Шантаж

— Да, слушаю, — быстро отвечаю на звонок неизвестного номера. Что-то неприятно кольнуло в районе сердца. — Григорий Викторович, здравствуйте. Мы от Александра Евгеньевича. Меня зовут Анатолий, я назначен главным. Нам сказали, что сообщать Вам любые изменения. — понял, что это человек от Саши. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашиваю я. Уже на подсознательном уровне почувствовал, что что-то не так. Давлю на педаль газа ещё сильнее. Стрелка спидометра перевалила за 150 км/ч. — Да… И, кажется, Вас это не обрадует… — Чётко и по делу изложите, — строго произношу я. — В общем приходил наш клиент и… кажется, Ирина Александровна не совсем была рада его приходу. А вернее сказать рада она явно не была. Он вылетел из палаты как сумасшедший. Кажется, Ирина Александровна в истерике кричала ему что-то. Мы не расслышали. — Сука! Куда вы смотрели? Почему не поймали его?! — буквально ору на этого бестолкового охранника. Тоже мне охранник! Одно название! Ярость застилает глаза. Как эта шваль посмела сунуться к Ире?!  — Но… Вы же сами сказали не трогать без надобности, вот мы и посчитали… Да и среагировать не успели. — Ладно, я понял.       Один из лучших ЧОПов блять! Сбрасываю вызов и телефон тут же разрывается от нового звонка. Ира… — Да, Ириш, я знаю, что он приходил… — тихо отвечаю я. — Гриша, я не знаю, что делать! Он сказал, что он Лалу… Что он её… — дальше срывается на плач, а потом продолжает охрипшим голосом, — Он хочет сделать с ней тоже самое!.. Гриша, я не переживу этого… — продолжает рыдать мне в телефон. — Ира! Ириш, послушай меня, слышишь? — Да… — продолжает всхлипывать. — Я не допущу этого. Я знаю где Лала. Я еду сейчас туда. Он не успеет ничего сделать. Я тебе обещаю! — продолжает плакать, — Ир… Ты мне доверяешь? — сам ставлю на кон её доверие. Но я должен успеть! Иначе не прощу себе этого! Я уже не защитил её… Не допущу, чтобы и с Лалой это случилось. Ира сойдет с ума, если он сделает то, что пообещал… — Доверяю… Только тебе я и доверяю. — тихо, но с такой искренностью в голосе.       Измученно улыбаюсь. Знаю, что сейчас даю ей надежду и не могу её не оправдать. Глубоко вздыхаю и наконец сворачиваю с МКАДа. Ира молчит. — Ир, главное не высовывайся из больницы. Я сделаю всё, чтобы эта сука больше не притронулась ни к тебе, ни, тем более, к Лале. — Гриш, я тебя умоляю, не сделай ничего о чём потом пожалеешь. Подумай о детях. Какой ценой ты их забрал? И теперь ты хочешь это всё потерять? — пытается вразумить меня, используя детей. — О них есть кому позаботиться в случае чего, — произношу вслух и сразу же жалею об этом. Слышу, как она вновь начинает плакать. — Гришка… Пожалуйста… Ради меня… Я… — замолкает, как будто собирается с мыслями, — Я… люблю тебя. Слышишь?! Люблю! — кричит в истерике, но её крик, резко сменяется шепотом — И знаю, что ты любого порвешь за меня… Но, пожалуйста, будь выше этого. Чем ты будешь лучше него, если что-то сделаешь с ним?       «Люблю» эхом раздаётся у меня в голове. Невольно прикрываю на мгновение в глаза, но практически сразу же возвращаюсь к дороге. Действительно любит? Или говорит, чтобы уберечь? Не-е-ет, Ира не из тех, кто стал бы врать. — И я тебя люблю… И именно поэтому сделаю всё, чтобы эта тварь подыхала долгой и мучительной смертью. Прости…       Слышу, как кричит в телефон, но скидываю вызов, выключаю телефон и отбрасываю его на пассажирское сидение. Сжимаю обеими руками руль и с каждым мгновением все сильнее надавливаю на педаль газа. Боюсь не успеть. По пути обдумываю план действий. Как узнать в какой именно они квартире и что можно сделать, чтобы самому не загреметь в тюрьму. Хотя прикончить его прямо на месте кажется самой лучшей идеей из всех. Но стараюсь её откинуть. Не получается. Что будет с Ирой если я все-таки себя не сдержу? Это желание закопать его собственными руками явно сильнее меня…       К нужному дому подъезжаю спустя 7 минут. Паркуюсь у 6 подъезда, забираю телефон и кидаю его в карман, буквально вылетаю из машины и осматриваюсь. Подхожу к двери, которая распахивается прямо передо мной и из нее выходит женщина с ребенком. Дожидаюсь пока они отойдут с моего пути и срываюсь с места. Подхожу к лифту, нажимаю на кнопку вызова… Слишком долго… Не выдерживаю и бегу вверх по лестнице, попутно проверяя на месте ли пистолет. Первый этаж… Второй… Третий… Четвертый. То, что нужно. Точного номера квартиры нет. Осматриваюсь и подхожу к первой попавшейся двери. Прислушиваюсь. Кажется, тишина. Или нет? Толкаю дверь вперед, она поддается и с жалобным писком открывается. Теперь отчетливо слышу что-то похожее на сдавленные всхлипы. Квартира большая, поэтому не сразу определяю в какую сторону мне двигаться. Теперь уже слышу что-то похожее на крики. Голос Лалы. И мужской голос. Его?       Срываюсь с места и бегу на крик, попутно достаю пистолет из внутреннего кармана. Резко дергаю дальнюю дверь и она открывается, представляя моему взору плачущую Лалу и его, стоявшего над ней и готового накинуться на неё. Резко навожу на него пистолет и вижу, как глаза Лалы расширились: то ли от удивления, то ли от ужаса. — Отошёл от нее! Быстро! — кричу я. Только сейчас, кажется, замечает моё присутствие и резко оборачивается. — К окну отошёл! — слушается и отходит ближе к противоположной стене, на которой и расположилось окно. — Мужик, ты чего? Всё ж нормально? — поднимает руки и мирно улыбается. — Нормально?! Ты это называешь нормальным?! — взглядом указываю в сторону Лалы и замечаю синяк у неё на скуле и следы от наручников (?!) на запястьях. — Ты вообще кто? — невинно спрашивает он. — Твоя смерть, — оскаливаюсь я и далее обращаюсь к Лале, — Ты в порядке? — кивает головой и смотрит на меня взглядом полным непонимания и страха. Что он успел сделать? И успел ли? Господи, пожалуйста. Подхожу к Лале и присаживаюсь около неё, продолжая держать его на мушке. Осторожно отклеиваю скотч, которым были заклеены её губы. Немного поморщилась. Продолжает сидеть в углу подтащив колени к груди. — Он ничего тебе не сделал? — отрицательно качает головой. Выдыхаю. — Лала, пойди в другую комнату, нам поговорить нужно. — Нет, — тихо произносит и хватает меня за свободную руку, — Мама мне не простит, если я дам Вам это сделать. Григорий Викторович, подумайте… Вы же… любите её? — немного отрешенно задаёт этот вопрос, но попадает прямо в цель.       Но желание застрелить эту мразь не пропадает. Прижимаю Лалу к себе, снимаю пистолет с предохранителя, и она зажмуривается от звука выстрела… В последний момент отвожу дуло пистолета так, что пуля проходит аккурат возле его ноги и встречается с полом. Миша тоже дёрнулся, но не так сильно как Лала. — Вот видишь как оно бывает, Миша… Ты с ними вот так… А они тебе жизнь спасают… Сука ты… Не сладко тебе на зоне будет. Уж я об этом позабочусь.       Стоит неподвижно и молчит, с ухмылкой смотря на меня. Желание пристрелить его прямо сейчас начинает вновь нарастать. Ярость вспыхивает с новой силой. Шумно втягиваю носом воздух и также шумно выдыхаю. — Даже пристрелить меня не можешь! — усмехается. Провоцирует мразь. Резко вскакиваю на ноги и со всей силы кулаком ударяю ему под дых. Закашливается. Сбиваю его с ног одним точным ударом в живот и несколько раз пинаю для верности, чтобы некоторое время пробыл в этом положении.       Возвращаю пистолет в карман и достаю телефон. Нахожу контакт Вовы. Нажимаю на кнопку вызова. На часах 17:30, рабочий день ещё не закончился, значит он может мне помочь. Несколько длинных гудков, всё это время не свожу взгляд с Михаила. — Да, слушаю… — Вов, снова я. Я у тебя днём номерок просил отследить, так ты мне очень помог. Спасибо! — искренне благодарю старого друга. — Да не за что. Но я так полагаю от меня нужно что-то ещё? Не просто же так ты позвонил. — Да… Слушай, надо одного человека забрать и желательно надолго. И так, чтобы он догнил в тюрьме. Поможешь? — со злостью произношу я. — Лепс, ты серьезно? — с недоумением произносит собеседник. — А я похож на клоуна? Я серьёзен как никогда! — Эээм… Ну… У тебя же есть веские основания на то, чтобы мы его задержали? — Есть. Ещё какие. Изнасилование и похищение, тебе хватит? Можно ему ещё пару висяков приписать, он не будет против.       Миша хотел что-то возразить, но я одним тычком ботинка дал ему понять, что его мнение тут мало, что значит. — Ну так что? Можно будет устроить ему «сладкую» жизнь? — интересуюсь я, начиная наворачивать круги по комнате. — Ты мне объясни, что произошло конкретно и тогда мы попробуем устроить ему «сладкую» жизнь. — Нетелефонный разговор. Приедь сам и, наверное, надо полицию вызывать. У тебя же есть там наверняка знакомые хорошие? Приезжайте на тот адрес, что ты мне скидывал. Квартира 191. — Хорошо, скоро будем.       На этом завершаю разговор и убираю телефон в карман. Возвращаюсь к Мише, не удерживаюсь от того, чтобы нанести ему еще пару ударов ногой. Взгляд падает на комод (единственный предмет мебели в этой комнате), а точнее на наручники, которые лежат на нём. Пристёгиваю его к батарее, чтобы можно было спокойно уйти из комнаты до приезда Вовы. — Пойдём, Лал. Пусть подумает над своим поведением.       Да, пусть подумает. Немного ему времени еще отведено в этом мире. Так что, полагаю ему есть над чем подумать и за что у Бога прощения попросить.       Лала аккуратно поднимается на ноги и пошатывается. Подхватываю ее за талию и не даю упасть. Вывожу из комнаты и иду в другой конец квартиры. Куда угодно, только бы увести её подальше от него. Завожу её на кухню и усаживаю на стул. — Скажи мне, он ничего не успел тебе сделать? — молчит, от этого молчания становится не по себе, — Лала, скажи мне! Только честно! — Я… в порядке. Пара синяков. Это всё, что он успел за эти дни. Сколько прошло?.. Кажется, много… — отрешенно смотрит в стену, а потом переводит взгляд на меня и продолжает, — Я знаю, что он сделал с мамой… Я больше скажу… У него есть флешка… С записью… И… я не знаю в одном экземпляре или нет… Он мне сегодня утром показал. Это сегодня и произошло? — в голосе ни одной эмоции. — Да… Сегодня… — тяжело выдыхаю.       Твою мать! Сука! Урод! Запись?! Как он записать то сумел?! Ира ничего не говорила… Надо найти и уничтожить это всё. Срываюсь с места и иду в прихожую, а оттуда захожу в первую попавшуюся дверь. Кабинет. Шкаф, стол, стул и ноутбук. С мебелью у него тут совсем всё плохо. Но не до этого сейчас. Подлетаю к ноутбуку и включаю его. Замечаю флешку, лежащую под листами бумаги. Подсознательно понимаю, что не готов увидеть то, что может быть на ней. Но пути назад нет…       После просмотра первой минуты не могу продолжать стоять и поэтому сажусь на стул, который так кстати стоял прямо позади меня. На пятой минуте желание пойти и пристрелить его возвращается с новой силой. На седьмой — не выдерживаю и буквально выдергиваю флешку, только бы это прекратилось. Прячу её в карман джинсов и возвращаюсь в комнату к Михаилу. Сидит неподвижно. А куда ему двигаться? Только на тот свет. Ярость захлёстывает с новой силой. Подлетаю к нему и начинаю со всей силы бить его до боли в костяшках. Может я бы так его и убил, если бы на его истошные крики не прибежала Лала и не встала преградой между нами. — Лала! Уйди! Ты знаешь же, что он сделал с твоей матерью и после этого защищаешь его?! — в ярости кричу я. — Я не его защищаю, а Вас! Не трогайте его больше! Идёмте на кухню.       Буквально утаскивает меня за руку на кухню. Немного прихожу в себя. Понимаю, что убил бы его там, если бы Лала не вмешалась. Зачем? Зачем она пришла? Таким как он не место на Земле! Гореть ему в Аду ярким пламенем! Сука!       Усаживает меня за стол и садится рядом. — Надо маме позвонить, — произносит она после длительного молчания. — Лучше сразу ехать в больницу к ней. — Она в больнице?! — с испугом спрашивает Лала, — Что с ней?! Она в порядке?! Это из-за него?! — Тише, не паникуй, — беру её за руку, чтобы успокоить, — С мамой все в относительном порядке. Она тебе сама расскажет всё, что посчитает нужным. А сейчас ты мне расскажи, как это всё получилось. — Я… Я не знаю. Я вышла из «Олимпийского» подышать воздухом, у мамы концерт был в разгаре… А дальше… темнота и помню только как очнулась тут. Он мне долго ничего не объяснял, да и сейчас я по факту практически ничего не знаю… — вздыхает и из глаз начинают катиться слезы, которые она так старательно сдерживала последние несколько минут. Встаю со стула и прижимаю к себе, успокаивая. Обнимает в ответ и продолжает плакать…