Между сушей и морем

Артур медленно и в глубокой задумчивости смотрит на свое отражение в зеркале, потом натягивает доспехи и неторопливо осматривает комнату в поисках трезубца. Ему бы стоило поторопиться, сегодня в Атлантиде будет праздник, посвященный Посейдону, одно из самых главных торжеств в их мире и в их жизни. К тому же, будет официально засвидетельствована помолвка его брата Орма и Талиссы — младшей дочери царя Нерея. Когда-то у правителя Ксебела было семеро детей, но вероломное нападение предателей, которые действовали за спиной Атланны, унесло жизни двух дочерей и одного сына Нерея. Из-за этого два Царства воевали долгие десятилетия, Нерей не мог простить смертей своих детей, и вот сейчас, наконец-то, Орм станет разменной монетой для того, чтобы принести мир и союз с Ксебелом. Он видел Меру всего около восьми дней назад, но уже скучает по ней. Скучать. Новая эмоция, с которой Артур только начал знакомиться. Он не забывает, нет, он помнит снова и снова их последнюю встречу и разговор, когда они так легко и свободно сидели на обрыве, на их любимом обрыве и он рассказывал ей о своем доме… Орм врывается в его комнату, вид у брата жутко недовольный и даже нервный. — Артур, ты тут заснул? Мать и так недовольна еще со вчерашнего дня… — Что случилось? — заинтересованно спрашивает он. Атланна редко бывает в плохом настроении. — Подозревает, что кто-то из наших продает секреты технологий Атлантиды на сушу, — мрачно отвечает Орм, — ты бы знал, если бы в последнее время не был постоянно отвлечен, знаешь? — Серьезные обвинения, — хмурится Артур, — откуда это? — Вулко. У него свои источники на поверхности, говорит, что сухопутные создали точно такой же прототип шлема и костюма, как у наших стражников. Мама задумчива и говорит грозные вещи, это не к добру. — Еще этого не хватало, — бурчит Артур, поднимаясь со скамьи, — готов жениться? — Она хорошенькая, — легко пожимает Орм в ответ, — и покладистая. Будет идеальной женой и родит мне сильных сыновей. Скоро и твоя очередь придет, знаешь? — Это ты о чем? — Артур вдруг чувствует пустоту и странную тревогу внутри, резко поднимая взгляд на брата, который словно не замечает его волнения, — какая очередь? — Кажется, мать ведет переговоры о твоей свадьбе с кем-то из… — Я не собираюсь ни на ком жениться! — яростно отвечает Артур, злость буквально поднимается в его душе и грозит разрушить все на своем пути. — Эй, ты что так всполошился! — Орм шутливо хлопает брата по плечу, — никак влюбился в местную красотку?.. — Отвали! — рычит Артур и сердито швыряет трезубец в противоположную стену. Тишина. Оглушительная тишина после этого, Артур не сразу замечает ее. Он-то думал, что Орм действительно посчитает, что Артур шутит или просто в ярости, но когда снова смотрит на брата, то видит на его лице глубокую и слишком серьезную задумчивость. — Так вот что с тобой происходит в последнее время, — брат не собирается отступать, наконец-то ухватившись за суть проблемы, — ты постоянно задумчив, куда-то исчезаешь, молчишь, мысли твои далекие, со мной не ходишь повеселиться… Артур, черт подери, что ты делаешь? — Ты несешь какую-то чушь, — бурчит он в ответ. Орм некоторое время молчит, потом идет в сторону выхода, но на пороге оборачивается и смотрит прямо на Артура, который мрачно смотрит теперь на свой трезубец, крепко воткнувшийся в противоположную стену. — Ты знаешь, что этого нельзя делать, — твердо говорит Орм, — ты — наследный принц и должен, как и я, следовать законам и обычаям. Прекрати это. Мать не даст тебе жениться на какой-то простолюдинке из старого города. А потом он исчезает. Орм дал ему самый правильный и мудрый совет в его положении. Артур, правда, совершенно не уверен в том, что он влюблен в нее. В Меру. Но он желает ее так сильно, как только мужчина может вообще желать женщину. Он понял это в их последнюю встречу, когда девушка шутливо пыталась ударить его и снова прикоснулась к его броне. Она ударилась и так смешно скривилась, а Артур чувствовал, как жар охватывает все его тело и жгучее желание поцеловать ее и сделать своей женщиной просто затопило весь разум. Он думал о том, как схватил бы ее за бедра и усадил прямо на свои колени, как идеально она бы поместилась там, в его руках и как ее руки скользили бы по его телу, по его обнаженному телу. О, он так много хотел бы сделать с ней, целовать — это только самое начало, он бы снова и снова исследовал ее губы, а потом стащил с нее эту дурацкую ткань и ласкал нежную кожу, ласкал ее тело и слушал ее крики… Он хотел ее. Желал ее. Он в ярости, смутное чувство тревоги и беспокойства теперь постоянный его спутник. Его грызет неуверенность и постоянные мысли о том, что Мера делает на поверхности, в безопасности ли она и вообще, вспоминает ли о нем? Потому что он сам чертовски много о ней вспоминает, слишком постоянно и часто, она в его мыслях… Праздник Посейдона кажется ему сегодня каким-то пресным и совершенно скучным. Традиционный парад, речи всех важных чинов и советников, слова матери и обращение к жителям Атлантиды, затем — представление Орма и Талиссы, описание будущего союза Ксебела и Атлантиды, но сегодня все это Артура совершенно не трогает. Он делает все, чего от него ожидают, приветствует гостей, ведет переговоры, но впервые есть тонущее чувство в груди и абсолютно ясное понимание — он бы хотел быть сегодня не здесь и не с этими людьми. Он снова бросает все. Он снова плывет на поверхность, в ярости на самого себя и в полном недоумении. Хотеть кого-то так сильно, чтобы пренебречь своими царскими обязанностями… И что он скажет? Или сделает? Просто подойдет к Мере и предложит что-то сделать? Или просто поцелует и утолит свою похоть?.. Какого черта он творит? Но внезапно все его настроение рушится, когда он достигает ее дома и осторожно заглядывает в окно, чтобы убедиться, что ее отца нет рядом с ней. Отца нет. Есть кто-то другой. Человек. Мужчина. Который сидит рядом с ней и улыбается, глядя на Меру, на его Меру, смотрит на нее так, словно он — ее хозяин или она — его женщина. А она встает и как-то слишком естественно проводит рукой по его плечу, отправляясь к столу и принося к тому две кружки того самого напитка, кажется, это тоже чай. А чай значит приветствие и то, что Мера рада видеть того мужчину у себя дома. Артур готов убить. Он хочет убить. Он желает взять трезубец и с размаху всадить его в этого человека, пригвоздить его к противоположной стене этой комнаты и видеть, как жизнь уходит из его глаз. Клокочущая и такая дикая ярость вызывает дрожь во всем теле, Артура буквально трясет от гнева и злости, когда он снова и снова смотрит, как Мера садится рядом с человеком и с милой улыбкой протягивает и тому напиток… А потом тело цепенеет и внутри все замирает, замерзает, покрывается льдом и жутким холодом, окончательно превращаясь в ничто. Окончательно становится так поразительно плохо, окончательно дикое разочарование заполоняет сердце и разум, заставляя отступить назад и полностью переосмыслить все вещи. Он ошибался. Мера не хотела бы поцеловать его в ответ, нет, она просто с интересом и любопытством расспрашивала его о доме и искренне благодарила за свое спасение. Нет, она не желала его также сильно, как и он желал ее, нет, она не ждала его, хотя обещала и говорила так, словно ждать будет. Но Артур пришел, а ей все равно, у нее есть другой человек и, может быть, она хочет его… Может быть, сейчас Мера поцелует его, и… Артур кричит. Ныряет в волны и кричит так сильно, что эхо от его крика уходит на многие сотни миль по воде. Король Атлантиды и Король Океана в ярости, в жестокой и жуткой ярости, он зол и никому лучше не попадаться сейчас на его пути. Он проводит в бесконечной погоне наперегонки с самим собой несколько часов, выплескивая ярость, боль и злобу в океан. Океан, который всегда рядом с ним, океан, который является его душой. Океан, который никогда его не предаст. Мерзкие сухопутные. ----------------------------------------------------------------------------------------------- — Ну хватит уже, — на этот раз голос Джеймса звучит резко и беспрекословно, — ты сейчас же расскажешь мне, что происходит и почему ты постоянно такая грустная? Мера очень вяло составляет стаканы на подставки для посуды, они сейчас находятся на кухне «Синего Кита», и думает о том, удастся ли отвертеться от очередной порции расспросов на этот раз. Джеймс давно видит, что с ней происходит что-то не то, что она постоянно мрачная и словно немного отстраненная, словно она… Да, словно она не видела Артур уже около шести недель, так получается? Он обещал прийти, он впервые прямо сказал, что точно придет, но вот прошло столько времени, а его все нет. Сначала Мера думала, что он занят, и это было бы самым логичным вариантом, учитывая его положение и должность в Атлантиде. Потом она беспокоилась и даже боялась, что с ним что-то случилось, потому что быть правителем — всегда опасно, в любом мире, неважно, под водой ты правишь или на суше. Но в последнее время Мера начинала понимать, что ведет себя как идиотка. Он не приходит просто потому, что не хочет. Раньше хотел — и появлялся, несмотря на занятость и его положение, они разговаривали и знакомились друг с другом, ей даже казалось, что они стали друзьями, ей казалось, что он может чувствовать к ней то же самое, что и она сама… Влюбленность? Она так сильно скучала по нему. Скучать по человеку, которого видела всего три раза в жизни? Да и вообще, он даже и не человек, чтобы так скучать по нему, так какого черта в душе теперь такая странная и грустная пустота, какого черта Мера постоянно и слишком часто ходит гулять на пустошь, а подойдя к обрыву, всматривается вдаль в глупой надежде, что скоро увидит там Артура?.. Какого черта так больно? — Что с тобой происходит? — снова требовательно спрашивает Джеймс, — я же вижу, что-то не так. Это снова отец? — И он тоже, — бурчит она в ответ, устало вздыхает и медленно садится за стол, напротив друга. Тот выглядит несколько приободренным такой искренностью, но молчит, ожидая продолжения, — но на самом деле… — Что? — мягко подталкивает Джеймс ее снова к искренности, а потом Мера злится уже на весь мир и сердито говорит. — Я идиотка. — Это еще почему? — на лице друга есть недоумение, но Мера уже решила быть честной и искренней. — Есть один человек… Был один человек и я думала, что черт возьми, мы с ним как бы… — она яростно хлопает по столу, все еще не произнося это слово вслух. — Ты влюбилась! — на лице Джеймса есть озарение и понимание правды, — серьезно? Ты с кем-то встречаешься? И я ничего не знаю? — Будь это так, я была бы сейчас более счастливой, — Мера хотела бы грустить, но в голосе все нарастает раздражение. Она зла на себя за свою глупость и дурацкие надежды, за бесконечное ожидание, зла на Артура, который давно уже и думать про нее забыл, зла вообще на весь мир и зла на отца, который, кажется, вляпался во что-то нехорошее. — Он как бы исчез, а я, как идиотка, ждала его все это время. Я думала, что между нами начинается что-то особенное, знаешь?.. — Только не говори мне, что ты беременна, а теперь он тебя бросил?.. — Конечно, нет! — Мера шутливо бьет Джеймса полотенцем по лицу, — мы даже не целовались, знаешь?.. И потом вся легкость и веселое выражение на лице друга куда-то исчезает. Вместо этого он пристально смотрит на нее некоторое время, а потом задумчиво говорит: — Не целовались, а ты так ждала его и так переживаешь. Без поцелуев. Наверное, твои чувства действительно серьезные, Мера?.. Кто это? Кто-то из местных? — Не хочу больше говорить об этом, — она устало потирает глаза и потом снова смотрит на друга, — отец опять во что-то ввязался, я же чувствую, эти его таинственные вылазки и исчезновения, постоянные отлучки… Что-то происходит. — Контрабандой у нас занимаются почти все, скорее всего, он просто перевозит какой-нибудь порошок? Мера больше ничего не отвечает, да и потом в бар приходят новые посетители, они расходятся и начинается обычный трудовой вечер. В тот день она снова идет домой одна, подсознательно ожидая, что вот сейчас послышится снова всплеск воды и, оглянувшись, Мера увидит Артура, короля Атлантиды, который выходит из воды и снова смотрит на нее своим суровым, но таким прожигающим душу насквозь взглядом. И снова она ему улыбнется, почувствует радость, удовольствие, защищенность и тепло, комфорт и что-то еще… Но его нет. Артура нет уже много дней и недель, она бы хотела надеяться, что он не приходит просто потому, что не может из-за своих обязанностей, но сердце подсказывает — это не так. Есть уверенность, что причина в другом и что все это разрушено навсегда, что больше ничего не будет таким как прежде, есть просто тоска по тому, что никогда не случится. Мера снова и снова одергивает себя, поднимаясь на холм, о чем она вообще думает, черт подери? Но что-то не так в итоге, она и сама не знает, почему ее собственная жизнь так изменилось. Мера всегда чувствовала одиночество, но на этот раз оно ее захлестывало с головы до ног. Полностью погруженная в свои невеселые мысли, Мера перестала замечать то, что происходит вокруг нее. И совершенно зря, внезапно совсем рядом слышится странный шум, а потом прямо перед ней тормозит бронированный автомобиль. Мера резко отступает назад, снова сжимая в руке газовый баллончик, но когда из машины вдруг выглядывает незнакомый мужчина, то становится немного не по себе. Его взгляд холоден и что-то есть в выражении его лица очень нехорошее, неправильное, что-то мерзкое и такое… — Милая, не подскажешь, как мне проехать к причалу?.. — немного звериный оскал его рта заставляет Меру отступить назад еще на несколько шагов. — Вам нужно развернуться и свернуть направо, — сдержанно отвечает она, нашарив в кармане мобильный телефон и уже готовясь нажать кнопку для вызова Джеймса, — проскочили поворот. — Может быть, ты мне покажешь лично? Я подвезу тебя, — скалится тот и Мера точно чувствует признаки серьезной опасности. — Спасибо, но мне пора, отец ждет меня после работы, — твердо говорит она и думает, что сделать: обойти машину и двинутся вперед, или вернуться в бар, чтобы переждать, когда они уедут. — Милая, ну что же ты… Договорить водитель машины не успевает. Да и Мера ничего не успевает понять, потому что в следующую секунду послышался жуткий скрежет металла, а потом… Артур, черт его возьми. Он появился словно из ниоткуда и стоял сейчас прямо перед автомобилем, водитель его увидел и высунулся из окна, развязно и злобно начав говорить: — Эй ты, если не хочешь проблем… Закончить фразу он не успевает, потому что Артур просто пинает автомобиль прямо в капот и тот… Мера ошарашенно наблюдает за тем, как машина с жутким скрипом полетела по дороге, а затем съехала куда-то в обрыв, голоса незнакомцев с проклятиями послышались вдалеке, она только и может обернуться, когда вдруг снова чувствует руку Артура прямо на своем запястье. Его хватка держит ее настолько крепко, насколько она только может себе представить, но она не успевает даже ничего сказать, как Артур злобно рычит на нее: — Какого черта ты опять ходишь здесь одна?! Радость и облегчение при виде того, кто отсутствовал долгие недели, мгновенно угасает в груди, Мера видит в его глазах дикую злость и что-то еще такое… опасное, нехорошее, что-то невиданное, это даже пугает, и… — Какого черта ты кричишь на меня? — зло отвечает она и пытается вырваться, — отпусти мою руку! Но это бесполезно, потому что он, разумеется, неимоверно сильнее ее и попытки освободиться довольно тщетны. Мера замечает, что сегодня Артур не в своем обычном подводном костюме, а в человеческой одежде: брюки, рубашка, кожаная куртка и он выглядит таким… нормальным?.. Артур словно немного опомнился и хватку ослабил, но все равно не отпустил ее запястье. Мера вдруг знает: все не так, что-то не так, прежняя радость и умиротворение между ними исчезли, все исчезло, на этот раз Артур не рад тому, что находится здесь, да и она сама вдруг вместо той радости чувствует только опустошение и разбитость. — Потому что ты меня не слушаешь! — Отпусти меня, — тихо говорит Мера, и на этот раз эта простая просьба подействовала намного лучше, чем крики или просьбы. Артур медленно выпускает ее руку из своей ладони, и они смотрят друг на друга, просто стоя на дороге, Мера лишь сейчас замечает, что тяжело дышит, также, как и он. Потом она разворачивается и, не говоря больше ни слова, идет к себе домой. Артур идет следом за ней.