1 сентября. 8:30
Я сидел в новом классе около окна, что выходило на задний двор школы. Сейчас ученики праздновали там первый звонок — маленькую девочку садили на плечи будущих выпускников и проносили мимо танцующих народные танцы детей. Она звонила в маленький железный колокольчик, но звук был таким громким, что я, не желая того, закрывал уши руками. Я видел, что ученики уже начинали расходиться, классные руководители махали руками, дабы привлечь внимание учащихся и не потерять никого. Моя мама выбрала хорошую школу, правда. Главное её достоинство, лично для меня, заключалось в том, что здание одноэтажное. Широкие коридоры, не загроможденные мебелью, легкие двери, кабинет химии был оснащён самыми нужными принадлежностями — мне стало казаться, что я попал прямиком в рай. — О, здравствуй, ты уже тут! Первой в класс зашла учительница, а за ней, словно стайка маленьких утят, следовали ученики. Плохо судить людей по внешности, но мне показалось, что с некоторыми у меня точно возникнут проблемы — стереотипные хулиганы с неаккуратно заправленными в штаны рубашками, с короткими стрижками, уже с издёвкой глазели на меня со своих мест. — Здравствуйте, хочу снова поздравить вас с новым учебным годом, только уже в более домашней атмосфере, так сказать, — учительница провела взглядом по каждому из нас и продолжила. — Очень грустно, что к десятому классу у нас дошли не все, но так же мне приятно видеть новенького, Захарова Женю. Она указала рукой в мою сторону, привлекая внимание остальных, и улыбнулась.«Она делает это искренне?»
— Первый урок у нас вступительный, так что ничего страшного, если мы немного времени займем знакомством. Не хочешь выйти и рассказать нам немного о себе?«Ах, иду!»
Где-то с парт, сидящие за которыми мне сразу не понравились, раздался приглушённый смех. Классный руководитель, Наталия Романовна, подняла руку и согнула пальцы. Наверное, этот жест должен был означать тишину, но это слабо помогало. — Да, прости. Тебе есть, что сказать? — женщина снова обратилась ко мне. — Нет. Я не хотел говорить, да и нечего. Нам вместе проучиться, в лучшем случае, два года осталось, будет даже не обидно, если мы не сдружимся. Понятное дело, меня заставлять не собирались, так что преподавательница просто пожала плечами и стала раздавать нам расписание уроков, что, к сожалению, меня немного разочаровало. Это был филологический класс!«Мать вообще собиралась сказать мне об этом?»
На всю неделю приходилось два урока химии — полное расточительство того замечательного кабинета, но зато каждый день меня ожидали уроки литературы и языка, которые я просто не переваривал. Так же нам посоветовали записаться на какие-нибудь дополнительные занятия и секции, быть активными в школьной жизни. Мои одноклассники выбирали старосту класса, но в это действие я предпочел не влезать. В общем, так и прошел первый урок. Прозвенел звонок. По плану был урок математики в каком-то другом классе. Куда идти, я, конечно, не знал, так что хотел спросить у тех, кто сидел рядом, но Наталья Романовна решила вмешаться раньше, чем я успел подумать. — Миша, не мог бы ты показать Жене, где находится тринадцатый кабинет? — Да, конечно. Этот парень сидел за партой прямо передо мной со своим, судя по всему, другом. — Не везёт тебе, — сказал его сосед.«Он специально так громко?»
Я серьёзно, он почти прокричал о том, как же это было досадно, хотя мог бы приубавить голос, чтобы расслышал только Михаил, но дружелюбие не входило в планы этого чудака, и он продолжил: — Привет, меня Рафаэль зовут! — сказал он и обернулся ко мне. — Может, ты сам справишься? Мы не хотим нянчиться с тобой, ты ведь понимаешь? — Не понимаю, в чём проблема, просто проведите меня в кабинет, — ответил я, вешая рюкзак на одну из ручек коляски. — Серьёзно? Это мы должны решать, делать это или нет. Ты просто забираешь наше время. — Странно, я думал, как раз наоборот. Ладно, если у твоего друга нет своего мнения и он абсолютно с тобой солидарен, я укатываю от вас.«Вот дебилы. Всё-таки иногда внешность много чего может сказать о человеке, что стоит перед тобой»
Я решил обратиться к двум девушкам, которые уже стояли возле двери. — Эм, привет. Вы бы не могли помочь? — спросил я, одаривая их своей самой счастливой улыбкой. — Нет, мы уже уходим, — сказала та, у которой была неровно пробита бровь.«Излишки бунтарского духа? Знаю таких»
Они, взявшись за руки, демонстративно открыли дверь и быстрым шагом вышли из класса. Тогда мне показалось, что люди всерьез думают, что я какая-то обуза. Не знаю, может, это правда так, и всё это время я просто навязывался людям? Неожиданно на моё плечо опустилась чья-то рука. Я обернулся и увидел парня. Он неловко помахал мне. — Провести? Тебя, кажется, все бросили, но, знаешь, тебе просто не повезло. В классе есть и хорошие люди. Миша и Рафаэль просто странные. Они, скорее всего, ещё будут приставать к тебе, но надеюсь, ты сможешь ответить им, ибо если будешь жертвой, закончишь в медпункте.«Что?»
Я не мог сказать ни слова. Он думает, что кто-то станет бить меня? Мне казалось, что у таких людей, может быть, проблем даже больше, чем у меня.«Да кто станет бить инвалида? Это же априори самоутверждение за мой счёт»
— Если хочешь, садись ко мне, подальше от тех уёбков, — предложил он. — Будет весьма кстати. А как тебя зовут? — Вова, — ответил одноклассник и взялся за ручки коляски. — Нет, я сам. И больше так не делай.«Как же меня бесят эти помощники. Как будто бы я сам ничего сделать не могу»
Я толкнул дверь и оказался в коридоре, где в первую же минуту меня чуть не сбили пролетающие мимо школьники. Да уж, даже просторные коридоры не спасут от столкновений. Мой новоиспеченный товарищ повёл меня по школе, попутно показывая, что и где находится. Оказалось, кабинет математики был не так уж и далеко. Я чувствовал разочарование. Последующие уроки тянулись медленно, почти всё время мы были в классе и ничем толковым не занимались. Снова эти вступительные уроки, от которых клонит в сон, но система образования не дает тебе спуску и пенделями подгоняет тебя к учёбе.«И зачем я вообще променял своё домашнее обучение на это?»
Единственное, что радовало меня в новой социальной жизни — это общение со своим соседом по парте. Он был милым парнем, хотя, судя по отношению к нему, в прошлом был не особенно старательным учеником. Пару раз он резко срывался на переменах и убегал куда-то, так и не объясняя причины. А надо ли мне вообще знать? Он просто из вежливости общался со мной, так что я принял пассивную сторону в этих отношениях. Тогда я просто надеялся, что это было хотя бы не из жалости.2 сентября. 7:20
— Доброе утро, — отозвалась мать. Я сидел за обеденным столом на кухне и уже почти доел свой завтрак, как моё личное пространство было варварски нарушено Викой. — Ты что-то хотела? — спросил я. — Ты никогда не просыпаешься так рано. — Мне вчера вечером позвонила твоя учительница. Ты не захотел рассказывать о себе перед классом, и она подумала, что тебе стоит посещать школьного психолога. Может, так тебе станет легче вжиться в новом коллективе. — Я же уже ходил. — Ну, ты уже больше полугода не был на приёме, так что попробуй, хотя бы несколько раз. Наталья Романовна считает, что это поможет тебе справиться с проблемами, — не унималась женщина. — Ты что, уже ей растрепала про отца?! Ты вообще в своем уме? Не хотела меня спросить об этом? Я схватил рюкзак, что стоял, приготовленный, рядом со мной, и покинул компанию своей родственницы, направляясь в коридор на выход. — А что я должна была сказать? Она твоя классная руководительница, она имеет право знать, почему ты себя так странно ведёшь! — Странно?! Моему возмущению не было предела. Я обулся, накинул лёгкую ветровку и скрылся за дверью.«О чём она думает? Какое она вообще имела право так делать? Тупая женщина»
Когда я был уже под подъездом, меня постигла неожиданная встреча. Вообще, я знал, что он тоже должен ходить в школу, но почему-то вчера мы не пересеклись.«Он ждет меня?»
На лавочке сидел Артур, он курил, ссыпая пепел в банку из-под кофе, что служила местной гопоте пепельницей. — Приве-ет, — протянул он, потушив окурок. Я собирался было поздороваться, но перед глазами всплыло то воспоминание. Я бы хотел поговорить с ним об этом, спросить, но просто стоял и смотрел. Почему-то я чувствовал, как слёзы подступали к горлу, я готов был разреветься, сам не зная толком, от чего. — Эй, с тобой всё нормально? — спросил парень обеспокоенно и подошёл ко мне. — Ты знаешь, что ты наркоман? Или думаешь, это всё шутки? — шёпотом спросил я. — Ох, ты об этом хочешь поговорить. Ладно, пойдем, я тебе по дороге в школу отчитаюсь. Он, как и Олег, как и Вова вчера и мать каждодневно, взял коляску и стал вести её сам, хотя прекрасно знал, что я не люблю такое. — Артур, — начал я. — Тихо, я хочу хоть раз попробовать. Ты мне не доверяешь? — спросил он. — Я не хочу оправдываться, но я просто попробовал тогда. Гена принёс траву и мы не удержались. Прости, мне нужно быть более дальновидным. На утро я чувствовал себя настолько ужасно, что, только успев проснуться, проблевался под себя. — Так ты дома был? — Да, родителям сказал, что отравился рыбой. Они, наверное, не поверили, но особо возмущаться не стали. Мама, в отличие от тебя, уже давно сдалась и просто надеется, что я скоро съеду от них. — Не говори так. Я уверен, они всё равно любят тебя. — Они терпеть меня не могут, что уж говорить, если единственный, кто печётся обо мне — это ты, — сказал Артур и похлопал меня по плечу. — Спасибо. Если я когда-нибудь брошу всё это, то только ради тебя. — Ради себя бросай. — Мне это не мешает. Жень, я же не торчок какой-то, у меня всё под контролем! — Ой, бля, ты всегда так говоришь, а потом я вижу, как ты еле домой доползаешь. Мне опять рассказать, как алкоголь похоронил одного моего родственника? А он тоже говорил, что это просто способ отдыха после смены на заводе, а потом мы и не заметили, как он стал продавать вещи из дома, чтобы новую бутылку себе приобрести. — Я помню. — Так и не забывай, что своим поведением обязательно ещё кого-нибудь на дно потянешь. — Да-да. Мир? Артур протянул руку с вытянутым мизинцем. Против такого я не мог пойти и сделал также. Мне просто нужно верить в него, верить, что он, правда, контролирует себя. Верить…«Прости, но я не знаю, могу ли»
Мы уже были около школы. Он проводил меня до класса, а сам пошёл в свой кабинет. День только начинался, а я уже пересекал порог класса с неприятным осадком в душе. Уроки обещали быть сложными и долгими, но я всё равно сохранял надежду, что это лучше, чем сидеть в заточении между четырьмя стенами. Однако, с каждым последующим предметом мне хотелось убежать. Добивала меня накаляющаяся атмосфера в классе. Может, я накручивал, но что-то назревало: на меня постоянно косились, обсуждали за спиной или в открытую задевали. Со всеми так? Мне становилось страшно. После уроков, как и было обещано моей мамой, я пошёл в кабинет психолога. Если говорить честно, доктор показалась мне даже приятной. Я не чувствовал себя преступником на допросе, а это редкость в таких ситуациях. Девушка задавала банальные вопросы: как я пережил смерть отца, любил ли его, давала упражнения по типу «представь, что он сейчас сидит перед тобой и выверни ему душу». Я рассказывал, пытался быть искренним, ибо психологи тонко чувствуют фальшь, но был недостаточно убедительным, и меня пригласили на следующий сеанс. Блять, миссия провалена.7 сентября. 12:10
— Пошли, — сказал Артур и указал рукой на лестницу, ведущую в подвал. — Ты серьезно меня сюда позвал, чтобы пригласить прогуляться по старым катакомбам? — Просто там нас никто не найдет. Ты уроки никогда не прогуливал, что ли? Ты лезешь, или нет? — А ты собираешься меня туда на руках?.. Не успел я закончить фразу, как парень уже был около меня и загадочно улыбался, разминая плечи.«Дурак»
Но в голос я такого не сказал, тогда у меня вырвался только нервный смешок, и я просто понадеялся, что меня не уронят на эти старые деревянные и, тем более, крутые ступеньки. — Да, — наконец ответил он. Он аккуратно взял меня на руки: ноги обхватил левой рукой, а моё болтающееся тело придерживал правой. Что может быть ещё более неловким? Он спустился на один пролёт, остановился возле окна, что было полностью облеплено скотчем и фольгой, и помог сесть на подоконник. — Тут грязно, чёрт. — Не ной. Ты даже не представляешь, сколько людей каждодневно тут уроки коротает. Сюда даже учителя и техперсонал не спускается, так что полная секретность и безопасность. Чего ты вообще написал мне об этом, если так волнуешься? — Я не ожидал, что ты понесёшь меня в богом забытый подвал. — Ладно, в следующий раз, может, что-то другое придумаю. Только не бурчи. Парень вернулся за моей коляской наверх, а потом снова спустился вниз и, наконец, запрыгнул на окно. — Я знаю, у тебя не очень хорошие отношения с учащимися тут. Было бы опасно оставлять её там. — Рафаэль уже пытался проткнуть колёса, но иголкой. Ты вообще можешь это представить? Он пытался меня напугать, что испортит шины обычной иголкой для шитья! Он вообще знает, что они из резины сделаны? — Ты, конечно, так это говоришь, — он посмотрел в мою сторону, — вроде как в шутку, но ты не должен рассказать об этом учительнице? — Нет. Ко мне и так плохо относятся, не хочу делать ещё хуже. — Знаешь, по школе слухи о твоём отце ходят. Мне кажется, это из-за твоей учительницы, потому что нам Леонид Григорьевич прямо на уроке труда стал говорить, какой ты несчастный мальчик. Он не имел ничего плохого, но теперь знают об этом очень много учеников.«Вот же тварь. Как я вообще мог подумать, что ты в самом деле из хороших побуждений мне помогаешь»
— Ах, да, я замечал, что мои одноклассники ещё сильней от меня отдалились. Я должен был понять, чёрт. Теперь я не просто инвалид, но ещё и из неполной семьи. — Эй, ты чего? — Артур положил руку мне на плечо. — Они видят во мне только это. Даже учителя! Одна жалость вокруг. Да неужели я вправду ничего не могу добиться самостоятельно?! Артур успокаивал меня, но я просто не мог остановиться. Чем я заслужил такое отношение? Я же всегда был таким сильным! Ни одна слезинка не упала с моих глаз, когда мне сообщили о смерти отца, я держался, всегда пытался быть выше, чем мои проблемы, чтобы не было и шанса случайно коснуться их, и тогда уже упасть. Возможно, навсегда. Но тогда, на дряхлом подоконнике, на глазах у самого близкого мне человека, я плакал. Плакал от нечестности, обмана и предательства. Немощности? Да, пожалуй.10 сентября. 10:30
Уроки физкультуры в этом году вызывали у меня наиболее красочные эмоции из всех предметов, по многим причинам. Сначала учитель мне очень понравился — он был молодым парнем, только что закончившим институт. На первом уроке он вёл себя очень приветливо. Вишенкой на тортике было то, что он знал о моих прошлых спортивных начинаниях и даже болел за юношескую команду, в которой я играл. Прикольно, но прозвище «баскетболист» стало меня порой раздражать. Однако, я не мог злиться из-за этого. Наши странные отношения с преподавателем начались с того, что он попросил надевать форму на его уроки, но тогда я мог это понять, ведь в его обязательства входит контроль за чистотой спортивного зала. Правда же? Позже он посоветовал мне выполнять некоторые легкие упражнения вместе со всеми, и занятия по типу наклонов головой вправо-влево меня вовсе не смущали, но когда Кирилл Тимофеевич сказал мне делать подтягивания, как обычный элемент разминки, полностью игнорируя то, что написано в моей медицинской карте, я впервые воспылал желанием сбежать с этих уроков раз и навсегда. Я не мог пойти и сказать об этом учительнице, ведь Кирилл был единственным во всей школе, кто приравнивал мои силы к силам остальных и не выделял как «особенного мальчика». Я просто не мог устоять перед таким и время от времени наведывался в спортивный зал. Но, может, я всё-таки буду соревноваться с одноклассниками в математике, а не в спорте, а? Сегодня, как и в достаточно большом проценте случаев, я просиживал урок в классе, но ближе к его окончанию во мне заиграла совесть, и мне захотелось хотя бы отметиться, так что я решил наведаться в зал, когда остальные пойдут в раздевалку.«Он, наверное, в подсобке, нужно бы проверить»
Я приоткрыл дверь комнаты, где хранилась всякая спортивная утварь, а учителя физкультуры так же обустроили это место под свой собственный маленький кабинет. — Ты зайдешь ко мне сегодня? — раздался мужской голос. Судя по всему, это был учитель. — Да, милый. Только если отпустишь меня вовремя, а то придется задержаться у директора с выговором за опоздание, и тогда тебе точно не на что будет рассчитывать, ах.«Вова!»
От неожиданности я отпустил дверь, но что-то я неправильно рассчитал и она закрылась с таким грохотом, что слышно было даже на другом конце школы. Голоса сразу затихли, а вместо них я расслышал аккуратные, даже крадущиеся шаги внутри.«Мне пиздец. Мне вообще не стоило сюда соваться. Женя, что ты вообще хотел сделать, не помнишь?!»
Со страху я забыл, зачем вернулся в зал, если решил прогуливать, смирно отсыпаясь за партой в кабинете филологов. Что я сейчас скажу? Мне нужно сделать вид, будто я ничего не слышал или просто клясться собственной жизнью, что сохраню этот разговор в тайне до своей смерти? Ох, если я ничего не решу, то жизнь моя будет недолгой! Не успела моя паника отступить, дверь открылась, а передо мной нарисовались испуганные лица Кирилла и Вовы.«Как грустно, что я не ошибся»
— Блять, это всего лишь ты! Учитель прислонился к стене и съехал по ней вниз, явно чувствуя облегчение, и больше не контролировал слова, что следовали после. — Ты знаешь, что в эти ёбаные двери можно стучать?! Просто пару раз ударить кулаком! Неужели это так, сука, было сложно?! — Не сердись ты так, — вмешался Вова. — Слышал? — Пару фраз, — признался я. — Ну, наш диалог был не особо длительным, чтобы ты мог уловить больше, — продолжил парень, на удивление, с улыбкой на лице. — Жень, если ты хочешь что-то спросить, давай немного позже. Если опоздаем на урок, будет досадно. — Катитесь нахуй отсюда, — отозвался Кирилл. Ученик присел возле всё ещё дрожащего учителя и поцеловал его, зарываясь руками в длинные, волнистые волосы мужчины. Тот был не против.«Зачем я вообще пялюсь на них?!»
Наконец, я отошел от увиденного и услышанного и оставил эту странную парочку наедине. На урок я и вправду мог не успеть, если бы проторчал там несколькими минутами больше. Но, кто не спешил в кабинет, так это мой друг, так что на мировую литературу он вовсе не явился. Тем не менее, посреди урока я получил от него смс. *Привет. Скажешь, что учитель физкультуры попросил помочь с оборудованием? Почти правда! **Боюсь представить, что там за оборудование*
*Фу, Женя! О чём ты думаешь? **Я не буду прикрывать преступление. Его должны уволить так то*
*Это всё по обоюдному согласию. Я сам завалил его. Если будет время, расскажу**Я не хочу слушать о твоих половых приключениях*
*Да ну тебя! Неужели у тебя нет того человека, ради которого ты можешь нарушить какие-то правила? Мне кажется, я даже догадываюсь, кто это мог бы быть**Да ну, не подскажешь? *
*Тот парень с дредами, с которым ты постоянно в коридоре здороваешься. Между вами определенно что-то есть**Да, несколько этажей. Хватит уже, купидон. Иди на уроки*
*Приду на химию, не волнуйся <3*«Между нами что-то есть?»
Тогда, я впервые задумался. А мог ли я по-настоящему влюбиться в парня?14 сентября. 13:41
Несколько ударов — и я уже лежу на полу, перед этим задев головой угол парты. Боль просто невыносимая, кажется, будто мой череп раскрошили в песок, но это не так, я надеюсь. Перед глазами всё плывёт, но я вижу силуэты надо мной. Чёрт, они ещё никуда не ушли. — Ты хоть что-то ответишь, Жень?! Где сейчас твой защитник? Это Рафаэль. Его грубый голос я узнаю из тысячи. Ещё удар, на сей раз — ногой, в предплечье. Я не могу сдержать крик, но очень быстро мой рот зажимает чья-то рука. — Эй, тихо, не ори. Правильно, держи его, приятель. Стоит уже ему показать наглядно, почему в мире существуют школы для инвалидов! — не унимался парень. Я пытаюсь отодвинуть руки Миши от своего лица, но всё тщетно. Я слышу какой-то щелчок и через секунду понимаю, что это была моя челюсть. — Вот черт! Я уже не могу кричать, только слёзы стекают по лицу, в ушах звенит от многочисленных ударов, и, кажется, где-то на лбу есть рана — я начинаю чувствовать запах крови. — Ты ещё и плачешь. Да это мы должны реветь! Ты берёшь все заслуги на себя, мусор! — Рафаэль сел на корточки и говорил прямо возле моего уха. — Вместо того, чтобы замечать реально стоящих людей, учителя фокусируются на тебе, на том, какой ты у нас несчастный. Ха! Да что за бред? Твой батя был алкашом, таких и не жалко. Тебе же тоже наплевать, да?«Враньё»
Резко и агрессивно меня переворачивают на спину. Рафаэль придавливает моё тело коленом в районе грудной клетки и сжимает шею. Он душит меня! — Это не перебор? Ещё настучит, — забеспокоился сообщник. Я отключаюсь, дышать становится сложно, но упрямо стараюсь скинуть парня и ослабить его хватку.«Ты не можешь сдохнуть так»
— Да забей, он же такая амёба! — сказал одноклассник. — Ты такой лицемер. При учителях ты просто жертва, а на самом деле живёшь за счет других. Посмотри ты на себя, стоило Вовке не появиться в школе, так тобой вытирают пол. Что, потерял свой щит?«Это всё не правда»
Я хотел было что-то сказать, но стоило мне открыть рот, как щёку обожгло ударом. — Ты можешь не отвечать. Жалей себя молча и не забивай мне голову! Дышать стало легче. Он отпустил меня? Сквозь серость я увидел, что Рафаэль встал на ноги. Одним ударом он повалил мою коляску и отшвырнул её подальше, прямо к окну. — Тебе правда стоит подумать над жизнью. Ты ничтожество, но в этом нет твоей вины — тебя таким сделала природа. Но я не буду потакать учителям, что насаждают мне любовь к тебе. Я не буду помогать и не буду сочувствовать. Слышал? Мне наплевать на тебя! — Он собрался было уходить, но остановился и снова обратился ко мне: — Если захочешь побежать и рассказать классухе, кто тебя побил, лучше подумай дважды. Тогда я точно придушу тебя! Я услышал звук закрывающейся двери — эти двое ушли. Я провел рукой по лицу, на ладони осталась ярко-красная кровь. Всё-таки не показалось. Шея сильно болела, и глотать было невероятно больно, так, что слюна стала стекать по подбородку.«До конца урока ещё двадцать минут. Я должен убраться отсюда»
Я не хотел, чтобы кто-то знал, что случилось. Началось бы всё опять — меня бы жалели, защищали и искали бы виновных. В словах Рафаэля была правда: в одиночку я ничего не представляю, кроме объекта сострадания. Словно котёнок, которого покусали собаки, и он сидит перед вашей дверью, весь такой мокрый и жалкий.«Коляска слишком далеко»
Я осмотрелся вокруг. Ползти туда было бессмысленно — я бы всё равно не смог усесться самостоятельно. Вдруг, около головы, под стоящим рядом стулом, я увидел свой телефон. Кому я должен написать? Если я расскажу Артуру, то неприятностей не миновать, он взбесится и начнёт разборки.«Может я всё-таки сам смогу?»
Я не мог позвать учителей — они подняли бы панику и через полчаса моя мать уже была бы тут. Нужен тот, кому всё равно на мои отношения с местными хулиганами, но в его силах помочь мне подняться.«Кирилл»
У меня не было его номера, так что, на свой страх и риск, я написал Вове:*Некогда объяснять всю ситуацию, но ты не мог бы попросить Кирилла прийти в наш класс. У меня проблемы, и если кто-то меня тут увидит, мне может настать пиздец*
«Достаточно непринуждённо?»
Я пытался писать оптимистично, чтобы не напугать его лишними подробностями, но было сложно, учитывая, что я набирал это сообщение трясущимися руками, попутно пытаясь не терять сознание и смотреть на экран, не замечая размытых участков перед глазами. Я сжимал телефон, но ответа не последовало. Звонок всё ближе и ближе, я уже почти не надеялся, вытянул руки и пытался привстать, чтобы осмотреть класс, но вдруг дверь открылась, и я завалился на пол.«Кто?»
— Что с тобой случилось?! Передо мной стоял учитель физкультуры. Никогда в жизни я не был так рад его видеть. — Вы не могли бы помочь мне встать? Кое-кто пытался… Я не договорил. Мужчина взял меня на руки и помог сесть в коляску. Он смотрел на меня очень удивленным взглядом, но, кажется, я видел то сочувствие и страх, что присущее всем тем, кто общается со мной. Я немного разочаровался. — Убить тебя, — закончил он мою фразу. — Тебе нужно в медпункт — у тебя шея вся красная, а на щеках сыпь от лопнувших капилляров. Тебя что, душили? Он говорил тихо, немного наклонившись передо мной. Видно, он понимал, что я не хочу созвать всю школу сюда. — Я не могу. Если учительница узнает, что произошло, она начнет спрашивать. Меня просто снова изобьют. — Не успеют. За такое из школы исключают. — Я не хочу этого. Город маленький, боюсь, что они вправду могут убить меня. Я знал, что говорю глупости, но мне было страшно. Это был животный страх перед более сильным. Рафаэль выглядел так, словно не шутил. Я не хочу проверять, правда ли он настолько жесток и ненавидит меня. — Кто «они»? Ты, блядь, вправду считаешь, что ты в опасности? С таким нужно в милицию идти, а не пытаться убежать. Я смотрел на учителя с надеждой. Он был единственным, на которого я сейчас смог положиться. Неужели я был не прав? — Ладно, Жень. Хватай рюкзак, я попытаюсь помочь тебе. Я не спрашивал, просто сделал так, как он сказал. Он взял мою коляску за ручки и вывез из класса. Кажется, он шёл в спортзал. Раньше бы я сопротивлялся, но с этими побоями моё чувство достоинства осталось валяться где-то под партами. Кирилл достал телефон и набрал чей-то номер. Последовал разговор: — Здравствуй, я по поводу твоего ученика, Жени Захарова. Ему стало плохо, голова вроде болит, так что я провожу его из школы. Дальше пару секунд он молчал, закрыв глаза. Он немного шевелил бровью вверх-вниз.«Нервный тик?»
— Да, я пришел в класс. У него был мой номер телефона. Не знаю, почему он не набрал вас. В любом случае, у меня окно и мне не сложно его провести. Опять пара секунд тишины, и он продолжил: — Не за что. Я проконтролирую, чтобы он добрался домой, не переживайте. Он положил трубку и сунул телефон в карман. Продолжал идти молча и даже не смотрел в мою сторону. Только когда мы были уже в спортивном зале, он обратился ко мне: — Я выпущу тебя через запасной выход. Если тебя увидит охранник — охренеет. Выглядишь, как мертвец. — Спасибо огромное. Кстати, вам Вова написал? — Да. А ещё, твоя учительница сказала, что у тебя должен был быть урок. Жди выговор, прогульщик. — Его не будет. На меня даже голос не поднимают. — Если хочешь, я могу орать на тебя, мне не сложно, — сказал учитель. — Если тебя ещё попытаются побить, просто скажи мне. Я правда волнуюсь за тебя. Когда я был подростком, тоже был молчаливым и неуверенным. Меня часто били, и я знаю, что тебе страшно, но скоро они начнут пользоваться этим и всё станет в разы хуже. — Я не верю, что вы были похожим на меня. — Люди меняются, и я не исключение. Когда я попал в больницу и мне сказали, что только что я получил сотрясение мозга, я понял, что нужно что-то менять, либо я реально сдохну. Я уверен, ты тоже когда-то к этому придёшь, а пока научись выживать. Я ещё раз поблагодарил учителя и поспешил покинуть школу. Дома никого не было, и это очень облегчило мне задачу. Я взял мамин тональник и обильно замазал уже выступавшие синяки на шее. Их было немного, только там, где коснулись пальцы Рафаэля, но, несмотря на это, уже выступали ярко-синие пятна, что очень болели. На лице и правда была красная сыпь. Её я тоже принялся маскировать. Правый глаз покраснел и немного слезился. В нём лопнули капилляры. Я выглядел хуже, чем труп, но с помощью тонального крема это хотя бы не так бросалось в глаза. Я заварил чай и вернулся в комнату. Включив телефон, я увидел несколько сообщений от Вовы. *Кирилл рассказал, что произошло. Тебя же Раф побил? **Не хотел меня спросить об этом? *
*Ты бы соврал, а учитель не врёт. Так что, кто это был? **Да, это Рафаэль и Миша. Только ты не говори это никому*
*О твоей позиции я тоже наслышан. Мне что, даже поболеть нельзя, чтобы с тобой ничего не случилось? Это опасно. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось! **Не волнуйся, если это повторится, я всё-таки пойду к директору. А сейчас я просто понадеюсь, что они выпустили пар*
*Ты себя вообще слышишь? Тебе что, совсем поебать, что с тобой могло случиться? Это ужасно, ты должен в милицию с этим обратиться**Не хочу. Я же не такой, как ты, не могу дать отпор, ударить в ответ или просто как-то словом ответить. Тем более, когда в меня летят достаточно весомые претензии*
*Только не говори, что ты согласен с тем, что о тебе болтают. Они все долбоёбы, сами ничего не могут, а думают, что это к тебе предвзято относятся**Ты знаешь об этом? *
*Да, прости, не хотел тебя расстраивать. Но все обсуждают тебя, и сложно оставаться в стороне**Блин, обидно*
*Не хочешь завтра зайти ко мне после уроков? Я кашляю ещё немного, но обещаю не целовать**Хорошо, напишешь адрес? *
Было сложно принять решение, говорить ли всё Артуру. Тем более он узнал, что я ушел раньше окончания уроков, и расспрашивал меня в сообщениях. Я думал, что должен, но, с другой стороны, это мои проблемы, и не было необходимости посвящать его. Он будет злиться, что позвал не его, а зная его характер, решит незамедлительно отомстить за меня и сделает только хуже.«Прости. Может, когда-нибудь ты узнаешь, но пока рано»
15 сентября. 15:07
Сегодня я шёл в школу с опаской. Было страшно, как на меня будут смотреть, что говорить и что делать. Я думал, я не очень зависим от мнения людей обо мне, но оказалось, когда это угрожает твоей жизни, полезно знать, что о тебе думают другие. Я пытался отмалчиваться, не привлекал к себе внимание, хотя и в другие дни особенно не лез вперёд.«Это вам нужно было? Чтобы я молчал?»
После уроков я быстро собрался и двинул к адресу, что написал Вова. Найти нужную улицу и дом было не сложно — все постройки были пронумерованы, и вообще, это был очень хороший район, кажется. Во дворах было чисто, стояли новые качели и красивые заборчики. Пока я там находился, не увидел ни одной надписи «хуй» и уже ставшее классикой «Саня педик». — О, ты быстро, — двери открыл мой друг. На его лице была медицинская маска. Предусмотрительно. — Тут не так и сложно запутаться, только вот в этих новых домах кнопки в лифтах находятся так высоко, что, если бы ты жил на шестом этаже, а не на втором, спускался бы спасать меня. — Оу, — он пропустил меня и закрыл дверь. — А ступеньки? — Рядом проходил мужчина, он мне помог.«Зачем ты спрашиваешь это?»
— Бля, сложно быть тобой, — сказал Вова. — Иногда, но вообще, я стараюсь не замечать этих трудностей и делать всё самостоятельно. Просто иногда это невозможно. Он провёл меня в свою комнату. Она была выполнена в синих оттенках с массивной белой мебелью, было убрано, даже слишком. На окнах стояли цветы, а книги на полках стояли по нарастанию их высоты.«Это вообще твоя комната?»
Я посмотрел на своего соседа по парте: обычный парень, достаточно неаккуратный, вечно разбрасывал всё на своём пути, был неуклюжим и точно не создавал впечатление перфекциониста. Но одно в этой комнате было от него — я услышал запах сигаретного дыма. Из-за общения с Артуром у меня обострилось чутье на табак. — Ты тут куришь, что ли? — спросил я. — Чёрт, я же проветрил, а ты всё равно спалил, — сказал он и улыбнулся. — Я знаю, что ты не любишь такое, так что пытался как-то замаскировать, но, по ходу, это уже от стен несёт. — Родители? — Не, они в комнату не суются. Вова сел на кровать и уставился на меня, словно ожидал, что я начну говорить первым. — Это же ты меня позвал, чего смотришь? — А, ну да. Я просто подумал, что ты должен рассказать о том, что тебя отхерачили до полусмерти, но раз ты считаешь, что это неважно, окей. Можем ещё помолчать. — Я уже вчера всё рассказал. Сегодня на меня даже не смотрели. Уверен, им надоело. — Я хочу тебе верить, правда, — ответил парень и отвёл взгляд в сторону. — Я знаю Рафаэля с детства — мы с ним ещё в детском садике сдружились и вот прожили душа в душу до восьмого класса. Он был хорошим другом, очень ответственным и всегда приходил на выручку, даже в ущерб себе. Но потом его мать ушла к другому мужику, а он остался у отца. Рома, его батя, всегда был немного тронутым, даже вроде в лечебнице по молодости лежал, но после развода стал просто монстром. Ты даже представить себе не можешь, какой пиздец он вытворяет. Я не говорю, что нужно его жалеть. Раф скотина и этот его поступок просто перешёл все границы, но он не всегда был таким. Я хочу верить тебе и хочу верить в то, что человек, бывший мне лучшим другом, образумится, и не будет повторять поведение своего отца. — Тогда нужно просто ждать. — Да, но если он ещё раз что-то сделает, я лично пойду и въебу ему. Даже не пререкайся, — взгляд парня снова вернулся, и он уставился на меня. — Давай сменим тему. Ты признался Артуру? — Что? — Ну, он же нравится тебе. Я думал, пора бы и ему об этом узнать. Вова сидел, подогнув ноги, и с надеждой смотрел на меня. Он реально думает, что я сделаю это? Я даже не уверен в своих чувствах. Раньше мне симпатизировали только девушки, милые и хрупкие, и эта рок-звезда точно не вписывалась. Он был достаточно груб, не со мной, конечно, но всё же часто подшучивал, и это вгоняло меня в недоумение и настораживало. Интересно, а что он чувствует ко мне? — Нет, и не собираюсь. Я не уверен, что он мне нравится. Конечно, он мне дорог, как друг, но что-то сложновато представить его в качестве любовника. — Со стороны лучше видно. Я тоже сначала думал, что испытываю к Кириллу уважение, ибо он пиздатый учитель и точно не ровня тем старухам, что раньше вели у нас физкультуру, а потом он отымел меня в той каморке, и я понял, что, кажется, это были не совсем те чувства. — Не хочу это слышать, замолчи, — я опустил голову вниз и прикрыл уши руками, демонстрируя то, что я правда не хочу знать об этом. — Ха-ха-а, — на моё замечание, я услышал только смех. — Ты никогда не… — Нет! — перебил я. — Успокойся, девочка, — Вова продолжал смеяться. — Ну, это уже пора исправлять. Неужели никогда не хотелось? Подростковый возраст, гормоны бьют в голову, и ты уже готов ко всему, что угодно. — Я немного серьезнее отношусь к этому. — Этому, — он снова залился смехом. — Прошу, Женя, не калечь меня, говори «секс», а не «это». Так он мог и сидеть дальше, шутить свои глупые шутки, а в ответ получать только мои вздохи, но время не резиновое, и через полтора часа мне нужно было собираться домой. Тогда мне показалось, что это был единственный нормальный диалог с человеком за последний год. Мы не говорили о чём-то важном, нам не нужно было решать проблемы и принимать сложные решения. Вова распинался по теме писек, а я наконец-то ощущал себя просто обычным школьником-подростком. Неужели это то, что мне нужно было после всех неприятностей?21 сентября. 16:27
— Я всего лишь на три дня уезжаю, скоро вернусь, ты и соскучиться не успеешь, — говорила я, стоя в коридоре с большим чемоданом и билетом на поезд в руках. Но Женя был непреклонен. Он смотрел на меня с осуждением, даже с отвращением, и совсем не отводил глаз, заставляя меня чувствовать вину. — А кто тебе сказал, что я вообще скучаю? Меня просто бесит, что тебе наплевать на меня, и ты просто бежишь туда, где тебе легче живётся. Ну да ладно, езжай. Он закончил говорить и скрылся в своей комнате. Даже не попрощался толком. На глазах снова выступили слёзы. Хотя я обещала себе быть сильной, каждый день я выслушиваю недовольства собственного сына, и они ранят меня. Я вышла на улицу. Там меня ждало такси, что я вызвала до вокзала. Странно, но я люблю путешествовать на поездах, хотя мой бывший муж всегда говорил, что это старомодно. Разве такое вообще может «выйти из моды»? На улице было тепло. Из окна машины я видела, как люди дружными семьями гуляют на улицах и в парках. Почему мы больше так не можем? В чём я провинилась перед Женей? Я искренне не понимаю, почему всю свою агрессию и обиды он выливает на меня. Я не хочу бежать от него, я люблю его больше всего в этом мире, но всё чаще и чаще я и правда, бегу: от досады, непонимания и вечно серой атмосферы в нашем доме. Я не могу назвать причины, почему всё именно так, но я прекрасно помню, когда всё началось. Водитель остановил машину, обернулся ко мне и сказал: — Приехали. Может, вам помочь с чамаданами*? Он заулыбался. Словно действительно сказал что-то смешное, но я была погружена в свои мысли, так что просто отрицательно помахала головой и вышла на улицу. Я уже научилась собирать только необходимое, так что с лёгкостью могла нести свою сумку самостоятельно. Я приехала почти вовремя, так что ждать мне не пришлось. Как только я взошла на платформу, вдалеке показался мой транспорт. Билет пробили на входе, так что со спокойной душой я прошла на свое место. Мне повезло: в вагоне было мало пассажиров, все они были взрослые и без детей, так что я приготовилась к приятной поездке в тихой обстановке. Поезд тронулся. Мне предстояло небольшое путешествие в несколько часов, и хоть местные виды из окна я помню наизусть, я с удовольствием смотрела на мелькающие пейзажи. О чём я думала, когда ехала на вокзал? Это было что-то важное. Ах, точно, Женя, мой мальчик, как он сейчас? Когда он был ребёнком, я много времени проводила с ним. Он был очень привязан ко мне и всегда ходил за мной хвостиком. Я ушла с работы медсестры, только чтобы воспитывать своего ребёнка. Муж поддержал меня в этом и стал работать больше, чем когда-либо. Это была первая ошибка, и именно она не позволила Жене и Коле стать по-настоящему близкими. Они почти никогда не виделись, а когда случалась такая возможность, муж был слишком уставший и не мог уделять сыну внимание, которого так хотел Женя. Когда мальчик подрос, его отец ещё больше посвятил себя работе. Он искал подработки, брал ночные смены, и, в конце концов, стал опустошать стаканы, чтобы отвлечься и хоть как-то отдохнуть. Я не могла винить его. Он делал это для нас, он хотел, чтобы его семья жила хорошо и не знала бедности, как он когда-то. Но вскоре он стал бить меня, иногда Женю, его вечера с бутылкой превращались в многодневные запои. Мне было больно, но ещё было больнее видеть, как мой сын разочаровывается в отце, смотрит на него с ненавистью и презрением. Он часто умолял меня развестись и уехать от этого мужчины, но я любила его и пыталась помочь. Это продолжалось несколько лет, пока не случилась авария. Кажется, когда объявили о смерти Коли, я увидела на лице своего мальчика улыбку, его глаза заблестели, а сам он почувствовал облегчение. Откуда я знаю? В тот момент я тоже выдохнула и возненавидела себя за это. Я должна была прислушаться к Жене сразу и не портить себе и ему жизнь, ведь сейчас наши отношения — плод, что я вырастила самостоятельно своим страхом и бездействием. Сейчас я встречаюсь с другим мужчиной. Ярослав любит меня и я уверена, что он не принесёт мне неприятностей. Я думала, сын тоже должен был радоваться, но почему-то этого не произошло. Как раз наоборот, он винил меня в предательстве. Я не понимаю этого, всё ещё не могу узнать, почему он так ведёт себя. Возможно, где-то в глубине души он любил отца. А может, он боится, что всё циклично, и просто не хочет доверять людям? Это похоже на него, ведь на всё он смотрит с опаской. В любом случае, это моя жизнь, я хочу двигаться дальше и жить, не существовать, а радоваться каждому дню и солнцу за окном. Прошло время, и поезд уже приближался к станции. В окне я увидела Ярика. Он стоял с огромным букетом цветов и посматривал на время. Я быстро схватила чемодан и первая побежала к выходу. Я была так рада видеть этого человека, словно с нашей встречи прошел ни один год. Как только я оказалась на платформе, он тоже бросился ко мне. Мы словно влюблённые подростки ранней весной!28 сентября. 21: 58
Был вечер. Я сидел за столом и рисовал. Где-то в глубине квартиры слышались звуки телевизора — мама смотрела какой-то сериал. Было спокойно, даже слишком, и это настораживало. Я выглянул на улицу сквозь совсем грязное окно и взглянул на соседний дом, что находился буквально в нескольких метрах от нашего. В одной из квартир, где горел свет, пожилой мужчина читал газету. Кажется, он не меняет её около месяца. Интересно, что в ней такого? Может там написано что-то важное для этого дедушки или какой-то смешной анекдот, что хочется перечитывать. Интересно бы заглянуть немного ближе, но я видел только силуэты. В соседнем окне мужчина целовал женщину просто невероятной красоты, рядом прыгала счастливая собака. Так удивительно, ведь только пару недель назад этот человек проводил вечера в одиночестве, заваривая еду быстрого приготовления, а доев, сразу гасил свет в кухне, наверное, уходя спать. Я бы долго мог рассматривать людей, но раздался звук, что сразу вывел меня из раздумий, и я стал искать свой телефон.«Кто это мог быть?»
— Алло? — неуверенно начал я. — Привет, я-я сестра Артура. Прости, что звоню т-т-т-так поздно, просто он пришёл домой совсем пьяным, и я просто не знаю, кому ещё позвонить! Я слышала, что вы общаетесь, не можешь поговорить с ним? — Позовешь его? — спросил я. — Он-н-н кричит и бросает вещи, я закрылась в ванной, но я слышу, как он матерится. Мама, когда увидела его, сразу ушла в свою комнату. Она не хочет говорить с ним. — Тогда, может, ты подождёшь, пока он успокоится? — Я боюсь, что он сделает что-то, и будет ещё хуже. Я вздохнул. На месте Маши я бы не трогал его и просто отсиделся в ванной, но девочка чуть ли не плакала, и я понимал, что если я не смогу образумить его, она попытается сделать это сама. Сложно сказать, какую реакцию это вызовет. — Ладно, подожди. У вас открыта входная дверь? — Д-да, — прошептала она. — Не переживай, я сейчас. Я положил трубку и аккуратно выскользнул из комнаты, хотел было открыть дверь, чтобы навестить квартиру Артура, но передо мной нарисовалась мама.«Чёрт, что ты тут делаешь?!»
— Ты куда? — Кажется, у Артура что-то случилось, я должен помочь ему. Я открыл дверь и также резко закрыл её. Кажется, мать что-то начинала говорить, но я уже не слушал её и просто вызвал лифт к четвёртому этажу. Вот я уже перед знакомой железной дверью, потёртой в некоторых местах.«Стучать?»
Я быстро откинул эту идею и сразу, без предупреждения, двинулся в комнату Артура. Сестрица не обманула — он лежал посредине комнаты с закрытыми глазами и курил, опрокинув голову вверх. — Подавишься, — начал я. Парень дёрнулся и открыл глаза. Уже через несколько секунд он был около меня, сжимая в руках небольшой охотничий ножик. — А ты что тут забыл? — спросил он. — Тебя мелкая вызвала? — Почему ты опять напился? Я не хотел отвечать на его вопрос. Он был раздражён, глаза были красными, и он то и дело сжимал опасный инструмент и перекидывал с руки в руку. — А какая тебе разница?! Что хочу, то и делаю. Какого хуя ты вообще решил, что можешь поучать меня?! — Я просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, ты же знаешь, — я отодвинулся. — Положи нож, ты меня пугаешь. Артур отбросил его на кровать, но сделал пару шагов ко мне. Теперь он был совсем близко, и я чувствовал, что сейчас он что-то сделает, но я не мог ожидать худшего… — Да ты не представляешь, как меня всё заебало! Учителя грозятся выгнать из школы, отец пилит о моём будущем, Настя пытается прятаться, стыдится, что я вообще существую, — он вздохнул и неожиданно очень громко закричал: — Ты слышишь меня, шлюха?! Хватит прятаться, тварь! Выйди и скажи, что ненавидишь меня! Он снова посмотрел в мою сторону, опустил руки и улыбнулся, снова обратившись ко мне: — Я всем какой-то не такой, все хотят меня изменить. Вы так меня заебали! Он вдруг обхватил мою шею рукой и поднял меня в воздух. Я чувствовал, что тело перестало касаться коляски, и удерживал меня только он. Я начал задыхаться. Снова это чувство приближающейся смерти и полной беспомощности. — Ты что делаешь?! Из-за угла появилась мама Артура. Она подбежала к нему, и парень сразу разжал руку, я упал на пол. Опять. Это опять повторилось. — Ты же его убьёшь! Вон! Проваливай из этого дома!«Нет, пожалуйста»
— Я как раз собирался это сделать. Он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Я слышал, как он ещё что-то кричит, но уже не мог разобрать. Голова болела просто невозможно, все мысли спутались. — Нужно вызвать скорую, о боже! С тобой всё хорошо? Настя нагнулась надо мной и потрепала по плечу. Она попыталась меня поднять и помочь сесть, но ей не хватало силы. — Всё хорошо, не нужно волноваться, — ответил я. — У тебя синяки на шеё. Это что, от Артура?«Вот черт, теперь они заметны»
— Да, наверное. — Ох, мне очень жаль. Что я могу сделать? — Просто можно я отдышусь немного и только потом домой? Не хочу пугать родителей, пусть это останется между мной и Артуром. — Я улыбнулся, насколько это было возможно. — Только пусть Маша позвонит мне, когда ваш сын вернётся домой. — Хорошо, если ты так хочешь. Мне оставить тебя одного? — Да, если можно. Женщина ушла, а я остался сидеть на полу, опершись на кровать друга. Артур смазал весь тональник с шеи, коим я скрывал следы от Рафаэля и теперь не знал, как мне вообще пробраться домой и не встретится с матерью. Я прощупал тело. Было больно, значит, скоро появятся новые следы. Нужно бы побыстрее добраться до комнаты и завалиться спать. Я ещё немного времени посидел на полу, пытаясь прийти в чувства и отдышаться. Потом пришла Маша и её мать, они помогли мне сесть в коляску, и я поспешил вернуться домой. Мне сильно повезло — Вика всё ещё смотрела сериал и особо не ждала моего возвращения. — Всё хорошо? — спросила она, не отрываясь от просмотра. Мой голос немного хрипел, но я всё равно ответил: — Да, я что-то устал, так что хочу быстрее принять ванну и лечь спать. Я направился в комнату, но голос матери снова остановил меня: — Так что там произошло? — Не могу рассказать это, Артур попросил, прости. — А, ну, тогда спокойной ночи!«Неужели не поверила?»
Мне было некогда проверять, что она думает о моём вранье, ведь через несколько секунд я уже лежал на кровати и не мог поверить в то, что произошло. Я чувствовал обиду, хотя понимал, что Артур никогда бы не сделал такое, будь он трезв. Я был готов поговорить с ним ещё, но теперь я не знал, смогу ли продолжать общаться, если он не согласится пойти к врачу со своей проблемой. Сколько обещаний полетело на ветер только из-за того, что он был слишком слаб, чтобы самостоятельно оставить эту привычку позади. Она разрушает его, и теперь, кажется, у него была возможность покалечить и меня.*Меня, кажется, опять чуть не убили*
Не знаю, правильно ли поступил, но я написал Вове. Было поздно и я даже не надеялся получить ответ, но пока торчал в ванне, на телефон пришло сразу несколько смс. *Что? Как на этот раз? * *Ответь, ты там жив? **Артур напился и начал душить меня, как только я наведался к нему домой*
*Воу, зачем ты вообще туда поперся? **Его перепуганная сестра попросила меня помочь и поговорить с ним, но он как-то не очень был настроен*
*И что теперь будешь делать? **Подожду, пока протрезвеет и сам напишет. Это его проблемы, и больше я не хочу лезть в это*
*Ну да, лучше пока что не соваться, чтобы снова не напороться на этого парня. Бля, а ты не врал, когда говорил, что он бывает агрессивным. Их бы с Рафаэлем в клетку**Интересное было бы зрелище*
*Ну, а вообще, ты в порядке? Болит что-то? **Видно, он всё-таки понимал, что делал, так что всё обошлось, может, на этот раз мне удастся избежать таких последствий, как в понедельник*
*Надеюсь на это. Если понадобится помощь, пиши* Никогда бы не поверил, что смогу довериться этому парню, ведь только месяц назад я считал его обычным одноклассником и даже не думал подружиться. Недавно я стал осознавать, что даже такому одиночке, как я, нужны друзья, так что сложно теперь представить, что бы было, если б я начал свою новую школьную жизнь совершенно один. Раньше я никогда не ценил тех, кто находился рядом, но сейчас могу с уверенностью сказать, что самое дорогое, что у меня есть — общение и поддержка окружающих.29 сентября. 11:40
Был урок физкультуры. Я сидел около скамейки и наблюдал за теми, кто играл в баскетбол. Навевало воспоминания о том, как впервые в десять лет меня отвели в спортзал, где занимались дети моего возраста. Тогда они играли для отборочных соревнований. С первого взгляда я влюбился в эту игру и стал заниматься вместе с ними. Невзирая на низкий рост, я был отличным игроком. Много чего я взял от этих занятий. Тогда я впервые ощутил, что значит настоящий командный дух, где фраза «один за всех и все за одного» наполнялась особым смыслом. Я научился отвечать за свои действия, полагаться на других и делать что-то не только ради себя, а для общего результата. Это не сделало меня более дружелюбным и открытым, но я точно осознал важность доверительных отношений между людьми. Я не забуду эти моменты, когда ты выходишь на площадку, и все взгляды людей направлены только на тебя. Где-то один болельщик говорит другому: «Этот парень низкий, что он вообще тут делает?». В такие моменты я мог только улыбаться и действовать, пока эти наблюдатели не заберут свои слова обратно и не станут с открытым ртом наблюдать за моими прыжками, прекрасной меткостью и быстрейшими движениями. Не хочу быть самоуверенным, но для своего возраста я был очень хорош. Возможно, мне даже не было равных. — Куда ты его бросаешь? Ты вообще видишь, куда он летит? С конца спортивного поля я услышал голос Кирилла. Снова он кричал на тех, кто мажет мимо кольца.«Интересно, могу ли я?»
Я подобрал мяч, что лежал рядом со мной и кинул в кольцо, куда только что не попала моя одноклассница.«Вот блять»
Мяч угодил прямо в сетку, но отскочил к голове Рафаэля, он присел от боли и стал массировать место ушиба. — Не волнуйся, там всё равно ничего нет, — подшучивал учитель. — Не хочешь побросать мячик, Жень? — Нет, — отрезал я. Мужчина не стал уговаривать, но снова улыбнулся мне. Было приятно. Он же всерьёз предлагал мне это, значит, думает, что я смогу? На телефон пришло сообщение, и я оторвался от игры, глянув на экран. *Привет. Прости, я ненавижу себя. С тобой всё хорошо? * Это был Артур, сегодня я не видел его в школе. Наверное, всё ещё блуждает по городу и не может справиться с гордостью, что не пускает его домой.*У меня вся шея синяя, относительно хорошо*
*Не издевайся, я чувствую себя такой мразью. Что я могу сделать, чтобы ты простил меня? **Ты знаешь*
*Что ты имеешь в виду? **Я хочу, чтобы ты прошел реабилитацию, сходил к психологу, в конце концов, принял какие-то меры и прекратил калечить себя! *
*Да, я понимаю. Но только после того, как мы встретимся. Я хочу увидеть собственными глазами, что я сделал и проверить, сможешь ли ты простить меня. Извини, но если ты уйдешь сейчас, я ничего не буду делать**Ты что, решил меня шантажировать? *
*Нет, я просто прошу тебя о помощи. Ты мне нужен*«Как я могу отказать ему после такого?»
*Хорошо. Зайдёшь в среду? *
*Почему ты хочешь подождать? **Просто нужно, чтобы дома никого не было, всего пару дней*
*Хорошо. Спасибо тебе и, пожалуйста, не злись на меня. Я не понимал, что делаю**Тебе ещё нужно поговорить с сестрой и мамой. Они ждут твоих извинений, я уверен*
*Да* Я влюбился в этого сумасшедшего. Я не мог объяснить иначе, почему моё сердце сейчас стучит так быстро и сильно, почему я так волнуюсь о нём, почему я могу прощать, даже, несмотря на его поступки, и почему я готов прямо сейчас обнять его и больше никогда не отпускать, только бы он был в безопасности.