Афганский синдром

В тот день Бильбо по обыкновению зашёл в гости, но был донельзя взволнован. «К нам едет ревизор» - Хоботов попытался шутливым тоном скрыть свою нервозность, но Торин потребовал объяснений, почему это так волнует друга. Если органы опеки и отправят каких-нибудь проверяющих в их квартиру, они не должны увидеть ничего предосудительного. Холодильник набит полезными продуктами, в шкафу есть новая детская одежда, мальчишки всегда накормлены, напоены и, кажется, довольны. По ним понять сложно, но ведь улыбаются и на жизнь не жалуются. Бильбо только рукой махнул. На самом деле он и сам не понимал всех этих новых требований органов опеки. Но перепугался он сильно, психолог понимал, что дядя с племянниками постепенно нащупывают пути сближения, но потребуется ещё много времени, чтобы они стали настоящей полноценной семьёй, и не дай Бог, комиссии что-нибудь не понравится, мальчиков отберут и переведут обратно в детдом, он таких историй наслушался в большом количестве. Хоботов дотошно изучил каждый уголок квартиры и составил список необходимых действий. Переклеить обои в детской комнате, заново покрасить батареи, краска облупилась просто до неприличия, выкинуть все-все-все бутылки из-под пива и пачки из-под сигарет (а в идеале ещё приучить Торина выкидывать их сразу в мусорное ведро, а не рассовывать по углам), постирать занавески, покрасить подоконники и отмыть плиту от векового слоя жира и копоти. Работа предстояла не то, чтобы нелёгкая, но муторная. Торин не видел во всём этом необходимости, но, конечно, не хотел, чтобы органы опеки придирались. Не то, чтобы он так уж сильно привязался к мальчикам, но было бы действительно бесчеловечно снова вырывать детей из дома, возвращать в приют, разлучать по разным заведениям. Такими мыслями Дуринков оправдывался перед самим собой, чувствовал с досадой, что где-то не то в голове, не то в сердце поселился маленький червячок сомнения, подтачивал его железобетонное решение прожить остаток жизни в одиночестве, ни к кому больше не привязываться, никого в душу не впускать. Торин злился, уставал от бесконечных споров с самим собой, сдерживался изо всех сил, чтобы не сорваться на мальчишках, да ещё и старые раны решили напомнить о своём существовании, заныли все разом. Покупать необходимые строительные материалы пришлось самостоятельно, без помощи Бильбо. Психолог снова был жутко занят, да ещё, святая душа, пытался за это извиняться. В строительном магазине его радостно поприветствовал знакомый продавец, улыбнулся хитрыми зелёными глазами, а мальчишки, кажется, пришли в полнейший восторг от его усищ. Да, дядюшке пришлось взять братьев с собой, он боялся оставлять их дома в одиночестве. Сначала эта помеха очень сердила Торина, но потом оказалось, что всё вышло к лучшему. Он попробовал спросить у мальчиков, какие обои они хотели бы в комнате, но Филипп с Кириллом отнеслись к этому безучастно, говорили «нравится» на все предложенные варианты и откровенно не понимали, что от них требуется. Мужчина начинал закипать и сердиться, но неожиданно в разговор вмешалась покупательница, которая тоже выбирала обои. Она улыбнулась мальчишкам, ласково потрепала Кили по растрёпанным волосам и предложила свою помощь. Посоветовала какой лучше выбирать цвет для детской комнаты, рассказала про каждый оттенок, какой способствует развитию фантазии, какой подавляет агрессию, какой улучшает память и внимание. Показала хороший вариант немарких, приятных для детского восприятия и недорогих обоев. Услышав слово «недорогие», Торин было болезненно дёрнулся, но женщина улыбалась настолько искренне и дружелюбно, что он сам мысленно усмехнулся своей обидчивости и надавал себе оплеух. Продавец заговорщицки улыбнулся, сказал, что таким очаровательным мальчикам положена скидка, тем более что на улице весна, и светит солнышко, а значит, все должны радоваться. Дуринков как-то не уловил связи между детьми, солнышком и всеобщей радостью, но отказываться не стал, поблагодарил улыбчивого продавца, а тот снова засверкал зелёными глазищами и когда давал Торину сдачу, протянул несколько конфет для малышей. - В следующий раз тоже со мной в магазин пойдёте, - уже дома, разбирая сумки с покупками, довольно хмыкнул дядюшка. Филипп и Кирилл посмотрели на него достаточно равнодушно и в один голос покорно выдохнули: «Ага». Торин снова задумался, радоваться ему или огорчаться такой покладистости, которую почему-то хотелось назвать безынициативностью, но решил разобраться с этим после, привлечь к решению проблемы Бильбо. А пока были более насущные проблемы. Замена обоев и покраска батарей и подоконников. Работал мужчина споро, на посторонние дела не отвлекался, и как-то даже сам удивился, что работу завершил быстро. Собрал весь мусор, к куче бутылок, пачек от сигарет и окурков добавились ещё ненужные тетради и бумаги, старый хлам, совсем ненужная рухлядь, жуткая, покрытая копотью кастрюля и погнутые затупленные ножи и вилки. Торин с удовольствием оглядел квартиру и остался доволен результатами своих усилий. Кажется, даже дышать стало легче, не говоря о том, что появилось много свободного места, и в целом всё стало выглядеть как-то радостнее. Наконец, явился Бильбо. Хозяин не без гордости продемонстрировал другу преображённую квартиру, Хоботов похвалил и получилось это у него очень легко и правильно, ничего показного и ничего лишнего не было в искреннем восхищении. Торин уже несколько раз ловил себя на мысли, что ему нравится, когда товарищ смотрит добрыми глазами и, улыбаясь говорит: «Это было восхитительно». Казалось бы ерунда, но почему-то снова и снова хотелось покрасоваться. Бильбо взял на себя самую муторную часть уборки. Постирал занавески, повесил их обратно, да ещё не просто так, а любовно перевязал лентой и расправил складки, та же участь постигла и покрывало, которым Торин застилал кровать, Хоботов не только отстирал въевшиеся пятна от фруктов и чернил, но и разложил то самое покрывало как-то затейливо, а поверх накидал маленьких подушечек-думочек, и откуда старый вояка вспомнил это название, Дуринков сам себе удивлялся, но вот всплыло в памяти. До зеркального блеска надраил плиту и сантехнику, стёр лохматый слой пыли с книжных полок, а все книги бережно перебрал и расставил по росту. Вытер пыль даже в самых укромных уголках, постелил всё-таки на стол ажурные салфетки своей матушки, на спинку кресла тоже накинул нечто кружевное, и оно удивительным образом вписалось в интерьер, как родное. Вымыл окна, расставил всю посуду в шкафчике по размеру, соединил какие-то давно разрозненные наборы и сервизы и завершающим штрихом поставил на стол букет огненно-красных гербер. А предварительно ещё долго отмывал вазу, в которой безалаберный хозяин все эти годы хранил сломанные карандаши, потёкшие ручки и свой бритвенный станок. - Какие красивые ромашки, - восторженно выпалил Кирилл, увидев цветы, Филипп тоже выглядел довольным, и Торин понял, что не будет возмущаться и протестовать. Он никогда не любил цветы, просто не видел смысла в этих вениках, которые хороши один день, а потом вянут, осыпаются и доставляют только неудобства. Но раз детям нравится, пусть так и будет. Квартира выглядела идеально, это признал даже Бильбо, но Хоботов всё ещё сосредоточенно хмурился, загибал пальцы и по-детски шевелил губами. Он проверял, все ли продукты, необходимые по новым дурацким требованиям в доме, где есть дети, они с Торином купили и разложили на кухне. Крупы, макароны, картошка, морковь, свёкла, капуста, огурцы, помидоры, пучки укропа и петрушки. Из фруктов бананы, яблоки, груши, апельсины, на всякий случай даже красивый ананас, который дети никогда не пробовали и посмотрели на него с явным недоверием, но лучше перестраховаться. Сладкие ванильные сухарики, баранки и печенье в красивой яркой упаковке и с надписью большими буквами: «Детское». Плитку шоколада и вазочку с конфетами предусмотрительный Бильбо поставил на видном месте, но убрал повыше, чтобы мальчики не смогли дотянуться, иначе они с удовольствием ели бы только сладости, считая, что вполне могут обойтись и без другой еды. Так же в холодильнике своё место заняли изрядный кусок сыра, пакет молока и такой же пакет кефира, несколько глазированных сырков и коробочек йогурта. А довершала всё это разнообразие огромная курица, заботливо завёрнутая в фольгу и уложенная в судок. - Борщ, - трагически простонал Хоботов и всплеснул руками. – Я читал, что в доме, где есть дети, необходим борщ. Мужчины мрачно посмотрели друг на друга и одновременно с горечью констатировали, что умение готовить борщ не входит в арсенал их навыков. Достопочтенная матушка Бильбо готовила это блюдо очень вкусно, и у них даже был особый семейный рецепт, передающийся из поколения в поколение, только вот передавался он всегда по женской линии, мужчины их семьи этим вопросом как-то не заморачивались. У Торина с этим обстояло ещё хуже, его мать не особо любила возиться на кухне, так что он и не помнит, чтобы в меню их семьи значился борщ. Правда когда-то давно-давно борщ готовила Дашка, но его тогда совсем не интересовал процесс приготовления, надо просто открыть кастрюлю и взять половник. И главное тарелку побольше, уж очень он был вкусным, за раз съедалось огромное количество. Общими усилиями взрослые вспомнили, что для борща необходимо мясо, свёкла, помидоры, картошка и капуста. Благо, всего этого было в достаточном количестве. А ещё Торин важно сказал, что то ли для ускорения процесса приготовления, то ли для цвета или запаха, необходима кислая среда. Вспомнил, что у сестры всегда была бутылка с уксусом, из которой она брала немного, когда готовила обед. Уксус тоже нашёлся, и мужчина щедрой рукой ливанул его в кастрюлю. Туда же полетели все необходимые продукты, которые Бильбо от великого усердия нарезал так тщательно и мелко, что почти превратил в пыль. Борщ оставили вариться, уповая на лучшее, а в это время спешно переодели мальчиков в новенькие только что купленные футболочки и шортики, причесали обычно лохматые волосы и тщательно вытерли носы. Проверяющие могли нагрянуть с минуты на минуту. Торин и сам переоделся во всё чистое и наглаженное, аккуратно расчесал свою непокорную чёрную гриву и стянул волосы в тугой хвост, стоя перед зеркалом попробовал несколько вариантов вежливых улыбок, но решил, что все они больше похожи на хищный оскал, и лучше он воздержится. Оставалось последнее действие, он завернул пистолет в старый шерстяной носок, затолкал в самый дальний угол шкафа и заботливо прикрыл сверху всеми остальными носками. Теперь главное, чтобы мелкий случайно ничего не брякнул, тогда он просто угадал от наплыва чувств, или ему так импонировал образ крутого дядюшки-героя, но сейчас главное, чтобы ребёнок молчал. Когда борщ сварился, Бильбо осторожно попробовал, перекосился, закашлялся и побежал запивать водой прямо из-под крана. Торин благоразумно пробовать не стал, он порадовался, что варево выглядит похоже на настоящее блюдо и можно будет просто показать его членам комиссии, ведь не будут же они пробовать?! - Очень кислый, - деликатно сказал Хоботов и ехидно посмотрел на бутылку с уксусом. – И очень солёный, - добавил он, подумав. - Не может быть очень, - запротестовал Торин. – Я солил совсем чуть-чуть. - Так и я солил чуть-чуть, - улыбнулся друг. – Боялся, что ты забудешь. - И я солил, - неожиданно признался Филипп. – Я хотел помочь. - А мне Фили тоже разрешил посолить. Я тоже помогал, - широко улыбнулся Кирилл и даже в ладоши захлопал от странной радости. Дядюшка посмотрел на мелких племянников, нахмурился было, чтобы отругать их за то, что лезут, куда не надо, а потом радостно тряхнул головой и прошептал Хоботову: «Бильбо, это ведь они сами. Такую инициативу проявили». Психолог улыбнулся, кивнул и начал уже было говорить что-то несомненно важное и возможно даже занудное, но в этом момент в дверь позвонили. «Всё будет хорошо» - побледневшими губами прошептал Бильбо, подмигнул детям и отправился открывать дверь. Дальнейшее Торин помнил как в тумане. В квартиру вошли две решительного вида дамы, одна постарше, вторая помоложе, обе чем-то неуловимо похожие. Бильбо радушно их встретил, объяснил, что он здесь в качестве психолога и первое время сопровождать мальчиков – его почётная обязанность и нелёгкий труд. Ещё и вздохнул эдак утомлённо. Он снова перестал быть похожим на самого себя, вместо доброго мягкого и немного застенчивого молодого мужчины, Дуринков увидел официального чиновника, который солидно сверкал стёклышками неизвестно откуда взявшихся очков, сыпал сухими терминами и проводил экскурсию по квартире. Дамам такой образ явно нравился, и Торин в очередной раз подивился умению друга найти общий язык с кем угодно и снова понял, что Бильбо не так просто, как кажется. Кажется, всё было неплохо. Женщины повсюду сунули свои длинные носы, остались довольны и уютом комнаты, и красивыми обоями в детской, похвалили креативного художника, который так интересно раскрасил ванну, заглянули на кухне в холодильник и во все шкафчики, одобрительно покивали на борщ, и у Торина прямо от сердца отлегло, но потом та дама, которая была помладше и больше походила на живого человека, наклонилась к Кириллу и благожелательно спросила: «А где твои игрушки, малыш?» Дуринков шумно сглотнул, кинул испуганный взгляд на Бильбо, тот тоже побледнел, но быстро взял себя в руки и важно выступил вперёд: «Это такая новая методика, описанная в научных трудах современных европейских психологов, на период адаптации у детей не должно быть игрушек, чтобы они могли в полной мере привыкнуть к взрослому, который взял над ними опеку, и только потом…» Дамы слушали с одинаковой заинтересованностью, Торин мелко кивал и старался не улыбаться, памятуя о том жутком оскале, который увидел в зеркале. Вопрос с игрушками как-то благополучно обошли, дети рассказали, что они много гуляют, показали из окна детскую площадку и даже уточнили, что они больше всего любят качаться на качелях, а горку не любят, а ещё дядя или Бильбо читают им вслух, рисуют красками и карандашами и помогают раскрашивать картинки. Разговор снова перешёл в мирное русло, пока старшая представительница органов опеки не спросила, в какую школу дядя записал племянника. И снова полный ужаса взгляд на Бильбо, и снова самоуничтожение за такую забывчивость, осознание своей педагогической несостоятельности. Хоботов понимал, что он не сможет второй раз нести полную чушь с абсолютно серьёзным лицом, поэтому он честно признался, что мальчика в школу ещё не записывали, а потом подумав, добавил даже, что, возможно, его запишут на следующий год, чтобы он больше времени побыл с братом. Такой ответ оказался на удивление удовлетворительным. В общем, дамы остались вполне довольны, похвалили Торина, пообещали, что в ближайшем будущем его чудную семью беспокоить не будут, так как причин для этого нет, да ещё и такой замечательный психолог эту самую семью патронирует. Бильбо светски улыбнулся, заверил, что не оставит детей без наблюдения, а в случае чего либо экстраординарного непременно сообщит, куда следует. Помог женщинам надеть пальто, проводил их с какими-то добрыми напутствиями и тихо-тихо закрыл дверь. Сразу же обмяк, стал совершенно привычным, напуганным и взъерошенным. - Мы только что выдержали битву с драконом, - улыбнулся одними губами. - С драконихой, - веско поправил Торин. – Она хотела отнять мои сокровища. Он засмеялся и притянул к себе малышей, растрепал аккуратно уложенные волосы младшего и удовлетворённо хмыкнул: «Так-то лучше». Бильбо посмотрел на смеющегося Торина, на прильнувших к нему мальчишек и с удовольствием отметил, что в дядюшкиной шутке была только доля шутки. Потом они пили чай (Хоботов велел перед приходом проверяющих ликвидировать из холодильника всё пиво, и Торин, скрепя сердце, с ним согласился) мальчишки с удовольствием уминали печенье и конфеты, а борщ был благополучно вылит. - Сегодня просто праздник какой-то, - лениво сказал дядюшка, глядя на сияющие физиономии племянников. – Давай пиццу закажем, а, детей порадуем? - Ну, иногда можно, - улыбнулся Бильбо, но всё-таки включил своё коронное занудство и строго-настрого запретил брать пиццу с колбасой или чем-то подобным. И чтобы меньше кетчупа, и майонеза тоже меньше и.. Торин в притворном ужасе замахал на него руками, позвонил и сделал заказ. И всё-таки попросил, чтобы поменьше соусов и острого, объяснил, что для детей. Заказ привезли достаточно быстро, хозяин открыл дверь и оторопело уставился на странного старичка невысокого роста с абсолютно дурными глазами, длинной бородой и смешной шапкой. Та самая шапка больше напоминала птичье гнездо. - Дедушка, ты старичок-лесовичок? – вынырнул из-за спины мужчины Кирилл и с любопытством уставился на курьера. - Можно и так сказать, - ласково кивнул старик, и Торин подивился, что глаза у него хоть и дурные, но взгляд добрый и дружелюбный. Такому взгляду хотелось доверять, после такого взгляда на внешность уже было абсолютно наплевать. Он торопливо сунул старичку деньги, поблагодарил, велел Кириллу тоже сказать дедушке спасибо, что мальчик проделал с огромным удовольствием и хмыкнул про себя, что Бильбо молодец, не разрешил заказывать пиццу с грибами, мало ли. Странный курьер с достоинством поклонился, потрепал мальчика по голове и достал из кармана трубку. Торин ошалело протёр глаза, но трубка никуда не исчезла, «старичок-лесовичок» сжал её зубами и с удовольствием затянулся. - До свидания, - почему-то смущённо пробормотал хозяин. - К вашим услугам, - строго сказал старик, подмигнул и начал спускаться по лестнице. Вернувшись на кухню, дядюшка с племянником в красках рассказали Бильбо и Фили про необычного старичка, и Хоботов добродушно рассмеялся, что жизнь у них просто сказочная. Тут тебе и драконы, и лесовички. - И другие приключения, - серьёзно добавил Филипп, а мелкий радостно захохотал на слова брата. Они все вместе ели пиццу, строили планы на выходные, за окном сгущалась темнота, и не было на тот момент места уютнее и добрее, чем семейная кухня. - Это прекрасно, - улыбнулся Бильбо, по второму разу заваривая чай каким-то хитрым способом, по матушкиному рецепту. – Теперь всё будет хорошо.