Несколько недель назад
— Президент? — удивилась Ви, как только Сэйомпу переступил порог её квартиры.
— Менеджер, который сбежал, — сказал мужчина, прочитав лежащий на столе отчёт, — почему получил от тебя пятьсот тысяч? За что? Неужели ты устроила эту аферу, а?
— Да, я изменяла данные в счетах, чтобы тебя обмануть, и твой помощник мне помогал, — без зазрения совести начала она, даже не пытаясь оправдаться.
— И подставная компания тоже твоих рук дело!
— Нет! Это сделал Акарапол и это он перечислял деньги «Сэйомпу групп».
— Так это ты украла информацию, а не Кумарика, как ты мне сказала?
— Теперь ты узнал правду, но, видишь ли, это ещё не всё. Я покупала земли через подставных лиц и продавала «Сэйомпу групп», а прибыль забирала себе. Не удивляйся, ты многого не знал.
— Я заплачу залог и найму вам адвоката. Но вы должны сказать Кумарике, что Сэйомпу вам заплатил, чтобы вы устроили поджог и обвинили куна Бурута, — всплыли в памяти воспоминания пятилетней давности.
— Поджог фабрики куна Бурута тоже моих рук дело, но даже после этого ты как-то смог убедить Кумарику в своей непричастности… Как раз здесь мне и помогла Вантани. Хотя знаешь, с моим умом было не сложно провоцировать её.
— Но зачем? Зачем ты это делала?! — не выдержав, крикнул мужчина, пытаясь не сорваться окончательно.
— Ты что, до сих пор так и не понял зачем?! — удивилась она, ощущая подступающий к горлу комок: — Женщина вкалывала, как проклятая, совсем не думая о своём счастье… Ей деньги предлагали, положение, но она отказывалась и почему? По своей глупости… Потому что полюбила, а он никогда не замечал, — по её щекам текли слёзы.
— Я всегда к тебе относился как к другу… Я не мог ввести тебя в заблуждение, откуда такая безумная идея?
— Да я спятила, но я не хотела признаваться. Ты не должен был знать, — твердила она на грани истерики, — мне хватало быть только рядом с тобой… Работать с тобой и это всё… Всё что мне было нужно, но почему… Почему вдруг появилась эта Кумарика, и ты влюбился в неё. Она всё для тебя, а как же я… Что я получила за свою преданность? Так пусть хотя бы деньги возместят мой ущерб, — хладнокровно произнесла Ви, вытирая ладонями слёзы.
— Обвиняемый в убийстве учителя Аке Кин всё также находится в коме. Как заявляют очевидцы, возле него находится его жена Миа Пакдинарубет, отец которой Сэйомпу, президент строительной компании, находится в розыске. На данный момент место его пребывания неизвестно, — раздался голос девушки по новостям, и они оба замолчали, делая передышку.
— Так ты в бегах? — спросила Ви, повернувшись к мужчине.
— Довольна теперь?!
— Если сейчас сбежишь, ничего не выиграешь. Значит тогда поговорим о делах. Я могу предоставить доказательства и с тебя снимут обвинения. Ты всё вернёшь: и деньги, и власть, да и к тому же отмывание денег — это же ерунда.
— Если это бизнес — значит есть условия, — насупился Сэйомпу, не сводя с неё глаз.
— Свидетельство о браке… Разведись с Кумарикой и женись на мне!
— Думаешь, я женюсь на предательнице? — спросил мужчина, поражаясь беспринципной наглости, и продолжил: — Спасибо тебе огромное, ты открыла мне глаза на людей. Навсегда запомни, как много ты сделала для «Сэйомпу групп»! — закончил он и быстрым шагом направился на выход.
— Если ты уйдёшь отсюда, между нами всё кончено, мы станем врагами друг другу! — кричала она, заливаясь слезами.
Покинув здание, мужчина тяжело вздохнул, понимая, что его снова предали. Это уже, входило в привычку или же это просто карма. Ведь сколько невинных людей пострадали из-за его отца, да даже от него самого. Ведь после смерти главаря не всё пошло с самого начала идеально гладко.
Погрузившись в пучину собственных мыслей, Сэйомпу не заметил идущего впереди человека с портретом в руке; за ним шли еще несколько человек. Звук разбившегося стекла вернул президента в реальность, и он быстро поднял разбившийся портрет, промямлив невнятное:
— Простите, — но стоило ему взглянуть на фото, как он узнал на нём свою мать.
— Молодой человек, отдайте портрет, — отозвался мужчина, пытаясь забрать фотографию, но Сэйомпу намертво вцепился в неё, не желая отпускать.
В памяти тут же всплыли воспоминания, когда при очередной перестрелки мать Сэйомпу покинула их дом навсегда. Пакди сказал сыну, что мать их бросила, уйдя к другому, и что сын ей не нужен. С того самого момента Сэйомпу стал ненавидеть женщину, давшую ему жизнь, но даже через всю обиду и ненависть, он по-прежнему оставался мальчишкой, которому нужна была мать.
— Давно хотел свести с тобой счёты! — сквозь зубы прорычал Сэйомпу, схватив мужчину, в котором узнал того самого, с кем в тот злосчастный вечер уехала мать, за ворот рубашки.
— Что?
— Пошли со мной! — сказал он, потащив мужчину в нелюдное место.
— Ты с ума сошёл? Ты что делаешь? — кричали люди.
— Не ходите за нами, — отрезал Сэйомпу, достав пистолет, и толпа разошлась: — Пошли!
— Нет-нет, не стреляй, давай поговорим, — предложил мужчина, опустившись на лавочку, — чем я виноват перед тобой?
— Ты меня не помнишь, а я отлично тебя помню, сговорились с этой ведьмой, — он указал на портрет, — заманили и убили моего отца! — твердил парень, закипая от злости.
— Кто твой отец?
— Муж этой женщины… Твоей любовницы! — выплюнул Сэйомпу, ощущая, как ненависть стремительными темпами распространяется по телу.
— Ты что, сын Гропкун? — назвал её имя мужчина, и президента передёрнуло. Ведь это имя он выкинул из собственной памяти, не желая больше слышать его никогда: — Сэйомпу?
— Да, мир и правду тесен, поэтому мы и встретились.
— Стой, послушай меня, я ей не любовник, как сказал твой отец, я твой дядя… Я брат Гропкун.
— Врёшь!
— Я не вру. Это твой отец тебе соврал… Сестра против воли родителей вышла за Пакди, но вскоре после постоянных перестрелок она не выдержала и попросила меня забрать вас… Она не хотела, чтобы и ты стал бандитом… А дальше ты знаешь — мне не удалось забрать тебя.
— Хватит врать! Я сам видел письмо мамы, чтобы заманить и убить отца.
— Твоя мама его не писала. Другой человек стоит за этим — Сиа Опат, и я ему помог, потому что он и меня обманул… Твоя мама всё время скучала по твоему отцу до тех пор, пока не заболела… Она умерла несколько месяцев назад. Я привёз её прах на родную землю… Это моя вина, я не позволял твоей матери вернуться из-за твоего отца… Прошу, прости глупого старика.
— Мой отец умер, а у тебя хватает наглости просить прощения, а?!
— Да я виноват, но я не могу изменить прошлое, прости…
Эта судьбоносная встреча перевернула и так полуразрушенную жизнь Сэйомпу с ног на голову. Всю свою жизнь он жил во лжи без права на собственный выбор. А сейчас он делает то же самое с собственной дочерью, лишая её того, чего был лишён сам. От осознания этого сделалось невыносимо больно. Взяв себя в руки, мужчина поднялся с кровати, направившись в ванну. Сколько он уже здесь? Он не помнил, может, несколько дней, а может, недель. Всё смешалось, давя на Сэйомпу неимоверной тяжестью собственной беспомощности.
Да, прошло больше времени, чем он предполагал с самого начала, о чём свидетельствовала густая щетина на лице. И, ополоснув лицо холодной водой, до мужчины, наконец, дошло — с этим нужно что-то делать. Больше сидеть и ждать было нельзя и, приведя себя в человеческий вид, Сэйомпу направился в больницу.
POV Миа
— Папочка! — крикнула я, увидев отца, и тут же бросилась к нему на шею. — Кин очнулся!
— Правда? — на его лице сверкнула улыбка.
— Да, сегодня утром, — подтвердила я, — но у него сейчас врач, так что с посещением придётся подождать.
— Хорошо, мне как раз нужно с тобой поговорить.
— Да, конечно, — напряглась я, — что-то ещё случилось?
— Нет, просто я тут подумал и… Какое право я имею решать за тебя? Это ведь твоя жизнь, а я со своим прошлым разрушил твоё будущее.
— О чём ты, пап, я не понимаю?
— Прости, милая, я должен был бороться за тебя. Ведь ты — это всё что у меня есть, а я так бездарно сдался… И…
— Пап, ты меня пугаешь. Ты как будто прощаешься…
— Нет, конечно же, нет. Просто это ведь я настоял на свадьбе, толком даже тебя не спросив. Прости меня, я должен был найти другой выход, а не жертвовать тобой… Но я хочу всё исправить, я должен всё исправить, понимаешь… И я решил, что как только Кина выпишут, вас разведут. Конечно можно было бы ускорить процесс, но делать это в больнице, сама понимаешь.
— Что? Развод? Ты это серьёзно? — выдавила из себя я, пытаясь переварить полученную информацию, и он кивнул: — Погоди, это всё, конечно, здорово, но с чего ты взял, что именно это мне сейчас нужно?
— Просто пытаюсь исправить ошибки, по крайне мере те, которые ещё могу исправить.
— Думаю, здесь нечего исправлять, да и я не хочу ничего менять… Я люблю его, но… Но я также не хочу быть эгоисткой и… Думаю, будет лучше, чтобы он сам решил, как быть дальше. Всё же не одна я заложница традиций, и у Кина так же должно быть право выбора.
— Какая же ты всё-таки у меня уже взрослая, — протянул он, крепко обнимая меня.
***
Через несколько дней Кина выписали из больницы, а я всё это время пыталась найти подходящие слова. Ведь я знаю наверняка, что он решит, что что-то сделал не так и будет винить себя. А сказать о чувствах у меня попросту язык не поворачивался. Каждый раз, как только я хотела сказать о своих чувствах, слова застревали в глотке.
— Ну как ты? — спросила я, войдя в спальню.
— Уже лучше.
— Рада это слышать… Я хотела с тобой поговорить… Тут такое дело… — замялась я, понимая, что абсолютно не готова к этому разговору, а с другой стороны, я, наверно, никогда не буду готова.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Кин, смотря мне прямо в глаза, и от его взгляда меня бросило в жар.
— Я знаю, что на свадьбу ты согласился, чтобы защитить меня и я тебе благодарна, но так нельзя и, — начала я, пытаясь унять дрожь. — В общем папа предложил нам развестись.
— А ты?
— Речь сейчас не обо мне, я хочу узнать у тебя: ты этого хочешь? — как можно спокойней произнесла я, пытаясь держать себя в руках, понимая какой бы ни был ответ, я должна его принять. Пусть даже это означало конец нашей семейной жизни.
— Нет… — произнёс он, и моё сердце пропустило удар, — но, если нужно, я могу… — начал оправдываться он, хотя главное я услышала. Откинув все сомнения, я коснулась губами его губ, растворяясь в чувствах и утопая в поцелуе.
— Кин, ты… Ой… Извините… — вошёл в спальню Муан и, увидев нас, смущённо отвёл взгляд в сторону.
— Что тебе нужно? — недовольно пробурчал Кин, разорвав поцелуй.
— Да так, хотел узнать о твоём самочувствии.
— Узнал? — на это парень кивнул. — Ну так проваливай! — крикнул Кин, швырнув в него подушкой, и сам же схватился за бок, который всё ещё побаливал, а Муан со смехом удалился.
— Мог бы с ним и повежливей. Всё-таки он волновался за тебя.
— Буду, но не сейчас, — расплывшись в улыбке, ответил он, повалив меня на кровать.
POV Автор
Выйдя из спальни и завернув за угол, Муан столкнулся с Сэйомпу. Мужчина не появлялся в доме уже практически месяц, ведь — это именно то место, где полиция бы искала его в первую очередь.
— Босс, а вы откуда здесь? — удивился парень, но был проигнорирован: — Вы к Кину? — задал следующий вопрос Муан.
— А тебе какое дело… — наконец, отозвался мужчина, обернувшись.
— Просто туда сейчас нельзя… Понимаете там Миа и…
— И что?
— Сейчас не самое подходящее время, поверьте мне, не стоит. Да и неудобно получится, — всячески намекал он и, заметив на лице босса улыбку, расслабился.
— Скажешь Кину, чтобы завтра с утра зашёл ко мне, понял? — и, дождавшись кивка, отправился к себе, сунув руки в карманы брюк.
***
На следующее утро
— Зачем ты полез куда не следовало? — начал Сэйомпу, как только в комнату вошёл Кин: — Чем ты думал, когда покушался на Сиа Опата?
— Я… Просто он меня вывел из себя… Из-за него разрушилась компания…
— И из-за этого нужно было так рисковать?
— Но он пытался вас убить, а пять лет назад чуть не убил Мию, — совершенно случайно обмолвился Кин про давно забытую историю.
— Что? Мою дочь чуть не убили, а ты говоришь мне об этом только сейчас!
— Простите, госпожа просила вам ничего не говорить…
— Такие вещи я должен знать, ясно?! — разозлился Сэйомпу, и парень виновато опустил голову, осознавая свою ошибку. — Так значит ему мало было убрать отца, решил ещё и дочь отнять, сволочь!
— О чём это вы? Ведь разве не…
— Нет, — перебил его мужчина, крикнув: — Муан!
— Да, босс, — отозвался парень, войдя в комнату.
— Срочно найди мне Сиа Опата!
— Так он уже здесь… — непонимающе начал Муан, — в подвале…
— Что? Эта сволочь здесь, а ты мне ничего не сказал! — возмутился Кин и быстрым шагом направился за Сэйомпу.
— Госпожа приказала держать его здесь, — начал Муан, как только они оказались на месте.
— Ну, я так полагаю вы его ознакомили со здешними правилами, — сквозь сдавленный смех протянул Кин, глядя на избитого Сиа Опата.
Даже несмотря на то, что прошёл почти месяц, его лицо было всё в ссадинах и синяках, а на пиджаке и рубашке виднелись засохшие следы крови.
— Так это не мы, — ответил парень, и Кин на него покосился, а Сэйомпу начал развязывать верёвку. Схватив Сиа Опата за шкирку, мужчина потащил его на улицу, держа на мушке, — это госпожа после того, как мы узнали, что ты упал в кому, — пояснил Муан. — И если бы я не вмешался тогда, она бы его точно убила.
— Я даже представить это не могу, чтобы она… А ты ничего не путаешь? — сощурив глаза, спросил он.
— Да я сам не поверил, пока не увидел всё собственными глазами… И тогда я понял, что…
— И что ты понял?
— Что она тебя любит.
— Думаешь?
— Уверен. Она три недели не отходила от тебя, что это, по-твоему, значит? Да и вчера я в этом убедился окончательно, — расплылся в улыбке Муан, но вскоре добавил: — А ты?
— А где босс? — быстро сменив тему разговора, не желая отвечать, Кин начал оглядываться по сторонам и тут же направился на выход. Но по его лицу было понятно, что он чувствует, и ещё раз улыбнувшись, Муан мотнул головой, покидая помещение.
