Доброе утро

Антон проснулся от жужжания. Он пытался найти телефон на ощупь, но выходило как-то не очень, поэтому юноша приподнялся на локтях и недовольно посмотрел на вибрирующий предмет. Он выключил будильник и сел на кровати. Антон протер глаза и лицо. Он еще не проснулся, но ощущал то же самое, что и вечером. Внутри все сжималось, но Антон не понимал почему. Он оглядел комнату, тяжело вздохнув. Его дико бесило это чувство, но вставать с кровати было просто необходимо. Антон зевнул и потянулся, поднимаясь с постели. Медленно прошел в коридор, босиком топая по полу. Он потер глаза, снова зевнул и постучал в дверь. — Есть кто-нибудь? В ответ последовала тишина, поэтому Антон открыл дверь и прошел в комнату. Он оперся на раковину, осмотрев себя в зеркале. Небольшие синяки под глазами, но это постоянное явление. На голове — взрыв макаронной фабрики, а в голове — сами макароны. Антон достаточно быстро принял водные процедуры и, снова зевая, вернулся в свою спальню, собираясь. Он покидал в рюкзак тетрадки, пару ручек и зарядку для телефона. Юноша закинул сумку на пол, подошел к шкафу и вытащил оттуда белую футболку и такого же цвета толстовку. Он быстро натянул их на себя, поднял со стула джинсы и медленно натянул их на себя, подпрыгивая, чтобы они быстрее налезли на бедра. Как только он полностью оделся, повертелся перед зеркалом и поправил прическу, юноша взял рюкзак и вышел из комнаты, снова закрывая ее на ключ. Он быстро прошел мимо многих комнат, свернув только у кухни. Схватив со стола яблоко, Антон подошел к женщине, которая варила кофе для мужа. Он быстро чмокнул ее в щеку, пожелал доброго дня, но от завтрака отказался. — Антош, ты во сколько вернешься? — спрашивает женщина, на что он лишь пожимает плечами и надкусывает яблоко, — Леля уехала загород, взяла папину машину. Так что, домой ты сегодня сам. — Хорошо, — парень быстро выскочил из комнаты, сразу же поворачивая в коридор. Залезая в шкаф, он вытягивает оттуда белые кроссовки. Антон засунул яблоко в рот, прикусив его, чтобы оно не выпало. Быстро обувшись, он натянул на себя белый теплый бомбер, а затем — капюшон на голову. Антон выскользнул из квартиры, крикнув отцу «пока», чтобы лишь не разговаривать с ним с самого утра. Он быстро спустился вниз и, подойдя к консьержке, постучал в дверь. Из окошка выглянула старенькая женщина и, прищурившись, посмотрела на юношу. Антон улыбнулся ей и протянул «доброе утро, Мария Владимировна». Женщина открыла дверцу и кинула «доброе утро, Антош», немного потискав юношу за щеки (ему пришлось даже наклониться). — Мария Владимировна, а где моя доска? — спрашивает юноша, покачиваясь с пятки на носок. Женщина улыбается и достает из шкафчика скейтборд, протягивая его Антону, — спасибо огромное, до свидания, — улыбается Шастун, выбегая из комнатки и быстро спускаясь по лестнице. Как только он оказался на улице, доска сразу оказалась на земле, а Шастун, умело запрыгнув на нее, маневрировал из стороны в сторону. Он любил кататься на скейтборде, но мама постоянно волновалась, а отец просто закатывал глаза на это, поэтому приходилось оставлять доску у консьержки. В наушниках играла музыка, а ноги быстро разгоняли доску на колесиках. Он смотрел по сторонам, объезжая машины и людей, перепрыгивая через поребрики (пр. автора — извините, мой менталитет петербуржца не дает мне написать «бордюр»). На улице было серо, но дождя не было. Ветер ударил по лицу, как только Антон оказался на Невском. Куча народа мешала проезду на скейтборде, поэтому парнишка съехал на велосипедную дорожку и быстро мчался по ней в сторону университета. Через десять минут юноша остановился у кафетерия, ударив по задней части доски так, чтобы она подлетела. Схватив ее за край, чтобы она стояла на другом конце, и раскурив сигарету, он внимательно смотрел по сторонам. Свободной рукой сжимал телефон в кармане, разминал шею. Сзади кто-то подскочил и накинулся на плечи, крепко прижимаясь и вереща на ухо. — Антоха, приве-ет, — верещит Алина, заставляя парня рассмеяться и посмотреть на подругу через плечо. — Эй, макака, сползай, — бросает Антон ей, выкидывая сигарету в урну. Как только Матвиенко слезла с друга, последний прикурил еще одну сигарету, а потом вытащил из одного уха наушник. — Ого, обновочка? — спрашивает Матвиенко, рассматривая наушники. Антон пожал плечами и затянулся. — Я разбил свой телефон, поэтому даже позвонить с утра не мог. — То есть, тебе не приходили смс вчера? — подозрительно смотрит девушка, поставив руки в боки. Она прокашлялась и поправила низ платья, а затем рукой смахнула с лица локон волос. — Нет, кому я нужен-то, — шутит Антон, выдыхая девушке дым в лицо. Та недовольно замахала руками, но сигарету из рук юноши все-таки выхватила и, затянувшись, отдала обратно. — Да тебе должен был кое-кто написать, — как бы невзначай произнесла девушка, делая невозмутимое лицо. Антон прищурился и изогнул бровь, смотря на подругу. — Кто? — Да так, — девушка смеется, наблюдая за лицом Антона. Тот уже покраснел, побледнел и миллион раз выругался (конечно же, мысленно) на девушку, но к ним уже подходила Яна. Она выглядела слишком расстроено и немного устало. — Доброе утро, Янка, — кидает Антон, наклоняясь, чтобы обнять подругу. Они улыбнулись друг другу, а после Алина притянула к себе девушку и чмокнула ее в уголок губ. Антон хмыкнул, сделал последнюю затяжку и выкинул сигарету, — ну что? Погнали? — Я думаю, у нас есть пара минут, чтобы взять кофе, — просит Яна, смотря на дверь кафетерия. Ребята кивают и, когда заходят внутрь, им сразу же улыбается бариста и официанты. — Антон, привет, — тянет одна из девушек — Ира. Антон ей притворно улыбается, поджав губы, — как твои дела? — Привет, Олег, — Антон перекидывается через стойку и протягивает руку парню, который с радостью ее пожал, — сделаешь два латте и один зеленый? — Уже почти готово, Тох, — отвечает бариста, улыбаясь другу. Тот кивает и смотрит на подруг. Яна и Алина разговаривают с Оксаной. Оказывается, пока они были в Москве, ее подняли до управляющей, а на ее место взяли какую-то девушку. Ребята поздравили девушку и по очереди обняли ее. Девушка была безумно рада, ведь в этом кафе она чувствует себя прекрасно — и знает всех, и всем поможет. Когда напитки были готовы, Антон повернулся, чтобы расплатиться за них, а девушки обсуждали, что ночью почти дотла сгорела редакция. Девушки качали головой и с сожалением посмотрели друг на друга. Антон протянул подругам напитки и, кинув всем бодрое «увидимся после пар», вышел из помещения. Его провожала взглядом Ирина, тяжело вздыхая и поправляя свой фартук. — Ты видела, как на Тошку Ира смотрит? — тихо спрашивает Алина у Яны, пока юноша идет впереди, сжимая в руках доску. Девушка кивнула и тихо ответила: — Не дай Бог увидит Арс — он ее убьет. Девушки тихо рассмеялись, но на вопрос в глазах Шастуна лишь пожали плечами и побежали за ним, вставая по разные стороны от друга и наслаждаясь своими теплыми напитками.

***

Пары были скучными. Все это Антон знал, миллион раз перечитывал и даже успел защитить пару работ по данным темам. Хотелось поспать, покурить и увидеть одного из преподавателей. Он тяжело вздыхал каждый раз, когда Марина Вадимовна повторяла одну и ту же фразу, рассеянно смотря на студентов. Она постоянно извинялась и шептала что-то про «ужасная ночь, ужасная новость», но на это внимания не обращал. Он просто ждал обеденного перерыва, чтобы пересечься с Алиной в кафетерии и спросить, как прошла история. Но, до обеда еще целых полторы пары, а преподаватель максимально не может сосредоточиться. В конечном итоге, Антон не выдержал и поднял руку. — Да, Антон, что-то хотел добавить? — спрашивает учительница, на что Шастун громко произносит: — Марина Вадимовна, что случилось? — В каком смысле? — тихо интересуется женщина, отводя взгляд. Если подойти к ней поближе, можно было бы заметить, как трясутся ее руки, а в глазах появляются слезы. — Вы сегодня вся не своя. Что не так? — повторяет вопрос Шастун, настойчиво смотря на преподавательницу, которая вздрогнула от тона и прикрыла глаза. — С вами все хорошо? — спрашивает девушка с первой парты, из-за чего Шастун переводит на нее взгляд и хмыкает. Преподавательница качает головой, а потом прикрывает лицо ладонями и заходится в рыданиях. Глаза Антона буквально стали по пять рублей. Он вскочил со своего места, подбегая к преподавательнице. Следом за ним еще пара человек — они приобняли женщину за плечи, сжимая их, а кто-то крикнул «тащите валерьянку». Из аудитории вылетело двое человек — один, видимо, в медпункт, а второй — без понятия. Антон уже возненавидел себя за то, что был груб и, видимо, полез не в свое дело, но через две минуты в аудитории появился Добровольский, который выгнал группу в свой кабинет, и медсестра с одним из студентов, которого заставили тащить сундук с медикаментами. Антон продолжал стоять над преподавательницей, поглаживая по плечам и успокаивающе шепча, что «все будет хорошо». Добровольский выглядел почти так же — он был на гране срыва, под глазами — огромные синяки, руки трясутся. Мужчина грозно зыркнул на оставшихся в аудитории. — Шастун, ты думаешь, тебя не касается это? — спрашивает Павел Алексеевич. Его тон грубый, а глаза выражают что-то не понятное, — быстро на выход. — Но, — попытался юноша, смотря на мужчину с приоткрытым ртом. — Ничего не «но», марш в мой кабинет. Антон наклонил голову и медленно вышел из кабинета, отчетливо слыша за спиной знакомую фамилию.

***

Антон сидел в кабинете культуры речи, печатая сообщения Алине. Ее дотла сняли с пар, чтобы отправить в кабинет Добровольского, но в конечном итоге решили, что легче просто отменить пары у группы Антона, а не у всего потока. Поэтому, именно группа Шастуна сидела в кабинете и занималась тем, чем только могли. Кто-то рисовал, кто-то учил лекцию по английскому языку, а кто-то просто зависал в телефоне. И знаете, Антону очень повезло, что в университете есть бесплатная Wi-Fi сеть, ведь иначе молодой человек просто бы повесился. В новостях много мемов, много прикольных гифок, но ничего полезного — абсолютно. Антон снова принялся строчить подруге, не зная, чем заняться. Антон Шастун: Алин Антон Шастун: Алин Антон Шастун: Алин Антон Шастун: Алин На миллион сообщений с ее именем, девушка ответила достаточно спокойно.

Алина Матвиенко: если ты сейчас же не заткнешься — мне придется пожаловаться Попову, что ты отвлекаешь меня от работы по философии)

Алина Матвиенко: чего тебе, упырь?

Антон улыбнулся, наблюдая за тем, как бесится подруга. Он хмыкнул, сначала переключил трек, а потом ответил. Антон Шастун: у нас пару отменили. как у вас там дела?

Алина Матвиенко: блять, я сейчас допишу сочинение и отвечу, окей?

Антон молча кивнул сам себе и вздохнул, переводя взгляд на одногруппников. А ведь ему относительно везло — он отучился заграницей, получил зачет по истории автоматом после первого курса и имел полное право не ходить на занятия по ней и еще нескольким предметам, выучил язык и, помимо своей специальности, мог спокойно получить диплом по окончании специальности «управление человеческими ресурсами». Антон смотрел в одну точку, кусая губу. Он скрестил руки на груди и ждал сообщение от подруги. Но сначала прозвенел звонок, уведомляющий, что пара закончена. Поэтому, парень разочарованно схватил рюкзак и вышел из кабинета, отправляясь на улицу — время перекурить. Телефон в кармане завибрировал, но Шастун не обратил на это никакого внимания — он уверенным шагом шел к гардеробу, чтобы взять куртку и выйти на улицу.

Алина Матвиенко: историю отменили.

***

Антон стоит в курилке — на самом деле, это была просто обычный дворик за территорией университета — и нервно курит. Он чувствовал вину за то, что Марина Вадимовна разревелась на уроке, но это не так сильно пугало. Больше волновал тот факт, что историю отменили. Хотя, что может произойти с Поповым? Наверняка, просто уехал на пару дней, взял выходной за собственный счет, чтобы выспаться или еще что-нибудь. Однако, чувства так обострились, а руки тряслись, будто Попова расстреливать увезли. Антон встряхнул головой, снова затянулся и увидел вдалеке знакомую прическу. Через минуту к Антону подошел Дима Позов — старый, древний знакомый. Он помогал Антону на первом курсе, поэтому тот сейчас с улыбкой протягивает Позову руку и обнимает. — Ты чего такой, — Позов немного раскачивается, смотря на знакомого, — нервный? — Не знаешь, что там с историком? — спрашивает Антон, выкидывая докуренную и выуживая трясущимися руками другую сигарету. Он прикуривает и делает сильную затяжку, прикрыв глаза. Он чувствует, как никотин распространяется по всему организму, слегка улыбаясь от этого ощущения. — Да нет, у нас просто отменили пары, — пожал плечами Дима, прикурив свои сигареты. Антон нахмурился и, сделав еще одну затяжку, выкидывает больше половины сигареты, — ты куда? Постой со мной, Шаст. — Нет, Поз, прости, мне нужно, — Антон кивает на здание и, улыбнувшись на прощание, отправляется обратно в университет. Он проверяет телефон на сообщения и хмурится, ведь ничего нового он не узнал. Только то, что пары отменены не только у Матвиенко — но это не удивительно. Ведь если Попова нет в университете — не будет истории у всех. Поэтому, Антон обновляет приложение снова и снова, надеясь увидеть хоть что-то. Он поднимается по лестнице, заходя внутрь здания и, шлепая мимо гардероба, по памяти идет к кабинету философии. Однако, он не замечает пробегающего мимо Павла Алексеевича, врезаясь в него. Он ойкает, а учитель тихо ругается, потирая плечо. — Шастун, научись наконец-то по сторонам смотреть, — просит Добровольский и быстро покидает общество студента, который так ничего и не понял.

***

Три чертовых дня. Прошло три дня с того момента, как все пары Попова были отменены. Прошло три чертовых дня, один похожий на второй, а второй — на третий. Антон буквально сходил с ума, не понимая, где может быть Попов? Он пытался даже подловить Марину Вадимовну, спросить у секретаря номер преподавателя, но они все как с ума посходили. Пары отменялись одна за другой, университет медленно начинал распускать слухи. Начинались эти слухи с «да у Арсения Сергеевича грипп» до «а вы не слышали? говорят, что его толкнули под машину». И одно не легче другого — с каждым разом становилось только хуже и хуже, потому что Антон не мог найти себе места, нервничая. Он ходил бледный, как смерть, не спал и пытался найти хоть что-то, что может ему помочь. — А ты не пытался найти страницу в вк? — спрашивает Алина на одном из обедов. Антон резко поднимает на нее взгляд, из-за чего та дергается и ругается, — ты чего такой бледный? — Я нашел страницу Попова, — отвечает Антон на первый вопрос, борясь с желанием запихнуть Алине вилку (которая была в ее же руках) куда-нибудь подальше, — но там короткое «был в сети хуй знает когда», — Антон снова опускает взгляд на свой телефон, гипнотизируя экран. И так три дня. Три чертовых дня. На четвертый не выдержала Яна. Она громко сматерилась и, схватив Шастуна под одну руку, потащила его в сторону кабинета Добровольского. Тот сначала сопротивлялся, но когда к ним присоединилась Алина, схватившая под другую руку, молча пошел за ними. Сил вырываться нет, да и смысл? Все равно никто ничего толкового не скажет. Студентки подтащили Антона к двери и, постучавшись, открыли ее. Но на этом все — они просто втолкнули Антона в аудиторию, закрыли за ним дверь и, дав друг другу «пять», побежали по коридору. Антон тяжело вздохнул и хотел было развернуться, как Добровольский окинул его уставшим взглядом и улыбнулся. — А, Шастун, — юноша кивнул, — проходи, чего там стоишь. Антон прошел внутрь, подходя к столу преподавателя. Он любил этот кабинет. Тут пахло филологией. Здесь висело множество портретов различных филологов, экран для показа презентаций. Антон огляделся и вздохнул полной грудью, а после слабо улыбнулся преподавателю. — Если я не спрошу вас, Алина и Яна меня расстреляют, — признается юноша, смотря на учителя. Казалось, что он постарел на глазах. Антон знал, что Павлу Алексеевичу не больше, чем тридцать, но сейчас можно было дать и все сорок пять. Но это ни капельку не смущало ни Антона, ни Павла. — Ты выглядишь отвратительно, — признается Добровольский, хмыкая. Антон усмехается и прикрывает глаза. — А вы себя видели? — спрашивает он, слыша в ответ смех. — Видел, Тоха, видел, — сообщает ему преподаватель, но после прокашливается и смотрит на студента слегка прищурившись, — чего хотел-то? Антон замолчал. Он прикусил губу и понял, что сейчас будет так неловко, как никогда еще не было. Он тяжело вздохнул и попытался произнести хоть что-то, но кроме «э, как бы, я, э-э» не выходило ничего путного. — И ты будущий филолог? — издевается преподаватель, хмыкая. Он приподнимается со своего стула и подходит к студенту, присаживаясь на край своего стола, — что-то личное? — Где Арсений Сергеевич? — тихо спрашивает Антон, смотря в пол. Он крутит кольца, кусает губу, а Добровольский будто издевается — переспрашивает, — где Арсений Сергеевич? — повторяет свой вопрос Антон, поднимая глаза и смотря в печальные глаза преподавателя. Внутри все сжалось, а потом просто упало. Куда-то, куда падает все, когда произносят страшные вести. Куда-то, где остались детские мечты и светлое будущее. Куда-то в пятки. (пр.автора — а звучит прикольно)0) — Антон, знаешь, — начинает филолог, но Антон качает головой и тихо просит: — Скажите прямо. — Я дам тебе адрес, едь туда, хорошо? — Добровольский смотрит с волнением в глазах, а после поворачивается к столу и быстро пишет что-то на тетрадном листочке. Антон читает адрес и прикидывает, как быстро доберется туда, — едь сейчас. Я отпрошу тебя с пар. — Не нужно, Павел Алексеевич, — улыбается юноша. Неужели, он сможет увидеть Попова сегодня? Антон кивает и спокойно вздыхает, — спасибо. — Не благодари, — хмыкает филолог, хлопая Антона по плечу. Тот еще раз кидает «спасибо» и вылетает из аудитории, почти бегом несясь по коридору к кабинету информатики.

***

Оставшиеся две пары мальчик сидит, как на иголках. Он долго не может найти себе место, пишет об этом Алине и даже просит ее поехать с ним, но после решает, что зря это — он и один справится. Ему почти двадцать, справится. Поэтому, юноша срывается из аудитории, как только звучит финальный звонок — пары окончены, а значит, пора бежать. Антон выбегает из университета и утягивает лямки на рюкзаке. На улице дождь, а его белоснежный бомбер не имеет свойство не промокать. Поэтому, вжав голову в плечи, юноша почти бежит до остановки трамвая, перепрыгивая через лужи на сухие «островки». Он почти рад, когда перед ним останавливается нужный трамвай, впрыгивает в него и садится у окна. Музыка в наушниках громкая, а настроение наконец-то поднимается, ведь он сейчас увидит мужчину, по которому так сильно скучал. Через полчаса он оказывается в нужном месте. Он выходит на остановке и оглядывается по сторонам. Где-то здесь должно быть нужное здание. И тут сердце останавливается. Он смотрит прямо на вывеску здания, куда его и отправил Добровольский. «Частная больница им. Вальтера». Антон проверяет адрес на бумажке, а затем и на самом здании. Все сходится. Шастун тяжело вздыхает и вытаскивает сигарету из кармана. Прикуривает. Делает затяжку. Вспоминает, что Арсений сможет учуять запах. Выкинул сигарету. Сглотнул и рывком шагнул вперед. Было ощущение, будто его приклеили к асфальту, но дождь становился сильнее, а вещи и так прилипли к телу. Да и Арсений там — в нескольких метрах от него. Поэтому, Антон все-таки подошел к двери и дернул за ручку. Закрыто. Сердце Антона резко остановилось, он окинул взглядом дверь и стенки рядом с ней. Где-то на уровне груди юноши висела небольшая кнопочка, на которую и нажал юноша, не думая. — Здравствуйте, — послышалось оттуда. Шастун дернулся и выключил наушники, смотря на кнопку. А где динамик спрятан? — вы к кому? — Я к Арсению, — начинает Антон, но потом понял, что звучит дерьмово и прокашлялся, — к Арсению Попову. — Хорошо, проходите, — дверь запищала, а Антон все-таки окинул дверь на поиск динамика. Не найдя ничего, хоть капельки похожего на него, Антон просто закрыл дверь изнутри и прошел к стойке регистрации. — Здравствуйте, — снова говорит юноша, улыбаясь. Он складывает руки на стойке и облизывает нижнюю губу, — мне бы Арсения Попова увидеть. — Кем приходитесь? — спрашивает медсестра. И тут у Антона начался ступор. Сказать, что он всего лишь студент — не факт, что пустят. Брат? Инцест — дело семейное. А если парень — но он же не парень. Или парень? — Я друг, — быстро кидает Антон, поджав губы. — Хорошо, — женщина улыбается и смотрит на юношу, — второй этаж, палата «4Б». Антон тихо поблагодарил женщину и направился к лестнице. Он быстро поднялся по ней, но прямо около двери все-таки затормозил. А если Арсений не захочет его увидеть? Или, вдруг что-то серьезное, и он без сознания? Это бы объяснило, почему Марина Вадимовна плакала, а Павел Алексеевич не высыпается. Антон проводит рукой по лицу, а затем по волосам, несильно задевая кожу кольцами. После дергает ручку и заходит в хол второго этажа. Он крутит головой и ищет хоть что-то, напоминающее табличку «4Б». Но, когда он поворачивает голову влево, то видит то, чего не описать словами. Слишком знакомый силуэт сидит на инвалидном кресле и крутится на нем в разные стороны. — Какого черта? — тихо бормочет юноша, подаваясь назад и оказываясь снова на лестничной площадке.