***
Было удивительно, что она могла так легко и просто играть на чужих чувствах. Узумаки думала, что ее заест собственная совесть, что она так нехорошо поступает с человеком. Но остро развитое чувство справедливости отмалчивалось. Возможно, потому что Гаара преследовал эти же цели, и хотел с ней поступить аналогично? Может, поступал уже? Наруто на это пожимала плечами, и тихо радовалась своим маленьким победам и тому факту, что как бы Собаку-но не пытался, у него ничего не выйдет, потому что она знает его цели и мотивы, а значит не сдастся на милость врага, банально в него влюбившись. Более того, доводить молодого правителя вошло и в привычку. Да и занятие было весьма увлекательным. Настолько затягивало, что она только и делала, что думала как поступить дальше, позиционируя это как мудреную тренировку или супер-важную миссию. Каждый день она досконально вычисляла сотню всевозможных причин, по которым она могла бы ворваться в кабинет к Казекаге, отвлекая его от дел; проигрывала в уме десятки вариантов, вплоть до самых абсурдных, якобы случайных встреч; придумывала тактику поведения как бы его спровоцировать на поцелуй и пробудить в нем к ней магнетическую тягу; так и подготавливалась к этим внезапным столкновениям гораздо тщательнее, чем на любое другое задание. И день без таких вот попыток увидеться казался скучным и бесцветным. Задаваясь вопросом, почему все складывалось именно так, она отвечала себе, что ей было скучно и нечем заняться. Гаара так и не позволил ей участвовать в свадебных приготовлениях, опасаясь подвоха, и, возможно, не зря. Зная себя, Узумаки бы со стопроцентной вероятностью оттягивала церемонию, внося в предсвадебную суматоху больше хаоса. А сидеть в четырех стенах без дела для нее смерти подобно. Вот все внимание и концентрировалась на ее главной задаче. Но вот какое-то шестое, или же седьмое, чувство, внезапно очнувшееся внутри нее, тихонечко, едва слышно, нашептывало, что это ей нравится и даже больше. И не потому, что занять себя нечем и это весело и вызывает непередаваемое чувство азарта, а потому что к нему тянуло магнитом. Наруто на такие мысли закатывала глаза, недовольно фырчала и убеждала себя, что это бред. Ей просто скучно! И точка. Невыплеснутую энергию куда-то же надо было девать, так она и перенаправляла ее на охмурение Казекаге. Только из-за этого она и искала с ним встреч, и перед каждым потенциальным столкновением в коридоре или на улице, она обязательно чистила зубы, причесывалась и выряжалась так, как не одевалась дома — в платья. И сердце у нее сжималось не от его страстных поцелуев, а от ликования от очередной выигрышной провокации. И когда в голове созрел очередной план, и она готова была вновь пойти покорять Пятого, девушка увидела, что на подоконнике лежит небольшой букетик из маленьких белых цветов и записка. Россыпь песка на поверхности так и кричала о том, что букет оставил Гаара. Обычно ветром столько не надувало. И букеты тоже ветром не надувает. Вывод один — его оставил Казекаге. Узумаки широко улыбнулась, внутри от вида цветов резко так потеплело. Такой жест, явно намекающий о том, что он стал проявлять к ней куда больше внимания определенно радовал. Сердце от таких мыслей екнуло. Захотелось танцевать от чувства всеобъемлющей радости! Ей подарили букет! Он подарил его ей! Подбежав к подоконнику, она схватила небольшой, но пышный букетик из белых цветков тут же вдыхая тонкий, едва уловимый аромат, прикрыв от наслаждения глаза. Фантазия уже перебрала несколько самых желанных вариантов надписей на записке, от признания в любви до разномастных комплиментов. Резко так Гаара предстал перед ней в другом свете. Не таким жестким и холодным, каким выглядит почти двадцать четыре на семь, или страстным и пылким, когда поддавался на ее провокации, пытаясь умыкнуть у нее позицию лидерства, а несколько мягким и романтичным. У нее голова кругом пошла. Возможно, от сладкого и уже более насыщенного аромата нежных цветов, которыми вот уже пару минут она дышит. Проморгавшись и смахнув наваждение, такое же нежное и сладко пахнущее как эти цветы, она протянулась за запиской. — И чтобы это могло значить? — она даже покрутила небольшую открытку в руках, ища хоть какие-то слова-пояснения написанным цифрам. Аккуратным почерком на обратной стороне открытки были лишь цифры, явно означающее время. Наруто нахмурилась, ощущая как ее ожидания рушатся в пух и прах от немногословности и какой-то слишком уж жесткой лаконичности Гаары. Букет резко так захотелось вышвырнуть в окно, а записку порвать к чертовой матери. Теперь этот жест казался каким-то изощренным издевательством, а не романтичным поступком. Скрипнув зубами от недовольство, она отыгралась на записке, порвав ее в клочья. И обиженно засопев, отправилась на поиски вазы. Цветы горной песчанки не виноваты, что у Гаары все совсем плохо, причем и с чувством юмора, и с понимание что такое милый и романтичный поступок. И только ближе к позднему вечеру, решившая сегодня и носу не показывать из комнаты, кидая косые и злые взгляды на цветы, стоящие на подоконнике в вазе, Наруто решила все же разобраться, к чему бы это. Попеременно то любуясь, то испепеляя взглядом мелкие цветки песчанки, которые как будто бы впитывали в свои белые лепестки лунный свет, становясь серебряными, она поняла, что этот букет и есть послание, то самое предложение, которое она не обнаружила на послание к нему, а записка лишь дополнение. — Вот же!.. Ну вот какого биджу надо было так завуалировано? Ар-р-р! — Узумаки резко вспомнила о языке цветов, которым так любят пользоваться аристократы. По мнению окружающих, цветы это отличное завуалированное послание, покрытое тайной и романтическим шармом. — Нашелся мне тут загадочный такой, даттебайо! — силясь вспомнить то, чему ее когда-то учили, она выудила из памяти смысл, который в себе хранили эти цветы — это было приглашение на свидание! Наруто застыла, ошарашенная собственной догадкой. Это было приглашение на свидание, а записка — уточнение по времени. И судя по часам, у нее на сборы… Стук в дверь оповестил о том, что времени на сборы не осталось. Наруто недовольно фыркнув, поднялась с кровати и кое-как пригладив растрепанные волосы по пути, включила свет и открыла дверь. Гаара, окинув ее взглядом, понял всю свою оплошность прислать букет из песчанки в качестве приглашения. Проще было бы купить обычный букет, не несущий в себе никакого смысла, и прикрепить к нему записку с приглашением. Нет же, запарился, выискал в справочнике языка цветов какой цветок подойдет в данном случае, посчитав это романтичным. Наруто стояла перед ним в мятой одежде, с растрепанными волосами, и помятым лицом — красный след от подушки на щеке явно говорил о том, что только что она встала с кровати. Не спала, но и к встрече не готовилась. — Я только сейчас оценила всю глубину твоего приглашения, даттебайо, — Наруто шире распахнула дверь, разрешая ему пройти в комнату. Узумаки нисколечко не переживала за неряшливый внешний вид, лишь смотрела на Гаару с немым упреком, недовольно поджимая губы. — Обожди минут пять, я быстренько соберусь. Узумаки тут же стремглав бросилась к шкафу, а Гаара так и остался стоять возле двери. — Моя ошибка использовать ханакотоба, — произнес Гаара, нарушая возникшую неловкую тишину, отводя взгляд от Наруто, которая без зазрения совести стала снимать футболку, повернувшись к нему спиной. — Да брось ты, это я недальновидная, мне понравился букет, — обернулась через плечо, чтобы подарить ему лучезарную улыбку, замечая, что Гааре не по себе от того, что она переодевается прямо перед ним. Нару едва сдержала самодовольную ухмылку. — И предложение которое он в себе несет, — невеста переоделась быстро, ловко, и уже стояла перед зеркалом, расчесывая волосы. — Я все, — собралась она быстрее, чем на комнату опять опустилась напряженная тишина.***
Это была прогулка по оазису, который был местной достопримечательностью Суны. Любая зелень тут была своего рода диковинной, потому что страна Ветра растительностью похвастаться не могла, зато имела вот такие островки жизни, где благоухали тропические цветы, росли пальмы, зрели экзотические фрукты, возвышались колючие кактусы и зеленела сочная трава. Это было сродни попаданию в другой мир, полный жизни и ярких красок. Наруто с наслаждением ела сочное манго, любуясь обильной зеленью и наслаждаясь прохладной свежестью этого места. — Я не думала, что тут могут расти манго или та же гуава, — Узумаки была удивлена, когда встретила на своем пути несколько десятков растений, которые априори не могли расти в пустыне. Она хоть и плохо разбиралась во флоре, но с точностью могла сказать, что половина из встреченных деревьев тропические. — Могут, благодаря человеку, — Гаара постоянно скашивал взгляд на Наруто, светящуюся восторгом, которая то и дело срывала по пути созревшие фрукты или же останавливалась, чтобы полюбоваться яркими необычными цветами. — Пустыня беспощадна ко всему живому. — Как и ты. Ты выглядишь жестоким и равнодушным, я бы может даже сказала, что почти неживым, а оттого беспринципным, может даже безжалостным, но при этом, если найти к тебе подход, то открывается совсем другой вид, — Наруто замедлила шаг совсем остановившись, повернулась к Гааре, внимательно слушающего ее. — Твоя душа как оазис, сокрытый пустыней, — девушка ткнула его в грудь пальцем, продолжая подбирать сравнения для его характера. — Откуда такие выводы? — было любопытно ее слушать. Гаара если раньше и сопротивлялся и душой и телом этой задумке, то теперь она ему казалась прекрасной. Это и правда отличный шанс узнать друг друга получше. Например, он узнал, что она наблюдательная и чуткая, раз смогла так четко и ясно описать всю его натуру. — Ну… Я мало чего о тебе знаю, но кое-что все же слышала, и могу сопоставить то, что открылось для меня, и получается вот такое сравнение, — Наруто вновь встала к нему чуть ли не плечом к плечу, взяв его под руку. — Мне кажется, ты достаточно близко подпустил меня к себе, — прижалась к нему ближе, доказывая свою теорию. — Ты знала что я был джинчуурики? — ему стало интересно, как она отреагирует на его прошлое, темное и кровавое. — О, джинчуурики? Как Менма? — Наруто повернула к нему голову смотря с любопытством. А она и не знала что Казекаге Суны сосуд для биджу. — Да, однохвостого, был когда-то, — он замедлил шаг, аналогично повернув голову к Наруто и с интересом наблюдая за ее лицом. Пока что кроме жгучего любопытства и четко выраженного удивления он ничего не замечал. — Ты восстал из мертвых? Как? — Узумаки знала точно, что когда извлекают биджу, то джинчуурики умирает. Она даже засомневалась в правдивости его слов, но вспомнив все то, что происходило недавно с Мадарой и Кагуей, поняла, что в этом мире возможно все, даже снисхождение богов для порабощения мира. А восстание из мертвых на этом фоне выглядит ерундой. — Ладно, не говори. Но, если ты был джинчуурики, то у тебя должно быть было тяжелое детство? — Наруто вмиг посерьезнела и нахмурилась. — Да, было. Думаю, ты должна знать, что выходишь замуж за человека, которого когда-то считали абсолютным убийцей, — Гаара несколько напрягся, ожидая реакции от будущей супруги. — Пф, все шиноби убийцы, и ты стал Казекаге явно только потому, что можешь спокойно убивать, ну и сильный, конечно же, а так же умный, — фыркнула девушка, не понимая, почему он так напрягся. — Ты ожидал, что я резко выскажусь или вообще сбегу? Не дождешься, даттебайо! Твое прошлое меня не волнует, а вот будущее… — Да, будущее… Все же я сожалею, что тебе придется его разделить со мной, — искренне проговорил он. Гаара все еще был зол на обстоятельства, которые их свели. Принуждение к браку посторонней и незнакомой девушки это не то, что ему бы хотелось от жизни. Узумаки притормозила. Резко развернулась, обвивая руками его за шею. — Ну смотри, мы уже с тобой выяснили, что можем существовать мирно, и целуешься ты классно, — ее глаза засияли от предвкушения, а щеки вспыхнули румянцем. — И поговорить с тобой интере… Гаара прервал ее, прижимая к себе и крепко целуя. Как никак, целоваться с ней более чем приятно. В такие моменты он начал казаться себе ненасытным и жадным до ее губ и объятий. И сейчас можно было насладиться этим вдоволь, потому что спешить было некуда, и отвлекать тоже некому. И в этот раз желание целовать ее было искренним, своим собственным, без ее попыток навязать ему это своими хитрыми провокациями и откровенно-дразнящим флиртом. И без его попытки приручить ее, взять лидерство в попытке соблазнить друг друга. Мысль, что она влюблена в него, не казалась такой абсурдной, а даже в каком-то месте правильной и разумной. Как и внезапно мелькнувшая в голове мысль о собственной влюбленности в нее. Поэтому он и целовал ее по-другому, медленно и нежно, не торопясь. Наруто ощутила, как мир уходит из-под ног. Коленки безбожно подкосились, заставив ее еще крепче сжать его в объятьях. А внутри сладкой патокой разливалось тепло, заставляя трепетать все тело. Трезвый разум капитулировал у обоих под натиском нежных и горячих чувств.***
Влажная и прохладная трава не могла остудить ее пыла. Сколько бы зелень назойливо не щекотала кожу, этого было недостаточно, чтобы привести ее в чувства. Когда они оказались в горизонтальном положении, она упустила из виду. Кажется, это было логично, потому что в теле была такая назойливая слабость, что решение лечь даже в траву, в оазисе который являлся достопримечательностью Суны, казалось правильным и нужным. И определенно, так было даже удобней и ощущения куда острей. Особенно яркими были касания его ладони к ее коленям вкупе с поцелуями на шее. Это начинало будоражить и сводить с ума. Гааре это тоже все казалось правильным. Особенно ее дрожащая ладонь под его футболкой. И его собственная рука, безбожно задирающая легкую ткань ее сарафана, обнажая ноги и уверенно скользящая от колена к бедру. Возможно, вовремя вставший на дыбы стыд, разбудивший трезвый рассудок, и стал причиной того, что Наруто нашла в себе силы вдруг остановиться. А может его рука на внутренней стороне бедра, и губы, скользящие по ключицам, и ее собственные пальцы, пытающиеся оттянуть ремень его штанов. Ее попытка принять сидячее положение остудило и потерявшего контроль Гаару. — Если бы я была влюблена в тебя, то хоть прям тут и непременно сейчас, а так… — Наруто судорожно вздохнула, пытаясь прийти в себя. Прикрыв глаза, она схватила за выпрыгивающие из груди сердце. Вдруг стало страшно, а если бы она не остановилась, то жалела бы потом? Гаара немигающим взглядом уставился на будущую супругу. То, что она пошла на попятную — правильно. Их пыл и внезапно вспыхнувшая с новой силой страсть могла привести к опрометчивым поступкам. Это неподобающе. Но когда разум прояснился, приобретя ровно половину былого хладнокровия, до Гаары дошел смысл ее слов. Внутри все скрутило в неприятный тугой узел. — Если бы была влюблена? — переспросил так, на всякий случай. Не зря ему ее влюбленность в него казалась абсурдом. Она играла на его чувствах? Определенно да! Стало еще хуже. — Что? — Наруто соображала туго, очень-очень туго. И только когда встретилась с его взглядом, где за считанные мгновения разразилась буря из гнева и ярости, она поняла, что прокололась. — Вот же блин, даттебайо! — Узумаки прикрыла ладонями рот, ошарашенная собственным фиаско. Видать, под натиском чувств, она напрочь забыла о том, что все это время вероломно водила Казекаге за нос, играя влюбленную. Девушка испуганно уставилась на него, ожидая разбора полетов, ведь обычно игры с чужим разумом не проходят бесследно, и ее лицемерие явно будет наказано. Это стало самым лучшим подтверждением ее обмана. Песок за его спиной взвился помимо воли и угрожающе зашелестел. Внутри него, вопреки его хваленому хладнокровию, разразилась буря. Его опять предали, когда он почти поверил в то, что это правда, и вновь дело касалось любви.