Antistar

Естественно это была кровь Джона. И я вовсе не собираюсь от неё избавляться, пусть напоминает мне о нём. Въевшееся красное на руках - скоро осыпется, оставляя редкие точки и дорожки на рельефе кожи, темные дуги под ногтями. Разводы на животе и бедрах вскоре начинают чесаться и тоже почти пропадают. Единственное, что пока остается в целости - нож и простыня с замечательным рисунком крови и спермы, собственным запахом - предлагающая прочесть и восстановить утерянные воспоминания. Выводы взахлёб звучат в голове: вот это лезвие касалось Джона, но он мог бы сопротивляться, его не застать врасплох. Тогда почему? Нож лежал на тумбочке у кровати. Кажется немыслимым, что Джон сам вложил мне его в руку. Крови много, он не пытался зажать свою рану, и тем не менее был в сознании, потому что его уход был спокоен, разум чист. Всё просчитано. Оказаться в манипуляции до глупого обидно, тем более не зная истинного результата, которого добивались. Зачем всё это? Рано или поздно Джон вернётся, как когда-то в Бартсе после того, как узнал, что это я был с Молли. Больше всего хочу получить от него объяснения. Ведь он знал, чем всё обернётся и остался. Решил почувствовать вкус моего безумия. Думай быстрее, Джон, и возвращайся. Для решения загадки нужны новые факты. Для меня нужен ты. А для тебя? В чём твой мотив? *** - Шерлок, тебе самому не противно, - Майкрофт морщится, - помойся уже, упрямец. Ты собрался идти на дело в этой простыне? Мы покидаем Бейкер, и Майкрофт идущий сзади предательски обрызгивает меня пахучей туалетной водой. - Это подло! Я отказываюсь являться во дворец, благоухая розами. Откуда у тебя этот мерзкий аромат, он снижает продуктивность моего мозга. - Ты вынудил меня принять меры. *** - Так что у вас произошло? - Ты нанимал его следить за мной? - И спать, если бы это тебе понадобилось. Сцена в коридоре была заранее мной спланирована, но.. - Но? - Но, Джон отказался, решил действовать сам, а сцену всё же отыграл. Я вижу, что тебе он нравится, может мне стоило надавить сильнее… - Нет. Джона никто не удержит против воли, это не удалось ни тебе, ни мне, хоть он и не блещет большим умом, но принимает честные решения. Если бы он ещё думал побыстрее. *** Ожидание становится невыносимым. Каждую ночь я вижу Джона. Ему больно и хорошо. Просто животная страсть, которой мне мало. Иногда я возбуждаюсь и кончаю во сне, и это мне кажется отвратительным предательством дорогого человека, пусть он об этом и не знает. Я добился чего хотел - Джона, но не получил ответов, не рассеял наваждение. Мне было мало этих горячих, но жалких минут, подаренных щедрой рукой, не замечающей ничего, кроме своей щедрости. Майкрофт без моих просьб принёс так сейчас необходимое. Что мне остается. Остановить свой разум и разделить одиночество с верной улыбкой. Ты можешь. Слижи боль с моих ран, Охлади собой кожу и душу. Улыбнись невзначай – ты для боли обман, Хромосомы и сердце попали в капкан, Мы срослись – эту связь не обрушишь. Моя верная улыбка, ты спасала меня от жестоких потерь, всегда ласковая и постоянная. Моя очередная неправильная привычка. Убаюкиваешь мою боль и мой разум, стираешь всё волнующее и тревожное из переполненных чертогов. Я буду искать тебя. Под кайфом и одинок. И намеки легко я встречаю повсюду – И в свете заметен твой нежный порок, А в символах-буквах упрятан манок – Крики снов своих скоро забуду. И как привычка ты губишь меня, не хуже этих снов. Я стараюсь забыть и тебя тоже, но в каждой строке, в каждом слове - прячется твоё отражение. Не проходит и дня, чтобы я не вспоминал о тебе. О тебе или о снах. А сейчас ещё и о Джоне. Голова у коленей, склонилась в бессилии, Время для счастья горит, на исходе: Улыбки искра затухает в насилии, А разум затих, заключив перемирие - И мертвецы ждут тебя на восходе. У меня ничего не выходит. Я не могу забыть о Джоне даже с тобой. Ты напоминаешь мне о нём. Теплая, верная, неумолимая. В нашу с тобой встречу врывается знакомый шёпот: «Я заберу твою душу. И весь контроль». Джон, ты забрал, но почему же не хочешь владеть. Они тебе больше не нужны? Моя любовь - это маленький ребёнок - его нельзя оставлять надолго. Нужно растить и заботиться. Ты не моя игрушка, и твоё сгоревшее на руках сердце укрощает меня лучше любого давления и насилия. Я буду держаться рядом, не буду требовать больше, чем ты сам будешь готов мне отдать. Больше и ближе, Теснее и ярче, Идолов смех подобен отдаче. Вечности нет, оборвались касания. Одежда из крови, и ты без дыхания. Вечности нет, улыбка уходит в очередной раз, обещая вернуться. И её место сразу же заполняют кровь и бездыханные трупы. Живые и близкие, не подпускающие к себе, мертвыми они не могут меня оставить. Очередная точка в отношениях - и мои чувства отлетают в неизвестность вместе с их душами. Мне кажется, скоро от меня ничего не останется. Возвращайся. Я давно продал и растратил почти всю душу. А остатки отдал тебе. Вернись. Будь со мной. *** Улыбка почти растаяла, и я решил прогуляться немного. Нерастраченная энергия и изматывающее ожидание этих дней требовали физического выхода. Я отправился в парк, где мы когда-то встретились впервые. Там у меня чуть не случился сердечный удар, потому что за поворотом на знакомой лавочке сидел Джон. И удар чуть не случился снова, когда он обернулся, а моя незаменимая и верная улыбка легла на его лицо, будто никогда оттуда и не сходила. Это было невозможно, вероятности случившегося стремились к нулю. Я пытался и боялся отыскать источник и причину этого образа. И вот теперь он сидит на расстоянии рукопожатия от меня. Полный неожиданностей и загадок. - Есть ли новые дела? - улыбается как ни в чём ни бывало.