Одиночество крови

Jasmine You «Впечатляюще, Юичи. Но играть будет сложно» — мысленно передразниваю тебя, но сохраняю невозмутимый вид. Юджи, можно подумать, что в былые времена мои костюмы отличались простой, и не было всех этих юбок и корсетов. Можно с уверенностью говорить о том, что первый шаг в твою сторону я сделал. Нет, даже не так. Этот шаг сделал ты, стоя так близко, касаясь пальцами шнуровки корсета, от чего у меня по спине проходит волна мурашек. Выдавливаю из себя жалкое подобие улыбки, смотря на Хизаки, и ловко огибаю тебя, подходя к зеркалу. Вы очень удачно отражаетесь в нём. Каждый из вас, но взглядом я всё равно продолжаю следить только за тобой одним, лишь моментами переключаясь на себя. Слишком кукольно кручусь у зеркала, осматривая себя, проводя ладонями по мягким чёрным перьям на вороте. Всё-таки это именно то, что нужно. Идеальный образ для того меня, которого я видел в своих снах рядом с тобой. Осталось лишь донести это до тебя, Юджи. Только я до сих пор не могу понять, чем тебя пленил Хизаки? Вот чем, ты мне можешь ответить? Наверное, сейчас мне бы хотелось, чтобы ты мог прочитать мои мысли, и так же мысленно ответить. Что в этом человеке есть такого, чего нет во мне? Принц и принцесса – вы идеально дополняете друг друга под масками своих ролей, но в жизни… в жизни же совсем иное дело! Мысленно посылаю флюиды «счастья» всем присутствующим, кроме тебя, разумеется. Сейчас я почти готов на очередную сделку с Дьяволом, чтоб остаться тут наедине с тобой. — Не беспокойся, не упаду я в обморок. И не такое переживал. – Наконец-таки удостаиваю тебя ответом, равнодушно передёрнув плечами, и подхожу к окну, всё так же стоя спиной к остальным. Теру что-то очень громко шепчет, я полагаю, что объектом его речи стал как раз-таки ты. Как жаль, что на затылке нет глаз. Медленно отодвигаю почти невесомую тюлевую занавеску, вглядываясь в улицу, и вновь видя своё отражение, только теперь в стекле окна. И совсем не без удовольствия отмечаю про себя, что ты всё так же следишь за мной. Хотелось бы мне знать, о чём ты думаешь сейчас. Порой я пускаюсь в рассуждения, в немые диалоги с самим собой. Что бы было, если бы тебе стали известны все мои тайны, желания и мечты? Что бы ты сделал, расскажи я тебе о тех многочисленных снах, имеющих совершенно не пристойный характер? Как и во всех ситуациях есть только два варианта решения проблемы: ты либо посмеялся бы надо мной и до конца наших дней улавливал самый неподходящий момент, чтоб попрекнуть меня в моей слабости, либо же не смог противостоять, поддавшись искушению. Но, так или иначе, каждый раз в завершении этого жаркого монолога себе самому, я приходил к одному итогу: рано или поздно, но я сделаю всё то, о чём так давно мечтаю. Постукиваю по стеклу ногтем, чуть оборачиваюсь к вам, смотря через плечо, медленно проводя взглядом по каждому из вас. Наверное, это слишком высокомерно и эгоистично ни слова не сказать о том, как вы выглядите. — На улице грядёт Апокалипсис. Не хотелось бы мне застрять на другом конце города без возможности даже вызвать такси и добраться до дома. А вам? — Ой… а что там? – Глаза Теру как-то по-детски вспыхивают любопытством, и он в мгновение ока оказывается рядом со мной, с интересом заглядывая на улицу через моё плечо. — Ну, как тебе? – Как-то чересчур снисходительно улыбаюсь ему, просачиваясь между гитаристом и подоконником, отходя чуть в сторону. — Ты знаешь…. Не очень. – Он хмурится, повернувшись к остальным. – Там жуткий ветер и дождь. А ещё, кажется, очень похолодало. Но я ничего не слышал о грядущем шторме сегодня. По-моему, не честно со стороны правительства утаивать от нас такую важную информацию! Сдержанно улыбаюсь на его слова и смотрю в упор на тебя: — Как думаешь, у нас есть шанс успеть выехать отсюда до начала внезапного шторма? – Этот вопрос не адресован тебе, я задаю его скорей Теру, который продолжает топтаться у окна. Но даже ответ на этот вопрос меня не волнует, когда я цепляюсь взглядом за тебя, слишком откровенно изучая контур губ. — Есть или нет, но попытаться стоит. – Ах, Юки! Считай, что я очень благодарен тебе за спасение ситуации! Минус один. Юки поспешно выходит из комнаты, тихо буркнув что-то на тему неудобной обуви, и я полагаю, что он как раз-таки пошёл на разведку, с целью всё-таки вызвать такси. — Оджи… Пойдём переоденемся… — Хизаки говорит это так, будто кроме вас двоих в комнате нет больше никого. Теру, кажется, пропускает это мимо ушей, а вот мне такой поворот событий ни разу ни на руку. И я вновь начинаю злиться, резко бросив взгляд на лидера. — А вы знаете… а мне бы ещё с дизайнером переговорить… в костюме… — Как-то не ловко и не к месту говорит Теру и тут же исчезает за дверями комнаты, что-то насвистывая себе под нос. Чудная ситуация. Остаться наедине с вами – это то, чего я меньше всего хотел бы сейчас. Ничего… Хизаки, ты ведь мне друг или кто? Проваливай отсюда, ну ради бога! Вновь мысленно посылаю лидеру намёки на его ненужность тут, но как-то не слишком хорошо они срабатывают. — Да, пожалуй, ты прав. Надо переодеться, раз у нас всё равно нет весомых вопросов к портным, а детали можно обсудить и без костюмов. А вот теперь пришёл черёд начать злиться ещё сильнее. Юджи, твою мать! Но я даже не успеваю мысленно проклянуть тебя, как на столике начинает надрываться мобильный телефон Хи, и я с трудом сдерживаю облегчённый вздох, когда он, извинившись, подхватывает аппарат и скрывается за дверями в коридоре. В комнате воцаряется неприятная тишина, в которой я отчётливо слышу своё дыхание. Ты как-то растерянно обводишь взглядом помещение и проходишь к многострадальному окну, вставая ко мне спиной. Ах, Оджи, какая же удачная поза! Откуда во мне столько уверенности? Я бы и сам хотел это знать. Чуть придерживая подол платья, подхожу к тебе, становясь почти вплотную, чувствуя, как ты напрягся, неотрывно глядя на дождь за окном. — Чудная погодка, как считаешь? А я, как на зло, даже зонтика не брал с собой. Впрочем, он сейчас — штука бесполезная, при таком ветре. – Выдыхаю у тебя над ухом, не без удовольствия замечая, как ты поводишь плечами, резко выпрямляя спину. – Юки получит гордое звание волшебника, если найдёт нам такси. – Улыбаюсь уголками губ, обдавая дыханием твою шею. Когда ты резко разворачиваешься ко мне, я едва успеваю отпрянуть чуть назад, смотря на тебя широко распахнутыми глазами, изображая полную невинность на лице. И в этот момент одно неосторожное движение — и я задеваю рукой небольшую стеклянную вазочку на столе, в которой уютно примостились какие-то карандаши, ножницы и прочие атрибуты мастерской. Вазочка падает на пол, тут же разбиваясь, выплёвывая из себя всё содержимое тебе под ноги. — Упс… — Растерянно улыбаюсь, смотря на учинённое безобразие, и в этот момент мне в голову приходит абсолютно дикая, шальная идея. Опускаюсь на колени, совершенно не жалея юбки, собирая осколки и, дождавшись нужного момента, когда ты отводишь от меня взгляд, закидывая на стол вещи, выпавшие из вазочки — резко сжимаю ладонь в кулак, не сдержанно охнув, зажмурившись, когда осколки впиваются в кожу. Удивлённо и ошарашено смотришь на меня в тот момент, когда я резко раскрываю ладонь, выпуская осколки на пол. Всё происходящее настолько естественно, и я вижу по твоему лицу, что ты веришь в случайность. На коже тут же выступают капельки крови, медленно стекая по ладони, собираясь на тыльной её стороне и падая на пол. — Ой… — Выдыхаю, чувствуя, как голова начинает идти кругом. Я не говорил, что при виде крови могу упасть в обморок? Нет? Жаль… Кажется, ты об этом тоже не знаешь.. Кое-как поднимаюсь на ноги, чуть пошатнувшись, закрывая ладонью другой руки глаза, понимая, что мне становится совсем дурно. Kamijo Редко происходит так, что я перестаю контролировать ситуацию. Обычно все происходит словно бы замедленно, и мне не составляет труда разобраться. Но что ты творишь сейчас, Ю, я просто не понимаю. Один за другим комнату покидают Юки, Теру, и даже Хизаки, как будто ты нарочно заставил его телефон зазвонить именно в этот момент. Чего ты хочешь добиться? Что движет тобой? Я хотел бы знать, и может, если сейчас дать тебе возможность немного проявить себя – я пойму, что за игру ты затеял. Говоришь о погоде, о том, что не взял зонт, и еще какие-то ненужные глупости и мелочи, но от меня не ускользает главное – твое дыхание на моей шее. Прерывистое. Будто ты боишься дышать в полную силу. И мне кажется, что я слышу, как бьется твое сердце, как оно ускоряет ритм, затем резко тормознув, словно испугавшись. И кровь приливает к лицу. Резко разворачиваюсь, уверенный, что лицом к лицу с тобой получиться у меня находиться куда лучше, нежели спиной. Я вообще не понимаю, как так вышло – я ведь почти хищник, и спиной не поворачиваюсь ни к кому, даже к Хизаки. В комнате резко становится меньше воздуха, словно он сконцентрировано сжимается вокруг нас, образуя вакуум. Впервые так. Впервые мне не хочется, чтобы чувство удушья покинуло, оставило хоть на секунду. Я уже даже почти и не помню, где все остальные, что возможно сейчас может вернуться Химэ. Звенящая тишина вокруг. И внезапно ее разрывает резкий звук разбившейся вазы, которую ты неосторожно задел рукой. — Упс… Только это и срывается с твоих губ, а мне хочется схватить тебя за плечи и затрясти, вырывая ответ, какого черта ты себя так ведешь? Наклоняюсь, почти садясь на корточки. Меньше всего мне хочется, чтобы ты каким-то образом оказался передо мной на коленях, ведь со стороны это выглядит по меньшей мере смешно и пошло. — Ю, не быть тебе вампиром. Совсем не умеешь грациозно скользить вдоль стен. – Прячу улыбку, помогая тебе собрать с пола все учиненное тобой безобразие. И когда наши руки несколько раз соприкасаются, мне становится ощутимо жарко, тяжесть костюма резко дает о себе знать, но мысли о Юки, Теру и Хизаки совсем уходят куда-то далеко. Вы чувствовали когда-нибудь голод? Животный, голод плоти, сосредоточенный не в желудке, а где-то в голове, и тогда глаза застилает красной пеленой, а дыхание становится частым и рваным? Нет? Возможно, порой это можно сравнить с жаждой, только в десятки, сотни раз сильнее. А стакан прохладной воды прямо перед тобой, только руку протяни. И тут – еще большая провокация. Я не знаю, специально ли ты это сделал или нет, но, повернув голову и увидев на твоей ладони кровь, быстро отвожу взгляд в сторону. Наверное, это было бы интересно… Никто и никогда не давал мне еще такой возможности. Возможности завершить образ – пара капелек на губах, или в уголке рта. Ю, ты действительно даришь мне такой шанс? Не слишком ли жертвенно с твоей стороны? — Ой… — Как-то слишком растеряно. Милый, я вижу тебя особым внутренним зрением, и сейчас замечаю все. Так же и то, что стоит мне лишь попросить – и ты протянешь мне руку. К моим губам. — Ну-ка… Юичи, дай руку. – Улыбаюсь, отчего-то говоря шепотом, все еще сидя напротив тебя, и самостоятельно дотрагиваясь до твоих пальцев, потому что ты в каком-то ступоре. Странно. Очень… Но сейчас это не имеет значения. — Ты очень неловок. Может остаться шрам, – провожу по порезу, видя как ты морщишься и вздрагиваешь. Неужели так больно? Нет, скорее, неприятно. – Жаль, если на такой ладошке будет не слишком красивая отметина. Мой голос все тише и тише, в какой-то момент он переходит на шепот. Свистящий шепот, а в помещении заметно темнеет, за окном ударяет первый громогласный раскат грома. — Дай руку, Ю. Повторяю свою просьбу, и вот уже мои пальцы испачканы алыми капельками, надо признать, очень быстро застывающими. Наклоняю голову, осторожно проведя кончиком языка по коже, собирая их, и слышу над ухом твой судорожный вздох. Приникаю к разрезанной ладони плотнее, чуть прижавшись губами, слегка всасывая соленую кровь, делая тебе больно. Но почему ты молчишь? Почему не останавливаешь меня? Это сводит с ума, и сейчас так хочется верить, что твоя кровь действительно может дать мне что-то ранее неизведанное. Что-то, чего не может дать никто другой, даже Хизаки. Очередной бред? Но откуда тогда этот огонь по венам, откуда неудержимое желание высосать из тебя всю твою кровь? За окном ударяет молния, свет резко гаснет. Теперь почти темно. Отрываюсь от твоей руки, чуть облизывая губы, и только теперь понимаю, что просто собрал своим ртом твою кровь, не причиняя боли. — Так лучше? – Чуть улыбаюсь, проводя кончиками пальцев по многострадальному порезу. * * * Хоть сознание и покрывает неприятная пелена, близкая к дурману, перед глазами, даже закрытыми, продолжает стоять картинка: моя ладонь и алая кровь, от чего у меня к горлу подкатывает тошнота. Но всё это отходит на второй план, как только я слышу твой голос и те слова, что ты говоришь. Одно из двух: ты нарочно ведёшь себя так, понимая всю суть моих намерений и желаний, или же ты просто не отдаёшь себе отчёта в том, что происходит. По правде говоря, верить мне очень хочется во второе. — Дай руку, Ю. Кажется, я уже слышал это в одном из своих снов. Кажется, всю эту ситуацию я уже проигрывал у себя в голове, и, кажется, не один раз. Покорно протягиваю тебе руку, отнимая ладонь от глаз, и не сдержанно выдыхаю, слишком шумно, слишком прерывисто, когда твои губы касаются моей кожи. Это больше похоже даже не на вздох, а на всхлип, который, совершенно явно, нельзя было позволять себе. И как же удачно он тонет в первом раскате грома, который пробирает до костей. Небо сходит с ума? Но скажи мне, Небо, от чего? Продолжаю прерывисто дышать, сжимая пальцами ткань юбки и слишком откровенно кусаю губы, пока ты буквально зализываешь ранку у меня на ладони, всасывая мою кровь. Интересно, что же будет, если совершенно случайно сейчас вернётся Хизаки? На остальных мне плевать. Что Теру, что Юки сделают вид, что ничего не видели и вообще всё в пределах разумного. Объяснить им, наплести с три короба будет проще простого. Другое дело Хизаки. В конце концов, он не такой дурак, как мне бы того хотелось. Но как только яркая вспышка молнии озаряет комнату, как-то дьявольски отражаясь от твоих волос, свет тухнет и, видимо, во всём здании. В голове пробегает мысль, что вряд ли драммера можно возводить в ранг волшебника. И ровно в этот же момент я понимаю, что теряю голову. Я обещал себе подступать к тебе медленно и осторожно, но это выше моих сил. Желание, что бьётся внутри с каждой секундой становится всё сильнее, и я совершенно точно осознаю, что ещё секунда, другая и сдерживать его мне будет уже не по силам. — Так лучше? Твою улыбку, пускай и слабую, я вижу даже в мутном полумраке комнаты, свет куда проникает лишь с улицы. А за окном новые порывы ветра безжалостно бросают в стекло тяжёлые дождевые капли. — Лучше… — Шёпотом отвечаю тебе, опускаясь на колени перед тобой, ловко расстелив юбку по полу. – Отчего ж мне не быть вампиром? Иногда и они могут позволить себе маленькую неосторожность… — Склоняю голову к плечу, находясь в опасной близости от тебя. На твоё лицо падает косой луч от фар проезжающей под окнами машины, и я понимаю, что ещё ни разу не видел, чтоб твои глаза так блестели. Кажется, что на дне той пугающей и, в то же время, манящей пустоты заплясали дьявольские красные огоньки. Готов поклясться, Юджи, сейчас я могу поверить в то, что вампиры действительно существуют, и ты – один из них. Очередной раскат грома и сразу следом за ним яркая молния озаряет светом всю комнату. Это происходит ровно в ту минуту, когда я, высвободив свою руку из твоей, провожу кончиками пальцев по твоим щекам, чувствуя тепло кожи. — Мне кажется, что такси сегодня уже не будет. – Буквально на одном дыхании шепчу это, слишком приблизившись к тебе, не желая даже думать о том, что сейчас творится в твоей голове, и что ты сделаешь дальше. – А поучиться пить кровь тебе ещё необходимо… — Улыбаюсь тебе, чуть тряхнув головой, убирая с глаз непослушную чёлку, скользя пальцами вниз по щекам, и подаюсь к тебе, едва ощутимо слизывая с края губ капельку своей крови. * * * Сволочь. Нежная сволочь, что же ты делаешь? И самое главное – что я делаю, черт побери? Мне бы сейчас оттолкнуть, встать, холодно посмотреть на тебя. Я же чертовски хорошо понимаю, куда ты захотел забрести, но никаких сил мне не хватит, чтобы объяснить тебе, дать понять, что место рядом со мной – губительно. Его может занимать только Хи, по неведомо каким причинам, но выдерживающий меня. А вот тебе ни за что не удержаться на поверхности моих лезвий. Запускаю руку тебе в волосы, в тот самый момент, когда ты касаешься кончиком языка моих губ, и медленно оттягиваю тебя от себя, продолжая улыбаться. Света по-прежнему нет. — Ты предлагаешь мне свои услуги в качестве… помощника? Делаю упор на последнем слове, неожиданно мягче погладив тебя по голове, спустившись ладонями на шею, вновь коснувшись перьев на плече. В коридоре слышаться шаги. Я точно знаю, что это Хизаки. Еще ребенком, засыпая в темноте в своей комнате, я точно мог определить, когда мимо двери проходила мать, когда отец, а когда брат. И даже не потому, что шаги их разные. Я просто чувствую. И точно так же теперь. — Ты подкинул мне весьма интересную пищу для размышлений. И не только. – Словно бы случайно облизываю губы, чуть оттолкнув тебя от себя, поднимаясь на ноги и протягивая тебе руку. Ты встаешь, чуть пошатнувшись, и я быстро кладу руку тебе на лопатки, поддерживая. Вот-вот откроется дверь и войдет Хизаки. У меня есть три секунды. Не убирая руку с твоей спины, достаю телефон, набирая смс. Стандартная такая смс, всего-навсего – адрес квартиры моего брата, вот уже три года как уехавшего из Токио. И прежде чем открывается дверь, успеваю еще разок посмотреть на тебя, отправляя сообщение. — Хорошо, что вы здесь. Похоже, свет отключили во всем здании. Хизаки оставляет дверь открытой и ощупью продвигается в комнату. Он не может видеть моих пальцев, блуждающих по твоей спине. Ловлю его изумленный возглас, когда он случайно наступает на ручку, валяющуюся на полу. — Иди ко мне… — вытягиваю руку, ловя Химэ за рукав и подтягивая к себе, — Ничего особенного, это у нас Ю вещи левитирует не очень успешно. Хмыкнув мне в шею, Хизаки обнимает меня, и я только тут вспоминаю, что он боится темноты. Всегда прижимается ко мне ночами. Наверное, мне должно быть стыдно, да? Только тогда почему никакого чувства стыда и в помине нет? …Смс тебе давно дошла, скорее всего твой телефон на тихом режиме. Что ж, тем лучше, ты увидишь ее попозже. Жаль только, что я не увижу выражения твоего лица в момент прочтения этих строк: «С нетерпением жду урока вампиризма, по адресу…» и далее механический текст, который для меня не значит ничего, а вот для тебя… Я навсегда признаю, что совершенно не разбираюсь в людях, если не позже, чем завтра вечером ты будешь стоять на пороге той квартиры. Интересно, вампиры назначают свидания своим жертвам? Помниться, Лестат очень любил играть с «едой». — Домой хочу… — шепотом выдыхает Хизаки, уткнувшись носом мне в плечо. И остается только дождаться Теру с Юки, а с ними и наших портных, чтобы в свете свечей снять полуготовые костюмы и переодеться. Но свечи сделают свое дело, мне сейчас так здорово кажется, будто мы все оказались в девятнадцатом столетии. Надо будет непременно их зажечь завтра, когда ты придешь. * * * Тихо, Ю, спокойно, только без паники и нервов. Вдох-выдох, вот, видишь, уже легче дышать, верно? Ещё пара вдохов и ты перестанешь так хотеть… убить к чёртовой матери своего лидера и «лучшего друга»! — Телекинез, знаешь ли, Хизаки, штука сложная, вот и не рассчитал. Надо же было заняться чем-то в ожидании кого-то из вас, а то компания подобралась не самая общительная и позитивная. – Практически шиплю, сверкнув глазами в твою сторону, но стараясь смягчить голос настолько, насколько это сейчас возможно. Сейчас я безгранично радуюсь полной темноте в здании, ещё бы эта темнота не обостряла так слух. Просто при каждом вдохе, я слышу удар своего сердца, при каждом моём движении или Хизаки – шорох платьев меня оглушает. Гордо вскинув голову, уверенно иду к двери и распахиваю её ровно в тот момент, когда перед ней останавливается девушка-помощница с двумя канделябрами с высокими свечами в них. — Что так долго? – Почти рычу на неё. Прости, милая леди, ты попалась мне под руку. – Быстрее никак было нельзя? – Слышу за спиной удивлённый вздох Хизаки, но пропускаю его мимо себя, сжав пальцами локоть девушки, почти втаскивая её в комнату и подталкивая к соседней двери в примерочную. — Юичи, ты бы повежливее… О, лидер-сан, за такой голос и вообще за то, что ты сейчас здесь, мне тебе шею свернуть хочется! — Хи, я сам разберусь, ясно? – Даже не обернувшись к нему, вталкиваю растерянную девушку в помещение, хлопнув дверью, и почти не обращая внимания на чуть ноющую ладонь. Быстро переодеваюсь, там же в примерочной накидывая тонкую куртку и, подхватывая сумку, быстро выхожу из комнатки. Молча пересекаю зал, не обращая никакого внимания на ваши с Хизаки взгляды, и в дверях сталкиваюсь с Юки. Мне сегодня определённо везёт. — Ю? Ты куда..? — Домой. – Сухо отвечаю драммеру, который ошеломленно смотрит на меня, затем на вас с Хизаки. — Но такси дай бог только через… — Сам доберусь. Счастливо оставаться! Адью! – И с этими словами я выхожу из помещения, не оборачиваясь, лишь махнув рукой в воздухе. Чёртов дождь. Чёртов ветер. Чёртов февраль. Пока я добираюсь до метро, успеваю промокнуть до нитки. Плевать. Мокрая одежда и холодный ветер с дождевыми каплями заставляет чувства успокоиться, а мысли уложиться в голове. Час в душных, сырых вагонах метро, и я дома. Это долгожданное чувство полного единения с самим собой. И полной пустоты. …Захожу в квартиру, кое-как стягивая мокрую куртку, которая очень удачно приземляется на Нагою, с лаем вылетевшим из комнаты. Следом за собакой выходит Мали, чуть удивлённо смотря на меня. — Юичи? Ты промок весь! Вы что не… — Прошу тебя, закрой рот. – Цежу сквозь зубы. Я никак не ожидал встретить её у себя дома. Сестра молча пожимает плечами и уходит обратно в комнату. Я же следую её примеру и запираюсь у себя, быстро переодеваясь и зарываясь в одеяло. И совершенно не важно, что за окном гремит, а время совсем ещё не ночное. Я замёрз и отчего-то дико устал, а ещё у меня раскалывается голова. Я хочу спать. Желательно долго, остаться наедине со своими снами и тобой в них. Перед тем, как окончательно погрузиться в страну снов, выуживаю из сумки мобильник, кое-как ставя его на зарядку и с удивлением обнаруживаю смс от тебя с очень любопытным текстом. Ты решил играть не по правилам? Не по моим правилам, Юджи? Перечитав несколько раз сообщение, отбрасываю телефон в угол кровати, зарываясь в одеяло с головой, уткнувшись в подушку. О том, что делать, я подумаю завтра. …Проснувшись чуть ли не с рассветом, вновь тянусь к телефону и, увидев вчерашнюю смс, начинаю осознавать, что всё это не было просто сном. На удивление от вчерашнего шторма не осталось почти ничего. Лишь серое небо, накрапывающее мелким дождиком. Даже ветер стих. И весь день проходит как будто мимо меня. Я как тень слоняюсь по квартире, перебрасываясь редкими словами с сестрой, которая решила остаться у меня подольше. В роли призрака выгуливаю собаку, принимаю душ, завтракаю, обедаю и ужинаю. И всё это время в голове пульсирует один вопрос: «А стоит ли ехать к тебе?». Если я выбрал себе роль непрекословного раба – ее надо довести до конца. Ведь я не имею пока никакого права показывать тебе свой характер, пока не буду уверен на все сто процентов, что не окажусь в проигрыше. И тогда, когда стрелка часов перемешается на отметку «восемь вечера», я тихо выскальзываю из квартиры, запахнув тяжёлое длинное пальто, пряча руки в кожаные перчатки, а глаза за солнечными очками. Сам не понимаю, для чего весь этот маскарад. Я почти час петляю по городу в поисках того самого адреса, который ты назвал мне, и всё-таки с сотой попытки удача мне улыбается. Стою в двух шагах от твоей двери, буквально гипнотизируя её взглядом сквозь солнцезащитные очки, мысленно говоря тебе, чтоб ты не заставлял меня нажимать на кнопку дверного звонка, чтоб сам, без звука с моей стороны, открыл дверь. А сердце уже сейчас начинает бешено стучать в грудной клетке и дышать становится всё труднее. * * * — Химэ, уймись. Я больше не хочу это слушать. Хизаки застывает посреди комнаты, сцепив руки, глядя на меня со смесью отчаяния, недоверчивости и тоски. Наверное, если бы мог, он бы попытался сломить меня слезами, но слишком хорошо понимает, что это ничего не изменит. — Перестань… — Подхожу к нему, положив руки на плечи, слегка массируя. – Я вернусь завтра днем. Что ты, сутки без меня прожить не можешь? — Не могу. – Тихо произносит он, клеймя своей зависимостью и своей любовью, от чего мне становится ощутимо не по себе. Не люблю это чувство. — Возьми себя в руки. Отхожу, садясь на диван, поджав под себя ноги. Поколебавшись минуту-другую, Хи присаживается рядом, перекинув волосы на одно плечо. — Почему ты такой? Почему? Что я могу ответить? Что слишком много и слишком долго учился не реагировать на грубый мир, окружив себя неким подобием скорлупы – плотной, фигурной оболочки. Все что нужно там уже есть. И ни капли просвета. Хизаки не понимает. Если бы он хоть капельку стремился понять меня, я бы рассказывал ему все. Если бы я был уверен, что он не станет неистово ревновать, заявляя свои права на меня – я бы не скрывал ничего. — Я люблю тебя… — Шепчет он в мои волосы, обнимая. — Я знаю. – Даже не шевелюсь, глядя в огонь. Хизаки затопил камин в гостиной. То, что произошло сегодня в студии, никак не желает уходить из моей головы. Я все еще ощущаю на губах вкус твоей крови, и наверное, будь я и в самом деле вампиром – я бы нашел тебя только по твоему вкусу и запаху, плутая по улицам, точно голодный зверь. От потока мыслей отвлекает Химэ, медленно целующий мою шею, чуть прикусывая кожу. Раньше мне безумно это нравилось. Но что же изменилось теперь? …Резко дергаю на нем халат, чуть разорвав тонкую ткань. Сжимаю пальцами его плечи, заставляя вскрикнуть, укладывая спиной на диван, нависая сверху. — Оджи… больно! Так по-человечески. Ни крика, ни возмущения. Простая человеческая суть – страшно, весело, больно, приятно. Одно и другое идет нога в ногу. — Прости. Я просто хочу, чтобы ты разделся. Он дарит мне полный какого-то отчаяния взгляд, покорно снимая халат. Я не понимаю, что заставляет меня быть жестоким с моим возлюбленным. Именно с возлюбленным. Хизаки – это больше, чем секс, больше чем дружба, больше чем его присутствие рядом со мной. Он – мой кислород. Хи не может спать, пока не усну я. Прильнув к моей груди, он вновь спрашивает, спрашивает, зачем мы делам то, что делаем. Зачем мы одеваем все эти сверкающие каскады шмоток, зачем изображаем бессмертных, зачем спим друг с другом, вместо того чтобы подыскать приличную девушку и обзавестись семьей, подобно тысячам молодых людей вокруг нас. Но он и сам знает ответы на свои вопросы. А меня они забавляют, эти прописные истины, произнесенные столь невинными устами, что даже мой укус в самый уголок губ уже кажется кощунственным. Но я всего-то хотел попробовать, сравнить, такая ли его кровь на вкус, как твоя. Совсем не то.