Дом гончаров, 22 декабря 2021 года, 13:37
— Нет, нет, нет, и нет! Что ты наделал, Скорпиус? — Альбус, дорогой, не мог бы ты принести пару кусочков сахара? — донёсся голос Джинни через кухонную дверь. — Да, мама! — воскликнул парень, прежде чем обратиться к своему лучшему другу. — Твой отец придет в ярость, если увидит тебя таким! — Не драматизируй, Альбус, — голос Скорпиуса был приглушённым. С подносом в руках парень направился к Альбусу, запретившему ему входить в гостиную, где обедала его семья. Все с нетерпением ждали десерта, приготовленного Скорпиусом. Особенно этого ждал дядя Рон, который решил устроить благодарственный обед для двух семей за то, что Альбус несколько дней назад отвез его домой. Малфой настаивал на том, чтобы никто не заходил на кухню, пока он не закончит. Альбус же прокрался на кухню с закрытыми глазами, стараясь не увидеть ничего лишнего и по-тихому наполнить графин водой. Ещё он хотел проверить, не нужна ли Скорпиусу помощь с десертом. Конечно же, Поттер не устоял перед искушением и мимолетно взглянул на своего друга, одетого в такой милый кухонный фартук. Альбус взял мелассовый пирог, который выглядел очень аппетитно, и поставил его на центральный стол. — Я сейчас вернусь, не уходи никуда, — объявил Альбус, взял графин с водой и сахаром и понёс его в другую комнату, оставив своего друга одного. Скорпиус поправил рукав своего рождественского свитера, на котором узором была вышита красиво украшенная ёлка со снитчем на верхушке. Его беспокойство улетучилось, когда вернувшийся Альбус сказал: — Ну, у нас есть около пяти минут, чтобы исправить твои косяки. Я сказал, что помогаю тебе с финальной частью десерта. — Надеюсь, ты не разболтал всем, что будет на десерт. — Тебя действительно только это беспокоит? Скорпиус, я люблю тебя, но, честно говоря, иногда мне интересно… — Ты что?! Вау! Ты меня любишь? Я правильно расслышал? — перебил парня Скорпиус. — Я… э-э… Да, конечно, потому что ты мой лучший друг, — пытался оправдаться Альбус, прежде чем продолжить. — Но сейчас не время для этого разговора. Не тогда, когда на твоей голове индейка! Убери её наконец. — О, хорошо. Не поможешь мне? — Как она вообще оказалась у тебя на голове? — Довольно легко, она была хорошо смазана. — Нет, я имею в виду, почему ты вообще это сделал? — Твой брат бросил мне вызов сегодня утром, смогу ли я сделать это. Я не могу поверить, что ты сказал, что любишь меня. — Однако же, ты сам на это ничего не ответил, — заметил Альбус с оттенком горечи. Во всяком случае, он не ожидал большого признания в любви. Это было бы странно, потому что они все ещё были друзьями. Более того, Альбус знал о привязанности Скорпиуса к нему. Этого было достаточно. Но почему же он так расстроился? — Сосредоточься, хотя бы немного! А-а, оно застряло. Дьявол, Джеймс! После нескольких безуспешных попыток снять индейку Альбус отпустил её ножки и взял свою палочку. Он колебался. Какое заклинание можно использовать, не рискуя порвать голову Скорпиуса или взорвать её как арбуз? Альбус отложил палочку, потому что у него появилась идея получше. Он схватил салатник, наполненный маслом и дроблёным фундуком. Юноша произнес заклинание, чтобы немного разогреть подливку. — Ты что-то придумал? — Да, не двигайся. Альбус снял фартук со Скорпиуса, а после и свитер, из-за чего последний испуганно вскрикнул. Поттер терпеливо объяснил, что это для того, чтобы не испачкаться. Скорпиус расслабился, а Альбус обрадовался, что его друг не видит, как он краснеет. Альбус сунул руку в растопленное масло и начал размазывать его по шее Скорпиуса, периодически заставляя себя собраться с мыслями. — Может, ты перестанешь ёрзать? — Это щекотно и горячо. — Блондин постоянно выгибался и дёргался от неожиданных прикосновений. Альбус прикусил губу, когда капли масла покатились по оголённой коже его друга. Он постарался сосредоточиться на своей задаче и сопротивляться внезапному дикому желанию провести своими блестящими пальцами по всему телу. Альбус застыл, когда Скорпиус сказал: — Ах, и я тоже тебя люблю, кстати. Поттер почувствовал, что краснеет ещё больше, если это было возможно. Весело улыбнувшись, он взял руку Скорпиуса и совершенно спонтанно поднес её к губам, чтобы поцеловать. Но на полпути остановился и застыл, озабоченно нахмурившись. — Скорпиус, твоя рука… Она была необычно опухшая и покрытая красными пятнами. На груди и животе парня также начали появляться покраснения. — Альбус, я… Мне… трудно дышать. — Что? Скорпиус! Папа! Помогите! Держись, Скорпиус. Па-а-ап! Гарри вместе с Джинни и Гермионой моментально прибежал на крик. Рона оставили следить за Лили, Джеймсом, Хьюго и Роуз. Альбус попытался объяснить ситуацию, хотя он и был до смерти напуган. Скорпиус лежал на полу в бессознательном состоянии; Гермиона осматривала его и очень быстро что-то говорила. Началась паника и суета. Индейка была удалена с головы Скорпиуса заклинанием Гермионы. Сердце Альбуса пропустило удар, когда девушка объявила: — Он не дышит. Моментально подскочивший Драко обнял тело сына, и они аппарировали к святому Мунго.***
— Откуда мне было знать, что у него аллергия на фундук? — Гарри искренне сожалел о происшествии. — Это наследственное. — Ну и что? — Ты идиот! — зло прохрипел Драко. Гарри попытался оправдать себя: — Откуда мне было знать, что у тебя аллергия на фундук? Это не написано на лбу. — Могли бы спросить об этом, прежде чем пытаться убить моего сына! — Я не хотел… Слушай, к чему сейчас спорить?! Я сожалею о том, что случилось. Скорпиус будет в порядке, давай пока подумаем, что будем делать дальше. В ответ была тишина. Альбус осторожно перевёл взгляд на дверной проем. Гарри и Драко были в больничной палате спавшего Скорпиуса. По крайней мере, его глаза были закрыты. Драко потребовалось несколько секунд, чтобы наконец сказать: — Я так думаю, что ты можешь идти домой, Поттер. — Я, э-э… — Гарри смущенно почесал затылок. — Что? — Я бы хотел остаться тут до того момента, когда Скорпиус очнется. Но я понимаю, что ты хочешь остаться с сыном наедине. — Гарри поднял руку и хотел коснуться плеча своего друга, на что Драко напряженно дёрнулся. Альбус видел, как отец сжал кулаки и опустил руки, прежде чем совсем убрать их в карманы. Гарри вздохнул и повернулся, собираясь покинуть палату. От паники и злости Альбус выпалил: — Я не уйду без Скорпиуса. — Альбус! — Я не уйду без Скорпиуса! Альбус твердо посмотрел на отца, прежде чем повернуться к Драко. — Я снова прошу прощения, мистер Малфой, но вы не можете заставить Скорпиуса проводить меньше времени у нас, потому что… Альбус не успел закончить, прерванный громким голосом Гарри: — Альбус, больше ни слова! — Нет, Гарри, позволь своему сыну закончить. Мне любопытно узнать, о чём он говорит, — успокоил Поттера Драко и нетерпеливо перевел взгляд на юношу. — Я слушаю тебя, Альбус. Тот опешил ненадолго, но после всё же собрался и, сглотнув, объявил: — Сегодня я познал невыносимый страх. Возможно, это был худший день в моей жизни. — Альбус посмотрел на подростка, лежащего на кушетке в нескольких шагах от него. — Я думал, что потерял его навсегда из-за своей глупости. — Альбус шагнул вперёд, встал рядом с кроватью и посмотрел на Драко. — Я не выдержу, если вы отнимите его у меня. Я всегда буду на его стороне, потому что… Альбус заколебался. Он взял за руку своего лучшего друга и крепко сжал. На лице Скорпиуса, который в этот момент открыл глаза, появилась улыбка. Это придало Альбусу уверенности. — Потому что я люблю его. Скорпиус уже успел немного оклематься и сесть, всё ещё не замечая людей вокруг. — Я люблю тебя, — повторил Альбус, глядя прямо в глаза парня. Несмотря на смущение, Скорпиус не отпустил руку Альбуса. Наоборот, сжал её сильнее. Альбус сел рядом с ним и перевел внимание на взрослых: — Я люблю его! Я люблю его, вы понимаете? И если вы заберете его, я умру. В комнате воцарилась звенящая тишина, пока, наконец, Драко не прервал её. — Я принял решение. Скорпиус отправляется домой со мной… — В комнате тут же поднялся шум и говор сразу трёх людей. — Тише, я ещё не закончил. Альбус, ты можешь остаться сегодня у нас, если, конечно, твой отец не будет против. Гарри? Немного подумав, Поттер-старший кивнул. — А завтра вы сможете вместе вернуться к вам, как и планировалось. Это подходит? — Драко удивился, когда его неожиданно крепко обнял непонятно как оказавшийся рядом Альбус. Мужчина похлопал мальчика по спине. Скорпиус сказал отцу, что Альбус серьёзно настроен и будет вести себя прилично, на что отец одобрительно кивнул. — Отлично, кажется, всех всё устраивает, — улыбаясь, сказал Гарри. — Спасибо, мистер Малфой. — Альбус не мог перестать радоваться. — Не за что. И можешь звать меня Драко. — Хорошо. Спасибо, Драко. Альбус также поблагодарил своего отца, после чего вернулся обратно к Скорпиусу. Двое подростков начали планировать свой вечер с большим энтузиазмом. Они были в своём мире и уже не слушали, о чём говорят их родители. — Я знаю, что у тебя есть планы на Рождество, но если ты хочешь провести с нами Новый год, то добро пожаловать, Драко. — Спасибо за приглашение. Я подумаю об этом. Твой сын удивителен. — В смысле? — Он похож на слизеринца, но у него больше смелости, чем у любого гриффиндорца, которого я знаю. Его речь была… неожиданной и довольно трогательной. Моему сыну повезло иметь такого друга. — О, Мерлин, ты ревнуешь? Хотел бы, чтобы я сказал тебе такие же слова, когда мы были молоды? — поддразнил Гарри. — Не смеши. Я бы превратил тебя в слизня тогда! — А сейчас? Тишина. — Опять ты со своими шутками, — отвернулся Драко. — Малфой… Драко? — Что? — Малфой повернул голову, его лицо было необычайно красным. Он знал, что скажет этот дурак Поттер, но старался не думать об этом. Его сердцебиение участилось, он чувствовал что-то тёплое в груди. — Я люблю тебя, Драко Малфой, — заулыбался Гарри. Он выглядел таким искренним, что Драко полностью растерялся. Он ничего не делал и не знал, что сказать в ответ. Гарри и не возражал. Он похлопал Малфоя по плечу и сказал шутливым тоном: — Ну, если бы я знал, что это усмирит тебя, то сказал бы эти слова давным-давно. — Затем он сменил тему: — Сегодня вечером я занесу кое-какие вещи для Альбуса. Гарри уже собирался уходить, но, наконец выйдя из транса, Драко остановил его: — Гарри, подожди. — Драко протянул руку. Гарри посмотрел на неё и, недолго думая, пожал её под удивлённые взгляды их сыновей.