***
На прогалине я решила задержаться, побыть наедине со своими мыслями. Упав спиной в травяную гущу, вдохнула теплый, дурманящий аромат. Совсем как в деревне, когда мы с дедушкой сушили кипрей с шалфеем на чай. Пучки травы свисали длинными рядами, превращая нашу веранду в домик лесной колдуньи. Мысли переключились на Куницу. Наверное, познакомься мы при других обстоятельствах, по - другому бы сложились и наши отношения. - Ага, учитывая его профессию, в лучшем случае бы - ограбил, в худшем - прирезал. - вслух размышляла я. - В этом времени мы бы точно не поладили больше нынешнего. А вот если б в мое время... Я представила как бы Куница выглядел в моем мире. Стал бы обычным парнем с района? Или тоже был бы также связан с военной сферой? Или радикально не похож - художник, музыкант или поэт? Как бы одевался? Какое было бы хобби? Что нравилось? Что любил или ... кого? На этом вопросе я невольно улыбнулась. Что сказать, Куница был даже в очень моем вкусе. В нем отсутствовали галантность и обходительность Марка, да и очаровательности в нем практически не было, но тянуло к нему почему - то сильнее. В Марке чувствовалась наигранность, шаблонность что ли. Да, улыбается, смеется, старается понравиться тебе, но при этом он также улыбается всем остальным девчонкам. Словно ты у него одна из множества вариантов. С Куницей же все обстояло иначе. Вот вроде колкости отпускает, но все как - то не со злостью, просто старается на ответную эмоцию вывести. По большей же части совсем молчит, только смотрит краем глаза, наблюдает. Особенно заметно это было, когда мы оставались наедине. Ну, или практически наедине. В первую ночь, у костра, когда я не могла заснуть и Куница обнял меня, чтобы мне не было страшно. На привалах, когда Лютобор уходил за хворостом, а мы со скифом оставались одни. Он постоянно был рядом, буквально в шаге, но так ненавязчиво, что я не придавала этому значения. В пеших переходах он всегда был рядом, слушал, присматривал. Сегодня, когда в лесу меня нашел. Вроде и заставил на земле поваляться, но у меня не было ни синяков, ни царапин. И эти невесомые прикосновения, пальцы в волосах...На щеках заиграл румянец. Боже, да что со мной такое! Но память услужливо подсовывала все новые моменты: какими аккуратными и чуткими были его движения, когда он перевязывал мне руки перед тем, как мы пошли спасать Лютобора. Каким послушным скиф был сейчас, когда я обрабатывала его ссадины, как он замер в моих руках... - Нет, нет, нет, - я встала. - Даже если это все проявление симпатии с его стороны, то они все равно напрасны. Совсем скоро я окажусь дома, и это путешествие станет просто воспоминанием. А сейчас пора возвращаться. Набрав небольшие букетики нужных трав, я двинулась обратно к нашей стоянке. Уже на подходе я поняла, что что-то не так. Было слишком тихо. У костра мужчин не было. Лежали вещи, невдалеке паслись лошади, трещали угольки. Но не было ни души. Я окликнула спутников раз, другой. На третий заметила краем глаза какое - то движение сбоку. Обернуться уже не успела. Сильный удар обрушился на меня сзади и я отключилась.***
Возвращение в сознание шло тяжело. Сначала появилась пульсирующая боль в затылке, головокружение, легкая тошнота. После появилась странные звуки - свист, резкая, громкая, быстрая речь. Самым последним, с трудом, сквозь мутную пелену, вернулось зрение. Мы были все в том же лесу. Но уже в каком - то поселении. Всюду возвышались деревянные стропила, балки, веревочные лестницы, приземистые домики, обложенные ветками и заросшие мхом. Вокруг поселения возвышался высокий частокол. Я покрутила головой. Поселение было очень маленьким - тут едва ли могло жить больше ста человек. Земляные насыпи, вытоптанные тропинки вились по всей небольшой площади сельца. Впереди маячил высокий крытый помост, а перед было свободное пространство, тоже обнесенное кольями. Больше рассмотреть не удалось. Откуда то сверху послышался хриплый стон. Подняв голову, я увидела привязанных вверх ногами Лютобора и Куницу. Живых. Меня похитители пожалели и привязали просто к опорному столбу перекладины, с которой свисали мои спутники. - Где мы...? - русичу тоже было несладко. - У лесного народца, - скиф очнулся раньше нас всех и разговаривал почти нормально. - Нас даже с честью встретят. Вон, подтягиваются. В попытках осмотреться, я как-то пропустила момент, когда к нам подтянулись люди. Изломанные, сгорбленные, болезненно - худые, они словно грызуны выползали из своих низких домиков-нор, окружая нас. Многие носили уродливые маски в виде звериных или птичьих голов. У других лица были как в побелке измазаны, в сеточку трещин, только вокруг глаз черные круги. Люди жались друг к дружке, только смельчаки, шипя и скалясь, на полусогнутых ногах, пробовали подойти ближе. - Попили водички, - подытожил Лютобор. Он еще пару раз дернулся, шугнув подобравшихся слишком близко. - И что с нами будет? Я с опаской рассматривала собравшуюся разношерстную толпу. Мужчины, подростки обоих полов, даже женщины с грудничками. Людской шепот сливался в тихое, неразборчивое шелестение. - Пёс их знает, - произнес Куница. - Видишь, там, у большого шатра, берендея готовят? Я присмотрелась. Несколько человек, почему - то с непропорциональными головами, суетились вокруг огромного мужчины, за руки и ноги привязанного к распорке. Его голова была словно стиснута деревянной маской, заставляя держать рот оскаленным. Он дергался в путах, рычал, но до нас все доходило очень приглушенно. - Нас ему наверняка отдадут, - продолжил скиф. - А тебя вон, их богу, Велесу в жертву принесут. Велесу. Взгляд уперся, видимо, в алтарь - грубо обтесанный камень, разрисованный различными петроглифами: птицы, звери, даже пара человечков. Тут я зацепилась за знакомый знак - перевернутая буква А. "Велес!", - мысленно воззвала я. - "Пора помогать, как и обещал! Прошу!" Но бог молчал. А к нам уже приблизился человек. Точнее двое - один нес на спине другого. Сперва я приняла второго за кулек из тряпок и веток, но это все же был человек. Карлик. Маленькие ручки-ножки, детская голова, но глаза совершенно взрослые и злобно зыркали по сторонам. - Это что за чудошный человечек? - не выдержала я. - Их вождь? - Скорее жрец. Такие блаженные и юродивые завсегда у богов в любимчиках, - усмехнулся скиф. - Теперь понятно, почему мы из передряг не вылезаем, - ответила я. Жрец, переступая на своих кривых ножках и опираясь на посох, приблизился к нам, что - то рокоча. - Чужеземцы....Они нарушили покой нашего бога! - донеслось до меня, - Окропили кровью нашу землю! Слова сначала были неразборчивы, но чем больше человек говорил, тем отчетливее его я понимала. Он подошел к нам, внимательно вглядываясь своими злобными глазками в наши лица. - Волчье племя, - выплюнул он, указывая на скифа. - Их кровавый бог не знает пощады и милости! За золото готовы на любые паскудства. Убийцы, не жалеют никого... Ни женщин, ни детей... В толпе кто - то из женщин громко запричитал, мужчины закричали. М-да, скифов здесь явно не любят. Куница, конечно, не подарок, но чтоб столько ненависти к этому народу испытывать - странно. -А, пришлые русичи, - с не меньшим презрением проговорил жрец, переключаясь на нас с Лютобором. - Смотрите! Он пришел к нам с крестом! Верит, что его новоявленный бог его защитит! - юродивый что - то сказал своему слуге, тот резво подскочил к Лютобору и снял с него шнурок с крестом. - Но здесь у его распятого божка нет власти. Здесь правит Велес! Сборище одобрительно загудело, подхватывая клич жреца. Понятно, христиан они тоже не любят. Грустно. -Обыщи её,- велел жрец. -Наверняка тоже прячет распятие. Служка приблизился ко мне, но едва успел протянуть руку к вороту, как у меня непроизвольно вырвалось: -Только попробуй тронуть. Резко все смолкли. Прислужник беспомощно косился то на меня, то на жреца. Толпа лупила глаза, переглядываясь, но не комментируя. Я покосилась на спутников. Те тоже были в не меньшем недоумении, но хранили молчание. Первым опомнился жрец. -Ведаешь наш язык? - спросил он, подтягивая свое больное тело ближе. -Откуда? Знала ли я его? Вряд ли. Была ли это помощь Велеса? Несомненно. Стоило ли её использовать? Однозначно. Жить хотелось намного сильнее, чем понять, откуда во мне проснулась способность к древней лингвистике. -Ведаю,-уверенно произнесла я, рискнув немного приврать.-Мать научила. -Твоя мать родом из наших краев? - допытывался жрец. -Она не говорила, чьего племени. И умерла, едва мне четыре года минуло. Отец тоже ничего никогда не рассказывал. -Виляешь хвостом, девчонка. Не нашей ты крови, чужая, сразу видно. И спутники твои нам чужие! -Всё так,- согласилась я.-Но не со злом мы к вам пришли. Так отчего нас так встретили? Кажется, жрец даже задохнулся от возмущения. Он затопал своими крошечными ножками, замахал руками и принялся верещать: -Вы окропили кровью нашу землю! Вы убили наших людей!- его голос стал походить на поросячий визг.-И за это понесете наказание! - О чем он говорит, Лада? - тревожно спросил русич, до этого напряженно слушая наш разговор. - Чего он орать-то принялся? - Нас обвиняют в убийстве их соплеменников. - Чего? Грибов что ли пережрал? -Мы не убивали твоих людей, жрец,- максимально спокойно произнесла я. -Дозорные донесли, что вы были у ручья, где часом раньше нашли наших охотников,- наседал он, потряхивая жидкой бороденкой.-Кровь наших братьев на ваших руках, чужеземцы! -На нас самих напали степняки. У ручья мы отдыхали, не более.-продолжала я защищаться.-Мы не видели ваших собратьев. Но я сожалею, что ваше племя постигла потеря. Пусть бог откроет им путь в свои чертоги. -Какому богу ты молишься, чужачка?- хитро прищурившись поинтересовался юродивый.-Распятому? Что насильно на нашу землю тащите? -Под покровительством Велеса живу, ему кланяюсь и мольбы возношу. Не веришь - проверь, на мне его знак. -Чего ж с Волком и христианином связалась, раз Велеса чтешь?- жрец кивнул своему слуге и тот все-таки снял с меня шнурок с медальоном. Странно, но на обратной стороне не было змееногой богини скифов. -Так получилось,- пожала плечами я. -Отпусти нас, и мы пойдем своей дорогой. Жрец замолчал. Я понимала, что он вряд ли возьмет и отпустит нас просто так, но все-равно надеялась. Толпа замерла в ожидании. Вновь воцарилась тишина. -Не верю я вам, чужаки.- что-то болезненно прихватило в груди.-Но шанс доказать свою невиновность дам. -Что мы должны будем сделать? - внутреннее напряжение росло. Что он мог сказать? Решите головоломку? Найдите подснежник в лесу? Поймайте жар-птицу? Или чего там в русских сказках обычно загадывают... Удручало одно - происходящее было далеко не сказкой, а скорее фильмом ужасов. Что и подтвердили следующие жреческие слова. -Сойдитесь в честном бою с нашим воином. - странно улыбаясь, почти елейным голосом произнес он.-Одолеете - отпущу с миром. Нет - в жертву Велесу. Я перевела условие Лютобору и Кунице. Те согласно кивнули. -Мы согласны.- кивнула я. -Кто из ваших воинов выйдет на бой с нашим? -Он,-торжественно улыбаясь над нашим заведомым проигрышем, жрец указал на берендея. Сердце сделало кульбит и окончательно ухнуло в пятки. Предстояло решить еще одну, смертельную для нас всех, задачу. И я не имела никакого представления, как мы будем это делать. Потому что нутром я чуяла - что - то здесь не то. Был какой-то подвох. Но в чем? Я понять не могла. Пока я сидела в раздумьях, несколько мужчин развязали и опустили на землю скифа и русича. Мои путы перерезал жреческий слуга. -Клятву Велесу принесете,- произнес жрец, когда служка подтащил меня к камню, который заменял им алтарь. Ноги онемели от неудобной позы и почти не слушались.-В его славу будет эта битва. Юродивый вытащил из-за пояса небольшой, но острый нож. Скороговоркой прочитав молитву богу, он полоснул себя им по ладони. Кровь крупными каплями стекала с кожи на камень. Я сглотнула. К виду крови за последние несколько дней привыкнуть пришлось, но резать саму себя я жутко боялась. Обернулась назад. Там, потирая стертые тугой веревкой запястья, стояли мои спутники, встревоженные не меньше моего, но готовые к любым испытаниям. Их умение сохранять хладнокровие и спокойствие даже в самых критических ситуациях всегда восхищало меня. Даже сейчас, зная, на что они идут, ни один мускул не дрогнул на их лице. Настоящие воины. И какое, наверняка, жалкое зрелище представляла я. С бешено колотящимся сердцем и трясущимися коленками меня сложно было назвать бойцом. Но ощущая их безмолвную поддержку, видя, с каким теплом они смотрят на меня, я готова была свернуть горы. Я взглянула на жреца. Он явно хотел напугать меня, выбить из колеи. Ведь, по его мнению, я просто девчонка. Маленькая и напуганная. Возможно, я такой и была. Но я знала, что рядом со мной все это время находятся сильные и храбрые мужчины. И потому бесстрашно протянула руку, принимая нож. -Славься Волхв Богов и Бог волхвов! Молю тебя, даруй удачи и честный бой, да защити в том бою от погибели, обереги от смерти., - слова мне словно кто-то нашептывал в ухо.-На крови клянусь в верности и покорности твоей воле. Да будет так! Едва прозвучали последние слова, я полоснула себя по ладони, едва сдерживая рвущийся крик. Алая жидкость дробной капелью полилась на алтарь. Жрец впервые посмотрел на меня с некой толикой уважения. Не ожидал, видимо. А еще не ожидал, что где-то в чащобе послышится громкий, утробный медвежий рев. -Он принял клятву, - произнесла я, удовлетворённо отмечая, что жрец всерьез испугался, едва заслышав рык. -Верни мой оберег. И крест христианский. Они ни к чему тебе. Скорчив гримасу полную омерзения, юродивый кивнул своему служке. Тот покорно забрал у него два шнурка. Напуганный прислужник, заметно дрожа, осторожно приблизился ко мне, держа подвески на вытянутой руке. Боже, каким несчастным был его вид! Наверное, теперь мы представлялись ему совершенно иначе. Не усталыми, потрепанными жизнью путниками, а великой жрицей с могучими защитниками. Мужчина даже отскочил на пару шагов, когда я нечаянно коснулась его, забирая украшения. -Бой будет сегодня, на закате.- выплюнул жрец, взбираясь на своего слугу.-Вас проводят. Я молча кивнула. Самое страшное было еще впереди.