Мы встретимся снова

Нас отвели под конвоем в один из пустующих приземистых домиков. Внутри было темно, но сухо и тепло. Сквозь маленькое окошко, почти под самым потолком, проникали солнечные лучи, разрезающие пространство хижины надвое. С потолка свисали ряды сухих пучков трав, вдоль стены стояла длинная лавка, накрытая шкурой, в одном углу расположился кособокий стол и пара табуретов, в другом - очаг, давно не чищенный. Рядом с ним была навалена куча сена. Видимо, гости здесь спали на нем. - Уютно, конечно, - проговорила я, когда за нами закрыли дверь. Судя по звукам, с той стороны ее чем-то подперли. - Хлебосольные хозяева, ничего не скажешь, - с такой же мрачной интонацией пробурчал Лютобор, осматриваясь. - И что делать будем теперь? - Отдыхать, боярин, - флегматично ответил скиф, усаживаясь на лавку и вытягивая ноги. - Перед боем с берендеем лучше сил набраться. Понадобятся. - Чего ж, на него управы нет? - русич выглянул в окошко и негромко чертыхнулся. - Стоят, сволочи. - Почему же нет, есть. Толпа с копьями или другой берендей. - Какой же он силы, раз с ним в одиночку не справится? - спросила я. Вот и наступило время того самого подвоха. - Их настоем особым поят, что из человека зверя делает. - Куница прикрыл глаза. - Всю ярость и злость наружу выплескивает, разум затмевает. Берендей не разбирает, друг ли, враг перед ним. Жажда крови просыпается такая, что пока не насытится - не остановится. Картинка вырисовывалась грустная. Если верить скифу, то ни одному из нас берендея не одолеть. А это значит, что наша смерть - лишь вопрос времени и способа. Кто от рук берендея, а кто - жертвой богу. - И что же, совсем без боя ему сдаваться? - Лютобор хмурился, вышагивая от стенки до стенки. Четыре шага туда, четыре шага обратно. - Бой дадим, - серьезно проговорил скиф. - Неудобно как - то без боя. Лютобор собирался что - то сказать, но его прервал звук открываемой двери. В щель протиснулся тощий мальчишка, прижимая к себе бурдюк и что - то завернутое в не очень чистую тряпицу. Худой и потрепанный, он застыл около двери, настороженно поглядывая на нас. -Здравствуй,- я сделала в его сторону несколько шагов, жестом руки прося мужчин не вмешиваться. - Как тебя зовут? Мальчик немного помялся, но выдавил из себя негромкое "Ратко". -Красивое имя, Ратко. Я - Лада, а это мои друзья - Лютобор и Куница. Я старалась быть максимально дружелюбной, прекрасно понимая, что мальчишку к нам прислал жрец. Спиной чувствовалось напряжение мужчин позади. -Мама говорила, что жрице не пристало с мужчинами водиться - так от неё бог отвернется, - недоуменно произнес Ратко, оглядывая моих спутников. -Всё верно,- улыбнулась я. Смешно, что его волновало именно это, а не то, что его отправили к потенциальным убийцам его соплеменников. -Но, как видишь, дар при мне. -Видел, ты бера разбудила,- мальчик почесал затылок и тут же спохватился. -Меня к вам жрец Улад послал, вот. Ратко протянул вперед свою ношу, стараясь меня не касаться. Я взяла из его рук провизию, положила на стол. -Спасибо, Ратко, - я снова обернулась к мальчику. -Почему жрец тебя послал? А не своего слугу? -К вам бояться подходить, вы чужие,-сбивчиво начал мальчишка, продолжая коситься на русича и скифа. -Старшие говорят, что вы убили Уйка и Судиша. И что Велес из-за вас злиться. И плохо всем будет. -Ты веришь, что это мы убили твоих сородичей?- спросила я.-И не побоялся к нам прийти? Ратко шагнул чуть ближе и попал ровно под солнечный луч. Оказывается, глаза у него не темные, а светло-серые, как туман после дождя, с графитовым ободком вокруг радужки. Он склонил голову, внимательно изучая мое лицо. -Не верю, у тебя глаза добрые.- серьезно произнес он, едва улыбнувшись.-И ты жрица, жрецов все слушаются. А раз они с тобой, то и они не могли никого убить. А потому я вас не боюсь. -Спасибо за честность, Ратко. Ты храбрый мальчик. - произнесла я. Устами младенца глаголет истина, как говорится. Возможно, всё у нас и получится. Мальчишку окликнули снаружи. Он в последний раз обернулся на нас и скрылся за дверью. - Многого мы о тебе не знаем, колдунья, - хмыкнул Куница, поднимаясь с лавки и подходя к столу. - Вон как справно с ними беседы ведешь. - Я тоже многое о тебе не знаю, Волк, - заметила я в ответ. - Не одна я храню секреты в нашей компании. - Хочешь мои тайны выведать? - усмехнулся скиф, не отрываясь от разворачивания тряпицы. - Не боишься узнать то, от чего потом шарахаться начнешь? - Думаю, что хуже уже не будет, - парировала я, усаживаясь на лавку. Сил стоять почти не было. - Полно вам "любезничать", - оборвал нашу перепалку Лютобор. - Что нам там жрец передал? - Так, съестного немного, - переключил внимание Куница. - Вода да хлеб. - Отравили небось, - брезгливо произнес русич, но все равно взял один из кусков ковриги в руки. - Черствый. - Не травленый, ешь спокойно, - заверил его скиф, откусив от своего куска. - Смертникам не отказывают в последней трапезе. Лютобор пожал плечами. Какая разница когда смерть принять - сейчас или потом. Он сел на один из табуретов и принялся жевать. У меня же кусок в горло не лез. Слишком много переживаний накопилось за последние сутки. Я подошла к окошку. Солнце еще стояло высоко над деревьями - до заката далеко, было время подумать. Только вот о чем? Что сейчас идут последние часы жизни Лютобора и Куницы? Последние часы моего пребывания здесь? И в какой раз подобные мысли посещают меня? Я обняла себя руками, унимая дрожь. Да, а казалось, что степняки были самой большой нашей проблемой. Столько всего пережить и умереть от рук лесного народца, увидев как на моих глазах растерзают друзей? Всю жизнь мечтала. - Чего не ешь? - спросил Лютобор, вставая из-за стола. Хотя сам прекрасно понимал почему. - Не хочу, устала. - И боишься, - вставил свои пять копеек скиф. - И боюсь, - не стала пререкаться я. В домике повисло молчание. Лютобор и Куница также молча собрали сено в кучу, постелили поверх снятую с лавки шкуру и легли. Занять себя было нечем, за дверь не выйдешь - охрана. Оставался один выход - немного вздремнуть, чтобы скоротать время до публичной казни. Я как-то умудрилась задремать на лавке. Проснулась только в тот момент, когда в ноздри ударил запах душистого сена. Впереди меня тихо сопел Лютобор, лежа спиной ко мне. Сзади в шею дышал Куница. - Спи, колдунья, - вкрадчивый шепот поднял табун мурашек. Невозможный он. - Во сне нет тревог. - Была бы колдунья - мы бы здесь не оказались, - вздохнула я, переворачиваясь на другой бок, лицом к скифу. - Прав был Лютобор - я наказание вам да обуза. - Но Велес твои молитвы слышит и помогает, - янтарные глаза скифа светились в полумраке. - Что со степными наемниками, что сегодня, у алтаря. Бог на твоей стороне. - Думаешь? - совсем по-детски наивно спросила я. - Знаю, - едва заметная улыбка тронула губы мужчины. - Ты боишься и надеешься на высшую силу. А в такое тяжелое время боги наиболее благосклонны к нашим просьбам. - Ты тоже молишься в такие моменты Аресу? - поинтересовалась я. Получив утвердительный кивок, задала следующий вопрос. - И что же ты у него просишь? - Достойной смерти в бою. - ответил он. - С оружием и кровью врагов на руках. - Совсем смерти не страшишься? - удивилась я. С такой легкостью и простотой он об этом говорил, словно о погоде беседы вел. - Нас с детства учат её не бояться. Такое уж ремесло. Она - закономерный исход всего сущего. И волчат приучают желать только одного - встретить её как верную подругу в конце своего пути. - А как же твои близкие ? Родители? Друзья-соратники? - У меня их нет, - тут Куница немного помрачнел, но почти сразу же вернул свое привычное выражение . - Мать бросила меня, едва ходить научился. Отец в бою за власть над стаей погиб. А соратники... Свои же в спину ударили, оставив на пороге Лютобора умирать. Он замолчал. А мне нечего было сказать. Я всматривалась в его лицо и искала ответы на множество вопросов. Какое же у него было детство? Кто о нем заботился? Простил ли он свою мать за такой поступок? Скучал по ней или нет? Вряд ли он ответит хоть на один из них. Потому что научился жить, надеясь только на себя да стаю. И то, после такого предательства вряд ли он будет доверять даже своим. - Никто по мне слезы лить не станет и помнить не будет,- подытожил скиф свой рассказ. - Вот так вот. Мне стало грустно. На самом деле, мне было его даже немного жаль. Сложись его жизнь иначе, вырасти он в полной и заботливой семье, зная, что где-то его любят и ждут - Куница был бы совсем другим. Может, не таким ершистым, жестким и закрытым. Хотя, кто знает, как оно было б, поверни история течение в другое русло. - Знаешь, Куница, - наконец-то подобрала слова я. - Даже если это наш последний разговор, а на закате мы простимся с жизнью, то знай одно: в Велесовом чертоге есть человек, который будет тебя помнить, - почему-то голос дрогнул и что - то горячее скатилось по щеке. - И даже лить слезы. Я спрятала лицо в сгибе локтя, чтобы скиф не видел выступивших слез. Почему - то откровение вырвалось так легко, но теперь даже как-то стыдно Кунице в глаза смотреть было. Наверное, все обреченные на скорую погибель не пытаются сдержать эмоций и стремятся поговорить по душам, поделиться самым сокровенным, самыми терзающими душу словами. Как мы сейчас. - Спи, Лада, - я почувствовала, как скиф аккуратно, но уверенно кладет ладонь на мою талию и притягивает к себе. - Надо отдохнуть хорошенько. Захлюпав еще сильнее, я уткнулась в ворот его куртки. Слегка извернувшись, чтобы обоим было удобно, скиф приобнял второй рукой меня за плечи. Почти как в первую ночь, только сейчас момент был ... интимнее что ли. Мерное дыхание Куницы в макушку, его лёгкие поглаживания по спине как - то странно успокаивали и вскоре я заснула. Я не знала, что Куница так и не сомкнул глаз после нашего разговора.

***

Мы проснулись, когда солнце уже закатилось за деревья. Последние закатные лучи золотили верхушки сосен, в селении закипела жизнь. Голоса доносились приглушенно, но я их понимала: здесь охотник отчитывается, возвращаясь с добычей, мать покрикивает на своего ребенка, мужчины бранятся, о чем - то споря. Но абсолютное большинство голосов обсуждали предстоящее событие - схватку чужеземцев с берендеем. - Чего они так всполошились - то? - Лютобор подошел к окошку. - Нас обсуждают, - ответила я, вздохнув. - Что, с кем и как сделает берендей. - Добрые люди, однако. Несмотря на внешнее спокойствие, и Лютобор, и Куница нервничали. Ходили из угла в угол, чутко прислушивались к звукам за стенами и каждый раз подрывались к двери, когда слышали шаги. Я сидела на лавке, но нервозность никуда не исчезла. Вскоре за нами пришли. Несколько мужчин с копьями молча провели нас через все селение к тому самому крытому помосту. Украдкой я успела оценить местный антураж. На колья, зияя пустыми глазницами, были насажены черепа. По дороге встречались разбросанные или тоже насаженные на колы грудные клетки со сломанными ребрами, а иногда и целые скелеты. Смотреть на это было противно и страшно. Больше я старалась по сторонам не смотреть. Нас уже ждали - вокруг помоста не было пустого места. Люди загалдели, увидев нас, засвистели, стали что-то кричать. Гул поднялся такой, что даже птицы сорвались с ветвей и устремились в небо. Я осмотрелась. То, что я сперва издалека приняла за площадку перед помостом, на самом деле оказалась глубокой ямой, стенки которой были выложены все теми же кольями, острием вверх. От ямы поднимался смрад гнили и разлагающейся плоти. К горлу подступила тошнота. -Братья и сестры!, - раздалось с помоста, и толпа смолкла. На подмостках появился жрец.-Сегодня великий день. День, когда мы почитаем нашего покровителя, нашего защитника - Велеса! Но эти чужеземцы вторглись в наш уклад и потревожили покой нашего божества. И поплатятся за это! - Здорово он вещает, - насмешливо произнесла я. Мужчины вопросительно посмотрели на меня. - Настраивает людей против нас. - Как будто тут есть тот, кто нам сочувствует, - хмыкнул скиф. -Но наш бог милостив,-продолжал Улад.-И даст пришельцам шанс доказать свою непричастность к смерти Судиша и Уйка. Сегодня они сразятся с Блудом, и коли победят, то чисты перед Велесом. Если же нет - пойдут к нему жертвой! Толпа залилась одобрительными возгласами. Жажда крови и зрелища этих людей меня пугала. Желать зла только на основе подозрений, не имея при этом никаких доказательств, было чудовищно. Хотя время такое, когда словам жреца верили больше, чем доводам собственного разума. -Готова, чужеземка? - теперь жрец обращался ко мне.-Кто из твоих спутников первым встретиться со смертью? -Со смертью ли?- ответила я, максимально стараясь сохранять спокойствие.-Бой еще не начался, кто знает, как рука Велеса наши судьбы повернет. -Смелая такая?- ощерился Улад, но в сочетании с его внешностью эта гримаса сделала из него корчащегося ребенка.-Тогда волчий выродок первым пойдет. Двое стражников, что вели нас сюда, подхватили ничего не понимающего Куницу под руки и подвели к краю ямы. Тот пытался сопротивляться, но его быстро заломали. Обмотав скифа веревкой, которую держали еще двое мужчин, его сбросили в яму. Я негромко вскрикнула. Лютобор взял меня за руку, сильно сжимая. - Не подавай виду, Лада. - шепнул он мне на ухо. - Так дольше издеваться будут. - И что нам делать? - голос непроизвольно дрожал. - Удобного момента ждать. Толпа улюлюкала и свистела. Скиф, как загнанный зверь, бросался на стены ямы, пытаясь выбраться, но его рывками веревки возвращали на место. Он скалился, рычал, но ничего не мог сделать. На другом краю ямы расступился народ и в прогале появился берендей. Огромный, как медведь, Блуд своими ручищами расшвырял недостаточно расторопных соплеменников. Многие из них не встали. От его вида по спине бежали мурашки, а волосы на загривке вставали дыбом. Издавая дикий рев, он сам спрыгнул в яму, прямо против застывшего Куницы. Блуду хватило бы одного удара, чтобы убить скифа сразу. Но берендей решил поиграть с ним в "кошки-мышки". Играючи отмахиваясь от выпадов Куницы, Блуд наносил ответные удары такой силы, что мне казалось, что я слышу звук ломающихся костей. "Велес, - взмолилась я. - Сейчас очень нужна твоя помощь!" Наблюдая за кровавой бойней, я и не заметила, как куда-то пропал Лютобор. Но никому не было до этого дела. Все взгляды были прикованы к драке. Куница все реже атаковал, понимая бессмысленность попыток. Он пытался держать оборону, но Блуд был слишком силен. Берендей не был похож на человека. Он не был похож в принципе на любое известное живое существо. Даже звери не убивают ради забавы. А здесь была откровенная казнь на потеху публике. Ликующие лица толпы были полны предвкушения кровавой, жестокой расправы. Внутри всё сжалось, когда берендей повалил Куницу на землю, вцепившись ему в горло. Скиф извивался, хрипел, пытался царапаться, но без толку. Пара секунд и скиф обмяк. Я закрыла глаза, сдерживая рвущийся крик. Не хотела смотреть, как под восторженный рев толпы, скифа раздерут на части. Но внезапно радостный вопль толпы сменился на удивленный. Я рискнула открыть глаза. Теперь в яме было трое: откашливающийся и отползающий к стене Куница, берендей и Лютобор. Глаза русича горели почти также, как у Блуда. Налитые кровью, с застывшим в них выражением ярости и гнева. "Он нашел это пойло," - пронеслось в голове. Теперь соперники были равны. Я подскочила к краю ямы, пытаясь перекричать толпу. - Куница! - как можно громче крикнула я. - Куница! Давай сюда! Скиф, пошатываясь, встал на ноги и, стараясь не привлекать внимание двух берендеев, двинулся вдоль стены. Поравнявшись, он запрокинул голову, оценивая, как взобраться наверх. - Давай руку! - я протянула сквозь колья ладонь. - Хватайся! Куница не стал долго думать. Немного разбежавшись, он подпрыгнул настолько высоко, как мог, схватив меня за руку. Его пальцы были мокрые и скользкие от крови, и я как можно крепче перехватила ее двумя руками, упираясь коленями в землю. Тяжело дыша, скиф подтянулся и перевалился через ограждение. На нас никто не обращал внимания. - Ты как? - моему беспокойству не было предела. Скиф был больше похож на отбивную, чем на себя. - Ноги- руки целы? - Не переживай, колдунья, - рвано выдохнул скиф, припадая на подбитую ногу. - Меня не так легко убить. - Конечно, а берендей плохо старался, да? - Теперь главное, чтобы постарался Лютобор. Я обернулась к яме. Зрелище было страшное. Это была просто бойня. Бессмысленная, беспощадная, кровавая мясорубка. Было сложно определить, кому из противников хуже. Оба рычали, и в этом рыке не было ничего человеческого. Я до побелевших костяшек сжала ладони в кулаки, про себя моля Велеса помочь Лютобору. И, кажется, мои молитвы были услышаны. Единственная заминка стоила Блуду жизни. Одним ударом Лютобор пробил сопернику голову. Блуд зашатался, громко ревя, кровь заливала ему глаза. Следующий удар русича пришелся в грудь - раздался треск ломающихся костей. Блуд упал, из его горла раздавались свистящие, булькающие звуки. Ребра наверняка проткнули сердце или легкие, когда ломались. Но Лютобору было этого мало. Он набросился на противника, нанося удар за ударом, превращая вражье лицо в кровавое месиво. Когда тело Блуда перестало походить на человеческое, Лютобор поднял голову, рассматривая, как хищник перед прыжком, собравшихся наверху. -Он его убил...Убил...Убил... - слышался ропот в толпе. Жрец стоял на специальном возвышении и в удивлении открывал-закрывал рот, силясь что - то сказать. Его обуял настоящий ужас - еще никто не смог одолеть берендея. А теперь он сам не знал, что ему делать. По сути, чужеземцы доказали свою невиновность - они победили его воина. Но честно ли? Только времени на раздумья не было. Русич, дико зарычав, в два смазанных, быстрых движения перемахнул через колья и рванул к помосту. Толпа отхлынула от края и бросилась врассыпную, затаптывая тех, кто не успевал двигаться быстро. Послышались крики. - Нужно его остановить! - я дернулась в сторону Лютобора. - Стой, дурная, - Куница перехватил меня за плечо. - Он тебя не узнает. А попробуешь - мокрого места не оставит. - Но там люди, - почти проскулила я от безысходности. - Он же неуправляем сейчас, их надо спасать... - Эти люди нас на расправу зверю отправили, а тебя в жертву хотели отдать. Считаешь стоит их спасать? Я была в растерянности. С одной стороны - друг, которому нужна помощь, но который под действием какого-то наркотика может убить кого угодно. С другой - жизни людей, пытавшихся отобрать наши. - В любом случае, нужно попытаться помочь. - твердо проговорила я и все равно направилась в гущу событий. Скиф, чертыхнувшись, последовал за мной. Протиснувшись сквозь бегущий народ, мы выбрались к помосту. Здесь остались только Лютобор, Улад и какая-то женщина. Жрец, забившись в угол, лишь скулил, перебирая руками и ногами как перевернутая черепаха. Женщина выла от страха, чем и привлекла внимание русича. Полный голода и жажды крови взгляд зверя пал на жертву. Лютобор медленно, как и полагается хищнику, приближался к ней. Ноздри его раздувались, чуя кровь, грудь вздымалась в рваном дыхании. Женщина завыла еще громче. -Не трогай её! - громкий и тонкий мальчишеский голос заставил нас обернуться. Ратко стоял в десятке метров от нас. Он замахнулся и пустил в Лютобора камень, отвлекая его. "Наверное, это его мама", - подумала я, глядя на открывшуюся картину. Мальчик бросил еще один камень и попал Лютобору в плечо. Тот наконец - то заметил его, отвлекся от затихшей женщины и, утробно рыча, двинулся в сторону Ратко. Мальчишка не знал, что делать - он переключил внимание зверя от мамы, а дальше - то что? Бежать не получится, сзади и справа стены домов, слева - яма, а впереди - опасность. Он топтался на месте в растерянности, глядя на приближающуюся погибель. Когда между Лютобором и мальчиком осталось всего лишь пара метров, я не выдержала и рванула вперед, вставая между ними, закрывая собой Ратко. - Не делай этого, Лютобор, - дрожащим голосом произнесла я. - Ты не такой. Русич остановился. Он склонил голову набок, разглядывая меня, будто впервые видел. Наверное, в его зверином сознании так и было. Воспользовавшись его заминкой, я продолжила. - Ты не такой, Лютобор. Ты не причинишь никому вреда. - Поздно... - надрывно, словно через силу, хрипло и тихо проговорил он. - Зверь...Проснулся... - Ты сильнее любого Зверя, Лютобор. Я знаю, он над тобой не властен. Ты можешь побороть его. Пожалуйста. На мгновение мне показалось, что взгляд у него стал такой же, как прежде - понимающий и усмехающийся. Но он тут же закрыл глаза, схватился за голову, сжимая виски. Он громко застонал, словно что - то причиняло ему боль. Возможно, так оно и было. - Не получается... - жалобно заскулил он, оседая на землю. - Не получается... - Борись, боярин, - подключился скиф. Он жестом дал понять Ратко, чтобы тот уходил. Мальчишка, понятливо кивнув, медленно обогнул Лютобора по широкой дуге и устремляясь к матери. - Своего Зверя всегда приручить можно. Поверь мне. - Лютобор, - я приблизилась к нему на расстояние руки. - Ты сильный воин, любящий муж и заботливый отец. Вспомни, ради чего ты борешься. Где-то твоя семья очень сильно в тебе нуждается. Не бросай их. Скулеж превратился в протяжный плач. Русичу было очень плохо. Он то выл, то плакал, то скулил или рычал. Бил себя по голове, будто пытался что - то из нее выгнать. Раз-другой он ударился ей о землю. По его щеке тонкой струйкой потекла кровь. У меня сердце не выдержало на такое смотреть. Я упала на колени рядом с ним, обхватив ладонями его лицо. Даже не думала, что это может быть опасно. Было плевать. Хотелось только одного - помочь Лютобору побороть внутреннего Зверя. - Открой глаза, - попросила я мужчину. - Лютобор, посмотри на меня. Прошу. Словно через силу, Лютобор открыл глаза. Они были черными. Смотреть в них было сродни взгляду в глубокий колодец - страшно и неуютно. Но я смотрела и продолжала говорить. - Лютобор, ты намного сильнее него, - я перешла почти на шепот. - Зверь - это твоя ярость, твой страх и боль за близких тебе людей. Но ты никогда не поддавался им. И сейчас нужно сделать также. Гони эту тьму прочь. Пожалуйста, вернись к нам. К Татьяне, сыну, к нам с Куницей! Ты нам очень нужен... Взгляд русича стал более осмысленным. Он внимательно вслушивался в мои слова, хмурил брови, пытаясь их осознать. - Татьяна? Таня?... - он не мог соотнести образы в своей голове с реальными. - Это ты ... - Нет, Лютобор, - как можно мягче возразила я. - Я - Лада, твой друг. А Татьяна нуждается в твоей помощи. И твой сын тоже. Им без тебя очень плохо. Они тебя сильно любят и ждут. Именно тебя, Лютобор. Но не Зверя. Мужчина снова закрыл глаза. На несколько мгновений повисла тишина. Мы замерли в ожидании. Куница подошел ближе, чтобы, в случае чего, успеть оттянуть меня от Лютобора. А я не могла отнять рук от лица русича. Я верила, что он вернется. Верила, что усмирит в себе Зверя. Но какими долгими и напряженными были эти минуты! - Пожалуйста, Лютобор, - тихо взмолилась я, поглаживая пальцами колючую щеку русича. - Я в тебя верю, ты справишься. Лютобор открыл глаза. Обычные, карие. Но самые живые, человечные и красивые на свете! Как кора благородного дерева, с прожилками, с едва заметными темными крапинками у зрачка, которые видно только сейчас, пока луч заходящего солнца освещает лицо. - Кажется, получилось, - выдохнул Лютобор, глубоко вдыхая. Похоже, эта победа, в любом смысле, досталась ему с трудом. - Зверь затих. Я порывисто и крепко обняла мужчину, стараясь не расплакаться от облегчения у него на плече. Видимо, объятия вышли чересчур крепкими, потому что Лютобор громко охнул и начал заваливаться назад. - Прости-прости-прости, пожалуйста! - затараторила я, возвращая нам равновесие. - Сильно болит? Где именно? - Успокойся, Ладка, - со смешком ответил русич, поднимаясь на ноги. Шатко, с усилием, но поднялся. - Будет тебе время своей травой меня лечить. Скиф-то хоть живой? - Живой, что мне будет, - в тон ему ответил Куница, становясь по другую сторону, чтобы дать опору. - Кажется, боги нам благоволят. - Уверен? - тон русича резко сменился, когда он бросил взгляд в сторону ворот. Мы со скифом оглянулись. - Ворота закрывать не учили на ночь? - вслух произнес Куница, напрягаясь. Я смогла только пискнуть. В брошенные нараспашку ворота входил медведь. Огромный медведь. Настолько огромный, что я таких не видела даже в передаче про аномально больших животных. Размером он был с легковой автомобиль. Каждая из его лап одним ударом могла зашибить человека насмерть. - На запах крови пришел, - проговорил Лютобор, делая шаг назад. - Падальщик. - Странный он какой - то, - заметил скиф. Медведь действительно вел себя странно. Он не просто бродил по поселению в поисках пищи, а шел целенаправленно к помосту. Как будто знал, зачем идет, куда или... к кому? - Без резких движений двигаемся, - продолжил Куница. - Отходим назад. - Стойте, - вмешалась я. Мою голову посетила догадка. - Он не со злом идет. - Лада, без шуток, - Лютобор явно не разделял мой энтузиазм. - Это дикий зверь, не домашняя кошка или собака. Но я не слушала. Я сделала несколько шагов вперед, игнорируя попытки мужчин меня остановить. Когда между мной и животным осталось всего пара-тройка метров, я смогла его разглядеть получше. Шкура зверя переливалась под закатными лучами, поблескивая вкраплениями благородной седины. Двигался он важно и степенно, никуда не спеша. На морде играли почти человеческие эмоции. Но главной особенностью зверя были его глаза - светлые, ореховые, словно выцветшие. Такие я видела только у одного человека в своей жизни. Точнее, у бога. - Здрав будь, лесной Хозяин, - я остановилась в нескольких шагах от него и низко поклонилась. - Рада видеть тебя снова. Зверь остановился. Кажется, даже улыбнулся, насколько позволяла медвежье обличье, и тоже склонил голову в приветственном поклоне. Я окончательно убедилась, что это Велес. И потому без страха подошла к нему вплотную, протягивая руку. Медведь ткнулся мордой в ладонь, принимая ласку. - По мою душу пришел? - зверь снова кивнул. - Тогда нужно найти более спокойное место. "Сейчас не время, - раздался чужой голос в голове. - Ночи дождемся. Возвращайтесь туда, где вас до бойни держали. О жителях не думай, все устрою." - Хорошо. - я обернулась к своим спутникам. - Давайте вернемся в тот дом, куда нас перед дракой отвели. Заночуем здесь. Нас не тронут. Мужчины не вымолвили ни слова. Они ошарашенно смотрели, как я без страха стою перед зверем, который одним махом мог перекусить мне шею, да еще и глажу его, как щенка. Велес, обойдя меня, приблизился к ним. Обнюхал. Повернул ко мне голову и негромко рыкнул. - Боятся, конечно, - засмеялась я. - Слишком много впечатлений на сегодня. Медведь фыркнул, подошел вплотную к Лютобору, пристроившись под больную ногу. - Лада, - едва смог произнести тот. - Чего ему от меня надо? - Обопрись на него, - совершенно серьезно пояснила я. - Дойти поможет. И не бойся, он добрый. - Охотно верим, - скептично сказал скиф, на всякий случай пристраиваясь сбоку от меня, подальше от Велеса. Лютобор все же положил руку на медвежью спину. Велес удовлетворительно что - то проревел. И мы двинулись к дальнему домику, не обращая внимания на застывших, как каменные изваяния, жителей поселения. Я знала, что бог все решит и сделает так, что больше с ними у нас проблем не будет. В его присутствии я чувствовала странное воодушевление и спокойствие. Каким - то шестым чувством я понимала, что это точно последнее смертельно-опасное происшествие на пути к скифскому племени. А дальше - как решат уже его боги.