ведь я ненавижу, так как люблю, всех тех, кто мешает быть рядом с тобой, ни с кем на двоих я тебя не делю, ни в юдоли этой, ни в жизни иной.
♫ Канцлер Ги — Полынь и ковыль
Темари не могла поверить, что Канкуро сказал именно это. Он и раньше был грубым, но почему-то раньше на его сальные намеки по поводу всех вокруг песчаная принцесса реагировала совершенно иначе, более спокойно. Значит ли это, что брат был в чем-то прав? Значит ли это, что он своими инстинктами кукловода увидел в лице Темари любовь к собственному брату? А даже если и так… Даже если Гаара нравится Темари не так, как брат должен нравиться сестре… Разве это дело Канкуро? Разве это его как-либо касается? Она со всем разберется сама! И со своими чувствами — в первую очередь! Темари ворвалась в свои покои, громко хлопнув дверью. Она занимала большую комнату с балконом, и ее жилище было едва ли не больше, чем у самого песчаного короля — от просторного зала, что переходил в балкон, вели двери в спальню, гардеробную и ванную. В зале стояли мягкие кресла и скульптуры из чистого золота, а стены были украшены роскошными гобеленами, изображающими сцены из мифов и легенд, которые так любила хозяйка покоев. Темари встретили две служанки, одни из куноичи Песка, что с детства были приставлены лично к песчаной принцессе и преданы также только ей. Саёко и Саюри низко поклонились своей госпоже, поприветствовав ее, и спросили, чего желает ее высочество. — Ванну, — распорядилась Темари. — И мой шелковый халат. Она прошла в ванную комнату, по пути сбрасывая с себя одежду и украшения. Алое платье скользнуло к ногам принцессы, обнажая ее стройное и сильное тело, прикрытое лишь нижним бельем, которое Темари тоже сняла, с облегчением выдыхая, когда тесный корсет перестал сдавливать ее грудь. Служанки тем временем нагревали воду в огромной ванне, в которой поместилось бы несколько человек — по сути, ванна была просто круглым бассейном, расположенным посреди уложенной мрамором комнаты и возвышающимся над полом примерно на метр. К бортику бассейна вели ступеньки, и они же спускались вниз. Темари распустила волосы, которые пшеничным дождем заструились по ее плечам. Она уже полностью избавилась и от одежды, и от браслетов, и сняла даже кунай, что всегда был примотан к ее бедру. Здесь, в своих покоях, песчаная принцесса всегда позволяла себе расслабиться. Здесь она была в полной безопасности, в своем доме, и ее окружали воительницы, преданные ей до последнего вздоха. В Саёко и Саюри Темари не сомневалась ни секунды. Меж тем ванна была готова. Служанки нагрели воду до идеальной температуры, чтобы принцесса и не обожглась, и не замерзла, но от воды поднимался пар, так как воздух в ванной комнате был прохладным, как и всегда по вечерам в пустыне. Также от воды доносился приятный аромат пряных трав и эфирных масел, которые так любила Темари. Она вошла в ванну и опустилась в воду, позволяя Саюри расчесывать ее волосы, а Саёко — омывать тело. Пока служанки занимались своей работой, Темари расслаблялась в их умелых руках и думала о прошедшем дне. Думала о Гааре, о его коронации, о его просьбе «нарядись для меня» и его руке, сжимающей ее пальцы. Думала о Канкуро и о его предостережениях. И о пощечине, которую она дала брату. Она и раньше била его, но в основном просто давала подзатыльники или пинала под зад, далеко не в полную силу, да и не со злости, а в целях воспитания, как положено старшей сестре. А сейчас она ударила Канкуро совсем по-другому… Она вспылила и растерялась, а он, сам того не зная, надавил на самое больное место. Или же зная? Конечно, Темари не рвалась к власти, особенно через постель, но… Всю свою жизнь она думала, что когда отец станет старым и уйдет от дел, именно его старшая дочь займет трон королевства Песков. Но отец выбрал своим преемником Гаару. Это был правильный выбор, учитывая нынешнее положение Суны, однако теперь доступ к трону для Темари был закрыт. Теперь трон наследовали только дети Гаары, если они у него появятся, и Темари могла либо убить брата, чего делать она не собиралась никогда, либо получить власть через замужество. Так почему бы и не устроить это самое замужество? Кто скажет хоть слово против королю и принцессе? Верховная жрица Чиё, подумала Темари, опускаясь в горячую ванну так, что вода дошла ей до подбородка. Верховная жрица точно будет против подобного союза. Она очень высоко чтит обычаи и святость брака, и не допустит кровосмешения в королевской семье. Особенно в королевской семье, ведь, в отличие от простолюдинов, они на виду. Что позволено дочери фермера, недопустимо для дочери короля. Чиё ни за что не позволит им нарушить правила, а Гаара полностью зависит от жрецов и их ежемесячных жертвоприношений. Да и остальное королевство Песка от них зависит — вдруг демон пробудится и сравняет Суну с землей? Но жрица Чиё тоже не вечная. Более того — она уже стара. Старые люди имеют свойство умирать или просто отходить от дел, вот как отец, когда устал править и передал королевство в руки Гааре. Если Чиё пригрозить — что она выберет: смерть или подчинение? А место верховного жреца вместо нее может занять… Канкуро. Ну конечно! Кто же, если не он? Он ведь кукловод, как и Чиё, и даже раньше у нее обучался. И он хотел стать жрецом, когда они вернутся из Листа… Идеальный вариант получается: так они все трое окажутся у власти. Гаара — король, Темари — королева, Канкуро — жрец. И вместе они построят новую жизнь Суны. Золотой век королевства Песков. «Я поговорю с Канкуро», — решила Темари, хотя еще некоторое время назад не хотела даже встречаться с ним в коридоре. Полностью расслабившись в воде, принцесса закрыла глаза, позволяя Саюри делать ей массаж головы.***
Гаара уже собирался ложиться спать. Коронация его порядком утомила, да и демон внутри изредка недовольно шевелился, отчего немного побаливало сердце, как будто Шуукаку грыз его изнутри. Юный король уже принял ванну, едва не заснув при этом прямо в воде, выпил еще немного вина, и как раз подходил к разостланной слугами постели, чтобы погрузиться в долгожданные объятия сна, как вдруг в дверь постучали. — Кто? — почти прорычал Гаара, не заботясь о вежливости. — Простите меня за дерзость, ваше величество, но только что прибыл орел из королевства Листа, — ответил из-за двери голос старика-мажордома. — Я думаю, эти известия срочные и вам стоит прочитать письмо прямо сейчас. Гаара смог лишь тяжко вздохнуть. Вот они — обязанности короля, вот он — давящий на плечи груз короны. Будь он всего лишь принцем, как раньше, то, возможно, совсем и не узнал бы о письме, а теперь должен читать его, жертвуя своим отдыхом. — Входите, — приказал Гаара. — Я прочту. Слуга бочком протиснулся в дверь, явно опасаясь своего короля, и протянул ему свиток, скрепленный сургучной печатью. Гаара сломал печать, развернул свиток и изучил написанное — и едва не бросил письмо в горящий камин, удержавшись лишь в последний момент. Упрямая королева Листа, повелительница слизней Цунаде, никак не могла довериться Пескам, и на этот раз присылала к ним своих послов. Троих. Гаара еще раз перечитал их имена: Нара Шикамару, Яманака Ино и Акимичи Чоджи. Ну вот зачем они сдались сейчас, когда он только-только вступил во власть? Теперь Гаара должен — обязан! — проявить себя дипломатом, а он таковым не был. Ему было проще похоронить этих троих в песчаных гробах, чем любезничать с ними, принимая чужаков в родном доме. Но — придется любезничать. Королевство Песка сейчас не готово к войне. Одним Шуукаку ничего не решить — в других странах тоже есть свои демоны. Нужно больше оружия и больше тренированных бойцов. И — союзники, в первую очередь, а Лист как раз обещал стать именно таким союзником против остальных королевств. Так что нужно сцепить зубы и вести себя максимально вежливо. Гаара уложил свиток на стол и отошел к окну, уже передумав ложиться в постель — все равно теперь он не смог бы заснуть, думая обо всем этом. Ему вдруг до боли в сердце захотелось увидеть Темари. Скорее всего, она уже спит, и будить ее — верх неприличия, ведь она тоже очень устала за день, но… но раз к песчаному принцу отказался приходить сон, то он решил потревожить и Темари — вряд ли та рассердится. Набросив тунику, Гаара направился к покоям старшей сестры, постучавшись в дверь, чтобы не застать ее и ее служанок врасплох. Ему открыла одна из прислуги — он не запоминал их имен, считая всю челядь дворца безликим мусором, созданным лишь для того, чтобы угождать королевской семье и придворным. Увидев короля, девушка почтительно ему поклонилась, но не ахнула от неожиданности и вообще ничем не выдала своего удивления — как и ожидалось от свиты принцессы Песков. — Сожалею, ваше величество, но госпожа Темари отдыхает, — проговорила служанка, явно в первую очередь настроенная защищать свою хозяйку — даже от самого правителя Суны. Гаара улыбнулся. Ему понравилась преданность этой девушки. Ему никто не был так предан. — Темари спит? — уточнил король. — Госпожа Темари отдыхает, — упрямо ответила куноичи, сдвинув тонкие черные брови. — Саёко! — позади своей служанки возникла Темари, на которой был только шелковый халат, а распущенные волосы струились по плечам, делая песчаную принцессу совсем не такой, как обычно — нежнее и женственнее. — Впусти его величество немедленно! Как ты посмела держать его на пороге? — строго проговорила Темари, пораженная дерзостью Саёко — и одновременно ее храбростью. Нужно быть очень смелой, чтобы перечить не просто королю, но королю, внутри которого живет демон. — Слушаюсь, госпожа моя, — бесцветным тоном ответила Саёко и отступила от двери, давая Гааре возможность пройти внутрь. Он шагнул через порог, удостоив служанку кивком. — Принеси нам холодного чаю на балкон, — распорядилась Темари, плотнее запахивая халат и крепко перевязывая его поясом.***
Они удобно расположились на кушетках посреди балкона, откуда был виден почти весь город и половина неба, усыпанная яркими звездами, блестящими, как драгоценные камни. Темари лежала на боку, покачивая ногой в изящной плетеной сандалии и отпивая из бокала холодный мятный чай с лимоном. Гаара лежал на спине, закинув руки за голову, и лениво скользил взглядом по небу, пытаясь сосчитать звезды, как часто делал в детстве, когда не мог заснуть по ночам. — Твои служанки очень верные, — заметил Гаара. — Подумать только: та девчонка собиралась сражаться со мной, лишь бы не пустить к тебе и не нарушить твой отдых! — Они убьют за меня и умрут за меня, — довольно подтвердила Темари, двумя пальчиками извлекая из своего напитка лимонную дольку и пережевывая ее, немного морщась от кислоты. — Так странно, — произнес Гаара. — Они преданы тебе, потому что любят тебя. Не потому, что боятся, а потому, что любят. Темари неловко хихикнула и перевела тему разговора, не желая обсуждать преданность Саёко и Саюри и дальше. — Братец, ты пришел просто поговорить или же по делу? Конечно, она была рада, что он пришел, но его могло привести не просто желание повидать сестру, которую видел и днем, а какой-то вопрос или что-то еще важнее. И Темари не ошиблась. — Вообще-то по делу, — признал Гаара. — Но еще я хотел тебя увидеть. По телу Темари пробежала дрожь. Она вспомнила, что, пусть халат и надежно завязан поясом, под ним ничего нет — и тут же выругала себя за подобные мысли. Почему она переживает об этом в обществе брата? И почему она не переоделась во что-то более закрытое? Разве девушки расхаживают перед братьями в таком виде? — А по какому… делу? — с трудом выдавила из себя Темари. — Завтра утром в Суну прибудут трое послов из Конохи, — пояснил Гаара и назвал сестре их имена. Ему-то эти имена ни о чем не говорили, но Темари вскочила на кушетке и радостно захлопала в ладоши: — Ура! Ино! Чоджи! Шикамару… — при упоминании последнего песчаная принцесса немного покраснела. Этот шиноби вел себя с ней иначе, чем с другими девушками — Темари явно чувствовала, что нравится ему, как чувствуют такие моменты почти все женщины. Шикамару был не просто мил и добр с Темари — он специально проиграл ей во время воинского турнира, который Лист устроил для того, чтобы продемонстрировать силу своих воинов и оценить силу чужих. Он проиграл, хотя легко мог выиграть — просто сдался посреди битвы. Тогда это взбесило Темари так, что она едва не нанесла смертельный режущий удар веером, и остановило ее только то, что вокруг было множество зрителей. Но потом Темари поняла, что Шикамару вовсе не считал ее слабой и не относился к ней с пренебрежением — он просто таким странным образом с ней заигрывал. Именно он показывал ей Коноху, и с ним она работала, налаживая отношения между королевствами Песка и Листа. А теперь он будет тут, в Суне! Теперь Темари, в свою очередь, покажет ему всю прелесть пустыни и все красоты песчаной страны! Да и Ино — чудесная девушка, и Чоджи — неплохой парень, хотя и ест слишком много, но зато — добрый и отзывчивый. Гаара вовсе не разделял восторга Темари. Он и забыл — она же наверняка знала всех этих шиноби из Листа. И Гаара уже почти был готов перебросить на нее все заботы по приему гостей, зная, что Темари примет их только с радостью, но тут же передумал. Там будут двое парней. Шикамару и Чоджи. Кто знает, какие они? Кто знает, не заинтересуют ли они песчаную принцессу? — Расскажи мне о них, — попросил Гаара. — Ну-у, — Темари приложила пальчик к уголку губ, задумавшись о своих знакомых из Конохи. — Ино — очень красивая девушка. Она блондинка, и у нее такие длинные волосы! Она любит цветы и прекрасно в них разбирается. Чоджи — славный парень, постоянно что-то жует и очень толстый, но если назвать его жирным — впадает в бешенство, так что лучше не упоминать при нем это слово. А Шикамару… Темари задумалась еще сильнее, не зная, что сказать, какие подобрать слова, чтобы описать этого парня. — Он сильный, — наконец произнесла Темари. — И очень умный. Просчитывает все наперед, из-за чего с ним очень трудно сражаться. — Он тебе нравится? — подозрительно уточнил Гаара. — Этот Шикамару? — Нет-нет, что ты! — поспешно замахала руками песчаная принцесса. — Он… Он умный, да, но просто идиот! Лентяй! Все время курит и смотрит на облака! — Не ври, — тихо произнес Гаара, холодно глядя на сестру. Его взгляд напугал Темари — это был взгляд скорее демона Шуукаку, чем ее младшего брата. — Я не вру, — растерянно прошептала Темари, пытаясь защититься. — Гаара, я не вру! Он правда идиот, и лентяй, и… Гаара смахнул рукой со столика свой нетронутый бокал с холодным чаем. Бокал разлетелся на осколки, а напиток растекся по полу, впитываясь в камень. Темари ахнула от неожиданности — и тоже разозлилась. Она ничем не заслужила подобные сцены ревности! Тем более — ничем не обоснованные! Тем более — от родного брата! В руке Темари мгновенно оказался веер. Не тот, громадный, что являлся главным ее оружием, а более компактный, но не менее смертоносный. Гаара увидел и веер, и опасный блеск в глазах сестры, и поднялся с кушетки, шагнув к ней и нависая сверху. — Ты хочешь напасть на меня? — прошептал Гаара. — На своего короля? На своего брата? — Не напасть, ваше величество, — с достоинством ответила Темари. — Просто проучить младшего брата, который слишком многое себе позволяет! — Выпорешь меня веером? — усмехнулся Гаара, любуясь ее злостью. — Надо будет — выпорю! — пообещала Темари. Гаара рассмеялся и отстранился от нее, сложив руки на груди и отворачиваясь, глядя на город, что раскинулся под их ногами. Там уже становилось полностью темно — огни в домах гасли один за другим, и королевство Песка погружалось в сон. Темари подошла сзади и обняла Гаару, уложив голову на его плечо и ткнувшись носом ему в шею — виновато засопела, совсем как в детстве, когда он ломал ее игрушки, доводя ее до слез, а она потом первой приходила мириться. Гаара положил руку ей на талию, прижимая сестру к себе. — Прости, — сказал он первым. — Я не должен тебя ревновать. — Не должен, — эхом отозвалась Темари. — Я не должен так тебя… — начал Гаара, собираясь таким образом признаться ей в любви, но осекся на половине фразы. В комнатах принцессы послышался шум сражения, звон посуды и стук ломающейся мебели. Темари побледнела, отпрянула от Гаары и вихрем бросилась туда, а король побежал за ней. Когда они вбежали в зал, перед ними открылась странная картина — Саёко и Саюри сражались с Канкуро. Они явно побеждали, пытаясь его обездвижить, но кукловод наверняка просто не дрался с ними всерьез — это было его ошибкой, потому что служанки Темари были сильны. — Канкуро? — хором с удивлением спросили король и принцесса. Но, если Гаара просто удивился, то Темари пришла в бешенство. Что он здесь делает? Следил за Гаарой и решил проследить за ними обоими, чтобы брат и сестра не сделали ничего предосудительного? А если бы они все-таки что-то сделали — как бы он тогда поступил? Напал бы на них? В таком случае Гаара просто убил бы его! Темари стало страшно. Она злилась на Канкуро, но смерти ему, понятное дело, не желала. Он был ее братом, и, в отличие от Гаары, Канкуро песчаная принцесса воспринимала именно как родственника — человека, полностью близкого ей по крови. В детстве они вместе играли в куклы — почему же теперь между ними все стало так сложно? Служанки Темари при виде своей госпожи мгновенно отпустили Канкуро и поклонились принцессе. Саюри смотрела виновато, Саёко упрямо поджимала губы. — Почему вы напали на вашего принца, чертовки? — грозно спросила Темари, прежде чем разбираться с братом. В любом случае, ее прислужницы не имели права применять насилие к Канкуро. Он вполне мог убить их, если бы захотел, так как был сильнее. Или мог потребовать их казни за непозволительную дерзость. Неслыханно — чтобы какая-то прислуга атаковала особу королевской крови! Саюри приложила ладони к губам, и на ее глазах выступили слезы. Она хотела что-то сказать — вероятно, оправдаться и попросить прощения — но ее перебила Саёко: — Госпожа моя, я понимаю, что мы поступили неправильно и заслужили наказание, но его высочество собирался проникнуть к вам, а мы не могли ему этого позволить. Да, мы — куноичи страны Песка, но все же мы подчиняемся только вам. Только вы имеете для нас ценность, госпожа моя. Распоряжайтесь нами. — Десять плетей каждой, — отчеканила Темари, ничуть не жалея о том, что приказывает избить своих же подчиненных, которые были ей преданы. Во всяком случае, лучше их накажет она — она не желает им смерти, в то время как законы Суны гласили, что за их проступок куноичи могли потерять и жизнь. — А теперь прочь с глаз моих. Служанки поклонились еще раз и вышли из покоев принцессы. Темари перевела взгляд на Канкуро, который переводил дыхание, осматривая свой локоть — видимо, кто-то из куноичи его все же задел. Темари надеялась, что не отравленным кунаем — Саёко любила использовать яды в сражениях, но не могла же она позволить себе подобное в битве с принцем? Гаара стоял позади, предоставив Темари возможность разбираться с ее служанками самостоятельно, но как только речь зашла о Канкуро, юный король шагнул вперед, встав рядом с сестрой. Услышав о причине визита брата сюда, он разозлился на него — подумать только, Канкуро собирался нарушить их с Темари уединение! И кто знает, для чего! Гаара злился, но сдерживался изо всех сил — не желал выпускать из себя гнев при песчаной принцессе. Темари не должна видеть его чудовищем, никогда, ни при каких обстоятельствах. Рядом с ней демон песков становился просто щенком, послушным и ласковым. — Итак, Канкуро, — начала Темари, и тон ее не сулил кукловоду ничего хорошего, но Гаара остановил ее жестом и сурово глянул на старшего брата, спрашивая сам: — Так что ты здесь делал? Зачем пришел среди ночи к нашей сестре? — А ты, Гаара? — бесстрашно спросил Канкуро, впиваясь в короля Песков не менее пристальным взглядом. — Что ты делаешь в покоях нашей сестры? — Ничего особенного! — вмешалась Темари, но Гаара снова взмахнул рукой, приказывая ей молчать. — Я думаю, что не должен оправдываться перед тобой, — холодно отчеканил Гаара. — Ты забыл? Я — твой король. Убирайся прочь отсюда, пока я не приказал всыпать тебе десять плетей, как прислуге. — Ты — мой король, — вскипел Канкуро, сжимая кулаки. — Но не забывай, что я — твой старший брат, и могу всыпать тебе прямо здесь и сейчас, без палок и приказов! Братья с ненавистью смотрели друг на друга. Назревающей между ними схватке мешало только присутствие Темари, и она это понимала — но не решалась вмешиваться. Ровно до тех пор, пока разговор не перешел на открытые угрозы. Гаара вспыхнул яростью от наглости Канкуро, и уже начал движение вперед, чтобы обездвижить того песком, а кукловод зашевелил пальцами, явно призывая своих марионеток. Битва была неизбежной — но тут порыв ветра, появившийся будто из ниоткуда, разметал все уцелевшие предметы в зале, сбил с ног Канкуро и заставил пошатнуться Гаару. Песок, лежащий на полу, взлетел в воздух, мешая обозрению и забиваясь в нос и горло. — Немедленно прекратите! — вскрикнула следом за шквалом повелительница ветров. — Вы ведете себя, как малые дети! Она стояла посреди зала, тяжело дыша и сжимая в руке огромный веер, который по счастью оказался как раз рядом, и Темари вовремя успела его схватить. Заодно она решила, что теперь не будет расставаться с оружием ни на секунду. Не тогда, когда ее братья в шаге от того, чтобы убить друг друга. А виновата в этом, конечно, именно Темари — она оказывала Гааре знаки внимания, и Канкуро это заметил, не мог не заметить. Он волновался за нее — и вот теперь оба ее брата, те, что ей дороже всех на свете, враждуют между собой из-за нее! — Ты права, Темари, — спокойно проговорил Гаара, убирая с лица волосы, что растрепал ветер. — Наш Канкуро впал в детство. Наверное, слишком много играл в куклы. — Перестань, — попросила его Темари. — Перестань, пожалуйста. И ты, Канкуро… Просто уходи. Уходи, не ругайся с Гаарой… «Он же тебя убьет», — она не решилась произнести это вслух, но Канкуро и так понял, что имеет в виду сестра. — Я уйду только вместе с тобой, братец, — сказал кукловод. — Давай не будем мешать Темари отдыхать. — Да, — согласился Гаара. — Отдыхай, Темари. Спокойной тебе ночи. В следующую секунду, как только песчаная принцесса хотела помешать братьям уйти вместе, понимая, что без ее присутствия рядом они точно подерутся, песок, лежащий на полу, сковал ее ноги. Незаметно для Канкуро, и очень крепко. Гаара вышел следом за кукловодом, который спешил оказаться наедине с младшим братом, чтобы разобраться с ним, и только тогда ноги Темари освободились, но зато песок накрепко запечатал дверь ее покоев — Темари поняла это, когда попыталась выйти, то дергая дверь на себя, то толкая ее вперед. — Гаара! — отчаянно позвала она. — Канкуро! Но они ее не слышали.***
Как только они отошли достаточно далеко от комнат Темари, Гаара резко повернулся к Канкуро и схватил брата за горло, рывком прижимая к стене, но пока не смыкая пальцы в удушающей хватке, чтобы у того была возможность говорить. — Так ты следил за нами? — проговорил песчаный король. — Или почему еще ты среди ночи пришел в покои Темари? — Кх-х-х, — Канкуро попытался высвободиться, но у него не получилось, и он с яростью глянул на Гаару — если бы взглядом можно было испепелять, от короля осталась бы только горстка пепла. Гаара чуть ослабил пальцы на его горле. — Да! — выплюнул ему в лицо кукловод. — Я следил! Но не за вами, а за тобой! Ты, черт тебя побери, пошел в спальню своей сестры! Родной сестры! Ты хоть понимаешь, что делаешь, или твой демон тебе последние мозги сожрал? Как ты смеешь так смотреть на Темари? Так, как будто она — твоя женщина?! Гаара сильнее сжал пальцы на горле Канкуро и тряхнул его, ударив затылком о стену. Несмотря на разницу в телосложении — старший брат был выше и крепче — Гаара благодаря демону внутри всегда был физически сильнее обычных людей, и умел этим пользоваться. — Я прекрасно понимаю, что делаю! — песчаный король повысил голос, хотя до того разговаривал с братом подчеркнуто тихо и спокойно. — Я сделаю Темари королевой! Она будет самой счастливой девушкой на свете! Я сделаю для нее все, я дам ей все, чего бы она ни пожелала, я весь мир брошу к ее ногам! — Она твоя сестра, идиот! — прохрипел Канкуро, морщась от боли. — Вам нельзя вступать в брак… Ваша связь порочна и никто ее не одобрит! Да и почему ты думаешь, что Темари на это пойдет? Она не такая, как ты! Она не чокнутая! Даже если она и проявляет к тебе внимание и заботу, то лишь как к младшему брату! Она сама мне так сказала! — Темари так сказала тебе? — растерянно переспросил Гаара и разжал пальцы, отпуская Канкуро. Тот осел на пол, хрипло кашляя и ощупывая горло, на котором остались следы цепких пальцев песчаного короля. Неужели Темари действительно так сказала? А что, если это правда? Что, если Канкуро не лжет? Ведь Темари на самом деле ничего такого к Гааре не проявляла… Хотя днем они едва не поцеловались, если бы им не помешал Канкуро, но… вдруг и тогда Гаара просто выдал желаемое за действительное? Темари вела себя с ним ласково, но в то же время — по-сестрински. А что, если она правда думает о нем, только как о брате, и просто потакает ему, как всегда потакала? Идет на поводу у его желаний, но когда желания станут невозможными — одернет и вернет их отношения в прежнее семейное русло? А он не сможет силой принудить ее к чему-либо — невозможно остановить ветер, нереально поймать в сети воздух. Да и Гаара в последнюю очередь хотел ее принуждать, ломать свободу повелительницы ветров… — Я тебе не верю, — сказал Гаара, глядя на Канкуро, который уже поднялся на ноги и отряхивал одежду от прилипшего к ней песка. — Сам у нее спроси, — предложил кукловод, надеясь, что Темари хватит благоразумия ответить Гааре отказом. Хотя он сомневался, что сестра действительно так поступит. Темари была достаточно непредсказуемой, и такой же переменчивой, как ветер. — Думаешь, не спрошу? — осклабился Гаара. — Не надо меня недооценивать. — Пожалуйста, не трогай Темари, — уже просительно сказал Канкуро. — Не ломай ей жизнь. И свою жизнь не ломай. Хочешь женщину? Женись на любой придворной даме, их здесь много, и все красивые. А Темари выйдет замуж… Да хоть бы за Шикамару Нара из Листа. Он неплохой парень, и ему нравится наша сестра. Кукловод ступил на опасную почву — в Гааре снова взыграла ревность. Он вспомнил, как обрадовалась и покраснела Темари при упоминании имени Шикамару. А если она и правда захочет выйти за него замуж? — Я люблю Темари, — сказал Гаара. — Красивее ее нет никого на свете. Ни при дворе Суны, нигде. Она — лучшая девушка в мире. И знаешь что, Канкуро? Мне плевать, что она — моя сестра. Я ее завоюю, даже если она сейчас и видит во мне только брата. Я не отдам ее никому. Ни Нара Шикамару, ни тебе.***
Темари оказалась в тупике. Дверь не открывалась, как бы она ее ни дергала и ни толкала. Через балкон прыгать было бы чистой воды самоубийством — внизу протекала река и из земли торчали острые камни, на которые приземлился бы любой выпрыгнувший с ограждения. Однако ей необходимо было покинуть свои покои, иначе Гаара убьет Канкуро — она не сомневалась, увидев в глазах короля жажду крови. Темари едва не сорвала голос от криков, зовя братьев, но вовремя перестала кричать, чтобы не хрипеть без слов, когда прибудут послы из Листа. Они-то появятся здесь в любом случае, даже если Канкуро умрет — что им смерть песчаного принца? Политика не обращает внимания на отдельных людей, пусть даже королевской крови. Политика — шахматная доска, а Канкуро на ней — фигура незначительная. Не пешка, но и далеко не король. Остался последний способ выбраться отсюда, способ, к которому Темари прибегла бы в последнюю очередь, но иного выхода у нее не было. Схватив свой огромный веер, что стоял у стены, Темари резанула кунаем ладонь так, что из тонкого пореза полилась кровь, и провела раненой рукой по замысловатому узору на поверхности веера, так, чтобы кровь впиталась — таким образом песчаная принцесса призывала Каматари, своего фамильяра, огромную одноглазую ласку, что помогала ей в сражениях. Темари не хотела пользоваться этим часто, чтобы о ее секретной технике знало как можно меньше людей, да и ей не нравилось резать ладонь, но на кону сейчас стояла жизнь ее брата — что там какая-то царапина или гордость? Каматари материализовалась прямо из воздуха и осмотрела разгромленный зал в поисках врагов. — Где твои противники, Темари? — недоуменно спросила она, моргая единственным глазом. — Их сейчас нет… Но есть другое… Каматари, прошу, позволь мне сесть тебе на спину и выскочить через балкон! — взмолилась песчаная принцесса. — Мой брат может умереть прямо сейчас! — Садись, — согласилась ласка, и Темари запрыгнула ей на спину, обнимая фамильяра за тонкую шею и прижимаясь к ней всем телом, чтобы не упасть. Ласка легко выпрыгнула с балкона и понеслась прямо по воздуху, направляясь к главному входу в замок, так как иначе туда попасть было невозможно. Оказавшись на земле, Темари поблагодарила Каматари и отпустила ее, а дальше по замку бежала уже сама — осматривала каждый зал и коридор, холодея при мысли о том, что может найти Канкуро уже мертвым. Но не стал бы Гаара его убивать, уверяла себя песчаная принцесса. Он же не такое чудовище, каким был когда-то в детстве! Он вырос и поумнел! Он изменился! Он не убьет Канкуро, как убил дядю Яшамару! Дыхание Темари сбилось, а в одном шелковом халате пустынной ночью было холодно, но она не сдавалась и искала братьев, пока вдруг не врезалась в чью-то грудь, когда слишком резко завернула за угол. От удара Темари отлетела назад, но ее поймали за запястье и не дали упасть, помогая вновь обрести равновесие. — Гаара? — удивилась Темари, и тут же насторожилась, боясь подтвердить свои самые ужасные опасения. — Где Канкуро? — С ним все в порядке, — сказал Гаара, и, увидев недоверчивый взгляд сестры, немного обиженно добавил: — Это правда! Я не причинял ему вреда! Я не смог бы его убить! Темари очень хотела ему верить — к тому же, ее брат мог быть каким угодно, но лгать он не умел. Она с легкостью распознала бы его ложь — так что на душе песчаной принцессы стало спокойнее. — Не надо больше вам ссориться, — начала Темари, но тут Гаара рывком притянул ее к себе и прижал к своей груди. От него пахло горячим песком, и замерзшая Темари невольно прижалась к его теплому телу, пытаясь согреться. — Идиоты, — прошептала песчаная принцесса. — Оба вы — идиоты. Как же я испугалась! — Канкуро просто не стоило шпионить, — ответил Гаара, с горечью понимая, что испугалась сестра именно за кукловода, а не за него. — Или шпионить более незаметно. Мы с ним поговорили и друг друга поняли. Все хорошо, Темари, — он погладил ее по спине, остановив ладонь на ее пояснице. Ему хотелось скользнуть рукой ниже, но Гаара не позволил себе такой вольности — не сейчас. Темари не поймет и точно не оценит. — А как ты здесь оказалась? — осенило Гаару. Он ведь тщательно запер ее дверь песком, и больше выходов оттуда не было! — Каматари, — ответила песчаная принцесса. — Я вызвала ее и мы прыгнули через балкон. Не делай так больше, Гаара, никогда! — она отстранилась от него и взяла его лицо в ладони, заставляя посмотреть на себя и сама заглядывая в его глаза. Она и в детстве часто так делала, когда младший брат совершал проступки, но теперь разница в росте была в пользу Гаары, и Темари смотрела на него снизу вверх. — Мы — твоя семья, — произнесла она, словно уговаривала маленького неразумного ребенка. — Я и Канкуро. Кроме нас, у тебя никого нет. Мы всегда будем на твоей стороне. Теперь, когда ты — король, мы будем защищать и направлять тебя. И мы любим тебя, что бы ни случилось. Ты не должен причинять нам вред. Ни мне, ни Канкуро. — Я никогда бы не причинил вам вред! — пылко отозвался Гаара. — Особенно тебе! Как ты могла подумать, что я — убийца? Что я убью нашего брата? Я помню, что в детстве причинял боль другим людям, когда еще не контролировал Шуукаку, но я ни разу никого не убил! Я не смог бы! — Дядя Яшамару, — чуть слышно прошептала Темари. — Брат нашей матери. Она не хотела этого говорить, не хотела бередить старую рану — ни свою, ни младшего брата, но слова уже слетели с ее губ, и Гаара их услышал. Глаза песчаного короля наполнились слезами, как и всегда, когда он вспоминал об этом. Дядя Яшамару так и остался его вечной болью и неизбывной виной. — Это был всего лишь несчастный случай, — словно защищаясь, пробормотал Гаара. — Клянусь тебе, Темари, всем на свете клянусь, песком, небом и солнцем, что я не убивал его! Я хотел сделать ему больно — это правда… Я ударил его песком, но он сам поскользнулся и упал с лестницы… Темари ласково провела ладонью по щеке брата — раньше он не рассказывал о смерти Яшамару. Никому не рассказывал — его просто нашли рядом с телом дяди, плачущего и испуганного. На все расспросы Гаара отмалчивался — тогда-то и решили, что демон в нем стал сильнее человека, и все стали его бояться по-настоящему. Сейчас же Гаара оттаял. Но Темари все равно странно было видеть слезы взрослого мужчины, в которого превратился ее младший брат. — Ну-ну, — произнесла песчаная принцесса, продолжая гладить Гаару по щеке. — Все хорошо. Все в прошлом. Я верю тебе. Почему ты решил никому не говорить правду? Ведь именно поэтому мы с Канкуро тогда от тебя отстранились! — Потому что раньше, до того случая, я причинял боль другим людям нечаянно, либо этого желал демон внутри меня, — решил честно ответить Гаара. — А тогда, когда дядя Яшамару сказал мне, что мама меня ненавидела и не хотела вовсе меня рожать, я… я правда захотел, чтобы ему было больно. А он… поскользнулся. Гаара до сих пор видел это во сне — как он сжимает в песчаной хватке руку дяди, как тот пошатывается от неожиданной резкой боли и не удерживает равновесия, падая с лестницы и ударяясь виском о ступеньку. Как он, Гаара, стоит сверху на площадке и смотрит на тело дяди, напоминающее сломанную куклу Канкуро. — Дядя так сказал? — изумилась Темари. — Но это неправда! Мама хотела тебя родить! Она любила тебя! Она всех нас любила! Правда, Темари совсем не помнила свою мать. Гаара родился, когда старшей дочери песчаного короля было всего два года, а в таком нежном возрасте дети еще не помнят себя. Темари не помнила ни лица матери, ни ее голоса — у нее были только портреты, с которых смотрела удивительно похожая на нее женщина. Любимый портрет песчаной принцессы изображал счастливую семью. Беременная Гаарой Карура улыбалась, глядя словно прямо в глаза тому, кто смотрел на картину. Годовалый Канкуро сидел на коленях матери, а Темари стояла рядом, желая выглядеть на портрете красиво, хотя ее и утомляло позирование. На лице Каруры светилось такое счастье и умиротворение, что Темари не могла поверить, будто Гаара был нежеланным ребенком. — Она любила тебя, — повторила песчаная принцесса. — Пора спать, — ответил Гаара, отпуская Темари из кольца своих рук. — Завтра будет трудный день. Прибудут послы… Ему не хотелось говорить о матери. А мысль о Шикамару Нара до сих пор не давала песчаному королю покоя. Однако сон был необходим и ему, и песчаной принцессе. Осталась только половина ночи на отдых, а обо всем, что их беспокоит, можно поговорить завтра. Темари кивнула Гааре на прощание, понимая, что перед принятием послов нужно отдохнуть, и пошла в сторону своих покоев.