Contract

      Гарри начал медленно шевелиться, не понимая, где находится. Голова была словно набита ватой. Он ничего не мог вспомнить. По мере того, как он медленно пытался разобраться в этом, воспоминания о прошлой ночи нахлынули на него. Он замужем. Последнее, что он отчетливо помнил, был его муж, сидевший на нем верхом, и связывал его руку. Гарри знал, что это был шелковый пояс, а не изолента, но всё равно пришёл в ужас. Это произошло снова. Гарри впал в панику, это было последнее, что он помнил. Воспоминания о дяде нахлынули на него с того момента, как Люциус вошел в ванную, и он полностью закрылся в себе. Он хотел быть сильным, но не смог противостоять этому человеку. В ту же секунду, когда он лежал в постели и его оседлал мужчина, его рука была привязана к кровати, он чувствовал себя ребёнком, которого его дядя растлил и изнасиловал.       Дыхание рядом с ним заставило его прийти в себя. Он осознал, что его муж спит рядом с ним и запаниковал, не в силах вспомнить, что произошло накануне. Только слова мужа о том, что он его заберёт. Мужчина был так зол из-за того, как Гарри вел себя на свадьбе. Он заметил, что его руки не были связаны, но видел, что одна из рук мужа обнимает его вокруг талии. Ему нужно было уйти от этого человека. Гарри не мог сказать, всё ли хорошо с его задницей, так как ничего не помнил, но он не доверял ему. Его слова продолжали звенеть в голове.       Гарри отчаянно пытался вырваться из объятий мужчины, но этим лишь разбудил мужа. Рука вокруг него крепче сжалась. В конце концов, Люциус приподнялся на локте и посмотрел на него сверху вниз. Прежде чем Гарри успел возразить, он обнаружил, что его губы плотно прижаты к губам мужа.       Гарри отстранился. — Что вы сделали со мной прошлой ночью? Связать меня было недостаточно и поэтому вы накачали меня наркотиками? Недостаточно мужественны, чтобы изнасиловать меня, пока я был не в себе? Люциус вздохнул. — Нет. Я дал тебе снотворное. Я был слишком мужественным, чтобы взять тебя, пока ты кричал во время приступа паники. И да, зови меня Люциус и обращайся ко мне на «ты», мы же теперь не чужие друг другу.       Гарри фыркнул.       Воспоминания потихоньку возвращались. Гарри вспомнил, как испугался и закричал, чтобы дядя остановился. Он вспомнил бутылку, прижатую к губам. И он слышал голос мужа, уверявшего его, что это всего лишь снотворное. После того, как он его выпил, воспоминания прекратились. Когда он пришел в себя, то понял, что все еще носит боксеры и пижамные штаны, которые были на нём накануне вечером.       Люциус навис над ним. — Я был зол, но сдержу своё слово. Никакого секса в течение шести месяцев, хотя я буду трогать и целовать тебя.       Гарри отвернулся от него. — Ты можешь сделать всё, что хочешь. Ты не лучше моего дяди.       Люциус отвернулся. — Я мог бы быть таким, маленький львенок. Я мог бы трахнуть тебя прошлой ночью. Но этого не произошло. Я не намерен добавлять к насилию, которые ты перенёс еще и это.       Почти смеясь над этим, Гарри хотел указать, что мужчина уже сделал. Гарри был здесь не меньшей жертвой. Он был вынужден быть с ним. Люциус может быть его мужем и мог прятаться за законами, но это ничего не изменило для Гарри. Человек все ещё принуждал его, у Гарри также не было выбора. Ему придётся подчиниться. Люциус мог подумать, что это потому, что он не был примотан скотчем к изголовью, как делал его дядя. Но Гарри никогда не изменит своё мнение о том, что этот человек не лучше.       Люциус отпустил его и сел. — Мы обсудим тонкости нашего брака в Риме. Уезжаем после завтрака и вернёмся через десять дней.       Гарри сел на кровати. — Разве мы не можем остаться здесь и просто перечислить все те маленькие правила, которые ты придумал, чтобы полностью разрушить мою жизнь?       Люциус вытащил его из постели. — Нам нужно время, мой зеленоглазый лев, чтобы узнать друг друга, и нас ожидает небольшой медовый месяц, но настоящий будет в январе.       Когда Гарри привели в ванную, он понял, что имел в виду Люциус. В январе закончится отсрочка, и Люциус будет вправе уложить его в постель. Он не сомневался, что этот медовый месяц будет означать. Он не думал, что будет иметь значение, куда они пойдут. Скорее всего, он не увидит ничего, кроме гостиничного номера. По крайней мере, в этот медовый месяц он знал, что за секс можно не беспокоиться, но слова его мужа о поцелуях и интимности всё ещё заставляли дрожать.       Люциус начал раздеваться. — Ты присоединишься ко мне в душе, чтобы я мог как следует насладиться твоим прекрасным маленьким телом, прежде чем мы отправимся завтракать.       Гарри отказался смотреть на своего голого мужа перед собой и не хотел трогать его одежду. — Нет.       Люциус просто стащил с него трусы и штаны и, схватив Гарри, отнес его в большую душевую кабину. Гарри оказался в ловушке, но он отвернулся от мужа, чтобы Люциус не мог наслаждаться видом мышц Гарри и его члена. Мужчина ничего не ответил и начал пенить губку, но не начал мыть Гарри первый. Он положил одну руку около члена Гарри, а другой — на его задницу.       Мужчина укусил Гарри за шею. — Ты знаешь, что это лучший ракурс для меня в любом случае, малыш. Мне нравится твой настрой. Но ты будешь показывать его только в спальне или, когда мы будем наедине.       Гарри было неловко осознавать, насколько близко палец был к его заднице. — Да, хозяин, конечно хозяин. Могу ли я говорить с людьми или я должен быть немым, хозяин?       Люциуса это не позабавило. — Я серьезно, Гарри. Ты мой муж и ты будешь вести себя соответственно. Ты не посрамишь ни меня, ни мою фамилию. Ты теперь Лорд-консорт.       Гарри хотел указать, что он уже Лорд Поттер, но рука, которая двигалась к его шее, в то время, как другая мыла его, сжалась после последнего комментария, и Гарри почувствовал, что человек дышит прямо ему в ухо. Ему было слишком неловко осознавать, насколько они были близко друг к другу. Гарри почувствовал облегчение, когда они вышли из душа, и ему разрешили одеться. Он знал, что это означает их скорую отправку в медовый месяц. Его единственным утешением было обещание мужа не заниматься сексом, но тот уже показал, как далеко мужчина готов растянуть границы.       Драко поднял глаза от стола, за которым завтракал. — Я подумал, что вы двое уехали в медовый месяц не позавтракав.       Люциус толкнул Гарри на стул, стоявший рядом. — Конечно, нет, Драко. Я бы не ушёл, не попрощавшись. Моему мужу всё равно нужно поесть.       Проигнорированный обоими Малфоями, Гарри взял часть еды, только откусив кусочек тоста и съев несколько ягод клубники. Люциус был не в настроении останавливаться и как только он закончил, мужчина поднял Гарри на ноги с их сумками. Он обнял сына на прощание и повернулся к Гарри. Парень ненавидел порт-ключи, аппарацию, летучих мышей и любой магический транспорт, кроме метел. Он только молился, чтобы его не стошнило прямо на мужа.