И что это все значит? Как это понимать? Она что… Она должна собрать свои вещи и уехать? Пока её девушка с каким-то Ильей в какой-то мифической лаборатории? Да, она пока что ЕЁ девушка! Это не обоюдное решение. Рита всегда говорила, что все решения надо принимать сообща, но это она приняла единолично. На основании каких-то своих выводов.
«Да, да, хорошо, я виновата. Я схватила ее так, как… Да, блять, я не должна была этого делать! Я не спорю! Я виновата! И в изменах виновата исключительно я! Но… Я же… Я…» — сумбурные мысли путались в черепной коробке, пока в дрожащей руке тлела вторая сигарета.
Никакие Лизы, никакие Тани или Мани не лезли туда, ведь занята она была только одной. Той, что уехала, перед этим оборвав их отношения вслух.
Стоило начать переживать еще тогда, когда брюнетка начала отстраняться, но ведь когда все озвучивается на словах, становится десятикратно больнее. Когда где-то в глубине ты понимаешь, что все ужасно, но не уверен и в тебе теплится надежда на то, что все обернется к лучшему. Так и Катя рассчитывала на то, что холода пройдут и все станет как раньше.
Хуже всего было от того, что она знала Марго. Знала, что та не бросается словами на ветер. Знала, что ее категоричность в принятых решениях сильнее, чем у многих людей. Да и как можно усомниться, если она когда-то обещала посадить Василису в тюрьму и сделала это?
В то время Хорошенко видела — Рита готова выжимать самый максимальный результат и готовилась к заседаниям на уровне адвокатов, дабы добиться справедливости. При том, что на скамье подсудимых находилась не абы кто. На ней восседала бывшая и, в прошлом, любимая женщина. Разве это говорит не о многом?
Раньше Екатерина не задумывалась о таком, но насколько это в порядке вещей? Это даже страшно… Ни разу Маргарита не всплакнула и не проявила сочувствие, слыша рыдания вперемешку с мольбой о прощении. Ни разу.
«Так что? После этого, ты думаешь, что ее слова могут остаться пустым звуком? Она бросила тебя. Она ушла. Ушла! Что ж… Поздравляю. Ты хотела отправиться вслед за Лизой? Дорога открыта.»
Внутренние содрогания все сильнее выходили наружу и вскоре уже дрожало все тело, а зубы стучали. Неизвестного, от чего больше? От холода или слез? В носоглотке появился мерзкий соленый привкус. Приходилось постоянно шмыгать носом и вытирать рукавом мокрые щеки. Капли из глаз вытекают непроизвольно. Как и сопли. Как и желание набрать родной номер ради того, чтобы в трубку умолять о прощении.
«Она снова скажет, что ты ребенок. Снова скажет, что ты ведешь себя как дитя. Даже не вздумай этого делать. Соберись, е-мое! Дождись ее, спокойно объяснись и…»
— Какой, блять, сука, Илья?!
Хорошенко с силой пнула стенку балкона и неожиданно для себя вдруг разрыдалась так, что аж резко присела на корточки. Не уж то, чтобы хоть что-то понять, ей нужно было ощутить на себе эту потерю? Но она пока лишь думала, что ощущает ее…
— Ты отужинала роллами и перебрала с васаби?
Маргарита критически посмотрела на задавшего вопрос худощавого молодого человека, восседающего на соседнем пассажирском сидении, но ничего не ответила.
— Да ну? — темноволосый спутник притворно удивился. — Горчица?
— Илья, ты никогда не умел шутить. Оставь это.
— Что? Я не шучу, ты и правда с таким лицом, будто тебя заставили съесть целую банку. У тебя все в порядке?
Автомобиль выехал со двора, где жил подсевший пассажир и, глядя на дорогу, Рита чуть поджала губы.
— Не сказала бы, что да.
— У Кати снова что-то со зрением? Ты же знаешь, если какие-то последствия, даже не значительные, медлить не надо. Завтра сразу в больницу без всяких «пройдет», ты ведь понимаешь…
— Нет, со зрением все хорошо.
— Тьфу.
Илья еще три раза плюнул через левое плечо, от чего Марго не смогла сдержать ухмылку.
— Ты все такой же суеверный.
— А ты все так же над этим насмехаешься? — передразнивающим тоном спросил брюнет.
— Но тебе не кажется это забавным, что люди думают, будто слюна за спину поможет им отменить якобы «накарканное» действие?
— По поверьям, у каждого из нас на правом плече сидит ангел-хранитель, а на левом черт, вот как бы и плюем в нечистого, чтобы дел не наворотил. Ой, не смотри так. Я не по настоящему оплевал твое сиденье.
— Еще бы ты это сделал по-настоящему. — покосилась на него Майорова. — Забыл как вычищал свои последствия алкоголя после выпускного?
— Конечно! Ты обещала меня кастрировать. Я бы вычистил все, что угодно.
— Зато на всю жизнь запомнил.
Молодые люди посмеялись, вспомнив общее прошлое, но потом Марго вновь изменилась в лице.
— Ну вот… Мне что, постоянно надо плеваться или проявлять суеверность, чтобы ты улыбнулась? Серьезно, что у тебя случилось-то?
— Илья, я… — девушка хотела сказать, что не желает обсуждать свои проблемы, однако понимала, что ей просто необходимо хоть кому-то высказаться, иначе голова скоро закипит как чугунный котел. — Дело в том, что… Мы с Екатериной разошлись. — призналась она.
— Ооо… Эм… Ну ты… Слушай, если ты…
— Нет, нет, мне не нужно слов поддержки или чего-то подобного. — помешала брюнетка и с невозмутимым видимо продолжала вести машину. — Я знаю, что это правильное решение и причины для этого достаточно веские. Это моя инициатива и я объективно понимаю, что на положительное получила слишком много отрицательного. Продлевать наши отношения, означало бы постепенно превращать себя в одну из тех дамочек, которые в конце концов прощают своим мужьям или молодым людям все, что угодно, а мне довелось таких повидать. Не понравилось. Суть в другом.
— В чем?
— Боюсь, что все выводы, сказанные мной ранее — это всего лишь камуфлирование моего новоявленного страха. А точнее, комплекса.
Илья с трудом понимал о чем речь, но пытался.
— Какой еще у тебя может быть комплекс? Это какой-то глобальный самоанализ?
— Именно так. Можно, я начну как типичная девушка из далека? Раз уж ты спросил, то слушай. Сможешь помочь мне. Несколько дней назад я подошла к зеркалу и… Мне самой стыдно говорить такие глупости. В общем, я заметила в уголках глаз морщины. Нормальное явление для девушки двадцати семи лет, я знаю. Но я поймала себя на мысли, что меня они очень сильно обеспокоили. Я их очень долго разглядывала, представив, как с возрастом они начнут распространяться по всему лицу. Эластоз, сухость, пигментация… Все стандартно. — рассуждала брюнетка, пока они проезжали по ночному центру города. — Глядя на все это отстранено, я понимаю, что у многих женщин, ближе к тридцати и старше, начинаются подобные переживания. Но я-то считала себя к большинству непричастной. Как и всегда, мнить себя исключением из правил оказалось очень глупо. Я ведь думала, что даже если такие переживания будут, а я знаю, что они в порядке вещей, то с легкостью посмеюсь над ними и перешагну. А потом я все чаще и чаще стала замечать незначительные изменения. У меня получалось с ними сосуществовать, я ведь ухаживаю за собой. Как и любая, любящая себя девушка. Но в этот раз… Не получилось выбросить это из головы. У меня так много забот, а я будто на целый день подверглась герантофобии. Вспомнила, какой, вроде бы совсем недавно, была моя мать… Думала о том, как она выглядит сейчас… Естественно, на ней очень сказывается болезнь, но все же. Время летит и внешне оно не пощадит никого. Опять-таки, что мне дает осознание этого? Ничего. Абсолютно. Оно мало, что меняет. И вот, я думаю, а что если во мне говорит комплекс старения?
— Жесть. — изумленный парень непонимающе смотрел на свою собеседницу. — Рит, какого еще старения?
— Я в трезвом уме, честно. — посмеялась девушка. — Понимаю, как это звучит со стороны, но я все чаще и чаще думаю, что скоро мне тридцать, а значит, пойдет четвертый десяток. Это даже звучит страшно.
— Ну и что? Ты же прекрасно выглядишь! Ты…
— Подожди. Спасибо, конечно, но свою речь я толкала не для того, чтобы напроситься на комплименты. Смотри… Большинство партнеров со временем начинает привлекать кто-нибудь помоложе. С этим можно не соглашаться, спорить или что-то еще, но по факту, если в итоге люди не изменяют друг другу, то хотя бы раз в жизни, они точно посмотрят на кого-то другого и этот «кто-то» всегда будет младше того, кто рядом. Если с тобой уже ни какая-нибудь восемнадцатилетняя девочка или мальчик… Это не важно. Я говорю сейчас про среднестатистическую пару, допустим, ровесников.
— Ты ошибаешься.
— Вполне возможно. Но, по своим субъективным наблюдениям, в данный момент, я в этом убеждена. И пока я ехала к тебе, в чем, собственно и суть дискурса, то пришла к одному выводу: что, если меня задела не измена Кати…
— Она тебе изменила?
— Да. Так вот, не ее измена и не ее эти хватания, от которых меня просто воротит… А именно то, что переспала она с молодой девчонкой. И, в ту же копилку, бывшая девушка, о которой она все никак не может забыть, потому что она тоже молода, красива и прекрасна.
— Японский городовой… — протянул Илья единственное ругательство, какое можно было когда-либо услышать от интеллигентного парня. — Риткин, но ты же соображаешь, да? Понимаешь, что это полная глупость и ты тоже еще молода, красива и прекрасна? А все эти измены… Не на моем месте что-то говорить, поэтому…
Майорова же задумалась над тем, что только что высказала. Да, собеседник действительно ей помог. Проговорив все это вслух, она смогла подвести себя к иному выводу.
— Да… — согласилась она отрешенно. — А еще… Возможно, вся эта рефлексия лишь для того, чтобы облегчить для себя факт расставания и отключить чувства. Я ведь… Люблю ее.
Илья очевидно был немного растерян и не совсем понимал, что выступил всего навсего свободными ушами.
— Так… Значит… Ты уже передумала? Вернешься к ней? — уточнил он с неуверенной усмешкой.
— Что? — Маргарита будто пришла в себя. — Нет, нет. Это ничего не меняет. К служебному входу через арку въезжать?
Тонкая полоса света на потолке. Она проникает сквозь щель меж шторой и стеной и исходит от уличного фонаря. Или от луны? Вряд ли. Для луны слишком яркая. Потолок почти белый. Почти, потому что на нем красные крапинки. Они остались там, после того, как будучи незрячей, зеленоглазая девушка с психу метнула в стену открытую коробку с соком.
Удивительно, но только сейчас она заметила их. Вспоминая свое поведение, особенно в первые месяцы, Катя сама себя обвиняла в неадекватности. Но интересно, что бы было, ни ослепни она тогда? Сохранились бы их отношения с Ритой так долго? Шатенка почему-то была уверена, что да. Что в таком случае, у них все сложилось бы гораздо лучше. Тогда она бы могла видеть будущее, наслаждаться настоящим, а не вариться в прошлом изо дня в день в своем воображении.
Сколько раз она переписывала в нем сценарий своей жизни на разный лад? В скольких из них она оставалась вместе с Татьяной? А в скольких она сама ее бросала? Еще в парочке она просто не ехала на злополучную свадьбу и ей они казались самыми счастливыми. Да. Так определенно было бы проще для всех.
«Интересно, а она призналась в измене?»
Немного успокоившись после часовых рыданий, Екатерина лежала на спине под одеялом. Она устала смотреть на полосу света и взяла телефон.
Вытерев с виска слезу, стекающую из уголка глаза, она вошла в приложение «Инстаграм». Зарегистрировав не так давно там липовую страницу, она иногда заходила к знакомым людям, включая бывшую, к которой зашла и сейчас, в мыслях обзывая ее проблемой сегодняшнего вечера. Не будет же она вести свой настоящий аккаунт, если совсем недавно обсмеяла за это дело подругу? Может быть потом…
«Вы так смотрите друг на друга… Смотрела бы она так на тебя, зная что ты тогда вытворяла?» — думала Хорошенко, глядя на последнее фото, где пара стоит у красного котла барбекю. — «Оказывается, Рита все знала, но все равно смотрела… А ты поберегла свою новую любовь? Помню, хотела написать ей какую-нибудь гадость, вроде, «Здорово было недавно трахать твою невесту», но это… Черт, это ужасно. Сейчас бы я жалела об этом. Или… Нет?».
Взгляд метнулся на циферблат. Полночь. Марго уехала в лабораторию всего лишь два часа назад, а казалось, что прошла вечность.
«Может Рита права? Может нам и надо поговорить?
Господи, опять ты как сопливый хлюпик! Видишь ту, что справа? Она первая забрала твою, тогда еще, девушку. А ты и не была против. Вспомни, сколько раз ты слышала ее имя во время разговоров в скайпе? Сколько раз завершался разговор на словах, что она ждет у общежития и они договорились погулять? Ты потеряла ее раньше, чем поняла это, так что может хватит страдать по этому поводу? Несправедливо, да, ну и что теперь? Сейчас-то ты можешь трезво смотреть на всю ситуацию в целом. «Жить обидами — это крах нашего будущего» — вроде бы так пишет эта агрессивная гадалка у себя в книге. Но разве она не права? Ты точно так же злилась на мать. На отца. На Машу, когда вы ругались. На Полинку. Ты всегда очень переживаешь, когда люди поступают с тобой как говно, но и у тебя тоже рыльце в пушку. Кончай ныть.»
Писать никому Катя так и не стала. Как раз-таки, чтобы отвлечься, она включила настенный светильник и в изголовье, на подоконнике, нащупала ту самую книгу.
То, что перед уходом сказала Марго, шатенка теперь старалась прогнать от себя подальше. Было принято твердое намерение — завтра они еще раз поговорят. Она воспользуется настойчивостью и убедит дать хотя бы шанс на то, чтобы все исправить.
Однако, чтение давалось ужасно. Девушка то и дело поглядывала на часы, ничего не понимала, перечитывала предложения по несколько раз, а во втором часу ночи ее уже не интересовала ни книга, ни Татьяна, ни карма, ни что-либо еще. Только один вопрос:
«Где Рита?» — забеспокоилась она, в очередной раз разблокировав телефон. — «Не уж-то это так долго все делается? Вот о ком тебе стоит беспокоиться. Она со своим бывшим парнем. Вдвоем! Хрен пойми где и «свободна», как она выразилась. А не для этого ли она освободила себя, чтобы без угрызений совести позволить себе все, что вздумается?
Нет, это бред. Не суди по себе. Это ты у нас когда-то бросила Таньку и через считанные часы залезла на Риту, не забыла?
Но тогда был охренительный вечер. И он бы запомнился на всю жизнь охренительным сексом, если бы не любимая зануда и перебор алкоголя. Надо ей напомнить, что такое романтика. Надо ей показать, что она ошиблась сегодня. Надо… Надо ей позвонить. Не буду я Бурой писать. Мне не о чем с ней говорить. Нечего уже решать, на самом-то деле. Меня даже не торкает, когда я смотрю на нее. Видимо, время и правда имеет целебное свойство. Мне нужна только одна. И это…»
Екатерина без раздумий набрала номер Майоровой. Она думала о том, как попросить ее поскорее вернуться домой. Еще не поздно поговорить и сказать все, что так хочется. Начать все сначала. На корабле, в круизе, в новой обстановке. Она вновь передумала. Конечно же она едет и не упустит такой шанс попросить прощения своими действиями.
«Буду там ухаживать за ней. Приносить коктейльчики, делать массаж… Че еще там можно сделать вообще? Не знаю. Не важно. Я придумаю.» — решительно настроившись, Шаманка слушала гудки.
Каждый новый звучал противнее предыдущего. И каждый стирал решительность, превращая ее в боязливое раздражение. Как будто вызов без ответа подтверждал самые неприятные опасения. И что это значит? Она так сильно занята, что даже ответить не может?
— Да хрен ли она там с ним делает?! — Екатерина хлопнула ребром кулака по стенке справа и тут же поморщилась, прижав руку к груди.
Маленькие грязно-бежевые пятна, плавающие в жидкости, располагались в одной из чашек Петри. Маргарита внимательно разглядывала их под микроскопом, а как только удовлетворилась результатом работы, подняла голову и сняла резиновые голубые перчатки.
— Ну как? — в белом халате, со скрещенными на груди руками, за ее спиной стоял Илья. — Все получилось?
— Точно будет известно через пару недель. Если клетки не умрут раньше времени, то все в порядке. — Рита усмехнулась и взяла распечатки с ходом предыдущего эксперимента.
— Так ты не дождешься. Ты уже завтра уплываешь, зачем тебе это?
— Мне и не нужно ждать. Пусть умирают хоть сейчас. Мне нужно было повторить ход работы. Я давно ничем таким не занималась и, если честно, давно так не волновалась перед каким-либо событием. — призналась брюнетка, сверяя изображения. — И все-таки это красиво…
Высокий парень добродушно улыбнулся.
— Риткин, тебе точно надо было идти не на кафедру психов. И не переживай ты так. А то вон, даже раствор разлила. — он подошел и тоже заглянул в микроскоп.
— Здорово было бы вырастить органоиды. — Рита мечтательно улыбнулась. — Знаешь, трехмерные клетки? А то мы же не плоские, и органы у нас не плоские, а изучаются все время какие-то плоскости. Блины, одним словом.
— Вот, я же говорю. Ты шаришь покруче некоторых цитологов. А учитывая, что ты дилетант, то точно поразишь этих иностранцев. Даже не сомневайся в себе.
— Ну да, конечно…
Марго засмотрелась на фотографии, сделанные практически десять лет назад и не могла не вспоминать свой зажженный энтузиазм. Как же у нее горели глаза, когда она взялась за ту, доверенную ей, работу и возможность сделать что-то полезное для общества, для людей, для своей матери. Для нее всегда в приоритете было созидание, нежели потребительство.
«Возможно ли такое, что мама дождется хотя бы каких-нибудь экспериментов? На это уходят года… Иногда десятилетия… Если бы я верила в бога, я бы определенно молилась.» — подумала Майорова
Сзади к ней подошел Илья и коснулся плеча рукой, чем заставил вздрогнуть.
— Говорю тебе, ты красотка. Во всех смыслах этого слова. Не знаю, как еще могу помочь, но… Мне бы не хотелось, чтобы ты так волновалась. Напишешь мне оттуда, как и что пройдет?
Парень аккуратно сжал плечо и приблизился чуть плотнее. Явно желая быть деликатным, он скромно, по-дружески приобнял Риту со спины.
— Да, хорошо. Но я еще переживаю из-за того, что надолго оставляю родителей. — поделилась она. — Вдруг отцу с матерью понадобится помощь, а я далеко.
— Если хочешь, я бы… Не знаю… Мог бы пару раз заехать к ним, навестить. Твой отец, вроде как, не сильно дружит с технологиями, а через меня в скайпе сможете поговорить.
— Мой отец не слишком будет рад тебя видеть.
Майорова повернулась лицом к бывшему молодому человеку. Невольно вспомнилось, как глупо она страдала из-за его предательства в студенческие времена. Как горько плакала по этому поводу ночами напролет, а её папа готов был разорвать его в клочья. Как же кардинально отличалась ее реакция, по сути, на одно и то же событие. Года однозначно смогли научить стоицизму.
— И все-таки? — приятно улыбнулся Илья. — Зато он будет рад увидеть тебя. Тем более через такое огромное расстояние и с пониманием, что его дочь занята благими делами. — кивнул он в сторону микроскопа.
— Да, наверное… Если ты сможешь, то было бы здорово, спасибо. Но готовься не к самому теплому приему.
— Я повзрослел и готов ко многому. — парень попытался заглянуть в глаза собеседницы. — Слушай, а когда ты вернешься, мы бы… Эм… Могли куда-нибудь сходить и…
— Вот когда вернусь, тогда и будем думать. А пока мы можем убрать все на свои места.
Рита отчетливо дала понять, что в данный момент не желает таких разговоров и собралась надеть перчатки, однако, Илья не дал этого сделать.
— Я сам. — он забрал у нее медицинский атрибут. — Все равно не знаешь, где и что лежит. Отец сказал, что утром все тщательно проверит, мы же тут не совсем по праву.
— Забыла тебе сказать спасибо за то, что договорился с ним. Для меня было важно проверить себя.
Благодарность заметно воодушевила молодого человека. Обомлев, он глуповато улыбался и не особо торопился что-либо убирать. А вот Марго не планировала затягивать нахождение в лаборатории. Шурша бахилами, она направилась к раковине.
Никогда девушка не отличалась неуклюжестью, но сделав всего два шага, вдруг подскользнулась на растворе и точно упала бы, не подхвати ее чужие руки.
— Ты че? Не падай. — посмеялся Илья. — Твою голову надо беречь, иначе кто спасет мир?
— Очень смешно. — Майорова привычно среагировала на комплимент как на сарказм. — Может отпустишь? — намекнула она на то, что парень прижал ее к себе довольно крепко.
— Чтобы ты снова упала?
— Илюш, не надо. Давай закончим и поедем…
Договорить Марго не успела. Ее губы накрыл несдержанный поцелуй, заставший врасплох и заставивший оцепенеть. Сначала ей захотелось отпихнуть от себя парня, как в свой День Рождения это произошло с Лизой, но потом…
Она ответила ему. При чем довольно страстно и стараясь блокировать в себе теперь не только чувства, но и мысли. Ее длинные пальцы сжали расстегнутый белый халат, притягивая тем самым как можно ближе. Целовался он все так же, будто делает это в последний раз и из-за его роста приходилось тянуться наверх.
— Ты слишком вытянулся. Не люблю когда кто-то выше меня. — выдохнула брюнетка, чуть отстранившись, но после этого уже сама впилась в губы бывшего молодого человека.
Все происходило слишком быстро. Такой скромный в жизни, но разгоряченный сейчас, парень взялся нетерпеливо стягивать с Маргариты халат, вместе с тем сбросив ее голубую шапочку на пол. Она же, тем временем, сама схватилась за его ширинку и начала небрежно поглаживать уже ощутимую эрекцию. Буквально через несколько секунд Илья попытался поднять ее, чтобы усадить на стол, но девушка вдруг резко отпрянула.
— Так. Хватит.
— Что?
— Я потом буду жалеть об этом.
— Но…
— Нет! — Рита, на удивление для себя же, повысила голос и откинула от себя руку Ильи, предпринявшего попытку вновь коснуться ее. — Я уже жалею. Забудь об этом, ладно? И не трогай меня.
Она снова убрала от себя назойливые руки и, бросив халат на стол, быстрым шагом пошла к двери.
— Рит, а меня?!
— Жду в машине. И это не намек! Просто жду. Довезу обратно, как и обещала.
Очень быстро брюнетка вышла из лаборатории, спустилась на первый этаж и прошла мимо охранника, прекрасно знающего о их нахождении здесь.
Сидя в автомобиле, Марго включила негромкую музыку. Давно не доводилось так корить себя и испытывать неприятие. Торопливо вытащив из бардачка антисептик на пару с упаковкой влажных салфеток, она нервно стала оттирать руки.
«Что это за баш на баш? Точно старость на подходе, совсем из ума выжила. Несколько часов назад рассталась с девушкой и тут же собралась прыгать на члене бывшего парня? Гениально, Маргарита. Просто гениально! Когда ты перестала себя уважать? Ученая недоделанная.»
Не выдержав во рту чужого привкуса мятных конфет, из бардачка она достала и ополаскиватель для ротовой полости.
Подойдя к машине, молодой человек точно не был рад увидеть, как та, кого он недавно целовал, полоскает рот и сплевывает жидкость на землю рядом с газоном.
Когда она села на место водителя, он уже находился в салоне. Обиженно глядя в окно, спутник ничего не говорил до тех пор, пока автомобиль не сдвинулся с места.
— И как это понимать? — пробурчал он. — Тебе было настолько мерзко?
— Не люблю чужие бактерии.
Маргарита старалась не смотреть на него, чувствуя себя отвратительно. Хотелось поскорее доставить пассажира домой.
— Ну… Может все-таки… — Илья положил руку ей на ногу и тут же получил по голове открытой ладонью. — Да за что?!
— Я сказала, не трогай меня. — процедила Рита, глядя на его насупленное лицо.
Всю дорогу он так и обижался, ни проронив более ни слова. Доехали до нужного дома они очень быстро и только вместо прощания, саркастично прозвучало:
— Пожалуйста большое. Отблагодарила.
Марго понимала, что Илья ни в чем не виноват. Более того, она виновата сама, уже начиная с того, что рассказала о своих проблемах с Катей.
Пока Тойота проносились мимо ночных огней и из динамиков звучал громкий электро-рок, желание возвращаться домой терялось как и рациональное мышление на сегодняшний день. Нужно было очистить разум. Прийти немного в себя и отремонтировать самообладание.
Через пару минут, вместо того, чтобы ехать в сторону знакомого района, девушка держала путь на автодром. На лобовое стекло приземлялись капли дождя, разгоняющиеся синхронно с автомобилем. В это же время ее слух пронизывала одна из любимых песен, погружая практически в транс.
Can't you understand,
Oh my little girl.
All I ever wanted,
All I ever needed,
Is here in my arms.
Words are very unnecessary
They can only do harm…
Vows are spoken,
To be broken…
(Неужели ты не понимаешь
О, моя маленькая девочка
Все, чего я хотел,
Все, в чем нуждался
Сейчас здесь, в моих руках
Слова совершенно не нужны
Они могут только всё испортить…
Клятвы произносят,
Чтобы потом их нарушать.)
***
— Поль, вставай. — Проходя в комнату дочери, Елена Анатольевна сразу направилась к окну и распахнула шторы.
Приоткрыв один глаз, девушка с мычанием натянула на лицо одеяло.
— Который час?
— Уже девять. — строго сказала женщина, стягивая одеяло с дочери. — Вставай и дособирай свои вещи уже, в конце-то концов.
Несмотря на хорошую погоду за окном и приятный аромат приготовленного мамой завтрака, столь раннее пробуждение блондинку не радовало. Недовольная и полусонная она поплелась в ванную. Намазав на зубную щетку пасту, девушка погрузилась в собственные размышления о предстоящем путешествии.
«Целых двадцать дней сплошных развлечений. Бесит, что у меня с мамой и Линой одна каюта на троих, но я же буду целый день, то в бассейне, то в СПА, то на вечеринках, поэтому похуй.»
— Мы тебя одну ждем! — с кухни крикнула самая старшая Хорошенко, стараясь ускорить утренние процедуры дочери.
Пройдя на кухню, блондинка заняла свое место и тут же скорчила лицо.
— Ма, это че, перловка? Фу.
— Фу, пеловка. — сразу же повторила Лина.
Одарив Полину строгим взглядом, женщина продолжила накладывать на тарелки кашу, попутно рассказывая о ее полезных свойствах.
— Вкусная каша. На корабле шведский стол, там и будешь носом вертеть.
— Чтооо? — брови Полины моментально поползли вверх. — Шведский стол? И я смогу есть что угодно, сколько угодно и это все бесплатно? — восхитилась она.
— Да. — подтвердила Елена.
На скорую руку расправившись с завтраком и вернувшись в комнату, Хорошенко младшая откинула верхнюю часть чемодана. На кровать оттуда полетели шоколадки, печенье, чипсы и прочие съедобности.
— Тогда это не пригодится. Хотя…
Пару шоколадок она все-таки вернула обратно и только потом взялась складывать оставшиеся вещи.
— Берем. Берем. Берем. — комментировала девушка каждый предмет перед тем как бросить его к остальным.
Внезапно в комнате материализовалась Елена Анатольевна и склонилась над чемоданом.
— Зачем складываешь столько барахла?
— Это все нужно! — тут же отозвалась Полина.
— Да что ты говоришь? Вот зачем тебе фен?
— Мам, ну че ты как маленькая? Сама же попросишь потом, чтобы волосы высушить.
Женщина поджала губы и снисходительно покачала головой.
— Доча, в каюте есть фен.
— Да? Там че, прям все есть?
— Да.
— А плойка? — прищурилась светловолосая.
— Хм… Кажется, нет.
— Вот видишь! Не все!
Выпроводив желающую все контролировать женщину из комнаты, Полина продолжила запихивать в багаж все, по ее мнению, самые необходимые вещи. Даже попыталась уместить свою любимую подушку, но та не желала влезать.
После многочасовых сборов и неустанных препираний матери с дочерью, наконец-то чемоданы стояли в коридоре. Анжелина пела песни собственного сочинения, бегая из комнаты в комнату, а Полина повторяла ее путь, вспоминая, точно ли ничего не забыто?
Зазвонил домофон. По пути она открыла дверь, даже не спрашивая кто там.
— Мааам! Уже Катя с Ритой приперлись!
На пороге и правда вскоре появилась Рита, но одна. Поздоровавшись, она и заперла за собой.
— Эм… А где… — не поняла Хорошенко младшая, заметив отсутствие сестры.
— По твоему нормально возвращаться домой в шесть часов утра?! Нормально, я спрашиваю?! Я не спала, блять! Почему я должна не спать и переживать за тебя?!
Глядя на Екатерину, Майорова была как минимум обескуражена ее поведением и криками.
— Кать, ты себя хорошо чувствуешь? Прости, но я думаю, что если люди расстаются, то они могут…
— Мы не расстались с тобой! Это ты решила! А я… Я… Какого хрена ты там всю ночь делала? Вы трахались, да? Решила мне отомстить?
— Нет, это уже ни в какие рамки…
— Куда собралась? — Катя остановила брюнетку, не давая ей пройти из коридора в комнату собственной квартиры.
— Катя, я умываться и спать. Нам вечером плыть. Прекрати вести себя как маленькая девочка. — возмутилась Марго.
Шатенка тяжело дышала и будто просто напросто не знала, как вывернуться, чтобы показать, как ей не все равно. Однако, ревность не давала проявлять эмоции как-то иначе.
— Плыть? А может ты с Ильей лучше поплывешь?
Глядя на девушку в пижамных штанах с маленькими ежами и неимоверно злым лицом, Рита постаралась сдержать улыбку.
— Что смешного? Я никуда не плыву! Нахера мне это надо, если тебе на меня насрать?
— Может хватит шантажировать меня этим? Ты уже раз десять передумывала. — устало развела ладонями темноволосая девушка. — Хочешь — плыви, не хочешь — не плыви. Я думала, мы способны все решать как разумные люди, а не устраивать это… Что это? Утренник в пижамных штанишках?
Разделять шутки в свою сторону Шаманка точно не собиралась.
— То есть, тебе правда так резко стало плевать? Хорошо. Хорошо! Сама объяснишь бабушке, почему я не поехала. Можешь хоть Илью на мое место взять, хоть Петю, хоть Васю. Мне тоже плевать!
Громко топая, Хорошенко вернулась в комнату и принялась разбирать багаж.
— Зря разбираешь. — подметили брюнетка, проходя следом.
— Это еще почему? — Екатерина повернула на нее сердитое лицо, сидя на корточках.
— Я думала, что ты все-таки переедешь к маме, раз мы…
— Фигушки! Не перееду! Живу, где хочу! Достала!
То, что пролетело в воспоминании, рассказывать Маргарита, конечно же, не стала. Лишь коротко пояснила:
— Катя передумала плыть.
— Что?! — из ванной комнаты тут как тут вылетела Елена Анатольевна. — Как это передумала? Это еще что за новости? Сейчас я ей позвоню! Она вообще понимает, сколько это стоит? Что за неуважение к бабушке? Господи, какая безответственность…
Продолжая ругать свою старшую дочь, она отправилась в комнату.
— Какая бесясесенось… — театрально повторила за женщиной Лина, выглядывая из своей комнаты ей вслед и очень похоже покачала головой.
Потом заметила Риту и побежала к ней обниматься. Та же только успела подхватить девочку на руки, как за дверью, в подъезде, послышалась знакомая мелодия телефона. Через секунду звуки затихли и в дверь постучали.
— Че? — проворчала Катя, когда ей открыли. — Отойдите. Видите, чемодан большой. Бабушка звонила, скоро подъедут.
— А че все такие недовольные? Мы же в круиз плывем! — пыталась подбодрить всех Хорошенко младшая. — Отдых. Просто отдых! Это же прекрасно!
Вся компания из семи человек стояла на сдаче багажа. Терминал напоминал тот, где обычно ожидают посадки на самолет и вокруг толпилось очень много людей с чемоданами.
Елена Анатольевна справлялась с Анжелиной, так как той было то жарко, то холодно, две пожилые дамы обсуждали что-то серьезное, касаемо своей работы, а Екатерина и Маргарита выглядели как сонные мухи, при этом сверяющие друг друга недовольными взглядами.
Всю дорогу на такси шатенка вела себя провокационно по отношению к своей бывшей девушке, за что даже получила замечание от матери и просьбу, не вести себя так при бабушках, иначе те посчитают ее совсем невоспитанной.
Распавшаяся пара не говорила никому о своих проблемах. Да и в отличие от Кати, Рита старалась вести себя так, словно между ними все в порядке.
— Давай мы не будем нашими претензиями портить отпуск другим людям. — негромко попросила брюнетка. — Нам и самим не помешает отдохнуть друг от друга.
— Давно могла сказать, что устала от меня. — буркнула Шаманка, сидя на чемодане в очереди.
— По-моему, ты очень быстро забываешь о том, в чем провинилась.
— Ой, ты уже отыгралась ночью.
— Ты в этом так уверена?
— А что, нет?
— Я же сказала, не здесь. И я уже отвечала на этот вопрос. Завязывай на публике выяснять отношения. — шипяще повторилась Марго и продвинулась в очереди, отойдя на пару шагов вперед.
— Зависящая от общественного мнения зануда. — фыркнула Хорошенко ей в спину.
— Это рамки приличия.
Обеим очень сложно давалось не оставить за собой последнее слово. Но Катю это только радовало. Она видела, что Рите все сложнее и сложнее сдерживать свои эмоции.
Когда все избавились от багажа, пассажиров пустили на пристань, где их ожидал огромный паром. Если до этого Полина не понимала, как же на корабле поместится такое огромное количество людей, то сейчас вопрос отпал сам по себе — пятнадцатипалубный лайнер выглядел очень даже внушительно.
— Офигеееть… — протянула Хорошенко младшая.
— Офееть… — вторила ей Анжелина.
— Пока стояли, я прочла про него. — поделилась Маргарита. — Триста тридцать метров в длину и тысяча семьсот восемьдесят кают, вмещающих в себя четыре тысячи пассажиров. Совсем новый, спущен на воду только в прошлом году.
— Тут все могут открыть Википедию. — не смогла сдержаться от едкого комментария Екатерина.
— О, Катька, его в честь тебя назвали. — посмеялась Полина, приближаясь к морскому судну. На его корпусе отчетливо виднелись огромные голубые буквы:
«Princess Catherine» и девушка восхищенно оглядела его, ощущая всю масштабность сооружения. — Капец. Я хочу на нем жииить…
Двадцать дней жизни на корабле девушке и так были обеспечены. Поднимаясь на пассажирскую палубу, все отошли от своих забот и обид. Все, не считая пожилых дам, впервые ступали на паром, похожий на территорию громадного отеля.
— Четырнадцать лифтов, девять баров, шесть ресторанов, три бассейна, девять джакузи, театр, кинотеатр, аквапарк, СПА-зона… Кажется здесь есть все. — общалась Рита с Хорошенко младшей.
— Ты это все тоже запомнила из Википедии? — поразилась блондинка.
— Что? Нееет. Это в брошюре написано. — Марго протянула ей буклет.
Вертеть головами по сторонам неопытные круизеры продолжали до самого расселения по каютам. Мини-квартира для проживания Кати и Риты ждала их на десятой палубе, рядом с той, что принадлежала Лине, Полине и Елене Анатольевне. Каюта дам, организовавших поездку, находилась на две палубы ниже.
— Офигеееть… Мы как мажоры. — восхищалась Полина, когда они вышагивали к лифтам через зону, напоминающую крупный торговый центр. — Надо нафоткать. Светка обоссыться от… Ооогооо! Даже магазы с одеждой!
— Поль, ну серьезно, че как с необитаемого острова? Щас маме за тебя будет стыдно. — упрекнула ее сестра. — Даже Эндж так себя не ведет.
Несомненно, шатенку тоже не слабо восхищал масштаб их путешествия и то, как здесь все дорого выглядит, включая красное ковровое покрытие на полу и огромную серебристую люстру на высоченном потолке. Но показаться одичавшей ей совсем не хотелось. На фоне непосредственного поведения Полины это не составляло большого труда, а Лина так и вовсе затихла, крепко вцепившись в ее руку и осматривая окрестности с приоткрытым ртом.
— Мне это напоминает Титаник. — поделилась Екатерина своими мыслями.
— Опасное сравнение. — улыбнулась идущая рядом Фелиция. — Вам нравится этот фильм?
— Он почему-то очень нравился мне в детстве. Красивая и трагичная история.
— Да, действительно, красивое, пусть и не самое логичное произведение кинематографа.
— Брат ее невестки предлагал ей сняться в ремейке этого фильма. — оповестила внучку Любовь.
— Бывшей невестки. И я рада, что съемки отменили. Сейчас бы жалела. Пусть и эпизодическая роль, но актерство, это…
— Прекрасно! Мне очень нравится… Как же его? Такой французский актер…
— Тебе нравится Пьер Ришар, дорогая.
— Ох, да. Память эта… Замечательный актер. И профессия замечательная. И…
Катя наблюдала за тем, как мило общаются дамы, непроизвольно улыбаясь при этом. Подумалось, что они слишком прекрасны. Обе уже не молоды, но все равно внимательны друг к другу, пусть и с разными взглядами на какие-то вещи. Ее бабушка крепко держит Фелицию под руку, а та, заботливо подает из сумки платок, тихонько сообщив о чуть смазавшейся помаде.
Глядя на них со стороны, можно было бы с легкостью принять пожилых женщин за хороших подруг. В этом наблюдалась своя эстетика, особенно при понимание, кем же они на самом деле друг другу приходятся.
Думая об этом, Екатерина загляделась уже на Маргариту.
«Каково это, состариться вместе? Как бабушка с женой так долго и так крепко держатся? Неужели, ни одна из них не совершала ошибок и они по крупному не ругались? Неужели не расставались? А если да, то как им удалось это сохранить?» — она вздохнула и взгляд погрустнел, не отходя от брюнетки.
Потом он переключился на мать. Кто-кто, а она смогла позабавить своим поведением. Елена, как и Лина, увлеченно разглядывала лайнер изнутри, но было заметно, что очень старается лишний раз не смотреть на бабулек.
Вскоре путешественницы добрались до кают. В свою Катя вошла вслед за Марго и там их уже ждал багаж.
— Оперативно. — оценила сервис брюнетка, оглядывая светлое помещение, похожее на номер гостиницы.
Двуспальная кровать, тумбы с торшерами по бокам, шкаф в углу, плазма на стене, мини-бар и даже личная, пусть и небольшая, уборная с душем.
— Ооо! Здесь балкон. — Шаманка быстро подошла и заглянула туда.
Пока что виднелся только паром с самыми последними пассажирами.
— Людишки смешно торопятся. Лошары. — посмеялась она и вернулась к чемоданам.
Из своего Рита уже достала отдельный пакет с нужными ей вещами и, не желая, чтобы он занимал место, подняла для отправки на шкаф.
— Я помогу. — мигом вызвалась Хорошенко.
Чуть ли не силой выхватив чемодан, она принялась запихивать его на высокий шкаф. Однако, он начал выскальзывать из рук и грохнулся бы прямо на голову, если бы стоящая сзади брюнетка не подхвати его и с легкостью не втолкнула наверх.
— Катюш, осторожно.
Услышав это, шатенка подняла на нее круглые, полные надежды глаза. На секунду они встретились взглядами, но Рита быстро отвела свой и отошла, дабы проверить душевую на функционал.
***
Проснувшись довольно рано из-за будильника, заведенного по просьбе Полины, так как та не собиралась пропускать ни один прием пищи, а мама желала успеть еще и на пару экскурсий, Екатерина принялась собираться на завтрак. Маргарита уже куда-то ушла. Вчерашний ужин в кругу семьи слегка улучшил моральное состояние, так как они отвлеченно обсуждали новое, непривычное нахождение на корабле, а после трапезы все разошлись по своим каютам. Уставшие, но довольные.
Дойдя до нужной комнаты, девушка открыла дверь и сразу же услышала не очень приятные звуки, доносившиеся из туалета. Оглядев помещение, шатенка поняла, что там ее младшая сестра.
— Эм… Доброе утро? — она лениво подошла к постели и плюхнулась на нее, подложив руки под голову. — Че это с ней?
Сидя на кресле и отвлекшись от буклета с экскурсиями, Елена Анатольевна вздохнула.
— Не очень доброе. Кажется, у кого-то морская болезнь.
— Блииин… Точно. Я помню как она весь наш выпускной через бортик свисала. И че? Она весь оставшийся путь такой будет? — обреченно спросила шатенка. — Ну, блин, приплыли.
— НЕ НАДО НИЧЕГО ПРО ПЛАВАНИЕ! — закричала Полина из туалета.
— Поя всю ноць пать не даала своей лыготой. — жалобно протянул ребенок, валяясь рядом с Катей.
— Я бы посмотрела на тебя, если бы у тебя была эта херня. — раздраженно сказала Полина, выйдя из туалета и падая между ними.
— Полина! Сколько раз просила при Лине не говорить плохие слова? — сделала замечание женщина.
— Да пофиг. — Хорошенко младшая обессиленно уткнулась лицом в подушку. — Почему из всей нашей семьи блюю только я, а?
— Жрать надо меньше. — фыркнула Екатерина. — Ты вчера на шведский стол так накинулась, что я думала никому еды не останется. Подвинься, вонючка.
— Мааам! Скажи ей!
— Говорю: Катя, не дразни сестру, ей и так плохо.
— Лааадно, ладно. Мы тогда пойдем на завтрак. Тебе принести что-нибудь? — снисходительно спросила Шаманка.
— В смысле? Я вообще-то иду с вами.
— Но тебя же тошнит.
— Вкусная еда. В любом количестве. Бесплатно. — отчеканила блондинка, поднявшись с кровати и быстрым шагом направилась к двери. — Долго вас еще ждать? Чем скорее придем, тем больше сожрем! О, чувствуете? Даже здесь вкусненько пахнет. Блииин. И стремно, и хочется… Жопа.
— Полина! — одернула ее мать. — Ты хотя бы при бабушке такого не говори.
— Думаю, бабушка и не такое от нее уже слышала… — тихо фыркнула Катя.
Вышагивая по палубе к зоне с ресторанами, семейство видело, как паром неспешно пришвартовывается к пристани. Пассажиров встречала столица Эстонии — Таллин. Теплее, чем в Санкт-Петербурге здесь точно не было, а учитывая нахождение в океане, всем приходилось надевать куртки, выходя из кают.
— Хононо. — жаловалась по-пути Анжелина. — Где паймы?
— Линочка, какие пальмы? — посмеялась Елена Анатольевна.
— Поя казала буит мое пайм.
— Обязательно будут и пальмы, и море, но не здесь. — сзади к ним присоединилась Любовь и погладила самую маленькую спутницу по голове. — Как первая ночь в плавание? Ни у кого не обнаружилась морская болезнь?
— У Поли…
— Мама хочет сказать, что у меня раньше была, а щас нету. — тут же помешала опорочить свою репутацию Полина.
Но взглянув в сторону воды, ей снова стало дурно и она как можно глубже вдохнула, сдерживая естественные позывы. Катя же шла рядом и даже не слушала их разговор. Наконец-то она обнаружила Риту, идущую позади, на пару с Фелицией. Обе вели увлеченную беседу между собой.
— Хих. Во прикол будет, если жена бабульки уведет твою девушку. — тихим-тихим шепотом пошутила Полина, приблизившись к уху сестры.
— Поля, ты ку-ку? Это не смешно.
— Смешно, просто ты тупая и не… Блинчики. Нет, я так больше не могу. Пропустите.
Блондинка прикрыла рот рукой, распихала идущих впереди людей и куда-то убежала.
— Неужели так проголодалась? — удивилась Любовь.
— Неее. Она лыгать. — поделился информацией ребенок, вприпрыжку следуя рядом с Катей и держа ее за руку.
В ресторане Лина тоже осталась на ее попечении. Девушка сама увела кроху, услышав, как мама начинает спорить из-за какой-то глупости с Любовью. Все разбрелись между столов с различными блюдами и тут-то шатенка впала в небольшой ступор.
— Не будю касю, не будю. — капризничала Анжелина. — Будю этю.
Она показывала на пончики и прочие сладости, запрещенные по диете.
— Тебе нельзя, Энджи. Давай чуть-чуть кашки и…
— Не бууудю. Хопы хотю!
— Эм… Мам? — Шаманка повертела головой. — Что такое хопы и где их… Взять? Блин.
Женщины поблизости не оказалось и она вообще пропала из виду.
— Хопы, хопы в мавачке! Це не понятно? — раздражалась малютка. — Кусые!
— Она хочет хлопья с молоком. — пояснила вдруг Маргарита, подошедшая со спины. — Надо с ней позаниматься, чтоб речь переставала коверкать.
— Так позанимайся, раз такая умная. — огрызнулась Катя.
Рита ничего не ответила. Лишь одарила укоризненным взглядом и отошла к другому столу.
— Блин. — выругалась шатенка, понимая, что упустила шанс для полюбовного разговора и снова все испортила, ухудшив свое положение.
«Закапываешь сама же себя. Не можешь с мелкой справиться и показываешь, как она была права, говоря, что ты сама еще ребенок. Дура.» — отчитывала она себя в мыслях, пока насыпала хлопья, заливала их молоком и искала для себя с ребенком свободный столик.
Из собственных размышлений ее выдернул крик Анжелины.
— Кая, смоли, Поя смесная!
Хихикая, ребенок указывал пальцем туда, где Хорошенко младшая проплывала мимо столов аж с двумя тарелками и жадно подкладывала на них еду, при этом поглядывая по сторонам, будто у нее могут все отобрать.
— Энджи, некрасиво показывать пальцем. — сделала замечание Катя своей подопечной.
Обернувшись на крик, Полина закончила накладывать пищу и, подойдя к их столику, села на свободное место.
— А фы пофему не фо фсеми? — прожевывая картошку фри, поинтересовалась блондинка.
Но Шаманка проигнорировала вопрос, изумленно наблюдая за хорошим аппетитом сестры.
— Тебе же только что было плохо. И вообще, кто на завтрак картошку есть?
— Я ем. А плохо мне было, потому что я весь вечер смотрела на твою кислую рожу! — съязвила Полина и кинула в нее брусочком картофеля, из-за чего Анжелина весело рассмеялась.
— Да твоя рожа… — начала шатенка и вовремя заметила приближающихся к ним остальных четверых спутниц.
Но Елена все-таки расслышала комментарий дочери.
— Кать, я же просила не дразнить сестру. Ведите себя прилично.
— Ха! — Хорошенко младшая показала язык.
— А ты не кривляйся. Тебе стоит поменьше есть, особенно после твоего ночного «концерта» в нашей каюте.
Мать семейства пригрозила пальцем, обращаясь ко второй дочери и отодвинула от нее тарелку с едой, отчего Катя самодовольно ухмыльнулась.
— Лен, да отстань ты от них. Они уже такие большие, а ты все как с маленькими. — махнула рукой Любовь. — Девочки, мы в другом ресторане позавтракаем. Встретимся через двадцать минут возле выхода с корабля и погуляем по Таллину.
Все четверо отправились дальше, а Екатерина с прищуром наблюдала лишь за удаляющейся Маргаритой.
— Блиииин! Тут же еще рестики есть. — Полина подскочила и рванула с места, чуть не утянув за собой скатерть. — Мааам! Подождииите! Я с вами!
