поверхности вдруг замолчали, вслушиваясь в глухие звуки и отвратные запахи канализации. Артур знал, куда держать путь, надеялся, что Мэри-Бет ещё жива и сможет помочь. Всё-таки её дар предвидения он ценил даже выше своей жизни. Безусловно, ему хотелось верить в нечто сверхъестественное, находящееся за гранью реальности, в связи со звездами над головами. А списать всё на житейскую мудрость, необычную работу процессора после программного сбоя казалось слишком простым и глупым. Всем нужна вера во что-то. Даже андроидам. Артур и верил. Верил в себя, в своего друга, в свои чувства в нему и в пророчество Мэри-Бет, которое, как ни странно, сбылось. Краски сгущались. Чем глубже мужчины спускались, тем меньше света ловили. Даже при наличии фонариков. Джону приходилось шире открывать глаза, чтобы хоть что-то заприметить. У Артура же автоматически включилось ночное зрение. Но кого это волновало… Тишина терялась в звуках шагов. Не хотелось ничего говорить, только слушать, как подошва собственных ботинок утопает в воде, коей в канале, по которому шли Артур и Джон, было немного. В головах обоих мужчин звенела пустота, зато в груди теплилось нечто, схожее с волнением. Артур проделывал этот путь не один раз, но для Марстона сие было необычным. Кто такая Мэри-Бет и чем она может помочь? Так мужчины и шли бы, если б, свернув за угол, наконец не увидели долгожданный свет, исходящий от небольшого костра. Вокруг огня были расставлены небольшие коробки, которые, судя по всему, выполняли роль стульев, а рядом с очагом, подобно статуе, стояла молодая девушка. Половины головы у неё не было, но это не делало её менее привлекательной. Да что там. Джона повергла в шок лишь эта деталь, зато глаза, залитые голубой кровью, чувственные губы и гладкая линия скул заставили сердце мужчины сжаться. Напарники не сделали и последних десяти шагов, как загадочная особа начала говорить: — Я знала, что ты вернёшься, Артур, — голос её был тихим и бархатным. Джон зябко повёл плечами и бросил тревожный взгляд на своего товарища. Тот уверенно сокращал расстояние до девушки. Марстон же осторожничал, растягивая каждое слово машины медленными поступательными движениями. — И, как вижу, не один. Мэри-Бет жестом пригласила Артура присесть на одну из коробок. Прям как раньше. Да только никто из гостей не пришёл сюда просто так. Для Артура эта встреча была желанной, для Джона же — новой и несколько странной. Повернув голову в сторону, девушка посмотрела своими бездонными глазами на Марстона, который, поймав чужой взгляд, вдруг остановился. — Ты тоже присаживайся, Джон, — тихо сказала Мэри-Бет, тем же жестом приглашая мужчину сесть. Джон, вопросительно глянув на Артура и не получив в ответ ничего, кроме скептически искривленных губ, собрался с духом, проследовал к одной из коробок и осторожно сел. Мэри-Бет тем временем продолжала: — Вижу, вы заплутали, друзья мои. Несмотря на то, что судьба всё-таки свела вас вместе, в глазах ваших я вижу нерешительность и некую смущенность, — девушка сделала один шаг в сторону Джона, отчего тот несколько боязно вжал голову в плечи. — Скоро всё закончится. Однако любая революция несёт потери. Вы оба уже познали эту горечь. Но самое главное — не потерять себя. — Твоя мудрость не имеет границ, милая, — улыбнулся Артур, — именно поэтому мы пришли к тебе за помощью, — он протянул руку вперёд и осторожно взял Мэри-Бет за тонкие пальцы. — Ты знаешь Датча лучше, чем кто-либо из нас, пусть он и выбросил тебя как ненужную вещь. Есть ли у него слабое место? Девушка распрямила пальцы, из-за чего её ладонь и ладонь Артура образовали некое сопряжение. Место контакта засветилось приятным голубым цветом. Казалось, начала происходить магия, силу которой Джону не было дано понять. Да только с каждой секундой этой связи лицо Артура всё больше и больше становилось печальным. — Дорогие сердцу вещи всегда остаются в душе человека, даже такого жестокого, как Датч. Любимые не покидают нас и после своей смерти. Ты должен сделать это, Артур, — тихо произнесла девушка, не разрывая контакта. — То, что тебе нужно, находится ещё глубже. Стоит лишь пройти дальше по канализации. А в конце ждёт долгожданный луч света, за которым находится победа. Наконец Мэри-Бет опустила руку вдоль туловища и приняла свою прежнюю позу. — Время дорого. Ничего более я не могу вам сказать. Ступайте, — на выдохе произнесла она. Артур и Джон поднялись на ноги одновременно, словно по приказу. Марстон, бросив прощальный взгляд на Мэри-Бет и не сказав ей ни слова, развернулся и пошёл вперёд, дальше по канализации, пока фигура его не скрылась в темноте. Фонарик он так и не включил. Артур же вплотную подошёл к девушке и заключил её в объятия. Та по-прежнему стояла неподвижно, словно была статуей на самом деле. — Прости, душа моя, — тихо и безрадостно сказал Артур. — У меня нет никакого желания лишать тебя жизни. Но раз ты просишь… — Я хочу этого не только ради себя. Не забывай, что, помимо Джона, я тоже сыграю свою роль в революции, — ответила Мэри-Бет, всё же приобнимая Артура своей единственной рукой. — Тебе нужно смириться с тем, что не бывает ничего вечного. Особенно любви. — А как же чувства длиною в жизнь? — Артур положил подбородок девушке на плечо. — Не в твоём случае. Могу сказать лишь то, что горечь потери осядет в сердцах вас обоих. Но знай, что даже за самым болезненным расставанием всегда идёт встреча. Артур, скрепя сердце, наконец отстранился от Мэри-Бет. Глаза его впервые неприятно защипало, но не значило же это то, что… Мужчина напоследок коснулся пальцами лица девушки и тихо сказал: — Ты пойдёшь с нами сейчас? — Нет, — Мэри-Бет снова выпрямилась и встала по стойке смирно. — Датча вы застанете только в Капитолии, но для начала штаб. Там вы найдёте всё, что нужно. Но для финальной битвы машины и люди должны объединиться. Это важно. Иначе всё было напрасно. Артур смиренно опустил голову, кратко кивнул и сжал губы. Как же не хотелось ему рисковать чьей-то жизнью, тем более, что исход революции уже был предсказан… Но ведь ради любимых стоит чем-то пожертвовать, правда? Мудрость Мэри-Бет никогда не стояла под сомнением в глазах Артура, а посему тот, вновь подняв голову и не сказав ничего более, убрал руку от лица девушки, развернулся и так же, как Джон, направился в темноту канализационного туннеля, оставив позади провидицу, которая всегда и во всём оказывалась права. Мэри-Бет по-прежнему неподвижно стояла возле костра. Артур же энергично сокращал расстояние между собой и напарником, пусть того и не было пока видно на горизонте. Даже ночное зрение не помогало отыскать значимую цель. Ботинки уже были полны воды, а туннель казался бесконечным. Но это было временным явлением. С каждым шагом звуковой процессор улавливал ещё больше странных шумов. И то была не подошва обуви, которая скользила по тонкому слою сточных вод. То были еле слышимые разговоры, стук тяжёлых сапог о каменную насыпь и чьё-то томное дыхание. Все эти звуки шли не иначе как с поверхности. Кроме одного. — Мы прямо под штабом, — тихо сказал Джон, вперив взгляд в люк, находящийся над его головой. То была небольшая шахта, лестница которой вела наружу. Стоило лишь отодвинуть тяжёлую решётку, — Мэри-Бет была права, Артур, — мужчина наконец обратил свой взор на напарника, который всё-таки догнал его, и чуть улыбнулся. — Созывай всех. Пусть тащат весь арсенал. Время пришло.