Зарисовки об их жизни...

— Эрик-кун! Это же ты собирал души, да? Ответь мне! По какой причине ты… Если тебе так нужны души, забирай и мою! — Алан. Что за дурацкое представление? Прекрати! — Неважно. Все равно эта жизнь недолго еще продлится!       Алан кричит и пытается понять, зачем Эрик пошел на убийство стольких людей. Ему больно. Обидно до жути. Как же так?! Эрик. Его лучший друг. Шинигами, который стал ему практически названым братом. Он стал убивать ни в чем не виноватых людей. Как так можно?! Но раз уж Эрику нужны так эти души, то пускай забирает и его! Ему самому осталось жить уже немного. Шип Смерти постепенно убивает его самого. Возможно, что Хамфриза не станет уже на следующий день. — Сказал же прекрати! Если ты убьёшь себя, мои труды потеряют всякий смысл! — Эрик выхватывает у него глефу и тут же отворачивается.       Алан просто шокирован. У него просто не было слов. Его друг все это время убивал людей для того, чтобы спасти его от смерти! Уму непостижимо! Но у Алана частично с души упал камень. Эрик убивал не ради удовольствия. — Эрик-кун. Я подозревал, конечно. Но так оно и было? Только тысяча душ может спасти от смертельного проклятия. Ты совершал эти глупые грехи… С помощью тысячи душ можно вынуть Шип Смерти. Но это же просто сказка! — Если бы у меня была 1000 душ, ты бы спасся! — Но из-за этой сказки… — Пусть сказка! Но кроме этой сказки я не нашел ни одного способа тебя спасти. Я… Я хватался даже за призрачную надежду. Больше не на что было надеяться! — Эрик-кун…       Алан еле сдерживается от того, чтобы не расплакаться. Он и до этого знал, что нужен другу. Но сейчас… Ему одновременно приятно и больно. Он не заслуживает такой жертвы! А Эрик берет на себя слишком большой грех, пытаясь спасти его от Шипа! Но в какой-то степени он счастлив. Да. Это эгоистично и жестоко по отношению к тем людям, которых убил Эрик. Но Алан рад тому, что нужен кому-то. А уж то, что это его лучший друг, который впоследствии стал ему кем-то вроде названного брата…       Однако Хамфриз твердо уверен в том, что не достоин подобной жертвы. А потому просит Эрика о том, чтобы тот остановился. После этого он первым оставляет свои очки, тем самым становясь отступником. Ради друга он готов и на такие жертвы. Но он сам не достоин того, чтобы ради него скашивали тысячу невинных душ. И в этом Алан Хамфриз уверен более всего.