Шантаж

***

       Часы показывали уже пять часов утра. Часов до трёх засиделись в ресторане и жутко долго добирались по ночным московским пробкам.       Они зашли домой. Ира только успела снять сапоги и Михаил вновь прижал её к той самой злополучной стене. В этот раз она даже не вздрогнула, но вновь зажмурила глаза. «Сколько это будет повторяться?! — Ты какого чёрта с Лепсом тёрлась? Думала я не видел? Я же предупреждал, что одно твоё неверное движение может вызвать непоправимые последствия! — зло прорычал мужчина. — Не трогай Лалу… Пожалуйста. Делай со мной всё что хочешь, но не трогай её. Пожалуйста… — очень тихо и отрешённо. На него не смотрела, голова была повёрнута куда-то в сторону, а глаза закрыты. — А кто сказал, что я трону её? Я подумал, что за свои проступки расплачиваться должна только ты сама. — прямо над ухом.       Дальше для Иры всё произошло слишком быстро. Михаил резко стянул с неё пальто и втолкнул в гостиную слишком сильно сжав плечо (кажется останется синяк и не один). Мужчина с силой оттолкнул Ирину и та отлетела на диван. Настигнув её в один шаг он навис над ней. Одной рукой он облокотился о спинку дивана, а вторая бесстыдно забралась под свободную юбку и начала бродить по внутренней стороне бедра. Отчаянная попытка вырваться из-под тяжести огромного тела буквально вдавившего её в диван не увенчалась успехом. — Отпусти меня! Слышишь?! Я сказала не трогай! — Ирина пыталась отбиться от его рук, но он пресекал все её попытки. — Вырывайся, мне так даже больше нравится!       В ход пошло единственное её оружие — длинные ногти. Полоснула ему по щеке, о чем сразу же пожалела. Куча ругательств обрушились на неё и за ними последовал сильный удар по лицу.        Отыскав на диване скинутый с шеи шарф минутой ранее, Михаил не долго думая схватил женщину за запястья и связал их этим предметом женского гардероба. Затем ещё один удар по голове. Перед глазами всё поплыло и окружающее стало больше походить на замедленную съёмку.        Рука мужчины продолжила гулять по внутренней стороне бедра, поднимаясь всё выше. Когда пальцы настигли цель, он шумно вдохнул носом воздух и припав к её шее, отодвинул пальцами мешающуюся полоску ткани в сторону и резко проник в неё двумя пальцами. Ирина вскрикнула от боли и вновь предприняла попытку вырваться из его цепких лап. — Нет! Убери от меня свои руки! Пусти! — Прекрати кричать и вырываться, сама делаешь только хуже. Тебя тут никто не услышит. — спокойно проговорил ей в губы и припал к ним, проникая в рот языком в требовательном поцелуе.       Резко отстранился на несколько секунд, чтобы снять джинсы. Снова навалился на женщину и сжав её тонкую шею своими лапищами (от чего точно останутся красные полосы) вновь отодвинул мешающую полоску в сторону и резко проник в неё заполнив собой полностью. Ирина сдавленно вскрикнула, зажмурилась и буквально вжалась в диван всем телом. Хотелось провалиться на месте. Просто исчезнуть. Было так больно и стыдно. И боль была не только физической. Женщина закусила губу и почувствовала во рту солоноватый привкус крови. Но больше не издавала ни одного звука. Сжала одной рукой подол платья и пыталась сдержать крики от боли. Не могла позволить себе доставить ему ещё большее удовольствие. Она молилась, чтобы эта пытка скорее закончилась.       Ирина не знала сколько это всё продолжалось. Осознание вернулось, когда Михаил резко отстранился, развязал шарф, который всё это время связывал её руки, натянул штаны и уже хотел уйти, но… — Сука… Ненавижу тебя! — очень тихо, но с такой злостью и отвращением. — Что ты сказала? — подлетел к ней и вновь схватил за шею. — Я сказал повтори! — Ты сука! И я тебя ненавижу! Презираю! — прямо в глаза. Звонкая пощечина не заставила себя долго ждать. Кажется слишком сильная.       В следующую секунду женщина отлетает в сторону и ударяется затылком о ножку журнального столика. Больно. В глазах темнеет и всё снова начинает плыть. «Только не сейчас…» Немного придя в себя Ирина замечает, что в доме она осталась одна. Осторожно поджимает колени к груди и хватается за щёку, которая горит от ударов. Голова кружится. По щекам стекают солёные дорожки. Плохо, унизительно, жить не хочется. Не знает сколько просидела так, но спустя время аккуратно встает и нетвёрдой походкой направляется в ванную, чтобы принять душ. Смыть с себя это всё.        С трудом, но дойдя до ванной комнаты, стянула с себя платье и бросила его куда-то в угол. Встала под струи горячего душа надеясь смыть с себя все его прикосновения, всё унижение, которое она испытала. Но кажется это мало помогало. Голова жутко болела. Не заметила как из глаз покатились слёзы. Опустилась на пол душевой кабины, подтянула ноги к груди, обхватив их руками, уронила голову на колени и зашлась в приступе жуткой истерики. Не знала сколько так просидела, но понимала, что времени прошло достаточно много. Немного успокоилась. Вышла из душа. Кое-как вытерлась полотенцем. Из шкафчика, который стоял рядом достала джинсы и футболку. С удивлением поняла, что телефон, который искала вчера весь день мирно покоился в кармане тех самых джинс, убранных вчера ею же в этот шкаф. Надела на себя одежду, взглянула в зеркало. Глаза опухли от слёз. Лицо всё красное: то ли от горячего душа, то ли это следы недавней истерики, а может всё еще следы от многочисленных ударов. Не в силах смотреть на столь жалкое отражение направилась на первый этаж.        На лестнице к горлу подступил ком, который затруднил и без того тяжёлое дыхание. Садится на ступеньку. Перед глазами опять всё плывет. Трясущимися пальцами достаёт из кармана телефон, набирает номер, единственный стоящий на быстром наборе. Она не сомневалась в правильности своего выбора. Только этому человеку могла сейчас довериться полностью. Плевать на все запреты. Несколько длинных гудков и её тихое, слабое, казалось сказанное из последних сил «Мне плохо, приедь ко мне домой.» А дальше… Темнота…