Карта Таро

            Роман*       (Два месяца спустя)       Прошёлся по зале, на выступе у камина мой томик стихов. Беру его в руки, листая страницы. Тот же стих, который когда-то читал, какой заставил о многом мне задуматься. Жизнь выдаёт свои кульбиты, порой крутой поворот и если ты не успел, просто слетаешь с орбиты. Между страниц амулет Виталия, подношу его к своим губам, сам себе улыбаюсь. Вспоминаю каждый эпизод с Виталием, как я тогда смотрел на него, а он давился тортом. А это всё ради меня, он ждал просто моей улыбки. Конечно, лучшей награды для него не было. Наверное это всегда останется в моей памяти, каждое прикосновение Виталия, его смех. Прикосновение к моему лицу, нежное прикосновение его губ. Даже сейчас на миг задумался, а всё как наяву, даже чувствую его тепло на своих губах.       Конечно, я не хочу вспоминать весь тот ужас через что мне пришлось пройти. Наш день с Виталием, как мы готовились к нему, как наши друзья стояли рядом и радовались за нас. Самое трепетное в моей жизни, я сам надеваю кольцо на палец Виталию, произнося несколько слов клятвы. Те слова, что заставляют задуматься, что жизнь так устроена и рядом должен быть именно тот человек, ради которого ты готов на всё. Не сомневаюсь, нет тени сомнения, что я готов умереть, отдать свою жизнь ради Виталия. А потом ужас в моих глазах, я сам видел себя, свой страх. Как Виталия стал медленно опускаться, как я успел его подхватить на свои руки. Дикий вопль Алексея, каталка, её стук о керамическую плитку пола. Как передо мной закрылись двери реанимации. Мой взгляд через стекло и моя мольба. Я молил бога, просил оставить и подарить моему парню жизнь. Как с ужасом смотрю на дисплей экрана и вижу, что амплитуда всё меньше. Боже, прошу тебя дать силы моему парню! Я не дышу, замер на мгновение. Хоть я и был за стеной, но слышал писк аппаратуры и голос Алексея.       — Его сердце остановилось, оно перестало биться.       Рукой зажал себе рот, чтобы не закричать, я не чувствовал боли, это затем я увидел, что причинил сам себе боль, видел свою кровь на руке. Видел, как Ярослав подал Алексею дефибриллятор, его команды, разряд, ещё разряд. Как тело Виталия сотрясается, как его подбрасывает и он опять падает на кровать. Глаза застилают слёзы, смотрю на то, как Алексей массирует его сердце, чтобы вновь запустить его. Как Ярослав касается руки Алексея.       — Всё кончено, полная остановка сердца.       Как Алексей бьёт Виталия по груди, по его щекам скатываются слёзы, удар, ещё удар.       — Ты обещал мне бороться, не смей так поступать со мной! Ярослав обнимает Алексея, крепко сжав его в свои объятия.       — Алексей Николаевич, возьмите себя в руки.       Это были последние слова, что я слышал, мои ноги меня не слушаются. Тихо сползаю по стене, руками закрываю своё лицо. Уже столько времени прошло, а их всё нет, чего они ждут? Зачем мне эта жизнь, в которой нет тебя?! Сам молил о смерти, знаю, что это большой грех, но терять любимого человека — такая боль. Смогу ли я снова жить? Смогу ли я когда-нибудь улыбаться?       Дверь открылась, первым вышел Ярослав, он тут же кинулся ко мне, опустился на корточки рядом, обнял меня. Его теплые руки прижали меня к своей груди. Затем подошёл Алексей, помог мне подняться. Что-то крикнул медсестре. Только и вижу её серьёзное лицо, шприц в её руке. Как она нажимает на поршень, выпуская струю, затем укол. Нет боли, как странно, я совсем не чувствую боли. Может я сам уже давно мёртв?       — Роман, тебе нужно домой, ты сам не свой после всего случившегося.       — Зачем мне этот дом? Там пусто без Виталия.       — Поверь, тебе нужно набраться сил, всё позади уже. Я ничего не понимаю, какие силы? Что позади, о чём это он сейчас? Алексей сам догадался, пальцем коснулся моего подбородка, приподнял его, смотря в мои глаза.       — Рома, да, была клиническая смерть, но затем… Я не знаю как это назвать, может в жизни есть место чуду. Виталий дышит и это уже плюс, хоть он и под аппаратурой, но у нас есть шанс. Рома, ты слышишь меня?       Алексей тряс меня, он хотел привести меня в чувства. Я же смотрел на него, широко раскрыв глаза, не понимая о чём он говорит. Потихоньку я начал приходить в себя, Ярослав протянул мне стакан воды. Жажда такая, что я осушил его залпом.       — Алексей, позволь мне быть рядом с ним.       — Ты же прекрасно знаешь, что этого я допустить не могу.       Ярослав коснулся руки Алексея, что-то шепнул ему на ухо.       — Только минуту, но ты затем отправишься на отдых. Я понимаю твоё потрясение, тебе нужен отдых, так и не долго получить нервный срыв. Алексей открывает передо мной дверь реанимации, десятки разноцветных лампочек на аппаратуре, что-то мигает, что-то издаёт какой-то удивительный писк. Виталий, он тихо лежит на кровати, его глаза закрыты. Видно как мембрана поднимается, затем опускается, вентилируя легкие. Тихо ступаю по полу, боясь разбудить Виталия. Затем касаюсь его руки, он всё также продолжает лежать, не реагирует.       — Я оставлю тебя, минута, у тебя есть минута, Роман.       Алексей уходит, Ярослав стоит и наблюдает за мной через стекло. Затем они уже о чём-то разговаривают с Алексеем.       Поднимаю его руку к своим губам, вновь смотрю на кольцо на его пальце.       — Малыш, ты так напугал меня! Я знаю, что ты меня не слышишь, может это и неважно сейчас. Но я люблю тебя, прошу, не бросай меня одного в этом мире. Без тебя я не смогу жить! По стеклу пару раз постучали, оглянулся, конечно, это был Алексей. Он тут же показал пальцем на свои часы, напоминая мне, что время вышло.       — Я буду рядом, я всегда буду рядом, ты только живи, прошу тебя!       Конечно мне пришлось выйти, Алексей уже сам шёл мне навстречу.       — До утра тут делать нечего, ты должен выспаться.       — Алексей, я не смогу уйти, это всё равно что оставить, предать его.       — О чём ты сейчас говоришь?       — Не смогу, я не смогу уйти, зная что Виталий в таком состоянии.       — Ладно, нет времени спорить с тобой. Ярослав, отведи его в палату, сделай ему укол, он должен уснуть.       — Роман, всё же позади, ты должен верить и следовать указаниям Алексея Николаевича.       Мы с Ярославом уходим в палату, и тут я не выдержал. Это было похоже на истерику, я смотрел на мигающие лампочки, на мишуру, что переливалась при свете. Всего немного времени назад я был так счастлив, а сейчас я боюсь один дышать. Ярослав помог мне раздеться, у меня действительно не было никаких сил. Затем уложил в кровать, укрыв тёплым одеялом.       — Я скоро, схожу в ординаторскую, затем сделаю тебе укол. Всё будет хорошо.       Может Алексей и прав, я должен уснуть, чтобы набраться сил для борьбы. Укол, вскоре чувствую, как мои веки тяжелеют, и я проваливаюсь в сон. Очнулся, когда в палату кто-то зашёл, вспомнив что произошло, подскочил.       — Рома, это всего лишь я.       — Ярослав, как там Виталий?       — Всё хорошо, всё стабильно. Ты самое главное не волнуйся.       Конечно, я тут же привожу себя в порядок, рвусь к Виталию.       — Роман, как ты не поймёшь, нельзя нам нарушать правила, даже в таком сложном случае.       — Тогда я буду сидеть здесь и никуда не тронусь с места.       — Вот же упёртый, как же вы с Виталием похожи, просто два сапога пара. У меня сил нет спорить с тобой, ночь была тяжёлая. Это потом мне Ярик рассказал, что Алексей всю ночь дежурил, что они сменяли друг друга. Что Ярослав тоже остался в клинике, помогал Алексею, сменяя того, давая ему возможность для отдыха. Своим умом я его понимаю, но уйти не могу, хочу быть рядом. Если Виталий придёт в себя, нужно чтобы он обязательно увидел меня возле себя.