***
К обеду заходит Питер с двумя яркими брошюрками. — Мико, не хочешь сходить на фестиваль в честь окончания лета? — весело предлагает он, допивая предложенную кружку крепкого кофе. — Нет, — Мегатрон сверлит его ненавистным взглядом, кажется, у него глаза потемнели. До Накадаи доходит смысл только что сказанного, и она, уперев руки в бока, возмущённо пыхтит. — Не решай за меня. Конечно, Питер, я пойду, — улыбается парню, который, чувствуя нарастающее напряжение в воздухе, спешит попрощаться и скрыться за дверью. — Ну и атмосферка у них! — его перекрашивает только от одного воспоминания о взгляде мужчины. — Ты не пойдешь! — шипит лорд, сжимая кулаки и чувствуя, как тяжело становится дышать. — С каких это пор ты за меня решаешь? Я пойду, это не обсуждается! — она, демонстративно топая ногами, уходит в свою комнату. «И правда, с каких это пор?» — он достает пачку сигарет и выходит во двор. Мегатрону трудно признаться самому себе, что он привык. Привык каждый день на завтрак жрать подгоревшую яичницу, привык к тем отвратным микстурам, что она пыталась в него запихнуть, привык к ее ранним подъёмам и странной заботе. «Правильно люди говорят. К хорошему быстро привыкаешь.» — он вдыхает прохладный воздух, растягивая пересохшие губы в усмешке, и тушит только что начатую сигарету. Банально, ему было не комфортно наедине с собой. Останься дес один, он начнет думать о тех вещах, которые старался забыть. А этот Питер, весь такой весёлый и говорливый, раздражал его больше всего. Он как появлялся у них на пороге, так у Мегатрона начинала болеть голова. Он вообще не думал, что бывают настолько отвратительные белковые. Ещё раз оглядев сад, лорд направился в дом, ему жутко хотелось спать. Эта усталость накатывала с новой силой, заставляя зевать на ходу.***
Мико собиралась на фестиваль без былого порыва. Честно говоря, она не особо горела желанием идти в шумную и веселящуюся толпу, но из-за принципа… Один раз она может позволить себе забыть все свои заботы и выйти в свет. Пусть в мешковатой черной толстовке, достающий ей до колен, пусть в обтягивающих джинсах и старых кроссовках, но она хотела развеяться. Стрелка приближалась к шести вечера, через полчаса должен начаться фестиваль, но даже из своего окна Мико видела огни гирлянд и слышала детский смех. Закаты в этом городе были совершенно обычные, яркие оранжевые лучи светили прямо в глаза, не давая рассмотреть дорогу, а холодный ветер хлестал по щекам и развивал крашенные волосы. От сильных потоков воздуха у Накадаи слезились глаза. Не самый лучший вечер для праздника. На площади толпы детей размахивали палками, играя в рыцарей, надев на себя коробки. — Мико! — Питера она заметила сразу. Он стоял в компании того низенького паренька и темноволосой девчонки. «Не хочу знакомиться.» — пролетела в голове мысль, но Накадаи пришлось натянуть улыбку и представиться. Клео оказалась безбашенной девчонкой лет шестнадцати, любящей рок и приключения. Как она говорила. Мико хмыкнула, ведь девочка напоминала ее саму, от этого в груди что-то кололо и дышать было трудно. Касперу было около тринадцати, он шутил непонятные шутки, которые до Накадаи так и не дошли. Питер всячески пытался развеселить девушку, крутился возле нее, предлагал сходить на аттракционы или сыграть в тире. Мико было не интересно. Внезапно приходит осознание своего места в мире, Накадаи вдруг с ужасом понимает, что если ее собьет машина или кто-то пырнет ножом, никто не заметит ее отсутствия. Разве что Мег. И то это спорный вопрос. — Может по сладкой вате? Мико? — Клео обращается к девушке, дёргая ее за рукав и широко улыбаясь. — Нет, благодарю, — она стала вежливой, ей не хотелось как раньше нырять с головой в приключения, не хотелось играть на гитаре, которую она по привычке таскала с собой. Хотелось спокойствия. Сколько она не ела? День, два? Сколько времени прошло с того звонка медика? Может это было утром? Мико не помнит. Девушке не хотелось погружаться с головой в свой персональный голодный ад. Опять. Один звонок, и ее жизнь ломается, на руках проступают ниточки вен, кожа серая, а пальцы уже не могут удержать пустой пластмассовый стакан из-под пунша. Вид еды начинает вызывать у нее тошноту. Мико, не в силах терпеть это, отбрасывает стакан и срывается с места. Ей надо домой. Ей опять плохо. Она не хочет умирать. Вспоминает больницу, где она лежала, пока все веселились на выпускном. «Такое событие бывает раз в жизни. И ты его пропустила.» — слезы уже выплаканы, ноги подкашиваются, и сил почти нет. Она влетает в пустой дом, пытаясь отыскать таблетки, скидывая трясущимися руками на пол антибиотики и микстуры. «Пожалуйста, прошу, найдись!» Перед глазами возникает белая коробочка, которую держит в руках Мегатрон. Накадаи благодарно кивает, кладя спасительную таблетку в рот и осматривая погром на кухне. Мег подаёт ей кружку с водой, молча садится на скрипучий стул, подперев голову рукой. Было видно, что она его разбудила: сонные глаза, взлохмаченные волосы и помятое лицо. Мико не хочет знать, как он нашел упаковку, а только с благодарностью пьет предоставленную воду. — Как ты себя чувствуешь? — Накадаи пытается развеять неловкость, но Мег кривится от ее тихого голоса и в упор смотрит на нее. «Ну что ещё.» — она пытается спрятаться за кружкой, отводит глаза, и закусывает губу. — Жрать больше надо. — видимо, ему доставляет удовольствие игнорировать ее вопросы. — Я не могу. — отрывистый и бессмысленный получается разговор, но Мико в нем нуждалась. Когда дес неожиданно встаёт из-за стола, все внутри у нее сжимается в тугой узел, в животе колит. Ударит? Наорет? Пропустит мимо ушей? Девушка уже не знала, что ей ожидать от лорда. «К такому меня жизнь не готовила!» — промелькнула мысль, когда десептикон достал из холодильника колбасу и масло, с полки стащил кусок белого хлеба и взял в руки нож. Из чайника шел пар. «Когда успел?» — Накадаи наблюдала, как он поставил перед ней блюдце с двумя бутербродами и чай с лимоном. Мегатрон тяжело вздохнул, прошептал что-то и вышел. Просто оставил ее одну среди разбросанных медикаментов в восемь вечера есть бутерброды. И она была благодарна.