Хвойный лес у берега моря

      Лэнс сидит на поляне в лесу, подставив лицо теплым лучам полуденного солнца. Легкий аромат хвои щекочет нос и вызывает удивительное чувство покоя, а теплый ветерок, приносящий с далеких полей нотки лаванды, играется с его волосами, перебирая пряди. Лэнс полностью доверяется этому умиротворению, а потому, когда к его плечу кто-то прикасается, усаживаясь рядом, он не вскакивает в замешательстве, а приваливается ближе к теплому боку, закрывая глаза и вслушиваясь в тихий и мелодичный птичий напев...       В теле жуткая слабость, и Лэнс с трудом приходит в себя. Состояние ровно противоположное тому, что было во сне. Подняв веки, первое, что он видит перед собой, это красное пятно, в котором вскоре угадывает куртку Кита, из-за чего не может сдержать возмущенно-смущенного выдоха. Из-за этого ему снился лес и... лаванда? Стоп. Кит не пахнет лавандой. Лэнс прищуривается и замечает чуть дальше куртки жилет Широ. Теперь понятно.       Он медленно анализирует произошедшее, пока не планируя шевелиться, потому что чувствительность тела возвращается постепенно, и это ощущение явно не входит в список самых приятных, что Лэнсу приходилось когда-либо испытывать.       В определенный момент, когда он начинает чувствовать все свое тело, и о боже, лучше бы нет, вместе с осознанием масштаба катастрофы на него сваливается огромным айсбергом ужасающий стыд и отвращение к самому себе. Рыкнув, он буквально спинывает вещи альф с кровати, чтобы хотя бы не видеть их, и отворачивается к стене, хрипя от боли.       Он теперь омега.       Лэнс впивается зубами в и без того искусанную губу, чувствуя, как его охватывает паника и парализует тело.       Омег не уважают.       Он жмурится до ярких цветных фейерверков под веками и силится вспомнить какую-нибудь колыбельную на испанском, чтобы успокоиться, но он не может.       Их считают бесполезными.       Все знакомые мотивы и слова машут ему ручкой и выпадают из головы, оставляя Лэнса один на один с собственным паническим ужасом и невозможностью прийти в себя.       Он теперь такой же.       Его трясет, он безуспешно хватает ртом воздух и чувствует, как глаза застилают бесконтрольные слезы.       Ненужный.       Лэнс скребет ногтями грудь, задевая бинты, которыми он обмотан чуть ли не целиком, и невнятно хрипит, пытаясь протолкнуть кислород в легкие. Грудь жжет, все жжет, ему безумно страшно и ужасно больно.       Поэтому естественно то, что он не замечает, как дверь в каюту с тихим шорохом открывается и впускает в комнату человека.       — Лэнс, я войду? О, боги... — К нему в пару шагов подбегает Ханк и крепко хватает его за перебинтованные запястья, усаживая на кровати. — Дыши, Лэнс. Смотри на меня. Ты меня слышишь? Посмотри на меня.       Расфокусированный испуганный взгляд МакКлейна бегает по комнате, и Ханк, садясь рядом и отпуская его руки, несильно хлопает Лэнса по щекам, заставляя обратить на себя внимание.       — Посмотри на меня. Все хорошо, слышишь? Ты в безопасности, мы в Замке. Все хорошо. — Ханк обнимает друга, и Лэнс заторможенно цепляется за него, как утопающий за соломинку, шмыгая носом и прерывисто дыша, но все еще не может выдавить из себя хоть слово. — Мы с Пидж что-нибудь обязательно придумаем, слышишь? Возможно, нам даже поможет Аллура, она же шарит во всех этих алхимических мудростях. Но все будет хорошо. И ты сильный, чувак, ты справишься. Ты мне веришь?       Лэнс сидит в объятиях своего лучшего друга и не понимает, что делать дальше. Как жить. Кто он, что он, черт возьми, такое, и что с этим делать. Пугающие вопросы и не менее пугающие ответы бьются в разуме, как раненные птицы с переломанными крыльями, и поражают его мозг, словно болезнь, стремительно вытесняя все остальное.       Лэнс, отвлекшись на мягкие и теплые поглаживания по спине, медленно восстанавливает дыхание, и уже вспоминается мотив той теперь уже не столь жизненно важной колыбельной.       — Верю. — Вяло отвечает окончательно успокоившийся через какое-то время Лэнс, но вздыхает и отлепляется от друга, натянуто улыбнувшись. С опухшими, покрасневшими глазами, наверно, выглядит просто отвратительно. — Дать этой карге сломить меня, Лэнси-Лэнса? Ха, смешно.       — Ну, я сделаю вид, что попытка засчитана. Давай, собирайся и выходи, а то завтрак пропустим. Ну, если тебе уже нормально.       — Мне замечательно. Насколько вообще может быть замечательно в такой ситуации. — Лэнс опускает взгляд на аккуратно забинтованные запястья и криво улыбается. Затем поднимает голову и замечает, как, несмотря на искреннее сострадание, Ханку все же неловко находиться рядом. Пусть он и не чувствует запаха, но знает, кто теперь Лэнс. МакКлейн давит в себе скребущее желание выпихнуть Ханка из каюты, чтобы сразу всем стало легче. Потому что, во-первых, это его лучший друг, и так вести себя попросту нельзя. А во-вторых, у него есть вопросы, и он должен услышать ответ. — Ты ведь меня не на завтрак хотел изначально позвать?       — Хм... — Ханк неловко потирает заднюю часть шеи и вздыхает. — Ты прав. Я не расчитывал, что ты так рано проснешься. Просто Кит попросил, чтобы я вернул ему его куртку. Прошло два дня, и я посчитал, что ты уже должен быть более менее в норме...       — Что? Стоп, что?! — Заорал Лэнс, округляя глаза в искреннем ужасе и хватая Ханка за плечи. — Я был в отключке два дня?!       — Ну, да. Такое иногда бывает во время... — Ханк поджимает губы и туманно ведет рукой, мол, ты и без меня все понял, не заставляй меня говорить это вслух. — Ты переутомился, испытал слишком много, и твой организм решил, что самое время хорошенько отоспаться. Хотя, если честно, это со стороны выглядело, как глубокий обморок. Жутковато. Тебя невозможно было разбудить, а, видит небо, мы с Пидж пытались.       — О, нет... А в команде все нормально? — С надеждой спрашивает Лэнс, ведь его состояние не должно подрывать целостность их странной маленькой семьи.       — Ну, в принципе, да. Но мы переживаем за тебя, приятель. — Ханк разводит руками и улыбается уголком губ. — Давай, собирайся и пойдем.       Ханк наклоняется и поднимает с пола вещи Кита и Широ, отряхивает их от пыли и неловко улыбается. Встает на ноги и выходит из каюты, оставляя Лэнса в одиночестве. Тот, уже полностью успокоившийся, откидывает в сторону одеяло и понимает, что на нем почти нет живого места. Запястья, щиколотки, живот и предплечье, все покрывают идеально белые, аккуратно завязанные бинты, контрастирующие с его смуглой кожей. Ужасно. Он глубоко вздыхает и оглядывается в поисках одежды. Пора идти к команде.       Когда он заходит в столовую, негромкие разговоры сразу же стихают, как будто кто-то извне нажал на "Выключить звук". Лэнс горько усмехается и подходит к свободному месту между Кораном и Ханком, что прямо напротив Кита.       — Здравствуй, Ланс. Как самочувствие? — Первой начинает разговор Аллура, когда понимает, что надо как-то разрядить обстановку, и мягко улыбается.       — О, замечательно, Принцесса, не переживайте. Вкусно пахнет, что это? — Лэнс старается вести себя непринужденно и придвигает к себе тарелку со слизью, которую перед ним ставит Ханк.       — Ханк использовал специи, которые нашел в последнем космическом молле. — Аллура складывает руки на столе и чуть наклоняет голову.       — О, значит, это точно съедобно, — усмехается Лэнс и подмигивает Гаррету, но за еду пока не берется. Пока он одевался, в голове созрел вполне логичный вопрос относительно его внешнего вида и состояния, и пусть это, возможно, не для беседы за столом, но он просто чувствует себя обязанным спросить это прямо сейчас. — Если позволите, я задам один вопрос, Принцесса.       — Говори, — заинтересованно произносит Аллура и кладет подбородок на ладони, оперевшись локтями о стол.       — Почему меня не поместили в криопод? На мне столько ран, но вы не засунули меня в эту целебную штуковину. Почему?       — Ланс, дело в том, что мы с таким никогда не сталкивались. Никто не знал, что будет, помести мы тебя в таком ужасном состоянии в криопод. — Аллура хмурится, пожимая плечами и выглядя при этом очень растерянно и даже виновато. — Мало ли, что может случиться. Вдруг, это лишь больше бы навредило тебе. Поэтому мы не стали рисковать и решили, что использовать примитивные методы лечения гораздо безопаснее.       — Ладно, спасибо, Принцесса, я вас понял. — Улыбается Лэнс и уже хочет попробовать новый вид гоа от Ханка, но Аллура снова начинает говорить, и ему приходится отвлечься.       — До твоего прихода мы решали, куда отправиться за необходимыми ресурсами. Кит, ты что-то начал говорить, кажется...       — Я уже все сказал. — Не поднимая головы, отзывается Когане и трет переносицу пальцами, будто его мучает головная боль. Лэнс отмечает, что и выглядит Кит значительно бледнее обычного. Что случилось? — Не вижу сейчас смысла искать планеты. У нас пока всего хватает.       — Хорошо. — Аллура терпеливо кивает и поворачивается к Лэнсу. — Что ты скажешь?       — А что я должен сказать? — Лэнс разводит руками. — Я не знаю, что вы до моего появления решили, но я думаю, что если не хватает ресурсов, то мы можем переместиться к ближайшей мирно-развитой планете, чтобы их найти. Я могу помочь...       — Ты уже помог один раз. — Резко убирает руку от лица и вскидывает голову Кит, смотря прямо на Лэнса. — И чем это закончилось?       — Кит, — предостерегающе зовет Широ, до этого молча слушающий разговор. — Лэнс, не реагируй.       — А чем это закончилось? — Усмехается МакКлейн, тут же вскидываясь и не обращая внимания на слова Широ.       — Тем, что мы доставали тебя из какой-то задницы. — Рычит в ответ Кит. — Тебя вообще одного нельзя оставить. Ты тут же себе приключения находишь.       — Я следовал инструкциям Пидж. Она сказала там свернуть, я так и сделал. — Лэнс не повышает голоса, но его руки начинают дрожать от раздражения, и он стискивает их в кулаки, чтобы успокоиться.       Сама же Пидж, которую запихнули в разговор, в который она совершенно точно не собиралась встревать даже косвенно, опускается вниз, сползая с середины сидения стула ближе к его краю и сгибаясь, чтобы её не было видно.       — Если бы ты шел, куда тебе сказали мы, а не твоя левая пятка, все бы сейчас было нормально! — Кит зло и низко рычит, встав со своего места, и, оперевшись на стол руками, наклоняется к Лэнсу. — Почему ты не вернулся назад?       — Потому что я бы заблудился, — сдавленно хрипит МакКлейн, только теперь на себе ощущая всю тяжесть китовской ауры, но не отодвигается, упрямо смотря в глаза напротив. Ему становится все сложнее сопротивляться злобному Киту, который, видимо, совершенно не собирается контролировать себя, как альфа. Он видит краем глаза, что даже Ханк сбоку взволнованно сглатывает, хоть, будучи бетой, и не должен чувствовать чужие запахи. — Связи вообще не было.       — Кит, Лэнс, успокоились. — Снова спокойно пытается достучаться до парней Широ, не желая кричать или воздействовать на собачившийся красно-синий дуэт своим статусом своеобразного вожака. — Сейчас не время.       — А когда время? — Рявкает на старшего Когане и поворачивается обратно к Лэнсу. — Этот кретин не может справиться с простым заданием в одиночку, и вот, что мы в итоге имеем. Паладина-омегу, который даже себя защитить не может, я о других молчу вообще...       — Довольно! — Не выдерживает и вскидывает руки Аллура, опасаясь возможной драки, но уже слишком поздно.       Лэнс, в конец пришибленный альфийской аурой, смотрит на Кита, часто моргая, и несколько раз открывает рот, чтобы что-то сказать, но не может выдавить из себя и слова. Кит, он... Прекрасно. Грудь чуть ли не разрывает от желания заорать в ответ, но МакКлейн лишь прикрывает глаза и выдыхает. Так он ничего не решит, совершенно ничего. Поднимает взгляд на Когане и криво усмехается, хоть во взгляде нет ни капли веселья, отчего альфа как-то странно вздрагивает и тут же усаживается на место, отворачиваясь. Лэнс все с той же усмешкой переводит взгляд на Гаррета.       — Ханк, гоа просто прелесть, очень вкусно. А я, пожалуй, пойду. Пожалуйста, извините за это, Принцесса. Мне жаль, что все так вышло.       Со скрипом отодвинувшись на стуле, Лэнс встает, улыбнувшись всем присутствующим, и шутливо отдает честь дрожащей рукой на выходе из столовой со словами: «Приятно было поболтать, Когане!». Но за пределами помещения, когда его уже никто не видит, Лэнс перестает растягивать губы в такой ужасной, ненастоящей улыбке и устало опускает плечи, ссутулившись. Он идет по коридору просто чтобы идти, без цели, лишь бы подальше от них всех. Ладони подрагивают от злости, а в горле застревает и не дает дышать ком из-за обиды и отвратительного желания прямо сейчас и прямо здесь разреветься, как двенадцатилетняя девчонка.       Вот и подтверждение древнему, как мир, убеждению. Омег не уважает почти никто. Они так, чертовы инкубаторы. Ничего более. Куда там до защитников Вселенной...       Но от Кита он такого выпада, признаться, не ожидал.       Лэнса распирает чувство обиды и нервной, бессильной злости, и он рычит сквозь сжатые зубы. Не сдержавшись, с силой пинает стену и тут же тихо завывает, когда сразу же вспышкой боли о себе напоминает рана на ноге.       — Дьявол! — С громким писком на первой гласной выдавливает из себя Лэнс и даже останавливается, чтобы боль утихла, и он смог идти дальше.       — Зато он какой... Весь из себя такой сильный, и себя может защитить, и окружающих. Да конечно. Видел, знаю, — Некоторое время спустя Лэнс уже сидит в какой-то части Замка, где еще ни разу не был, и разговаривает вслух сам с собой, активно жестикулируя. — Аж тошнит.       Желудок громко урчит, и Лэнс кладет руку на живот, поглаживая, будто пытается успокоить разбушевавшийся организм. Несмотря на то, что он похвалил стряпню Ханка, он не съел ни единой ложки и теперь, понимая, что до обеда еще удивительно много времени, а последний раз он ел еще до всего произошедшего, старается не думать о том, что стоило остаться, чтобы, как минимум, поесть. А не демонстративно уходить, да еще с таким выражением лица, что даже слепой увидел бы притворство. Лэнс хоть сейчас пошел бы да и поел, но быстро приходится признать, что он снова заблудился. В который раз.       Лэнс, сидя на холодном металлическом полу, подтягивает колени к груди и, обхватив их руками, утыкается в них носом. Смотрит на белые бинты на запястьях и кусает в задумчивости губу. Сможет ли он с помощью ребят вновь стать альфой? Пидж, Ханк и Коран могут что-нибудь придумать, они гении в механике. А Аллура владеет магией, как бы ни пыталась обозвать это иначе. А если нет? Если они не смогут его излечить? Что тогда делать? Так и жить? Омегой?       — Это невыносимо... — стонет Лэнс и выдыхает. Садится ровно, вытянув ноги, и трет пальцами глаза до цветных бликов под веками. — Думай, дубина. Что ты сейчас можешь сделать?       Он ведь все еще сильный. Он все ещё паладин. Доказать окружающим, что ты все еще тот самый Лэнси-Лэнс? Плевать на себя, себе он уже такое не докажет. Он чувствует свою слабость перед природой, перед альфами, перед самим собой. Чувствует, что ведьма сломила в нем ту уверенность, что помогала идти дальше. Команда видела его в самый уязвимый момент. Мало какая омега ведет себя адекватно во время течки, но больше они ведь ничего не знают. И вот её, команду, можно постараться убедить в том, что с ним все в порядке.       Замечательно. Умничка, Лэнс. Прекрасный план на ближайшую жизнь, если все пойдет через жопу, и ты останешься омегой. Включай все свои актерские навыки, они здесь явно понадобятся. Бери в руки маску ловеласа Лэнси-Лэнса, скорее надевай и начинай играть прямо сейчас.