***
— Ну пожалуйста, сестренка! — Санем состроила милую мордашку в надежде на то, что это хоть как-то ей поможет. Вот уже битый час девушка безуспешно пыталась уговорить сестру остаться на ужин у Джана под предлогом работы. — Почему бы тебе не сделать это одной? — поинтересовалась Лейла, окинув брюнетку внимательным взглядом. — Да и потом, я явно буду чувствовать себя лишней. — Не будешь, — упорству Санем не было предела, — все будет просто отлично! Джан приготовит мясо, и мы прекрасно проведем время вместе! Блондинка задумалась: остаться на ночь глядя в доме у Дивитов, пускай даже и под видом работы, означало бросить вызов матери. И потом, Эмре, скорее всего, тоже будет там. Но его присутствие явно не пойдет ей на пользу, учитывая то, в каких они сейчас отношениях. А может, наплевать на него? Прийти и всем своим видом показать, насколько ей все равно? Насколько он ей безразличен? Насколько ее не волнует все то, что произошло? — Ну хорошо, — неожиданно для себя произнесла Лейла и улыбнулась. — Но имей в виду: это только ради тебя! Санем засияла от счастья, обняла сестру и направилась к выходу из кабинета. — Ты будешь самой лучшей сестрой на свете, если придумаешь, как сказать об этом маме, — бросила брюнетка, развернувшись в дверях. — Ну, или почти самой лучшей. До вечера! — Ах, Санем, ах! — воскликнула блондинка, оставшись один на один с собственными мыслями. — И что мне теперь делать? Айдын не могла понять одно: зачем она вообще согласилась? Как Санем только удалось ее уговорить? Неужели желание быть холодной по отношению к Эмре взяло верх над разумом и полностью затмило способность здраво оценивать сложившуюся ситуацию? Думать сердцем казалось так непривычно и… странно? Лейла покачала головой: нет, это определенно не для нее. Удобнее было бы заранее продумать все ходы и подводные камни, выбрать наименее безопасный вариант и попытаться вычислить его итог. Неизвестность пугала девушку, а чувства вгоняли ее в панику. Пожалуй, стоило признать, что ей было куда уютнее в мире логики и фактов. Отведя глаза от лежащих на столе бумаг, она вдруг встретилась взглядом с Дивитом, который, развалившись в кресле у себя в кабинете, откровенно разглядывал ее с улыбкой на лице через стеклянные стены. И кто только придумал этот неудобный современный дизайн! Айдын нахмурилась: ни стыда, ни совести. Он хоть окружающих постеснялся бы! Но парню, кажется, стыдиться было нечего, и он продолжал все так же внимательно, с нежностью смотреть на нее. «Так невозможно работать», — сказала она сама себе. Глубоко вздохнув, Лейла сгребла все папки в большую сумку, взяла ее в руки и покинула помещение. Проходя по длинному коридору, она чуть замедлила шаг у кабинета Эмре и украдкой взглянула на него. Заметив, что он все еще провожает ее этим странным взглядом, она поспешно отвернулась и прошла вперед.***
Лейле всегда, с самого раннего детства, нравилось помогать на кухне. Кулинарные способности матери достались, определенно, ей, а не Санем. В свободные от работы дни она могла часами стоять у плиты и вовсе не чувствовать себя уставшей. Ей нравилось готовить. Но не тогда, когда Эмре Дивит, сидевший за столом напротив, следил за каждым ее движением. От волнения у девушки то и дело тряслись руки, но сказать ему, что он ей мешает, она не решалась: вдруг подумает, что он ее волнует? Вот еще, глупости какие! Лучше уж она так и останется холодной, чем выдаст все свои чувства с потрохами. — Давай я, — предложила Санем. Отодвинув в сторону свой недопитый стакан лимонада, она отобрала у блондинки нож и принялась за овощи. Лейла закатила глаза. — Не стоит, сестренка. Я помню, как ты однажды перевернула весь несчастный салат на себя, и вся семья осталась без ужина. Джан, стоявший у плиты, рассмеялся. — Но сестра! — шикнула на нее в ответ Санем. — Могла бы и не говорить! Лейла снисходительно улыбнулась. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Эта странная бессловесная перепалка продолжалась до тех пор, пока блондинка не чмокнула сестру в щеку и не сказала: — Не сердись, но лучше я сама продолжу. Брюнетка, насупившись, вернула ей нож и пробубнила: — Я же почему-то не рассказываю, как мы с Айхан тебя всю с ног до головы кашей заплевали. Лейла лучезарно улыбнулась в ответ, но незаметно для других ткнула сестру локтем в бок и, наклонившись к ней, тихонько прошептала на ухо: — Санем, сестренка, следи за словами. Не перед Эмре. Девушка понимающе кивнула и потянулась за лимонадом. Вскоре ужин был готов. За вкусными блюдами и изысканными напитками время пролетело незаметно и, когда трапеза была окончена, стрелки часов в гостиной Дивитов показывали далеко за полночь. — Все было прекрасно, но уже очень поздно, и нам, наверное, пора домой, — негромко сказала Лейла, выходя из-за стола. — Собирайся, Санем, а я вызову такси. Санем обреченно вздохнула и перевела расстроенный взгляд с сестры на Джана, который все это время нежно сжимал ее ладонь в своей. Было понятно, что расставаться влюбленным совершенно не хотелось. Эмре глядел на брата и понимал, что давно не видел его таким счастливым. С приходом этой удивительной девушки в его жизнь он очень сильно изменился и, казалось, стал еще лучше, чем был прежде: Джан Дивит, забыв свою прежнюю гордость, начал прислушиваться к людям и пытаться понять их, как научила его Санем. Он перевел взгляд на Лейлу и с тоской подумал о том, что отпустить ее домой ему хотелось меньше всего, пускай даже они и не были так близки. И, хотя они за весь вечер не сказали друг другу ни слова, парень все еще надеялся наладить так быстро испортившиеся отношения. Неожиданно ему в голову пришла сумасшедшая идея, и он, набрав в легкие побольше воздуха, произнес: — Вы могли бы переночевать у нас. Обе сестры, как по команде, подняли на него глаза. Санем кивнула и счастливо улыбнулась, а Лейла, в свою очередь, изумленно подняла бровь. Заметив непонимание в ее взгляде, Эмре поспешил продолжить: — Ну, то есть, — свободной рукой он поправил челку, чтобы выиграть немного времени и придумать наиболее веский аргумент, — сейчас поздно, на улице темно, а одних в такси мы вас не отпустим, — он перевел глаза на брата в надежде, что тот поймет и поддержит его идею. К счастью, его надежды оправдались, и Джан поспешил добавить: — К тому же, у нас есть несколько гостевых комнат, так что вы можете быть спокойны. — Да! — воскликнула брюнетка, засияв от радости. — Ты согласна, сестра? Лейла смотрела на нее неуверенно, но, в конечном итоге, согласилась. Эмре кивнул в ответ и, покидая кухню, с улыбкой произнес: — Тогда я подготовлю постельное белье для вас обеих. — А я займу душ, — Санем подмигнула сестре и, поцеловав Джана напоследок, вышла из помещения. — Господин Джан, могу я чем-то Вам помочь? — спросила блондинка, глядя на то, как он составляет грязную посуду в раковину. Он покачал головой. — Благодарю, Лейла, но я справлюсь один, не переживай. Айдын кивнула в ответ и направилась было к выходу, но голос Дивита ее остановил. — Лейла, — он нерешительно позвал ее по имени. — Останься ненадолго, я хотел бы сказать тебе кое-что. Удивившись, она медленно прошла обратно к столу, гадая, что сейчас услышит. — Я знаю, что произошло между тобой и Эмре, — негромко начал он. — Мне очень жаль. Девушка покачала головой: меньше всего ей сейчас хотелось обсуждать их отношения с его братом. — Спасибо, господин Джан, но не стоит, — ответила она, натянуто улыбнувшись. — Это в прошлом. Дивит смотрел на нее долгим, внимательным взглядом, после чего сказал: — Позволь ему все объяснить тебе, Лейла. Поверь, все то, что он тогда наговорил… — Простите меня за грубость, но я не хочу, чтобы господин Эмре снова причинил мне боль, — гневно перебила она его. — Лейла, послушай, — продолжил Джан, коснувшись ее плеча, — он порой сам не понимает, что творит, ты ведь знаешь. Ему в самом деле без тебя плохо, слышишь? Я не стал бы вмешиваться в ваши отношения, если бы не видел, как он… — Он солгал, что любит меня, глядя мне в лицо! — воскликнула Айдын, скинув со своего плеча его руку. — Я услышала достаточно, чтобы принять решение. — Но он в самом деле любит тебя, я клянусь! Я много лет не видел его таким счастливым, каким он бывает рядом с тобой. В жизни каждый заслуживает второй шанс, этому научила меня Санем, — он замолчал, пытаясь, по всей видимости, подобрать нужные слова для того, чтобы убедить ее. Имя сестры, проскочившее в разговоре, чуть успокоило блондинку. Возможно, ей следовало прислушаться к этим словам. Но ведь не может же она прожить всю жизнь, позволяя окружающим людям совершать необдуманные поступки, которые, так или иначе, могут глубоко ранить ее саму? — Ты хорошая девушка, Лейла. Искренняя, ответственная, любящая и смелая. Не мне учить тебя жить, — Джан вздохнул и, перейдя на шепот, продолжил. — Но знай: только слепой мог не заметить, насколько сильно ты ему дорога. Айдын опустила глаза, почувствовав, как глубоко внутри что-то болезненно заныло. Она боялась снова быть обманутой, но в глубине души все же верила, что с момента их ссоры Эмре сильно изменился. Больше всего на свете ей хотелось отбросить в сторону свою гордость и, выслушав, попытаться понять его, но за несколько дней она слишком хорошо вжилась в образ Снежной Королевы, снова став холодной и неприступной, какой была много лет до встречи с Дивитом. Вновь открыться ему будет сложно, однако одна-единственная мысль не переставала греть ее изнутри: а если он в самом деле любит? — Спасибо, господин Джан, — негромко проронила она спустя несколько минут молчания, — но я все равно сделаю так, как посчитаю нужным. И она, развернувшись, быстрым шагом вышла из кухни.***
В очередной раз повернувшись на другой бок, Лейла перевела взгляд на стоявшие на тумбочке часы. Половина третьего ночи, а ей все никак не уснуть. Откинув в сторону одеяло, она поднялась на ноги, открыла дверь и тихонько вышла из комнаты. Свет в гостиной не горел, громко тикали большие настенные часы. Сквозь высокие стеклянные двери было видно террасу. Прислонившись к холодной стене, Айдын принялась рассматривать окутанный сумраком сад. Неясные очертания деревьев и безоблачное ночное небо успокаивали ее, заставляли забыть о недавнем нелегком разговоре. В водной глади бассейна отражались яркие холодные звезды. — Не спится? — услышала она знакомый голос. Обернувшись, Лейла встретилась взглядом с Эмре, который вдруг появился у нее за спиной. — Я слышал, как ты встала, и пришел проверить, все ли у тебя хорошо, — он замолчал и, оглядев ее с ног до головы, с улыбкой добавил. — Тебе идет моя футболка. Девушка принялась с увлечением разглядывать паркет у себя под ногами, порадовавшись, что никто из них двоих не подумал включить свет: в зале было все так же темно, а значит, Дивит не увидит, как сильно она сейчас покраснела. Серая футболка с бэтменом едва доходила до середины бедра. — Лейла, послушай, — нерешительно начал парень, шагнув чуть ближе. — Сейчас, возможно, не время, но я хочу, чтобы ты выслушала меня. Блондинка продолжала молча смотреть в пол, и Эмре произнес: — Я не хотел, чтобы так случилось, поверь мне. Айлин видела нас вместе тогда, на парковке. Сказала, что если я не оставлю тебя, то вмешается сама, — он замолчал, понимая, что со стороны все это, возможно, звучит довольно глупо. — Я испугался, что ты отвернешься от меня, если узнаешь, кто я на самом деле. Испугался, что она может причинить тебе вред. Можешь считать меня трусом, но, прошу, пойми: я не мог рисковать тобой. Я бы не простил себе, если бы с тобой что-то случилось. — Почему ты не сказал мне сразу? — тихо спросила Лейла, от волнения сжимая в руке край футболки. — Боялся, что потеряю тебя из-за всего, во что я влип, — он закрыл руками лицо и глубоко вздохнул. — Что мне сделать, чтобы ты меня простила? Несколько минут они смотрели друг другу в глаза. Дивит всеми силами пытался прочитать хоть какую-то малейшую эмоцию на лице девушки, однако она оставалась такой же холодной, как и прежде. Парень почти поверил в то, что между ними все кончено, когда Айдын, наконец, прошептала: — Ничего. Я сама хотела сказать тебе, что больше не сержусь, — она улыбнулась, и Эмре был счастлив признаться себе самому в том, что ее взгляд снова стал открытым и теплым, как раньше. Улыбнувшись ей в ответ, он осторожно притянул ее к себе. — Я так скучала, — тихо сказала она, положив голову ему на плечо. — Я тоже скучал, — произнес он, поцеловав ее в макушку. Несколько минут они стояли, обнявшись, после чего он, отстранившись, заметил: — Через пару часов солнце встанет. Тебе, я думаю, не помешало бы поспать. Лейла кивнула вместо ответа, и они, держась за руки, покинули гостиную. — Спокойной ночи, — сказал ей Эмре, когда она остановилась на пороге гостевой комнаты. Девушка глядела на него так, будто не могла поверить собственному счастью. — Ты не останешься со мной ненадолго? — эти слова выскочили слишком быстро, она не успела удержать их и удивилась, откуда в ней взялось столько дерзости. Дивит замер, пытаясь понять, было ли это нежелание оставаться в незнакомом месте в одиночестве, или же предложение провести ночь рядом с ней. Он ощутил, как сердце вдруг бешено забилось от внезапно нахлынувшего волнения. — Только если ты этого хочешь, — прошептал он, почувствовав, как в горле сильно пересохло. Айдын лишь сильнее сжала его руку в ответ и потянула за собой вглубь спальни. Когда за ними тихо, почти беззвучно закрылась дверь, Эмре некоторое время молча смотрел на блондинку, после чего в два счета сократил расстояние между ними и, прижав к себе, поцеловал ее. Медленно, но уверенно, так, словно в мире не было места, где он хотел бы быть больше, чем здесь и сейчас. За всю жизнь у него было достаточно девушек, которых он целовал одинаково быстро и страстно, пока его руки блуждали под их футболками или юбками, или путались в полосках бюстгальтера. Но сейчас все было по-другому, парень не мог себе позволить ничего подобного. Казалось, что он напрочь забыл все другие губы, к которым когда-либо прикасался. Все, кроме ее. Поглаживая ее по спине, он ловил ее вздохи и был счастлив понять, что Лейла целует его с каким-то детским восторгом. Обняв ее лицо своими руками, он отстранился, тяжело дыша, и взглянул на нее так, как будто она была самым восхитительным явлением, которое он когда-либо видел. — Что мы делаем? — выдохнул он ей в губы, стараясь не потерять голову окончательно. — Не знаю, — ответила она. Чувствуя, как часто в унисон бьются их сердца, Дивит негромко произнес: — Лейла, если ты не скажешь мне остановиться… Она не дала ему закончить и, приблизившись, прошептала: — Если ты остановишься, я тебя пристрелю. Он улыбнулся. Она до чертиков нравилась ему такой. Спустя несколько мгновений, серая футболка отлетела в сторону вместе с его рубашкой, и Эмре осторожно коснулся ее бархатной мраморной кожи, целуя россыпь родинок на шее. Завтра утром, перед тем, как ехать в агентство, он купит ей еще один платок, чтобы никто ничего не увидел. В серебристом лунном свете, пробивавшемся в комнату через небольшое окно, казалось, что каждая клеточка ее тела светится каким-то загадочным и удивительным блеском. Так и было, Лейла действительно светилась изнутри. Отстранившись, парень коснулся пальцами ее изящных ключиц. Как же она красива! — Ты уверена, что не передумала? — в последний раз спросил он ее, подведя к кровати. Но Айдын лишь покачала головой, поднялась на носочки и, поцеловав его, потянула на себя.***
Дивит проснулся рано утром, не до конца понимая, что произошло несколько часов назад. Лейлы рядом с ним не было. «Приснилось», — было его первой мыслью. Разочарованно глядя на лежавшую рядом подушку, он глубоко вздохнул. В этом сне все было чертовски хорошо. Натянув на себя одежду, он вышел из комнаты. По густой серой дымке, окутавшей сад, можно было понять, что солнце встало не больше получаса назад. В доме было пусто. Джан и Санем, вероятно, еще спали. Взъерошив волосы, Эмре направился на кухню и остановился на пороге, не решаясь войти. У плиты стояла она. В той самой футболке с бэтменом, босиком на холодном кафельном полу, Айдын готовила завтрак, негромко напевая что-то себе под нос. Впервые она казалась ему такой близкой и домашней. Несколько минут он улыбался своим мыслям, наблюдая, как девушка хозяйничает у него на кухне, после чего подошел к ней и обнял со спины. Его появление не стало для Лейлы неожиданностью: она, должно быть, давно почувствовала, что он здесь, и лишь еле слышно вздохнула, когда он, убрав ей за ухо прядь волос, нежно поцеловал ее шею. — И где же ты гуляла сегодня ночью? — поинтересовался парень с ехидной улыбкой, не разжимая объятий. Девушка улыбнулась, вспомнив, как с этого вопроса начался ее вчерашний день, и, тихонько рассмеявшись, произнесла: — В Вашей спальне, господин Эмре.