ориентация цвета волос моего любимого друга

Салли спал, улыбаясь во сне. Ему снился не кошмар, а это было огромной редкостью с его расшатанными нервами. Но вот первые лучики солнца встали и просвечивали сквозь незадернутые шторы, щекоча нос синеволосого. Фишер чихнул, словно котенок, а затем встал с кровати, максимально пытаясь не задеть так мило дремлющего Ларри. Ему было намного лучше, а значит, он мог поблагодарить патлатого за его заботу. Протезник подумал, что приготовить завтрак для своего друга будет самой лучшей идеей. — Мм.. Сал.. — послышался вялый голос металлиста сзади. Он отдавал хрипотцой. Фишер обернулся. — Ларри, ты выглядишь, как зомби. С тобой все хорошо? — Да.. Я в норме.. — Джонсон начал кашлять. Все же заражался он на раз-два. — Вижу, как все в порядке. — Салли заботливо (или это больному Ларри просто показалось?) укрыл кареглазого теплым одеялом. — Даже не вздумай куда-то вставать. — Как скажешь, Сал.. — у металлиста не было сил спорить. Он лишь свернулся клубочком и укрылся теплым одеялом по самые уши. — Сал, я тебя прошу, принеси мне чай.. — Да, конечно. Как скажете, мистер у-меня-крепкий-иммунитет, — съязвил синеволосый. Он быстрым шагом направился на кухню и поставил чайник. Хоть он старался не показывать то, что волнуется за своего друга (а у него это получалось ну очень плохо), все же забота вырывалась наружу, и усмирить ее Фишеру было не под силу. Тем временем патлатый лежал в кровати. Он смотрел в стену, пока его больной разум наполнялся странными мыслями. Джонсон думал о том, как же мило выглядит его друг, как же нежны его шелковистые волосы, пахнущие чем-то сладким.. Как хорошо, что он болел и все это можно было списать на температуру. В коридоре раздались шаги, и через пару секунд в комнату зашел синеволосый. — Лар, как ты? — о, этот обеспокоенный голос так нежно отдался в голове металлиста. — Я в норме, чувак. — Что-то я не верю. Вот, я принес градусник, сейчас посмотрим, насколько все в норме. — А.. Ага. — Джонсон начал представлять синеволосого в костюме медсестры, от чего покраснел еще сильнее. Протезник протянул градусник своему другу, и тот сунул его в рот. Все то время, пока измерялась температура, Фишер касался густо покрасневших щек своего друга, удерживая градусник в правильном положении. «Кажется, я в раю...» — тело Ларри окончательно размякло. Внезапные приливы эйфории заставили его прикрыть глаза, а лицо расплылось в блаженной улыбке. — Лар? Эй, с тобой все хорошо? — синеволосый слегка потряс парня за плечо. — А?.. Кажется, я задремал, прости, чувак.. — Это ты меня прости. Салли высунул градусник изо рта металлиста. — 38,5. Чувак, я же говорил.. — Сал, не парься за меня.. Мое тело регенерирует очень быстро, завтра буду уже здоровым, — металлист убедительно улыбнулся. — Ладно.. — выдохнул Салли. — Я уйду, но только ты примешь лекарства, хорошо? — Ла-адно. Давай их сюда. Фишер слегка нагнулся, усадив своего друга в удобном положении, а затем дав ему несколько таблеток и чай. Ларри не особо любил пить лекарства, но ради синеволосого он выпил их. После этого Салли что-то пшикнул в горло больного парня, и ушел, уложив обратно и укрыв одеялом уже засыпающего Джонсона. Засыпая, кареглазый пробормотал слова благодарности. Кажется, он сказал что-то еще, но Фишер уже ушел. Последними его словами перед провалом в сон были «Сал, я люблю тебя..». Как хорошо, что все это можно было списать на жар, да, Ларри?