Детройт: Противостояние

Soundtrack: Redlight King — Old Man 7 ноября Детройт Парк Риверсайд 02:20 am Хэнк Андерсон чувствовал себя отвратительно. Третья бутылка пива, валяющаяся сейчас рядом с его скамейкой, здорово ударила ему в голову, несмотря на то, что пил он на улице, и зимний воздух должен был, по идее, немного освежать. Чёрта с два ему сейчас свежо! Впрочем, на что он надеялся, ещё несколько часов назад он лежал на полу своей кухни, будучи мертвецки пьяным, после того, как ополовинил вторую бутылку виски. Если бы этот пластиковый хлыщ не приперся за ним в неурочный час, кто знает, может бы сейчас лейтенант полиции Хэнк Андерсон уже наконец отдал бы Богу душу, захлебнувшись собственной блевотиной. Это при том, что ему оставалось всего один раз крутануть барабан револьвера, чтобы сдохнуть достойно. Вот смеху-то. Сукин сын Рид точно бы надорвал своё гнилое нутро, потешаясь над такой бесславной кончиной когда-то уважаемого детектива. Интересно, кто бы вообще пожалел о нем в этом долбанном мире? Джеффри наверняка бы пожалел, побоявшись самому себе признаться, что смерть Хэнка стала бы для него облегчением. Для капитана он давно уже был занозой в заднице. Все эти три года и был, чего скрывать. Билл… Тот искренне пожалел бы, да. Впрочем, если он не перестанет жрать пончики в таком количестве, скоро жалеть уже будут о самом Билле. Крис мог бы пожалеть, хороший он все-таки парень. Правда, особо убиваться он не станет, у молодого папочки и так теперь забот хватает. Бывшая супруга… Она так и не простила ему смерть Коула. Он и сам себе не мог простить. Ей бы точно не пришлось ронять слезы у его гроба. А вот девчонки Ньюман, скорее всего, обрыдались бы. Хотя их горе было бы искренним, но наверняка недолгим. Он уже целый месяц не видел Кейси и Лидс, старшая надрывалась на работе, младшая — на учебе, и хоть они и вспоминали о старике Андерсоне, периодически переписываясь с ним в мессенджере, по сути, он был им нужен как рыбе велосипед. Кому ты вообще сдался, старый алкоголик? Разве что Сумо… Хэнк сплюнул себе под ноги, в темное пятно мокрого растоптанного снега, смешанного с грязью. Он и сам был этим снегом, когда-то искристым и белым, а теперь жизнь превратила его в аморфную массу из льда, земли и чьих-то плевков. Мужчина мотнул головой и потёр ладонями лицо, чтобы немного прийти в чувство. Опять он скатился в это депрессивное жаление самого себя, хотя изначально он хотел поразмышлять совсем о другом. И даже размышлял, только вот не мог вспомнить сейчас, о чем. Ах, да! Об этих сраных андроидах, конечно же! Об этом сраном андроиде… Как же он достал, этот забавный пластиковый парень. Неживой он… У девиантов нет чувств… Зато у Хэнка есть. Он нутром чует, что Киберлайф дурит всем голову, выдавая свежерожденное сознание в андроидах за программную ошибку. В мыслях мужчины сумбурно всплывали все те факты о девиантах, которые ему удалось узнать за последние несколько суток. Темнокожий андроид говнюка Ортиса, выплевывающий на допросе своё «Не честно!» в сосредоточенное лицо Коннора. Обнимающиеся андроид-женщина и девочка, пересекшие ревущий хайвей, что было равно спуску в ад и возвращению обратно, как у самого Данте. Коннор, пялящийся на них слишком долго и слишком жалобно. Конопатый парнишка-андроид, нашивающий себе на одежду инициалы и превративший целую квартиру в чёртову голубятню. Кусок пластика с растерянным взглядом, столкнувший его с края крыши ради своей свободы. Опять Коннор, протягивающий руку, чтобы помочь цепляющемуся за край лейтенанту, поступив как настоящий, а не пластиковый напарник. Хэнк снова сплюнул себе под ноги и потянулся в карман пальто за сигаретами. Измятая пачка Мальборо была готова поделиться с ним своей последней, изрядно растерявшей начинку, обитательницей. Мужчина долго пытался прикурить, чиркая непослушной зажигалкой, наконец он услышал лёгкий треск загоревшегося табака и блаженно затянулся, выпустив густой дым из ноздрей, который заклубился в холодном воздухе, рисуя быстро меняющиеся очертания чьих-то лиц и фигур. Его накрыло ещё сильней. Он чувствовал себя гребаным шаманом какого-нибудь ещё не перебитого в этих местах индейского племени, ушедшего на берег зимней реки спрашивать совета у своих мудрых богов и духов. Принявшего для улучшения связи с потусторонним миром смесь из особых грибов и трав, разумеется. Что там нам шептали эти мудреные боги? А, напарник… Ботаник с навыками задиры и атлета в одном флаконе. Такого парня можно пристраивать не только в полицию, ему прямая дорога сразу в разведку. Заводной Джеймс Бонд, спешите видеть. Зубы питбуля и глаза спаниеля, смешать, но не взбалтывать. Знает все о девиантах, лакает кровь прямо с пола, анализирует, рассчитывает, допрашивает, ни чёрта не понимает в реальной жизни. Он странно выглядит, странно говорит, странно двигается, но почему-то это начинало Хэнку даже нравиться. Зачем он вообще притащил этот кусок пластика сюда? Он ведь так долго не решался посещать парк после гибели сына. Но сегодня, почему-то, его потянуло именно на эту набережную. Может быть, глупый андроид придавал ему храбрости? Создавал иллюзию, что рядом кто-то есть, что он не один? Рядом с таким парнем, с вечно непонимающим выражением лица, любой почувствует себя уверенней. Пока не увидит, как этот вежливый и большеглазый паренёк превращается в охотника, и срывается в погоню выпущенной из ствола неумолимой пулей. Однако, каким-то неведомым для самого себя образом этот охотник ведь понял, что стрелять по девчонкам-девиантам – это неправильно. Как же забегали его глазёнки, когда Хэнк ткнул его носом в этот спонтанный акт милосердия. Он не только ничего не знает о жизни, он и о себе-то ничего не знает. Какой супергерой выискался, можно подумать. Он ему револьвер приставил к голове, а тот продолжал спокойно смотреть ему в лицо. Андроиды, которые зачерпнули от этого мира полной ложкой, почему-то быстро усвоили, что смерть – штука очень нежелательная. А Коннор по сравнению с ними, как сытый и холёный ребёнок богатых родителей среди беспризорников. И этих беспризорников с каждым днём все больше. Сравнение девиантов с неприкаянными подростками показалось Хэнку удачным. Об оказавшихся на улице детях он, как полицейский, знал все. Большинство бежали от насилия в семье. Не доверяли людям. Верили в странных покровителей, вроде мексиканской Санта Муэрте. Учились выживать в жестоком мире, подчас сами становясь жестокими. Ну надо же, совпадение с девиантами по всем четырём пунктам. Несчастным детям он сочувствовал. После сегодняшней встречи с андроидами-проститутками, кажется, он начал сочувствовать и пластиковым беглецам. Хэнк бросил в мокрый снег сгоревший до самого фильтра окурок, который погиб, издав прощальное шипение, и снова склонился, будто изучая свои ботинки и закрывшись от мира своими седыми прядями, в которых застревали крупные хлопья снега. Хотелось покурить ещё, но пустая пачка была неумолима и отказала ему в этом удовольствии. Мужчина неловко бросил её в ближайшую урну и, конечно же, не попал. Послав её заплетающимся языком, он погрузился в размышления о тех девчонках из клуба «Рай». Хэнк видел такие «клубы» ещё когда никаких продвинутых секс-кукол не делали и клиентов обслуживали живые «Трейси». И живые Трейси тоже могли сломаться. Их потом вылавливали ближе к озеру Эйр, застреленных, задушенных, зарезанных, или даже все вместе. Они тоже хотели сбежать из своего «Рая», иногда у них это даже получалось. Такой судьбы не пожелаешь никому. Даже в век сексуального раскрепощения и свободы. Это не работа, это чертово рабство, где за небольшую мзду всякие ублюдки хотят получить даже не оргазм, а чувство власти над беспомощным человеком на тридцать минут. И даже если в этом рабстве оказывается андроид, с пластиковыми титьками и синими волосами — это неправильно. Никакая ошибка в программе не скажет андроиду, что он или она попал в дерьмовое место. Это нужно осознать. Осознать, что ты в мерцающей голубым и розовым жопе с музыкой. Он сам никогда бы не пошёл в такой клуб, и не подал бы руки тому, кто туда ходит. И его мальчик не пошёл, если бы вырос, он бы всё объяснил ему, будь он жив… И он рад, что не дал тогда мелкой начинающей воровке Кейси дойти своей скользкой дорожкой примерно до такого же заработка. Хорошо, что напарник отпустил этих девиантов. Парень начал что-то понимать своим умом, а не думать так, как написано в его инструкциях. Лейтенант ухмыльнулся. Напарник, ну надо же. Два дня назад он орал в кабинете капитана, что работать с пластиковым говнюком он не станет ни за что и никогда, а теперь сам готов этого говнюка похвалить. Почему-то мысль о том, что это не зачатки сознания виделись ему в действиях Коннора, а молодчики из Киберлайф постарались на славу, прописывая ему программу адаптации, вызывала ощутимую боль в сердце. Или же это просто уставшая от издевательств мышца ныла под рёбрами, и на самом деле плевать ему на этого глупого андроида, сомневающегося в существовании рая для его собратьев. По поводу теории загробной жизни Хэнк испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, работая в убойном отделе полиции он видел столько грязи и греха, что все эти библейские фантазии казались ему сказками для наивных простачков. Но с другой стороны, должны же были дети и собаки попадать куда-то после смерти… В голове зазвучал монотонный голос священника, читающего над маленьким лакированным гробом обнадеживающее «Господь — пастырь мой…» Странно, тогда он даже не слушал, что там бубнит этот святоша. Он не мог слушать, он не хотел. Оказывается, мозг записал все ему на подкорку без его ведома. Лейтенант тряхнул седой головой, чтобы избавиться от непрошеного воспоминания. Мир вокруг закачался, но голос внутри умолк. Хэнка стало подташнивать и клонить в сон. Интересно, что чувствовал шаман после сеанса своей примитивной магии? Был ли он так же разочарован и разбит начинающимся похмельем? Какому духу он взывал, чтобы вывести из головы дурман и тяжесть из груди? Мужчина грустно вздохнул и прикрыл глаза. Первый снег, выпавший в Детройте в этом году, приглушил все звуки, можно было наконец-то расслабиться в убаюкивающей тишине… Справа послышались шаги, приближающиеся к скамейке, на которой детектив пытался собрать все свои мысли, как кусочки пазла. — Мелочи нет, — буркнул он, не поднимая головы, надеясь, что очередной детройтский попрошайка отстанет, услышав, что тут ему ловить нечего. Шаги продолжали приближаться и лейтенант уже начал тянуться к револьверу, посчитав, что вместо попрошайки им решил заинтересовался кто-то посерьёзнее. Наконец в поле его зрения попала пара ботинок, выглядывающих из-под узких джинс, облепленных мокрым снегом. Пьяному Хэнку сначала пришла в голову мысль, что в таких ботинках грабители не разгуливают, а потом он начал узнавать этот пижонский фасон. — Вы в порядке, лейтенант? — раздался сверху знакомый голос с нотками беспокойства. Ну конечно. Кто же ещё будет идти таким шагом, будто циркулем отмеряет идеально ровные отрезки пути. — Чего тебе, Коннор? — грубо задал встречный вопрос Андерсон, продолжая пялиться себе под ноги. Андроид стоял молча. Наверняка сканировал, детектив хренов. Хэнк с недовольным кряхтением откинулся на холодную спинку скамейки, посмотрев на лицо напарника. Тот едва заметно дёрнул головой, завершая сканирование и сделал серьёзное лицо. — Ваше сердце сейчас работает, испытывая серьёзный недостаток калия и магния. Ритм сильно нарушен. Думаю, напиваться ещё сильнее вам не стоит. Кроме того, алкогольная интоксикация такой степени может вызывать нарушения в мыслительном процессе и памяти, так что подумать как следует над тем, о чем вы решили подумать, вам уже не удастся. И ещё у вас начинается гипотермия, а также признаки побочных эффектов от расщепления этанола. Вам стоит поехать домой и проспаться, лейтенант, — Коннор пристально смотрел в глаза Андерсона, будто пытаясь внушить ему свою точку зрения, но Хэнк, разумеется, только взбесился от такой настойчивости. — Я кажется задал тебе другой вопрос, чурбан ты, пластиковый! Какого хрена ты тут забыл? Ты уже должен был давно сосать пальчик в своей киберлюльке, пока тебя приводят в порядок твои няньки из Киберлайф. Что, понравилось, когда тебе в лоб тычут дулом револьвера?! Ну так можем повторить! — лейтенант резко вскочил на ноги, собираясь припугнуть назойливого андроида оружием и уже потянулся к кобуре, но вместо этого ему пришлось схватиться за сердце и тяжело осесть обратно на скамейку. Перед его глазами забегали зеленые точки и он потёр рукой лицо, чтобы прогнать их. Прозрев, он посмотрел на напарника, пытаясь определить его реакцию. Коннор так и остался стоять столбом, только вид у него стал какой-то потерянный. На виске мигал жёлтый кружок и всем своим обликом он напоминал молодого Сумо, обруганного за кучу на полу. Даром что слезы не блестели в этих карих глазах. Хэнк смутился. Парень хоть и был пластиковым чудиком, но вещи говорил дельные. Пить сегодня больше не стоит, если только лейтенант не хотел попробовать сдохнуть на скамейке в парке Риверсайд. Это, конечно, чуть лучше, чем в луже блевотины, но все равно как-то несолидно. Нужно было ехать домой. Да и андроида отталкивать так грубо не стоило. Все-таки он был ему напарником и даже умудрился дважды спасти его никчемную шкуру. — Коннор, — глухо позвал лейтенант андроида, разлепив сухие губы. — Да, лейтенант? — живо отозвался тот, прервав своё сиротливое молчание. — Ты это, не бери там в свою голову мои слова. Я действительно пьян, устал, и не в духе, после этого расследования в чертовом клубе. Ты прав, мне пора домой. Да и Сумо скучает без меня один. Андерсон начал медленно подниматься со скамейки, пытаясь сфокусировать зрение, и тут же почувствовал, как его подхватила под локоть услужливая рука андроида. — Я рад, что вы согласились со мной, лейтенант. Я отвезу вас, — бодро заявил Коннор, даже не спрашивая Хэнка, нужен ли ему трезвый водитель. — Эй, с чего это ты взял, что мне опять нужна сиделка? — запротестовал детектив, неровно шагая по засыпанной сверкающим снегом дорожке, навалившись на андроида. — Ни с чего, — быстро ответил Коннор, хитро косясь в сторону Андерсона, — Считайте это просто знаком дружеского расположения с моей стороны. Тем более, если вас арестуют за вождение в нетрезвом виде… — Это плохо скажется на ходе нашего расследования, да, да, — скучающим тоном продолжил лейтенант. Он уже начал привыкать к дурацкой манере пластикового напарника все сводить к результативности их совместной работы. Интересно, не будь они связаны совместным ведением дела, был бы этот парень таким же вежливым и даже… Хэнк никак не мог подобрать подходящее слово. Заботливым, что ли. Нахрена вообще делать андроида-детектива заботливым? Ну сделали его внимательным, чтобы спрашивал коллег об их собачках и кошечках, вежливым, терпеливым, на случай если попадётся в напарники кто-то вроде Андерсона, или, упаси Боже, Рида. Научили подмигивать, чтобы казался «своим парнем», и хватит с него. Разве что, конкретно в этом прототипе они переборщили с человечностью… Они подошли к автомобилю, в котором все ещё гремел рок-н-ролльный запал Rocket 455. Чёрт, так можно и аккумулятор посадить, пора бросать привычку оставлять машину открытой и с включенными фарами. Хорошо ещё, что вряд ли кто рискнёт угнать авто с полицейскими маячками, впрочем, детектив догадывался, что дело тут скорее не в маячках, а в том, что никому нахрен не сдалась эта рухлядь. Но он никак не мог заставить себя отказаться от автомобиля, в котором он последний раз слышал смех сына. Последний раз обсуждал с ним напряжённый бейсбольный матч. В котором ему все ещё чудился звонкий испуганный вскрик «Папа!». Эта машина стала для него и пыточной камерой, и окном в счастливое прошлое. Он больше года восстанавливал её по частям, выискивая детали по всей стране, заплатив втридорога старику-механику, который ещё помнил, как чинить такие автомобили. Правда, пассажирское кресло пришлось заменить и теперь оно отличалось по цвету от остального салона, но это были уже мелочи. Зато голос сына, слышать который было так необходимо, и так мучительно, остался с ним. Ну, а когда он хотел остановить эту пытку — просто врубал музыку на полную громкость. В последнее время даже слишком часто, наверное. Истощенная душа уже не могла вытащить из-под тёмных вод отцовского горя те маленькие крупицы счастья, что оправдывали бы его тоскливое существование. Множество раз Хэнк представлял себе, как он вдавливает педаль в пол и срывается в реку на этой машине, пробив заграждение набережной и заранее открыв все окна. Как он спокойно погружается в холодную воду, заполняющую салон, как они тонут вдвоём, старый человек и старый автомобиль, оставляя после себя только радужную бензиновую плёнку на поверхности. Но день сменялся другим днём, всё равно накапливались какие-то дела, обязанности, хлопоты. Приходила Кейси, кружил вокруг ног Сумо, орал Фаулер, Джим наливал виски в стакан... И так пролетели эти три года, уткнувшись в конце в это странное дело о девиантах. В андроида, держащего его крепкой хваткой за локоть и смотрящего в недоумении на засыпанную свежим снегом машину. Лейтенант бросил взгляд на лицо напарника и пожелтевший диод на его виске. — Щётка в багажнике, — подсказал андроиду Хэнк, выдав ему ключи, и медленно побрел к двери со стороны пассажирского сиденья. Усевшись в тёмный, от лежащего сверху снежного одеяла, салон, он вырубил музыку и прислушался, как Коннор открыл машину сзади, пошуршал в накопившемся там барахле рукой и вытащил на свет божий растрепанную щётку. Он аккуратно захлопнул крышку, чему Хэнк даже удивился, так как кроме него больше никто не умел закрывать багажник его автомобиля с первого раза, не хлопая при этом так, будто там лежал труп его злейшего врага. Щётка начала тихо скрести по крыше кузова, сначала с одной стороны, потом над самым ухом у лейтенанта, и эти размеренные взмахи, гулко отдающиеся в тёмном салоне, начали убаюкивать Андерсона, да так успешно, что постепенно пробивающийся сквозь очищенные стекла свет фонарей он уже не увидел, посапывая в поднятый воротник пальто и прислонив голову к окну. Закончив чистить машину, Коннор обмахнул дворники лобового стекла, деловито постучал щёткой о переднее колесо, чтобы выколотить из неё остатки снега, как было написано в тут же скачанном им из сети списке советов по чистке и мойке автомобилей, а после бросил её на пол возле заднего сиденья. Затем он кое-как отряхнулся от снега сам и уселся за руль, обратившись к детективу с новым замечанием. — Я бы посоветовал вам заменить щётку, лейтенант, — сказал андроид, поворачивая ключ зажигания. — Она так облезла, что скоро начнёт…— он наконец-то посмотрел на Андерсона, спящего рядом, которому сейчас было абсолютно наплевать на плачевное состояние этой щётки, и тихо закончил свою фразу. — Царапать краску. Он впервые видел спящего человека рядом с собой. Почему-то захотелось посмотреть на него дольше, чем это было необходимо и Коннор замер, повернув голову и обдумывая, откуда в нем взялась эта бесполезная команда. Наверное, это последствие обработки данных о нехарактерной для его модели деятельности, чистка машин от снега не входила в набор его функций, но андроид имел расширенные установки для ИИ, позволяющие ему самообучаться в режиме реального времени. Возможно, некая заторможенность была связана с сортировкой поступивших новых данных, вот он и уставился на напарника, прежде чем перейти к другой задаче. В груди как-то странно потеплело, возможно, начал сбоить датчик температуры. Коннор отметил номер биокомпонента, требующий проверки инженеров и начал осторожно разворачивать автомобиль в узком тупике около парка. Можно было спокойно везти лейтенанта домой. Только диод на виске все никак не хотел успокаиваться, мигая золотистым огоньком в унисон с пульсирующим светом дорожных фонарей.