Школа не нужна

      Капли барабанят по окну, даже в квартире становится прохладно от таких сюжетов за окном. Лиза сидит на подоконнике закутавшись то ли в плед, то ли в одеяло. Медленно подхожу к ней и почему-то чувствую, что обязан обнять её. Повинуюсь своим чувствам. Странно, совсем не чувствую её духов.       Русая поворачивается, упираясь головой мне в грудь. Я поглаживаю волосы, слыша всхлипы. — Почему ты плачешь? — я приподнимаю её лицо за подбородок, вытирая слезинки с щёк. — Мне страшно. — её тихий голос эхом разлетается по квартире. — Почему тебя не было рядом? — О чем ты? — она спускается на пол. — Где ты был, когда меня насиловал этот урод? — Пронина начинает кричать. — Развлекался с Настей? Ты же любишь меня! Или уже нет? — моё сердце сейчас разорвется от боли, которую мне причиняют эти слова, мне приходится отойти от неё. — Кирилл! — Лиза тянет мне руку, продолжая кричать. — Кирилл проснись! — уже не её голос, но тоже очень знакомый. — Кирюша, быстрее вставай! — это мама.       Я открываю глаза, чувствую как капельки пота стекают по лбу, передо мной стоит мама, что-то говоря про опоздание. Могу разобрать только: «…уже восемь утра…», подскакиваю и бегу к ванной. Кажется, синдром отличника меня отпускает. Давно пора.       Холодная вода приводит в чувство, но в голове ещё с этим ужасным эхом раздается голос Прониной. Мало мне тебя наяву, ты во сне решила замучить? Чувство вины доводит и до самоубийства, нужно с этим что-то делать, только что? Подойти и спросить: «Елизавета, не злитесь ли вы на меня из-за того, что я не спас вас от изнасилования на школьной вписке?» или «Лиза, кажется, я схожу с ума, и ты во сне меня обвиняешь в том, что тебя изнасиловали. Не могла бы ты сказать, что это не так?». Не знаю, что хуже этот сон или мои попытки избавится от чувства вины. Хотя при чем тут я вообще? Я что ли кого-то насиловал? Нет. Я должен был за неё отвечать? Нет. Я её притащил в этот притон? Тоже нет. Мог ли я это остановить? Может быть.       Растворимый кофе та ещё гадость. Да я об этом думаю каждый раз, как пью эту мерзость. Но это не мешает мне по утрам потреблять его кружками. На удивление, сегодня я выспался и даже голова не болит. Очень странное утро. Как я понял на первый урок я опоздал, значит и на второй торопиться не буду. Поэтому я не торопясь зашнуровываю свои кеды, которые проклинает моя мать за то, что я ношу их и в снег, и в дождь, а потом хожу с соплями до колен. А по-моему, очень практичная обувь. И в пир, и в мир.       До школы я иду медленно, прогулочным шагом, даже решил по парку в этот раз пройтись. Опаздывать, так опаздывать по полной. Погода, конечно, меня не устраивала, но все-таки лучше так, чем класс с уроками. Прогуливаюсь по небольшому парку, на одной из лавочек замечаю одинокую фигуру, что достаточно странно для такого времени. Ну может бабушка какая-нибудь вышла пёсика выгуливать.       Подойдя ближе, замечаю свою одноклассницу, которая докуривает сигарету. Русые волосы снова развивались на ветру, и девушка свободной рукой поправляла их каждое мгновение. Чуть дрожащая рука, меж пальцев которой была зажата сигарета, покрасневший от холода курносый носик. Такая красивая. Я бы был твоим пёсиком. — Прогуливаем? — я присаживаюсь к ней на лавку. — Чёрт! Носи колокольчик на шее, чтоб из далека слышно было. — от испуга из рук Лизы выпала сигарета. — Посмотри, что ты наделал! — она достает из пачки ещё сигарету и поджигает её. — Придётся ещё одну скуривать. — Пожалей себя, выкинь эту дрянь. — Значит тебе можно, а остальным нет? — она заинтересованно посмотрела на меня. — Я курю два года, у меня зависимость, которую я не признаю. Я всё ещё думаю, что могу в любой момент бросить, но как-то пока не складывается. Мне терять нечего, но ты то ещё не привязалась к этой хуйне. Если думаешь, что помогает не нервничать, то представь, что с тобой будет, когда начнётся стресс, а пачки под рукой не будет. — Ой, только давай без лекций и нотаций, мне родителей хватает. — зеленоглазая закатила глаза, но всё же положила обратно сигарету. — Пошли в школу, а то и на третий опоздаем. — я поднялся с лавочки, но заметил, что Лиза вообще не торопится идти со мной. — Я не пойду сегодня. Может составишь мне компанию? Выпьем, покурим, покурим чего-нибудь поинтереснее, я угощаю. — глаза хитро заиграли. То не одной женщины в моей жизни, то сразу две. Вау. — А к утру косяк задолбим, завтра в школу не пойдём? — я посмеялся, подходя ближе к русой. — Значит согласен? — на что я кивнул, а Лиза радостно встала и потянула меня за руку в неизвестном направлении. — Эй, я понял, что ты рада проебать школу, но куда мы? — К тебе. У меня предки дома. — она остановилась, не отпуская мою руку. — Ко мне, так ко мне. Только я живу в другой стороне, Лиз. — я указал рукой в нужную сторону. — Кирилл… — протянула она, закатывая глаза. — А бухло? Там магазин, где без паспорта продают. — Да уж у меня найдётся, что выпить. Пошли. — Пронина кивнула и послушно отправилась за мной.       Кто бы мог подумать? Пить, курить и материться со мной идёт сейчас отличница, умница, спортсменка и просто красавица — Елизавета Игоревна Пронина. Мы шли вдоль улиц небольшого города, чьи жители либо уже давно умотали на работу или учёбу, либо только-только просыпались, поэтому улицы были почти пустыми. Лиза для девушки, которую на днях изнасиловали, вела себя очень весело: прыгала, убегала от меня вперёд что-то крича, громко напевала странные песни. Никогда её такой не видел, но может именно так она пыталась всё забыть? Я помню, как она говорила, что не хочет, чтобы об этом знал кто-то ещё. Значит ей самой придется от этого абстрагироваться. Так жаль эту маленькую девочку. Ты стараешься веселиться и улыбаться, но я вижу, что тебе ужасно хреново, красавица.       Чувство вины куда-то улетучилось и теперь я мог чувствовать себя абсолютно свободно и спокойно. С ней. Я никогда не понимал, что такое спокойствие, которое тебе может принести только один человек на планете. Теперь понимаю. А ещё понимаю, что сегодня она со мной только потому, что ей тяжело быть одной в такое время. Будь другие обстоятельства, она бы, скорее всего, не позвала меня куда-то, но даже на таких условиях я согласен быть рядом. Всё что угодно, лишь бы чувствовать это спокойствие и смотреть, как ты громко смеёшься и дурачишься, идя по улице.       Заходим ко мне. Я сразу же направляюсь к домашним запасам алкоголя. Мне, естественно, нельзя этот шкаф даже открывать, но скорее мама придерживается этого правила, а не я. Достаю какое-то вино, выглядит вроде неплохо, прихватываю с собой два стаканчика, штопор и иду в свою комнату, где уже расположилась Лиза. — Не шарю в вине, но вроде неплохое. — я присел напротив, открывая бутылку. — Я тоже не разбираюсь, я больше по крепкому. — она делает глоток из только что заполнившегося стакана. — Музыку или так посидим? — я выпиваю полстакана разом. — Музыку. — Какую? — я ставлю стаканчик и тянусь к колонке. — Ты же сам что-то пишешь. – блять и она знает. — Это всё херовато пока звучит, но однажды я стану кумиром всех девчонок. — я пытаюсь отшучиваться, получается неплохо. — Я могу сыграть, если хочешь, но пока не своё. — Ладно, звезда, играй, что нравится. — она откинулась на спинку кресла.       Я беру в руки гитару, в надежде, что она настроена и мне не придётся утомлять гостью скучными попытками выровнять строй. Надежды оправдались, и я выбираю, на мой взгляд, самую милую песню, которую я могу знать. Пойми, прошу, ты очень-очень мне нужна, Ой бля. Пойми, ведь я тобой дышу, Еще раз. Ой бля. Ты в это вряд ли влюблена. Точно не влюблена, точно не в меня. Но я живу пока держу твою ладонь в своей руке. Даже не держа, просто живу. И трещины на потолке напоминают мне о том, что без тебя я был никем. Мне всё напоминает, что я никто. Прошу, вернись или дай умереть мне. Лучше умереть, чем так фальшивить, братан. Наверное, я слишком влюблен. Я снова начал слушать Земфиру, листая твои фото в альбомах, Вникая в тебя тысячи раз. Я слишком влюблён. Ты в каждой моей мысли, ты вирус. Я снова буду ждать тебя дома, В бессмысленном поиске глаз. Звучит ли это как признание в любви? Нет, чувак. Это звучит, как долбаеб, который не может попасть в ноты. — Это прекрасно. — тихо сказала Лиза, когда я закончил. — Наверное единственные нервы, которые у меня остались. Можно ещё что-нибудь оттуда? — Спасибо. Без проблем.       Я снова перебираю струны, пытаясь попасть в ноты, но выходит скверно, как и всегда впрочем. Однако «батареи» мне дались куда лучше. Зато теперь я знаю, что Прониной нравятся «Нервы». Да какой девочке могут не понравится такие песни? Ещё несколько песен под бутылочку вина, и вот уже русая не стесняется мне подпевать. Она ещё и петь умеет, еп твою мать. Да я бы, наверное, всю жизнь играл на чертовой гитаре, лишь бы только слышать, как она поет. — Хочу гулять! — весело кричит Лиза. — Пошли, пошли. — я встаю с дивана иду в сторону выхода.       Вот уже ветер дует в лицо, кеды снова хлюпают в лужах. Вроде все как всегда, но нет. Сегодня рядом она. Такая счастливая, радостная. Не пропускает не одного забора, чтобы залезть и нелепо скатиться вниз. Хватает меня за рукав куртки и тянет куда-то. Я в шутку заламываю ей руки, заводя за спину, но не причиняя боль. Продолжай, солнышко. Продолжай веселиться, как сейчас. Прыгай мне на спину и проси покатать. Пой свои любимые песни, чтобы их слышал весь район. Продолжай скакать, будто сумасшедшая. Падай на землю и смейся громче всех. Делай, что хочешь, милая, но не переставай улыбаться никогда. -Давай поднимайся. Сколько можно падать? — смеясь, я пытаюсь поднять пьяную Лизу с асфальта. Резко дергаю её за руку, и она так же резко поднимается. — С тобой оказывается так весело. — проговорила она, не спеша отпускать мою руку. — Спасибо, Кирилл. — Да не за что. — я осмеливаюсь приобнять девушку свободной рукой, вроде бы и она не против. Я смотрю в твои серо-зелёные глаза и до сих пор вижу боль. Но я точно знаю, что если я тебя сейчас поцелую, ты не станешь сопротивляться. Такая грустная. Мне бы спасти тебя от твоих вечных мыслей, но ты такая красива, когда грустная.       Я дотрагиваюсь подбородком её макушки и вдыхаю аромат духов. Никогда не забуду. То ли орехи, то ли корица. А может и то, и то. Русая утыкается мне в шею, что-то тихо нашептывая, похоже на слова очередной её любимой песни. — С тобой так хорошо. — говорит она, обнимая меня в ответ. — Мне с тобой тоже. — я прикрываю глаза, вспоминая, сколько раз я мечтал об этом моменте. Миллион. Два. Или три.