Петля

Он лежал на белой кровати среди белых стен. Рядом с кроватью, на стуле, накинув белый халат поверх свитера, сидел Тео и смотрел на него внимательно и обеспокоенно. - Тео... – позвал Лукас, поражаясь слабости и какой-то чужеродности своего голоса. – Тео, что со мной? - Тихо, тихо, лежи, - Тео пресёк его попытку приподняться лёгким нажатием на плечо. – Капельницу пережмёшь. Лукас посмотрел на свои руки – к правой тянулась длинная тонкая трубка от флакона с бесцветной жидкостью. - Что произошло? - Ты не помнишь? Кто-то всадил тебе шприц с наркотой в ногу, когда мы вытаскивали Торстена из этого гадюшника. Лукас опешил: - С какой ещё наркотой? - Дезоморфин, чтоб ему провалиться. - Дурдом какой-то… - вторая попытка приподняться оказалась более удачной, Лукас подтянулся выше и сел. Тео поправил подушку. - Не то слово. Ну ничего. Теперь им всем там устроят весёлую жизнь. С поличным-то поймать никак не могли, а тут… Договорить он не успел – дверь в палату открылась, вошёл Хаген, чуть не задев головой притолоку, и прямо с порога широко ухмыльнулся: - Ну, очухался, гость пустоты? - Почему гость? – удивился Лукас. - Почём я знаю? – фыркнул Хаген. – Это ты себя так называл. - Я что, совсем сбрендил? – нахмурился Лукас, и тут припомнил кое-что из своих видений и невольно содрогнулся. Бррр… - Это что же, со мной такое из-за укола творилось? - А то! Пока не прогнали тебе пару капельниц. Ну и как тебе прогулка по маковым полям? - Чего? - Наркотическая эйфория, балда. - Какая там, к чёртовой матери, эйфория, - Лукаса передёрнуло. – Неужели наркоманы добровольно на такое идут? Врагу не пожелаешь. - Это ты не пожелаешь, а кому-то только того и надо… - Хаген перестал веселиться и стал вдруг предельно серьёзным: - Вы чем вообще думали, когда попёрлись в этот вертеп, дебилы? Ладно Ларс, на него как стих найдёт – ему всё по фигу, а вы, вы! - Ларс в порядке? – встрепенулся Лукас. - Что ему сделается! Хотя я бы ему сейчас хвост накрутил. – Хаген перекрыл капельницу и ловко извлёк иглу из вены Лукаса. – Ну, вроде достаточно. Тебе ещё повезло, что вовремя помощь оказали. Дезоморфин – не шутки. Ты не помнишь, кто тебя уколол? - Откуда бы, там было полно народу, особенно на выходе, нас окружили толпой, кто угодно мог. Да и не смотрел я по сторонам – мы Торстена выводили… Тео, как Торстен? - Слава богу, в порядке этот идиот! – Тео в сердцах ударил себя стиснутым кулаком по колену и выложил всё, что Лукас пропустил по понятным причинам. Стоило ему отключиться, как в дом ввалился наряд полиции, который Ларс Хансен, разумеется, вызвал ещё загодя, да и про врача не забыл, справедливо полагая, что его помощь может и понадобиться. Потому Лукаса увезли в больницу моментально, а в доме Мёрков начался настоящий бедлам. Торстен, осознавший, наконец, во что вляпался, не на шутку перепугался: то, что он заложил Мёрка, ему с рук не сойдёт, и надеяться нечего. Даже если Мёрка и упекут за решётку, останутся его дружки, с которыми шутки плохи. Потому он без понуканий залез в полицейскую машину, дал показания и вообще оказывал всяческое содействие. Оклемавшийся Карл Мёрк, обездвиженный, но всё ещё вербально-боевитый, крыл всех присутствующих, а в частности Торстена так, что даже у многоопытных полицейских челюсти до пола отпали. Он, не будь дурак, догадался, что сам же и спровоцировал случившееся, задев самолюбие подростка уничижающей фразой, и уже сто раз пожалел, что у него с языка сорвалось, но назад-то не отыграешь. Результаты обыска в доме превзошли все ожидания – мало того, что в подвале действительно обнаружилась целая лаборатория, так ещё неслабые запасы готового товара. Под аккомпанемент отборной ругани и утробного рычания хозяев, дом обшарили вдоль и поперёк. Как и предрекал комиссар Хансен, дом был «нафарширован не хуже аптеки». Плюс к утру двое пострадавших во время бойни у леса студентов пришли в себя в больнице и дали показания – в частности, что наркотики им регулярно продавал Карл Мёрк. Этого с лихвой хватило, чтобы арестовать его. Да ещё и Тео, к которому скотчем примотали видеокамеру, хитро пристроив её под курткой, наснимал много чего, шатаясь по дому. Но на этом сюрпризы не закончились. В посёлке быстро набирал обороты новый скандал: выяснилось, что десятка два местных подростков работало на Карла Мёрка, доставляя товар по адресам. Причём, делали они это не за деньги – Мёрк держал их в кулаке и самым натуральным образом шантажировал. В телефоне Карла хранился компромат на всех – фото или видеозаписи. Торстена, кстати, ждала та же участь в недалёком будущем – Мёрки для того и привечали его в доме, всё ждали, когда можно будет «зацепить» его на чём-то постыдном. Карла Мёрка увезли в участок. Младший, Стейн, являлся несовершеннолетним, но возраста уголовной ответственности уже достиг – ему было полных семнадцать лет. Однако тут подсуетился старший, заявив, что подопечный к его делам не имеет никакого отношения. Стейн тут же подхватил эту песню, конечно, шитую белыми нитками, но своего оба в данном случае добились – Стейн остался на свободе, правда, под присмотром людей из соцслужбы. Торстена, перешибшего испугом неслабый отходняк, посадили под домашний арест на неопределённый срок. А Тео, как только смог выбраться, тут же поехал к Лукасу в больницу. И явился в палату за полчаса до того, как друг пришёл в себя. Кстати, шприц с дезоморфином, которым укололи Лукаса, был найден на полу в гостиной, от него никто не постарался, а может, просто не успел избавиться. - Ещё скажи спасибо, что шприц был стерильный, только-только из упаковки, - порадовал Хаген. – А то бы ещё и подцепить мог чего, ко всем прочим радостям. - Спасибо, - кивнул Лукас, откидывая одеяло и пытаясь встать. Его тут же повело. Тео вовремя подхватил его под руку. - Куда собрался? – прищурился Хаген. - Домой. - Знаю я твоё «домой», в частного детектива поиграть ему приспичило, - Хаген подошёл к нему почти вплотную. Над отнюдь не низкорослым Лукасом он возвышался на целую голову: - Узнаю, что где-то шляешься, осёл упрямый, лично приду, выдам по первое число. Чтобы лёг и лежал дня три, не меньше, ясно? - Не беспокойся, - заверил Тео, - у нас дома отлежится. - А вот это дело, - одобрил Хаген. – Сейчас скажу, чтобы его одежду принесли. И вышел из палаты. - Лукас, - Тео приблизился к другу, - я чуть с ума не сошёл. Они сказали – для тебя такая доза могла быть смертельной, если бы не своевременная помощь. Лукас покачал головой: - Но всё же обошлось. Ларс вызвал даже врача заранее, и ты, кстати, на этом настоял. - Да, обошлось. Просто мне до сих пор кажется, что я могу опоздать. Как тогда… ты всё понимаешь. - Рождество? – разумеется, Лукас понимал. Тео кивнул. С этим страхом, въевшимся слишком глубоко, он пока ничего не мог поделать. - Тео, - Лукас сжал его руку, - мне ясно дали понять, что рано мне ещё туда. Куда «туда», пояснять не было нужды. - Так-так, начало прекрасной дружбы? * - грохнуло у дверей – в палату вошёл Ларс Хансен. Выглядел он, мягко говоря, хреново – видно было, что вторые сутки на ногах, однако боевого задора это не поубавило. – С возвращением! – гаркнул он, подходя к Лукасу. – Хоть кто-то из нас выспался. - Ты чего орёшь? – вздохнул Тео. – Не поехал домой отсыпаться? - Нет. Сейчас поеду, - Ларс плюхнулся на стул и вытянул ноги. – Распутали мы это тухлое дело с убитым студентом. Да заодно и с этими двумя работниками склада. Как думаете, почему они даже не попытались выбраться из горящего магазина и задохнулись от дыма? - Что-то им помешало? – предположил Лукас, садясь обратно на кровать. Тео примостился рядом. – Возможно, их просто оглушили или чем-то одурманили? - Именно, оглушили. - Так, минуту. Мёрк? – догадался Тео. Ларс кивнул: - Он. Сдал своих дружков моментально, чтобы одному за всех не отдуваться, ну они тоже молчать не стали. Эти двое работников склада ему помогали со сбытом наркоты, а студент стал случайным свидетелем. Решил их заложить, но сдуру им же об этом и сообщил – может быть, на эмоциях, может, шантажировать хотел. За что и поплатился. Эти два кретина думали просто его припугнуть, чтобы рта не раскрывал, но перестарались. Врезали ему пару раз, а он возьми да приложись головой об угол стола – просто не удержался на ногах. Эти двое, когда поняли, что натворили, струхнули и позвонили Мёрку. Рассчитывали, что он им поможет от тела избавиться. Он примчался вместе с дружком, их впустили через чёрный вход, они убийц электрошокером вырубили и подожгли склад, чтобы скрыть улики. Рассудили просто: на черта им подельники, которые с перепугу могут учинить что угодно, в том числе и сдать всех. - Как-то уж слишком рискованно, - нахмурился Лукас. – В этот вечер действовали большие скидки на товар, в магазине было полно народу, на склад в любой момент мог зайти кто-то из персонала. - Я тебе больше скажу: не просто рискованно, а откровенно глупо. Но в какой-то степени им повезло. В какой-то степени, потому что мы сразу заподозрили поджог, а не просто замыкание. Однако если бы не прорвало Мёрка, мы бы возились ещё долго. - А Мёрка бы и не прорвало, не задень он Торстена, - усмехнулся Тео. - Всё закономерно, - согласился Ларс. – Но вот Могенсену теперь не позавидуешь – на территории его магазина, как оказалось, вовсю сбывали наркоту, даже если он ни сном, ни духом, геморроя ему теперь один чёрт прибавилось, так что… Договорить ему не удалось – в палату вернулся Хаген и заявил при виде Ларса: - Сейчас я кого-то убью. - Потом убьёшь, сначала я высплюсь и всю эту кодлу на ноль помножу. - Ждать, когда у тебя моча от башки отольёт, можно лет двести. - Вот и жди, - кивнул Ларс, поднимаясь рывком со стула. – Тьфу ты! Ноги не держат. А ведь я сегодня ещё не пил! - Я с вами скоро писаться в постель начну и головой трясти! – сварливо пообещал Хаген. – Вот что, мотайте все отсюда, и не показывайтесь мне на глаза, пока не очухаетесь! - Я один тут вижу логическое несоответствие? – съязвил Ларс. Хаген погрозил ему кулаком и протянул Лукасу пакет с его одеждой. *** Не успели жители посёлка как следует переварить шок от бойни возле леса, как грянул скандал из-за наркотиков и втянутых в этот бизнес подростков, и в этом скандале были все шансы увязнуть надолго. Слишком много семей оказалось невольно в этом замешано. Могенсен, владелец сгоревшего магазина, был чернее тучи. То, что его служащие, пусть даже и не все, занимались такими делами, выбило его из колеи окончательно, это не считая подозрений конкретно в его адрес – ну неужели он об этом не знал? Кто-то уже начал всерьёз в этом сомневаться. Теперь, даже если и удастся доказать, что он не при чём, окончательно от подозрений всё равно не отмыться. - Уеду отсюда, к чёртовой матери уеду! – громко пообещал он, основательно надравшись в баре под недобрые взгляды окружающих в первый же вечер после допроса, и решительно поднялся, опираясь на палку. - Сядь, - сходу осадил его причитания землевладелец Диттман за соседним столом. – Я тебе уеду! Во-первых, следствие ещё не закончено, а во-вторых, это будет выглядеть как побег. Тогда тебя уж точно виноватым сочтут. - А мне не один ли чёрт, раз меня тут уже не будет? Хрен с ним со следствием, закончится – и только вы меня и видели. Что мне тут теперь – до конца жизни терпеть такое отношение? – Могенсен с вызовом оглядел весь зал и заявил, ни к кому конкретно не обращаясь: - Я в этой истории с наркотиками не замешан, мне предъявить нечего, а на меня смотрят, как на монстра какого-то. А сами святые, что ли? Ой, держите, сейчас упаду! - Не нравится? – Диттман поднялся из-за своего стола и пересел к нему. – И то верно, такое никому бы не понравилось. А в своём глазу по-прежнему бревно замечать не хочешь? Ты сам себя не вёл подобным образом? - Ах вот оно что, ты опять! – взвыл Могенсен, побагровев. - Снова, - спокойно кивнул Диттман. – Кстати, Лукас почему-то никуда не уехал, хотя ему в сто раз хуже пришлось, чем тебе. - И что ты предлагаешь? Ждать, пока мне голову пробьют и доведут меня до инфаркта? Не надо мне такого счастья. Диттман сокрушённо вздохнул: - Как только твой магазин столько лет продержался, ты ж дурак дураком. Выводы сделай. Что зарекаться нельзя. И остальным тоже неплохо бы об этом задуматься, - он окинул взглядом всех собравшихся в баре. – Никогда не стоит считать, что с вами уж точно такого не случится. Тем более руки распускать. Вы об этом вспомните в следующий раз, когда захочется на чужом фоне себя чистенькими почувствовать. Весь посёлок таким бумерангом «угостило» - мало вам? Ещё хочется? Так за судьбой не заржавеет. Пока вы не начнёте думать – ничего не закончится. В баре воцарилось гробовое молчание. Все присутствующие мрачно смотрели только перед собой, избегая встречаться взглядами даже друг с другом. Их всех, так или иначе, задели последние события. И каждый хоть как-то, но отличился год назад, оттолкнув Лукаса от себя, напрочь забыв о прежнем отношении, каждый с готовностью поверил во всю ту грязь, которой его окатили, и продолжал верить, несмотря на вопиющие нестыковки и снятие обвинения. Каждый после вскрытия правды весь этот год, даже не осознавая того, ждал, что Лукас им как-то отплатит за травлю. Но Лукас ничего так и не сделал. Зато им отомстила жизнь. Наверное, они это и так понимали, просто Диттман высказал всё открытым текстом. В это же самое время в дверь Тео позвонил Ларс Хансен. Изученная подробнейшим образом видеозапись с камеры, которую скотчем примотали к Тео перед вторжением в дом Мёрков, заставила его напрочь забыть об усталости и о том, что насчёт встречи они не договаривались заранее. Во-первых, стало ясно, кто сделал Лукасу укол дезоморфина, а во-вторых – кто стрелял в него в лесу. Ларс только мотива пока не знал, но уже начинал догадываться. Тео открыл ему дверь, и комиссар поразился какому-то «перевёрнутому», что ли, выражению его лица. - Ларс? – Тео почти не удивился его появлению. – Проходи. Хансена захлестнуло недоброе предчувствие: - Что-то случилось? - Да, случилось. - Что? Извини, что без предупреждения, просто я должен был посоветоваться. Я понял, кто пытался убить Лукаса – в доме Мёрков и, скорее всего, в лесу тоже. Тео посмотрел на него глазами больной собаки и произнёс почти без вопросительных интонаций: - Торстен.