Предначертанное

Убийца умела выжидать, даже если для этого приходилось отказаться от более выгодных заказов. Она сидела на ветке дерева, обняв руками могучий ствол дуба, затаив дыхание и наблюдая за идущим по тропинке человеком. Он был неплохо вооружен для простого странника, каким и не являлся. Возможно, для других он и казался путешественником, может, наемником, но только убийца знала истинную его личину. Как птица перелетев с одной ветви на другую, убийца замерла, прислушиваясь к гулу собственного сердцебиения. Человек внизу остановился, покрутил головой, но, не увидев никого, продолжил путь, и убийца двинулась вслед. Она передвигалась куда быстрее и ловчее, чем люди. Возможно, потому, что не была человеком, принадлежа к древней расе нейрионов. Из под темного капюшона мрачно поблескивали белоснежные глаза, лишенные зрачков; проступала нежная, на первый взгляд, смуглая кожа и острый, вздернутый кверху, носик. Убийца облизнулась, выжидая удачный момент для нападения и, улучив момент, слетела с дерева на землю, сливаясь с окружающей средой. Она нырнула в ежевичный куст, достала из ножен изогнутый кинжал и замерла. Два с половиной месяца слежки и – вот он – долгожданный час расплаты! Она мелькнула за спиной у мужчины, заставив его обернуться. Он потянулся за мечом и даже успел вытащить его на половину, когда сзади убийца напала, вонзив свое оружие ему в бок. Охнув от боли, он крутанулся, но на дороге никого не было. Стоило отвернуться, и убийца нанесла еще несколько быстрых и точных ударов. Дождавшись, пока мужчина не упадет на колени, убийца не позволяла ему наблюдать ее перемещения. Когда стонущий и зажимающий раны человек тяжело упал, она вынырнула из тени и даже предложила ему руку. Усадив жертву спиной к дереву, убийца села напротив, и ее лицо осветилось презрительно-сожалеющей усмешкой. - Прекрасно, - произнесла она резким, но приятным голосом. – Сам Адал – и на коленях перед олицетворением мести за свои деяния! Что за славная картина, ты не находишь? Адал Деалон считался «непобедимым». Бывший солдат, вояка, военнопленный, ныне – один из самых отъявленных негодяев, избравших после Пепельной войны неровную стезю вымогателя и контрабандиста. Его знали в Ронне, Гаэрде, даже в Исмаиле. Не обошел он стороной и более мелкие города, а эльфы, например, назначили за него огромную награду. Собственно такую, какую убийца и рассчитывала получить. - Лион, - прошептал Адал, поднимая затуманенный взгляд. – Я знал, что предложение о награде за мою голову принял.. не..человек. Но я подумал на эльфов, в конце концов, кхм, только им одним приспичило отправить меня к праотцам. - Да, - кивнула Лион, - но меня трудно принять за эльфийку. Как минимум, глаза выдают мою расовую принадлежность. Ты только взглянул на меня, а уже назвал имя, которое обычно мои жертвы узнают за миг до смерти. Я так хорошо известна в ваших, человеческих, городах? - Неплохо, - Адал улыбнулся через силу. – Но скорее не ты, а твои смертоносные шаги и ядовитые слова о справедливости и высшем долге, которые я, увы, не понимаю. Но это же дело нейрионов рассуждать о том, что такое хорошо и что такое.. наказание за «хорошие» поступки. Лион присела рядом, спрятав кинжал в ножны на груди. Она не боялась раненого человека, который будет истекать кровью еще пару часов прежде, чем его дыхание застынет. - Я бы не стала тебя искать, не будь у меня веской причины. - ..и, наверное, мешочка с серебром? – съехидничал Адал. Убийца была наслышана о человеческой жадности, но до этого мига ей удавалось избегать встреч с людьми, которым мешок с серебром был дороже жизни целой деревни – именно этот грешок водился за истекающим кровью преступником. Она протянула руку ладонью вверх, на ней вспыхнул золотистый огонек неприрученной магии. - Знаешь, что это? – спросила она, вглядываясь в покрытое испариной лицо. – Мой народ называет это алв, что значит «душераздирающий». Я поднесу его к тебе поближе, и ты сможешь на себе ощутить боль каждого из тридцати человек той деревни, чьих жителей ты продал за мешок денег. Пожалуй, не следовало ранить тебя так сильно, тогда бы я смогла подольше наблюдать за твоей агонией. Но скажи мне, хатри, ты не раскаиваешься? Адал хмыкнул. Раскаяния он не чувствовал, и Лион это понимала. - По-крайней мере, ты ответил честно. И этим ты заслужил милосердие, то, на которое я способна пойти ради такой твари как ты, Деалон. Надеюсь, ты веришь в богов? - Люди поклоняются Исмиире, владычице песков, - ответил он неохотно, но тут же прибавил, - песков времени, конечно. Но я слышал, что нейрионы имеют целый пантеон. Лион косо улыбнулась. - Пантеон у нас действительно есть, но усмиряем мы нашу природу только ради одного. Имя его слишком возвышенно, чтобы такой неблагородный та’жхак его слышал. Твоему народу он известен как Льярил. Слышал о таком, презренный? - А я-то все ждал, когда ты заговоришь в своей любимой пафосной манере, - Адал сплюнул прямо под ноги Лион, но лицо убийцы осталось непроницаемым. – Знаю я твоего бога, лжебога, - подчеркнул упрямо. – Исмиира велит нам не слушать лживые речи твоего Льярила, они пропитаны скверной, злом и «высшей справедливостью», о которой у вас и малейшего понятия не имеется. Так что мне плевать на твоего бога, я лучше помолюсь владычице времени. - Помолись, - приказала Лион. – Вслух. Я хочу слышать какие праздные, лишенные смысла слова вы говорите своей госпоже. - У меня есть выбор? – Адал уронил голову на грудь, начиная расставаться с силами. - Нету, ведь решение помолиться – твое последнее желание. Или ты хочешь отправиться к своей Исмиире неочищенным от грехов бренного тела? Будь ты смелей, ты бы так и сделал. - Владычица дарует прощение каждому. - Оно и понятно теперь, почему твой народ бросается во все тяжкие. Убийства, изнасилования, грабежи и мародерство! Все потому, что твоя богиня – всепрощающая. Я сожалею о временах, когда нейрионы помогли твоей расе выкарабкаться из дикарского безбожия. Но сегодня одним таким та’жхак станет меньше. Адал понял, что сейчас исполнится его смертный приговор. Он закрыл глаза, оторвал руки от ран и сложил их крест-накрест на груди, начав читать строки молитвы: «Исмиира, владычица времени и эры, озаренная светом и окутанная тьмой, приди сегодня ко мне, дабы забрать мою душу, отделенную от тела. Я прожил долгую жизнь, но совершил ошибку. Ошибку, которая теперь будет стоить мне моей жизни. Исмиира, владычица песков, смирись, ибо я не следовал пути праведному. Исмиира, владычица сущего, отвернись от меня, ибо я предал твои идеалы, последовав пути, которому хотел последовать. Исмиира, принеси мне муки за то, что я натворил на земле Твоей. Лишь одного я прошу, Исмиира, возьми мою душу туда, где зародилась первая жизнь, туда, где я обрел себя». - Красиво, - похвалила Лион. – Кажется, ты понимаешь, что ты совершил. - Это слова, - перебил ее Адал. – Обещания о покании, но не более того. Мне действительно стыдно за свой поступок, но я не чувствую ни капли раскаяния. Теперь ты можешь завершить свое темное дело. Неужели ваш бог закрывает глаза на ваши убийства? - Мы действуем во благо.. - ..высшей справедливости, - раздраженно сказал человек. Убийца встала с корточек, отошла на несколько шагов, создавая на руках переливчатую энергию молний, собранную с гневающихся небес прошлой ночью. - Ты сам ответил на свой вопрос. Льярил видит нас, как ты видишь меня. Он знает, когда мы совершаем преступление, а когда расплачиваемся за ошибки прошлого. И он понимает, что без истребления рода иного, этим землям не видать благоденствия. Я скажу только одно: да хранит тебя Исмиира, владычица песков времени, когда ты предстанешь пред очами нашего создателя. Не струсь и говори как есть. Может быть, это тебя спасет. Во славу Дэл’тариал! Шевельнула пальцами, выпуская энергию на свободу. Молния промчалась между ней и Адалом, стремительно сокращая дистанцию и с силой врезалась в него, вдавливая в ствол дерева. Он забился в агонии, но не закричал. Через минуту все было кончено. Лион подошла к нему, подождала пока магия рассеится и отрезала прядь его волос. Это послужит доказательством выполненного договора. *** Вернувшись в Адру, небольшой городок на окраинах Жемчужного перевала, Лион быстро и беспрепятственно нашла дом, где на протяжении последних двух недель снимала квартиру из двух комнат с туалетной. Снимала у довольно дерзкой, но не лишенной очарования и ума девушки, которая занималась изучением тайных наук – то есть, некромантией. Скинув плащ и отстегнув ремень с ядами и ножнами для кинжалов, Лион прошла в свою спальню, попутно отметив, что Сирагил, - так звали хозяйку, - отсутствует. Еще никогда прежде убийца не опускалась до того, чтобы квартировать с посторонним человеком. Она ненавидела людей, хотя находила, порой, среди них любопытные образцы. Девушка сначала села на кровать, стянула с себя сапоги, пошевелила пальцами ног, чтобы разогнать кровь, застывшую в венах. Затем принялась расшнуровывать кожаный дублет, чтобы вскоре остаться в просторной рубахе и кожаных штанах. Улеглась на кровать поверх одеял и отвернулась к стенке, когда вдруг услышала хлопнувшую дверь и поморщилась: не успела заснуть до того, как Сирагил вернулась. Раньше в представлениях Лион существовал образ некроманта: согбенный тяжестью знания старец, неопрятный на вид, негостеприимный и угрюмый. Но хозяйка квартиры смело рушила стереотипы один за другим. - Привет, - она просунула голову в дверной проем и тут же исчезла. – Слыхала новости? Весь город гудит о том, будто бы лорд Нарау пропал. Никогда не понимала как можно жить в замке. Понимая, что поспать сейчас все равно не удастся, Лион встала с кровати и вышла в общую комнату, служившую Сирагил одновременно гостиной, спальней и местом для проведения опытов. Некромант копалась в магическом леднике, рассовывая по полочкам продукты. Это интересное приспособление она изобрела сама еще в возрасте шести лет. Нейрион чувствовала как магия бьет в ней через край, но не могла понять, почему девушка – ей было от силы двадцать три года – выбрала такую мрачную стезю как магия мертвых. - Лорд Нарау? – Лион озвучила свое незнание и любопытство. - Один из приближенных советников Королевы. Очень видное лицо, я бы сказала. Наследник династии с историей в более, чем тысячелетие, представляешь? Сирагил была невысокой и хрупкой. Одета была в длинную магическую робу, больше похожую на бесформенное платье. Юбка в пол, узкий корсет; обнаженная шея, ключицы и грудь были покрыты полупрозрачными серебристыми татуировками, указывающими на положение девушки в обществе. Густые черные волосы струились по спине, напоминая блестящий водопад. Они окутывали ее круглые плечи, оттеняли бледноватую кожу и яркие янтарные глаза. - Вы, люди, так любите династии, - протянула Лион, усаживаясь на диван. – Почему для вас так важно, кем были ваши предки? Не важней ли кто ты есть на самом деле? Сирагил обернулась, отчего ее волосы хлестнули ее по лицу. - А разве у нейрионов такого нет? Разве вы не почитаете своих предков? - Почитаем, - пожала плечами убийца. – Но мы почитаем их за деяния, которые они успели сделать при жизни, а не присваиваем эти деяния себе, потому что в родстве. - Насколько я знаю, династия – это способ показать живучесть рода. Лион приподняла бровь. - И зачем это нужно? – она не понимала. - Чтобы заключать выгодные браки, наверное, - Сирагил запуталась, пожала плечами и отвернулась, чтобы продолжить перемещать по полкам продукты, которые следовало сохранить до конца недели. – Ведь охотней в жены отдают, если знают, что твой род идет еще от первых предков. Это как бы.. лицензия на твою жизнеспособность, на возможность продолжать род. Она снова обернулась, чтобы убедиться, что Лион поняла. Но нейрион сидела неподвижно, буравя взглядом спину, - а теперь уже лицо, - Сирагил. - Я думаю, что понимаю, - произнесла она медленно. – Это как кал’лат. - Снова твои словечки! – возмутилась Сирагил. – Мы же договаривались, что ты по возможности используешь слова общего языка. Нет, ты, конечно, можешь разговаривать на своем этом.. – она запнулась, вспоминая как раз такое же «словечко». - Илра’ис’маар, - вставила Лион, не сдерживая снисходительного смешка. - Вот-вот, оно самое. Но тогда я буду говорить на диалекте аруа, нашего народа. Поспорю, что ты и слова не уяснишь, итти-Лиона. Лион нахмурилась, и Сирагил испугалась не сказала ли она чего-нибудь лишнего. В отношениях с нейрионами всегда нужно было быть настороже. Будучи древней исконной расой этих мест, они понимали больше, чем было сказано. Они прекрасно читали язык тела и жестов, им не нужно было время, чтобы определить что в сказанном правда, а что – ложь. Это было врожденное чувство. То, что Лион убийца, Сирагил поняла еще в первый день их знакомства, да и сама нейрион не скрывала своего статуса и положения. - Мое имя не склоняется, - заметила Лион, заметив испуг на лице девушки. – Ты не боишься своих кровавых и трупных исследований ради какого-то там заклинания, но боишься реакции нейриона на свои слова? Ты действительно очень странная. - Нас учили, что твоя раса – это боги, которые скрываются под личиной.. - Личиной самих себя? Мы не похожи ни на одну расу современного мира, ты не находишь? – Лион рассмеялась, хотя, по правде, ей было не до смеха. – Но вас учили правильно. Не хочу сказать, что мы боги, но мы их олицетворение. И все же не нужно воспринимать нашу реакцию так серьезно. Ты никого не убила, - ну, кроме своих зверюшек, - чтобы вызвать у меня желание отрезать прядь твоих волос. И вот еще. Завтра я уезжаю. - А когда вернешься? Сирагил вновь вернулась к своему магическому леднику. Но ответ нейрионы заставил ее резко выпрямиться, едва не ударившись головой о притолоку. - Никогда. И не надо на меня смореть так, будто призрака видишь. Сирагил действительно как будто впервые увидела свою гостью. Она была высокой, гораздо выше ее самой; смуглая кожа была испещрена фиолетовыми и голубыми прожилками, похожими на те, что бывают на камнях минеральной породы. Острое лицо, большие белоснежные глаза, лишенные зрачков; короткие темно-фиолетовые с синим оттенком волосы, топорщащиеся во все стороны; шрам на левой стороне подбородка. Идеальная фигура, которой бы позавидовала любая девушка и на которую, разумеется, обращали внимание мужчины. - У меня для тебя есть подарок, - напомнила Лион о своем существовании. – Это безделушка, но ты такие любишь. С некоторых пор у меня есть свиток с древними преданиями тысячелетней давности. Часть из них выдумки, часть – правда, кое-где легенды и сказки, но в целом этот труд может тебе помочь с.. твоими экспериментами. Там есть и про некрологию. Сирагил молчала, и Лион продолжила: - Возьмешь ее у меня на столике, когда я уеду. И хочу, чтобы мы попрощались сегодня. Я уйду ночью, прошу тебя никогда не искать меня. Но если будет нужно, Сирагил, именно нужно, ты всегда сможешь связаться со мной через человека по имени Сарагот. Ты поняла меня? - Да, - выдавила девушка через силу, стараясь не показать своих слез. - Давай поужинаем. Вместе они разобрали походный столик, накрыли его скатертью, приставили к нему два стула, сели, чтобы в молчании съесть каждая свою порцию мяса с овощами. - Ты уже убила его, да? – прошептала некромант. Взгляд Лион смягчился. - Да, он ответил перед своими богами и Льярилом. Расскажи мне, Сирагил, в каких богов ты веришь? Тот, кого я убила, он верил в Исмииру. - Исмиира, владычица песков времени. Не слишком популярное религиозное течение. У нее есть свой круг почитателей, в основном они из низших слоев общества. Считается всемилостивой и всепрощающей, но я никогда не изучала теологию в достаточной мере, чтобы понимать такие тонкости. Что же касается меня, - она горько хмыкнула, - то я должна быть неверующей. Такие правила предписаны некромантам, дабы ради своей веры они не.. управляли возрожденными к новой жизни.. мертвецами. - Но ты веришь, - Лион улыбнулась уголком рта. - Моя вера принадлежит древнему богу Араэл. Убийца кивнула, почтительно склонив голову. Араэл считался Мертвым богом, а значит, запрещенным и опасным. Льярил учил, что Араэл был его единокровным братом, пока не отрекся от ответственности, на него возложенной праотцом. Какова была провинность Араэл Лион не знала, ибо одно лишь только упоминание о нем могло прогневать отца нейрионов. Ужин они закончили в молчании, каким и начали. А ночью Лион ушла.