Обычная практика курсанта Недоли

Сама Евдокия Недоля тем вечером смотрела в потолок, тщетно пытаясь уснуть. Как там — дома? Не в родной квартирке, где так пусто и тоскливо без родителей, без вести пропавших вот уже полгода назад. Ей сказали, мама была с бригадой спасателей, ее позвали, чтобы оказать первую помощь пострадавшему. Перекрытия не выдержали, их завалило, и папа отправился на подмогу. Не вернулся. Ни тел не нашли, ни признаков того, что кто-то мог выбраться самостоятельно. Ни-че-го. Глупо надеяться, но… А вдруг?.. На планете Стрижонок, то есть Стржельд-ог, уже давно новые корпуса. В комнатах, где ютились когда-то они, живут теперь старшекурсники. Не осталось ни их тайников, ни ориентиров. Не сидит в оранжерее со старенькой гитарой Терри, на балконе общежития больше нет цветочных горшков, в которых Элис выращивала свои любимые цветы. Остались ли вышитые Илиаль шторы и скатерти? Не разносится по округе аромат выпечки, которую каждое утро затевает Борька-Лаборант. От этого запаха курсанты просыпались вернее, чем от будильника. Но тикает верный хронометр в руках у Капитана Капитаныча, шелестит фонтан в «летней столовой» на площадке между общежитием и учебным корпусом. Бьют часы на башне, ветер приносит запах моря. Как же она соскучилась по всему этому! По соседке по комнате, Викки, и ее братишке, шестилетнему Вилли, и ее родителям, которые так редко могли прилететь домой. Малыш был торжественно объявлен «сыном полка», и все курсанты поочередно сидели с ним в свободное от учебы время. Во время учебы за ним присматривал Борька. Ой, кстати! Вилли так просил писать ему почаще, а последнее письмо ему ушло еще по весне. Надо исправляться, срочно! С первой же остановки, как связь появится, отослать! И вообще, с ребятами бы надо созвониться… Как они там? Вернулась ли Викки из экспедиции? Помирился ли с сестренкой Тимка? А в общежитии их академии только что закончился ужин. Старшекурсники, у которых практика начинается на пару дней позже, уже вернулись в общежитие. А Мышка? Как она там? Дока помнила, как в карцере Мышка смотрела в стену каким-то безжизненным взглядом: «Зря ты вмешалась, Дока. Все бы уже закончилось. А так… Мне нельзя возвращаться к Грейхиллам. Я же под приказом». А сама Дока все пыталась успокоить подругу, обещала, что никому ее не отдаст, и сама обязательно вернется, безвыходных ситуаций не бывает и все еще обязательно наладится. Поверила? В это так хочется поверить, но опыт говорит другое. Мышка, как и сама Дока, слишком привыкла надеяться только на себя. Впрочем, сейчас у нее остался пропуск самой Доки, дающий право проходить по общежитию и по учебным корпусам. Ее должны накормить в столовой, а на крайний случай ей оставлены ключи от комнаты, где живут Дока Недоля и Элис Санни с третьего курса. В шкафчике лежат сухпайки, так что голодать она точно не должна. Комната есть. Элис и девочки из соседних комнат обещали присмотреть за Докиной подопечной. Ректор предупрежден, он тоже пообещал, что не выдаст. Деньги. Да, основная надежда, конечно, на зарплату. Но если что — можно продать кое-что из самоделок. Рауль со второго курса заказывал ремонт и переустановку системы своего компьютера. Она сделала, а вернуть до практики не успела. Но это ничего, он тоже уже уехал, вернется — заплатит. Диего с третьего как раз перед отъездом за отладку флайера заплатил. Девочки со второго этажа общаги коменданту все уши прожужжали, он обещал выбить у ректора плату за ремонт институтского имущества. В конце концов что-то ремонтировала она за эти полгода едва не каждый день. Если эти деньги собрать, как раз должно хватить и на выкуп, и на юриста, и на другие срочные траты. А жить? На стипендию как-нибудь проживем! Вроде все предусмотрела. Почему же так тревожно?.. Ничего. Месяц потерпеть. Он быстро пролетит. Особенно если каждый день созваниваться по специальному комму, который выдавали каждому практиканту. Главное, хорошенько заблокировать дверь и поставить защиту от прослушки. Еще не хватало, чтобы команда заподозрила ее в шпионаже! Первая неделя прошла более или менее без происшествий. С Тедом Дока не то чтобы сработалась, но хотя бы научилась мирно сосуществовать. Да, конечно, он пытался поддеть и спровоцировать на какие-нибудь эмоции. Но обижаться на это девушка уже не могла. Не чувствовала она с его стороны настоящей неприязни, и все тут! Скорее можно было поверить в то, что Тед почему-то сердился на себя. Хотя с чего вдруг? Было решительно непонятно. С Полиной отношения, пожалуй, наладились. С ней приятно было поболтать «о своем, о девичьем» — например, о питомцах из числа межпланетной живности. Опять же, страсть Полины к прическам и длинным волосам. Когда-то у Дуняшки Недоли тоже были длинные волосы и мама делала ей прическу на выпускной, а потом… В день, когда ей сказали, что ждать больше нечего, волосы стали уже не нужны. Кому теперь возиться с косами? Папа хотел, чтобы она нашла его сослуживцев. Ну что же, пилотка лучше держится на ежике, а до генерала скорее доберется новобранец-практикант, чем кисейная барышня. И косы исчезли уже в апреле. А Пелла из соседней комнаты так же любила расчесывать и укладывать волосы безропотной Мышке, как и Полина — тому молчаливому рыжему пареньку. Дэну. Да, точно, его зовут Дэн. Дэнька. Денис? Или Даниэль? А какая в общем-то разница? Хотя интересно, почему он в последнее время стал так насторожен и относится к новому навигатору не то чтобы с неприязнью, но точно с подозрением? Почувствовал, что каюта Доки экранирована и не прослушивается искином? Почувствовал, что некий сигнал в каюту поступает, но это не межпланетка и она никак не улавливается? Мышка чувствовала подобное. И говорила, что процессор всегда и во всем непонятном ищет опасность: «Вы называете это паранойей, а мы так пытаемся выжить. Пойми, для нас поверить постороннему — значит, подвергнуть опасности тех, кого мы защищаем. Себя-то ладно, наша жизнь немного стоит. А вот защищаемого объекта… Пойми, системе все равно, друг ты, враг. Опасность должна быть уничтожена. Исполняющий приказ хозяина DEX в боевом режиме остановиться не может. Даже если очень захочет. Имплантаты, к сожалению, сильнее. Сопротивляться можно, но очень недолго. Так что кто бы перед ним ни был, DEX будет атаковать, пока жив. И даже твои механические штучки — не гарантия безопасности. Поэтому, пожалуйста, если есть хоть малейший шанс — не провоцируй». Понять бы еще — он такой же, как Борька? Тот ведь долго скрывался, пытался вести себя как правильный киборг. Краем уха Дока слышала, что Капитану Капитановичу он достался от благодарного отца одного из аспирантов, не то полковника, не то генерала. Для армейского киборга Борька был староват, да и в последнем бою его потрепало, так что его уже собирались утилизировать. Система работала процентов на тридцать пять, не больше. Но Капитаныч из всех выбрал именно его. Долго откармливал, лечил, давал восстановиться, да и потом подключал к работе, только если дети не справятся абсолютно точно. Курсантов приучил к мысли, что киборг не игрушка, не ценное оборудование, а надежный товарищ, а порою и вовсе — единственный шанс на спасение. Сначала его звали по должности, затем — Борькой, Борисом и даже Борисом Капитоновичем. Он принимал участие во всех работах, следил за соблюдением техники безопасности и почти каждого курсанта не раз спасал от травм. Когда закончился ремонт, именно Борис отвечал за то, чтобы во время занятий в лабораториях и мастерских было все необходимое и не произошло несчастного случая. К нему привыкли, он казался настолько неотъемлемой частью училища, что все и забыли то, что он не человек. Не воспринимался он как техника, и все тут! «Свой парень», и только посмей его кто обидеть! А потом на планету с плановой проверкой прилетели дексисты. Ребята Борьку тогда всей группой прикрывали, что «желторотики Капитоныча», что старшекурсники, переехавшие в уже отремонтированный корпус. Все старательно делали вид, что без киборга училищу ну вообще никак не обойтись, он прямо нарасхват и что это самый что ни на есть обычный механизм, никаких признаков срыва в помине нет. А потом еще самому Борьке доказывали, что ничего не изменилось и он по-прежнему им друг, так что больше скрываться нет смысла. Но сейчас-то перед Докой незнакомый киборг с чужого корабля. И он другой. С этим просто надо смириться.