Двое мужчин

      Март - удивительный месяц. В северном полушарии с него начинается весна. Время года, когда тает снег, распускаются цветы, зеленеют леса и луга. У французов март назван в честь Марса - бога войны. Как люди смогли соотнести пору любви с войной? Разве можно сражаться, убивать людей, когда на деревьях распускаются цветы вишни? Такие нежные и хрупкие лепестки. Они падают на бездыханные тела людей? Весна - это всегда рождение. Рождение и смерть, любовь и война. Наверное, во Франции просто слишком мало вишни. Будь ее больше - им бы просто стало стыдно называть этот месяц мартом. Кюхен не любил весну. Солнце светит слишком ярко, люди постепенно вылезают из своей скорлупы и раздеваются, все вокруг только и твердят о любви. А что его любовь? Если она возродится весной, это будет настоящее чудо. Если бы она была как лист на дереве: умерла осенью, пролежала всю землю под снегом, соединилась с землей, а потом вместе с цветами распустилась вновь, как только треснул лед и потекли ручьи. Было бы менее прозаично, если бы он мог просто так оставить свое сердце гнить, не надеясь на его воскрешение. Себя Кюхен всегда ассоциировал с осенью: неуверенный холод, теплые краски, возможно, дождь и грязь. Весной же для него был другой человек. С ним он познакомился поздней весной, с ним он прощается в марте. Его улыбка - лучи солнца, прогоняющего тучи на голубом небе. Его смех - звук капель тающих сосулек, ударяющихся об асфальт. Его запах - аромат распускающихся бутонов. - Я не разбудил тебя? - А голос - пение пробудившейся природы. - Нет, - коротко ответил Кюхен Сонмину, умолчав о том, что он вообще не мог уснуть. - Хорошая сегодня погода, правда? - Сонмин сел рядом на скамейку и натянуто улыбнулся. Что-то всё-таки радовало его в этом дне. Снег таял, повсюду были лужи, земля покрыта неразложившимися останками осенних листьев. - Угу, - согласился Кюхен. Он опустил голову вниз и увидел на своих ботинках снег. Когда он уже исчезнет?! Снег. Не Сонмин. - У нас пара часов, - хрипловато проговорил он. - Я знаю, что этого мало, но… - Мало? - перебил его Кюхен. - Нам девяти лет не хватило. - Либо так, либо никак, Кюхен-а. Был и третий путь: тернистый и нереальный. Они вдвоем пришли бы домой после трудного дня, как всегда. Достали бы бутылку красного сухого вина, потому что на календаре нечетное число, как всегда. Придумали бы глупый пароль, чтобы никого не пускать в свой маленький мир. Как всегда. Сакура, сказал бы Кюхен. Почему, спросил бы Сонмин. Потому что ты пахнешь весной. Чтобы никого не пускать в этот мир на двоих. - Я позвоню тебе, когда буду свободен, - вернул в реальность Кюхена голос Сонмина. - Я пойму, если ты не захочешь встретиться. - Что ты поймешь? - немного раздраженно спросил Кюхен. Он наконец поднял голову и посмотрел на Сонмина. Тех самых волос, запах которых он так любил вдыхать по утрам, уже не было под кепкой. А на глазах появились слезы. - Что нужно перевернуть страницу, чтобы продолжить книгу. - И что писать в ней? - Кюхен отвернулся, чтобы окончательно не разрыдаться. - Что жизнь течет дальше, как Сена под мостом Мирабо. Знаешь это стихотворение? - Мои реки скованы льдом. Сонмин снова натянуто улыбнулся. Он вспоминал этого милого д'Артаньяна в позапрошлом апреле, когда он возвращался без сил и падал на кровать. Сонмин ругал его, ведь постель он так и не заправил, лег на нее одетый и отказывался подниматься. Кто же теперь будет снимать с него брюки и натягивать пижаму? Кто будет мыть полы после того, как Кюхен натоптал? Кто вздохнет на его просьбу отнести его в ванную, но все равно понесет? Его ведь нужно не просто отнести, но и раздеть, настроить воду, положить в ванну, помыть, в конце концов. Нужно держаться на расстоянии, чтобы его руки не дотянулись до одежды, а если уж дотянулись, то проверить, заперта ли дверь. Кого Кюхен будет раздевать и тянуть к себе в ванну, признавшись, что это была ловушка? Кого он будет целовать, спускаясь губами по телу вниз? Кто будет прижимать его к себе крепче, боясь закричать? Кто-нибудь еще найдется, подумал Сонмин. - Помнишь, как ты впервые улыбнулся мне? - вдруг спросил он, но Кюхен не ответил. - Ты выглядел таким испуганным и избегал меня, а потом внезапно… - Сонмин посмотрел на стоящее неподалеку вишневое дерево. - Никогда не знаешь, из какого бутона появится самый красивый цветок. Все бутоны одинаковые. Он напомнил лишний раз Кюхену, что "как прежде" уже не будет. Страницы надо переворачивать, воде позволить течь, а деревья должны менять листву. Где сейчас те люди, что улыбнулись друг другу девять лет назад? Кюхен снова взглянул на грязные останки осенних листьев. Они не вернутся. Нет, Сонмин вернется и очень скоро, но что останется от их маленького мира на двоих? Лишь сказанные в темноте слова. Потому что ты пахнешь весной. - Позаботься о себе, - попросил Сонмин. Кто же будет собирать за ним разбросанную одежду? Гладить по утрам рубашки? Следить за тем, чтобы он не перебрал с алкоголем? Вставать в два часа ночи и проверять, спит ли он, или все еще сидит за ноутбуком? Кто-нибудь найдется, сказал себе Сонмин. Мы же сами рушим этот мир, думал про себя Кюхен. Так отчаянно пытались его спасти и сохранить, не впуская туда никого и не выпуская оттуда ничего. Было бы менее прозаично, если бы он не надеялся, что в один прекрасный день все вернется на круги своя. Сонмин тревожно переводил взгляд на часы. Даже вечности было бы слишком мало. - Подождешь? - неуверенно спросил он и посмотрел на небо: наконец-то все облака исчезли. - Чего? - послышался дрожащий голос Кюхена. Слезы так и текли по его щекам. Как бы он ни хотел, но весной льды тают. "Конца света? Дня, когда нас обоих закопают в земле, чтобы мы встретились на том свете и хотя бы там смогли побыть вдвоем?" - Звонка. Кто будет играть в его игры, терпеть выходки? А открывать вино, когда у него нет сил даже вкрутить штопор? Кто будет слушать колыбельные перед сном? Кто будет по утрам будить его, щекоча пятки, а по вечерам пьяным голосом уверять, что никаких монстров под кроватью нет? Кто пообещает, что всегда будет защищать его? Кто будет его любить больше всего на свете? И кого он будет любить так же сильно в ответ? Кто-нибудь найдется, повторил себе Сонмин. - Подожду. - Давай придумаем новый пароль. - Сонмин. - Это так предсказуемо! Почему? - Потому что это всегда будешь ты.