***
На самом деле, отношения с родителями Антон мог «обозвать» одним словом — стабильные. Мама постоянно предлагает что-то купить, как-то побаловать, поддержать сына, а отец — затащить в гольф, лишь бы вынести мозги. Он постоянно ругался, бубнил и все, что делал для Антона — считал важнейшим в жизни юноши. «Антон, ты должен быть благодарен мне, что я вообще содержу тебя!» «Антон, как ты смеешь занимать вторые места? Шастуны никогда не занимают вторые места! Мы всегда первые.» «Антон, ты вообще меня слушаешь своими лопоухими ушами?» А Антон не слушал. Антон молча смотрел на свои ладошки, теребя кольца. Он выслушивал все, возвращался в свою комнату и смотрел в зеркало, пытаясь найти хоть что-то, что заставит его не верить словам отца. Тогда и приходила на помощь мама. Она стучалась, входила в комнату и садилась рядом, поглаживая по голове или спинке, предлагая сходить прогуляться. Но Антон лишь качает головой, садится за свой стол и открывает очередную книжку по менеджменту. Он, все-таки, умный мальчик, и родители знают это, но Шастуны как-то уравновешивают друг друга. Отец — слишком раздражительный, ненавидящий все вокруг бизнесмен, мама — прекрасная, милая женщина, которая и котенка не обидит. И любовь у них всемирного масштаба. Однако, в их жизни были непростые периоды. Оттуда и появилась Леля. Леля — сводная сестра Антона. Она отвратительная, постоянно пьет, много курит, даже наркотиками увлекалась. Она старше студента, как минимум, лет на десять. Антон никогда не интересовался жизнью сестры, пока в один момент она не бросила свой университет и не уехала жить к Михаилу — своему молодому человеку. Они были, наверное, как Сид и Нэнси — наркотики, секс, рок-н-ролл. И вытряхивание денег со счета отца и карманов Антона. Антону это безумно не нравилось, но сначала он был слишком маленьким, чтобы ответить, а теперь — просто не может. Он ведется на провокации, на унижения и, закрывая глаза, представляет, как мог бы отдыхать с родителями на Бали, как бы отец катал его на своем BMW X7 — первоклассном, элегантном автомобиле. Но «роковая» парочка ждали Антона каждый раз, куря в салоне машины. Ведь за то, что они встречают Антона — можно получить денег. Один раз Антон отказал им — просто не сел в машину, проходя мимо и быстро направляясь к автобусной остановке. Через два дня он не смог встать с кровати из-за боли в ребрах, а ссадина на губе треснула. Вкус крови сразу вызвал рвотный позыв, но Антону даже не встать с кровати, чтобы уединиться с белым другом. Родителей тогда не было дома — они были в очередной командировке отца — а Антон позвонил Алине и попросил привезти обезболивающих. Когда девушка увидела Антона — то громко охнула, сразу же помогая приподняться. Она почти выходила Антона, которому лишний раз повернуться было больно, а юноша пообещал, что больше не будет иметь дела с сестрой. Однако, даже тут произошел облом. Антону не нравилось, что его били, а Мише не нравилось, что сумма в его кармане с каждым днем становится все меньше и меньше, что и заставляло сильнее бить по ребрам, почкам и лицу студента. И они с Лелей ничего не боялись, ведь родители будут еще не скоро — но, однако, вернулись они через неделю, чтобы собрать сына в другую страну — учиться по обмену — а когда увидели вместо ребенка сплошные кровоподтеки, устроили такой фейерверк старшей сестричке, что она не появлялась перед родителями в течение года. А Антон уже уехал в заграничный университет, из которого вернулся лишь под конец второго курса. И он был счастлив — уровень английского поднялся почти до «уровня эффективного функционирования»: он понимал сложные и длинные тексты на самые разные темы, распознавал скрытый смысл сказанного, а изъяснялся свободно и спонтанно, без затруднений с подбором слов или выражений. Также, огромный опыт по менеджменту и управлению персоналом давал о себе знать. Антон все лето проработал в небольшой компании, поднимаясь по карьерной лестнице слишком быстро. Его даже отпускать не хотели, но учеба — важная деталь жизни. Он обещал вернуться, помогать и иногда заглядывать в офис, расставаясь с сотрудниками, как с друзьями. Отец был немного удивлен тем, что Антон отказался от должности менеджера в семейной фирме, объясняя это тем, что «опыт нужно получать там, где твою фамилию не знает каждый». И отец понял. Антон же удивился, что не услышал скандала по поводу «а что тебя не устраивает в своей фамилии?». На самом деле, Антону приятно было осознавать, что отец гордился им. Антон прекрасно знал это, ведь когда он вернулся домой, то его сначала обняла мать, а затем протянул руку для рукопожатия отец, а после притянул к себе и произнес эти слова. Антон расплылся в безумной улыбке тогда, радуясь за себя. Но она сразу же пропала, когда за их спинами он заметил Лелю с ее недомужем. С того момента прошло почти полгода, и Миша не трогал его, никто не вытаскивал из него денег, но при любой возможности «настучать» на младшего — они делали это. Поэтому они просто забирали его, следили и жаловались на все, что только было можно. А родители закатывали глаза и смеялись каждый раз, когда Леля с круглыми глазами покидала квартиру.***
Антон почувствовал холодок по коже, ежась и сильнее кутаясь в одеяло. Он уткнулся носом в подушку и недовольно простонал, потому что последние надежды схватиться за ниточку сна, где его так сладко целуют в плечо, обнимают и терзают бока, пропали бесследно. Поэтому, он перевернулся на спину и потянулся, рукой по привычке потянувшись к тумбочке у кровати. Но, не найдя там телефон, Антон громко простонал, закрыв глаза и прижав ладони к ним. Он несильно трёт их, чтобы хоть как-то проснуться, но потом резко поднимается с постели. Шастун падает обратно, тихо хныкая, потому что в глазах резко помутнело, а кости будто в мясорубку закинули. Антон повторяет попытку подняться, но медленнее. Он садится на кровати, смотрит по сторонам и берет в руку свой телефон. Юноша снова пытается его включить, но полосочки все еще бегут по экрану, показывая, что матрица точно не желает работать. Антон вздыхает и поднимается с кровати, босиком ступая по полу, выходит из комнаты, тихо передвигаясь по квартире. Он останавливается лишь у входа в кухню, заглядывая внутрь. Мама суетится у плиты, отец читает какую-то очередную газету. Леля не живет с ними, поэтому, глубоко вздохнув, Антон вцепился в телефон обеими руками и прижал его к груди. — Мам, пап, доброе утро, — произносит Антон, перекатываясь с носочка на пятку. Женщина улыбнулась, посмотрев на сына. Антон сразу же проскользнул к столу, опускаясь на один из стульев. Мама потрепала его по голове и тихо произнесла «доброе, Тошенька», на что отец кинул взгляд поверх газеты и перелистнул страницу. — Антон, разве за окном утро? — интересуется мужчина, не отрываясь от чтения. Юноша сложил руки на столе, повернулся к женщине и вжал голову в плечи. На его лице показалась виноватая моська, а губы растянулись в неловкой улыбке. — А который час? — спрашивает Антон, ища глазами хоть что-то, что подскажет ответ на вопрос. — Антош, почти восемь часов вечера, — произносит мама, садясь рядом с сыном и улыбаясь ему, — расскажи нам, как съездил? У Антона остановилось сердце. Нет, не так. Оно выскочило, пробежало километр и вернулось на свое место, истекая кровью и не давая спокойно вздохнуть. Неужели так долго спал? Пропустил пары? Никто его не разбудил? Юноша слегка нахмурился, но решил, что показывать это при отце — не лучшая идея. Поэтому, он быстро натянул на лицо улыбку, смотря родителей. — Отлично, — кратко отвечает мальчик, протягивая руку к вазе с фруктами в центре стола. Он берет яблоко и рассматривает его с разных сторон: такое зеленое, ровное, красивой формы. Антон хмыкает и надкусывает фрукт, переводя взгляд на отца, — мне впервые понравилось там, думаю, — Антон пожимает плечами и переводит взгляд на мать, — но, как оказалось, конкурс был куплен или типа того, — юноша тяжело вздыхает и прикрывает глаза, когда слышит со стороны мамы слишком наигранный возглас, — но, на самом деле, Арсений Сергеевич… — Арсений Сергеевич? — отец отложил газету, сложив руки в замок на столе, — кто это? — Это преподаватель истории. Он был мои… нашим наблюдателем, — поясняет Антон, продолжая свой рассказ, — он сказал, что скорее всего конкурс будет аннулирован, а нам в университете проведут какое-то другое награждение. Антон пожал плечами, смотря на стол. Он откусил еще яблока и принялся выводить пальцами кружки на поверхности стола, стараясь не сжаться под взглядом отца. — Хорошо, — кратко отвечает мужчина, спустя некоторое время неловкого молчания, а затем возвращая внимание газете, — хорошо. — Хорошо? — переспрашивает Антон, смотря то на мать, то на отца, — все в порядке? — Подкупы — частая проблема этой страны, — объясняет отец, не отрываясь от чтения, — нужно поговорить с твоим этим Сергеевичем. — Он не мой, — сразу же выпаливает Антон, сильно краснея и опуская взгляд. И если ничего не заметил отец, это не значит, что не заметила мать. Женщина улыбнулась и хмыкнула, вставая со стула и возвращаясь к плите. — Пойдем, купим тебе телефон? — спрашивает она, как только Антон встал, чтобы выкинуть огрызок яблока. — А что с твоим? — снова спрашивает мужчина. Что это за привычка такая — разговаривать, не отрываясь от чтения? — Разбился, — кратко отвечает юноша, целуя маму в щеку немного липкими губами. За это Антон сразу получает полотенцем по бедру, и он, смеясь, выбегает из комнаты, чтобы вернуться в свою спальню и переодеться. Антон долго крутится перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон. Черное поло, застегнутое на все пуговицы, сверху — толстовка с воротником-капюшоном. Облегающие, черные джинсы, выгодно подчеркивающие длинные ноги. Антон невысоко подпрыгнул, довольно улыбаясь. Он почти захлопал в ладошки от того, как выглядит. Лучшее, что он мог сделать сейчас — это молча порадоваться своему вкусу в одежде, а потом уже (когда-нибудь) верещать, будто он пятиклассница, которая увидела Луи Томлинсона. Антон поправил кольца и браслеты, еще раз окинул себя взглядом в зеркале, схватил рюкзак и вышел из комнаты, выключив свет и закрыв дверь на маленький ключик (ну, а вдруг что). Антон по привычке проверяет рюкзак на наличие паспорта и наушников, а после выходит в гостиную, где его ждала мама. Она внимательно разглядывала свой маникюр. Наверное, прикидывает, когда в следующий раз вызывать мастера. Антон окликнул ее и улыбнулся самой милой улыбкой, что у него была. — Ма-ам. Женщина перевела на него взгляд. Она поднялась со своего места, подошла к парню и чмокнула его в щеку, хватаясь за ладошки сына. — Ты правда позволишь мне купить тебе телефон? — интересуется женщина. А Антон лишь кивает головой. В глазах у матери загорелся огонек, и она, схватив сына за запястье, потянула его за собой в коридор, обуваться и надевать куртки.***
Антон сидел в кресле у окна. Время на часах показывало почти четыре утра, а значит, пора бы и спать ложиться. Но внутри что-то не давало покоя, и это точно не угрызения совести за новый купленный телефон. Антон уже давно подключил телефон к своим новым беспроводным наушникам, слушая музыку. Когда он включил трэки Safonov'а, его бывшего одноклассника, на душе становится чуть-чуть теплее, потому что он и правда рад за этого парня. Но все равно, что-то терзает, а что — он так и не смог понять. Телефон не видит сим-карту. Это дико раздражает, но сходить в отделение оператора сотовой связи они с мамой не успели, поэтому придется сходить на перерыве между парами. Антон подключился к сети Wi-Fi и спокойно листал инстаграм и твиттер. Парень встал с кресла и пересел на подоконник, открывая окно и вытягивая из пачки одну сигарету. Он зажал ее между губами и прикурил, смотря на то, как появляется облачко дыма из-за губ. По улице пронеслись две машины пожарной службы, следом — скорая и реанимация. Антон проводил их взглядом, а сердце сделало кульбит. Но Антон лишь сделал музыку погромче, переводя взгляд на время: 4:12. Наверняка, какой-нибудь пьяница уснул с сигаретой в руке и спалил свою квартиру. Или кучка подростков шины палит. Антон расправил плечи, прикрыв глаза. Он сделал очередную затяжку, от сигареты осталось меньше половины. В коридоре послышался шум и шорох, что заставило юношу выкинуть сигарету, а дым, выпущенный в последний момент, быстро размахать руками. Антон стянул с себя свитер и быстро забрался под одеяло, прячась под него почти с головой. В проеме показалось лицо отца. Он оглядел комнату, подошел к кровати и поправил одеяло. — Я горжусь тобой, — тихо прошептал мужчина, когда почти вышел из комнаты. Он еще раз оглядел комнату, усмехнулся и закрыл за собой. Антон вынырнул из-под одеяла и посмотрел на дверь. Он немного удивленно смотрел на выход и не понимал, что не так? Где крики о том, какой он бездарный? Но было безумно приятно. Юноша снова открыл приложение «вконтакте», перешел во вкладку с музыкой, переключил трек и вернулся в диалоги. Он перевел взгляд на диалог с подругой, а затем и открыл его. Алина Матвиенко была в сети минуту назад. Парень, не раздумывая, напечатал сообщение. Антон Шастун: чего не спишь, мышь? Ответ не заставил долго ждать. Антон подавился воздухом, начиная кашлять и смеяться, но после одернул себя — все-таки, четыре утра.Алина Матвиенко: рифмоплетам по губам хуем бью ;)
Алина Матвиенко: че надо?
Антон Шастун: была в универе?Алина Матвиенко: да, но твой мужик отпустил нас с Янкой ;))
Щеки Антона вспыхнули красным. Его мужик?! Антон Шастун: ты про кого? Он, конечно, догадывался, кто же может быть таким радушным, но все-таки, хотелосьАлина Матвиенко:, а у тебя мужиков много в университете?
Антон Шастун: ни одного.Алина Матвиенко: точки себе в жопу засунь, спасибо :)
Алина Матвиенко: только член Попова перед этим вытащи ;))))
Антон почти в слух завыл. Господи, вот за что ему такая подруга? Антон Шастун: у меня нет ничего в задницеАлина Матвиенко:, а хотел бы?)0
Антон прикусил губу, но улыбнулся. Вот зараза, все ведь знает. Антон Шастун: у меня такое чувство, будто что-то происходит, но я не понимаю, что именноАлина Матвиенко: согласна. только рядом со мной спит Яна, а дядя Сережа на кухне играет в КС и орет на пол квартиры. Поэтому, я не сплю)
Антон Шастун: пойдем спать. в уник через четыре часа вставатьАлина Матвиенко: и снова согласна. пошлых снов тебе с Поповым в главной роли ;))
Антон закатил глаза и тяжело вздохнул. Вот откуда берутся такие люди, а? Ведь подруга совсем без каких-либо причин начинает разговор об Арсении. Ну, надо же перед сном немного наебать себя, да? Антон выключил Wi-Fi на телефоне, включил будильник, снял наушники и поставил все на зарядку. После, он поправил одеяло и тяжело вздохнул. В животе что-то скручивало, подпрыгивало, тлело. Такое ощущение, что внутри что-то есть — и это что-то устроило огромный митинг. Антон усмехнулся своему же сравнению и прикрыл глаза. Он снова поправил одеяло, перевернулся на живот и закрыл глаза. Руками обняв подушку, юноша уткнулся носом в нее и почти сразу заснул. Но он ведь не знал, куда едут машины служб спасения. Он ведь не мог догадаться, да?