Халява

            Михаил долго буравил взглядом закрывшуюся за Евгешей дверь. До тех пор пока она вновь не открылась и не впустила в кафе стайку хихикающих девчонок-подростков. «С уроков, наверное, сбежали», — отстранённо подумал Михаил. Он сейчас готов был размышлять о чём угодно, хоть о сомнительных причинах непонятного чужого веселья, лишь бы не думать о произошедшем. А всё потому, что для себя он пока так не решил, как же ему относиться к неожиданному признанию Евгеши.       С одной стороны ему было чёртовски обидно оказаться для кого-то предметом столь глупого спора. «А я ведь его другом считал», — огорчённо вздохнул Михаил и прогнал эту непрошенную мысль куда подальше. Но она, упрямая, всё всплывала и всплывала в чуть заторможенном сознании парня. Михаил снова от неё решительно отмахнулся и попытался загрузить бунтующие извилины чем-то безопасным и нейтральным. И даже оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь интересного.       Вон, например, за соседним столиком парень с девушкой едят фисташковое мороженое. А ещё через столик — мужчина средних лет сосредоточенно поглощает борщ. «Командировочный, наверное, — предположил Михаил. — В соседнем подъезде, кажется, хостел находится». Кроме борща на столике у мужчины стояли макароны по-флотски и чашка кофе. «Борщ, хлеб, макароны по-флотски, кофе — это же 2018 год», — машинально блюда чужого обеда преобразовались в дату. Совершенно бессмысленную. К ней никакое важное историческое событие не привязано. «Ещё как привязало! — возразило Михаилу его непослушное подсознание. — 30 декабря 2018 года тебя профессор Кириллов с Евгешей познакомил».       И Михаил, презирая себя за слабохарактерность, снова вернулся мысленно к моменту их знакомства, а потом к последующему общению с Евгешей. Да и, как не упирался, а положительные последствия их встречи тоже припомнил. Конечно, больно и обидно узнать, что тебя, воспользовавшись твоим почти безвыходным положением, без спросу сделали предметом какого-то идиотского спора.       Но, с другой стороны, — Евгеша сам ему во всём признался. Значит, он понимал, что плохо поступает, и его совесть мучила. Мог ведь и смолчать. Михаил бы, конечно, рано или поздно, но узнал о споре. Но из-за своей наивности и доверчивости узнал бы, скорее всего тогда, когда стало бы уже слишком поздно. Когда уже привык и привязался к человеку всей душой. И было бы ему в таком случае куда обиднее и больнее, чем теперь.       Да и узнай Михаил обо этом споре от кого-нибудь совершенно постороннего, а от самого Евгеши, он бы ещё и разозлился сильно. Куда сильнее, чем теперь. Конечно, чистосердечное признание характеризует Евгешу с лучшей стороны. Но у Михаила сейчас на душе как будто кошки скребли, поэтому о моральном облике Евгеши он как-то не очень задумывался. Больно и обидно — вот что Михаил чувствовал. Узнать, что на тебя банально поспорили, такого и злейшему врагу не пожелаешь.       Так и не решив, как ему расценивать поступок Евгеши и что дальше делать, Михаил оставил всё на волю случая. Если вдруг где-нибудь случайно встретится он с Евгешей, то поговорит с ним. А вот искать его специально, как сегодня, Михаил больше не будет. И если их дороги в ближайшее время не пересекутся, то и не судьба значит.       Естественно Маша сразу же, как только увидела Михаила в университете, бросилась к нему навстречу, как к родному, и с ходу пристала к нему с расспросами:       — Ну как? Поговорили? Что узнал?       Вздохнув, Михаил вкратце рассказал подруге о своей встрече с Евгешей и о неприятном признании последнего.       — Вот ведь козёл! — с чувством воскликнула Маша. — Так и знала, что он не от чистого сердца тебе помогал, а с какой-то задней целью.       Михаил хотел было сказать, что помогал-то Евгеша как раз от чистого сердца, да и с ним больным возился тоже. Но промолчал и только сокрушённо махнул рукой.       — Да ты не переживай! — начала успокаивать его Маша. — Мы тебе, знаешь, какого парня найдём!       Михаил остолбенело уставился на Машу. О чём это она? Какого ещё парня? Ему захотелось покрутить пальцем у виска и сказать девушке что-нибудь очень неприятное. Но потом вспомнил, что Маша едва ли не единственная до знакомства с Евгешей всегда его понимала и поддерживала. Поэтому просто сокрушённо вздохнул:       — И ты туда же! Всё шуточки вам да шуточки.       — Извини, — Маша хотела уже сознаться, что вовсе и не шутила, но поняла, что сейчас это лишнее.       Разговор с Машей оставил у Михаила на душе неприятный осадок. Но за постоянными треволнениями быстро текущей студенческой жизни, когда семинары, зачёты и сессии так незаметно сменяют друг друга, что и передохнуть не успеваешь, он как-то постепенно забылся о своей досаде на подругу. Или личные проблемы отступили на задний план, потому что вся группа, да и сам Михаил, были озадачены двумя незапланированными семинарами, неожиданно назначенными коварными преподавателями на завтра. Преподы так пошутить над ними сговорились, что ли?

* * *

      С Евгешей Михаил столкнулся буквально нос к носу этим же вечером. Такое впечатление, что парнишка специально Михаила поджидал, уж очень он своевременно из-за угла выскочил и прямо на Михаила налетел. Да так удачно, что у Михаила из рук стопку конспектов, которые тот у Маши да ещё парочки одногруппниц переписать взял, выбил. Из некоторых тетрадей от резкого падения даже листы выпали.       — Прости! — огорчённо воскликнул Евшега и кинулся собирать разлетевшиеся тетради. Михаил присел рядом. Так они и собирали в полном молчании и тетради, и отдельные, наверняка безвозвратно теперь уже перепутанные листочки.       — Сильно на меня злишься? — неуверенно спросил Евгеша, вручая Михаилу свою долю собранного.       — А чего мне злиться? Ты же не специально на меня наткнулся. Такое с каждым может случиться, — спокойно ответил Михаил, хотя на душе у него было совсем неспокойно. Но не привык парень свои переживания на показ выставлять.       — Я не об этом, — упрямо потряс головой Евгеша. — И да, я на тебя сейчас специально «налетел».       — Зачем? — искренне удивился Михаил.       — А чтобы ты, увидев меня, сразу не сбежал! — запальчиво воскликнул Евгеша. — Я бы не сбежал. И на тебя не злюсь, — вздохнул Михаил. Он мог напомнить парнишке, что в прошлый раз сбежал как раз Евгеша, но не стал. — Просто мне как-то немного обидно…       — Я понимаю, — мгновенно пригорюнился Евгеша, а потом всё же нерешительно спросил. — Ты простишь меня?       Михаил никогда не был злопамятным, да и по Женьке он откровенно скучал, поэтому в итоге они всё же помирились. Да и чего, в самом деле, трепать нервы себе и окружающим, если можно простить и забыть. Ведь, если разобраться, не особо-то Евгеша перед ним и виновен. Ну, повёлся пацан на подначки отца, пообещав влюбить в себя первого встречного, невзирая ни на что. Он же не виноват, что этим первым встречным именно оказался Михаил.       Да и с подготовкой к зачёту по истории Евгеша ему действительно здорово помог. Причём без всякой там корыстной цели, просто по доброте душевной. Потратил на него свои каникулы почти целиком, а ведь мог их провести куда более интересно. А Михаил без него бы точно этот проклятый зачёт не сдал. Ни в жизнь! Так зачем таить и лелеять какие-то глупые обиды?       Обрадованный Евгеша вызвался помочь Михаилу донести книги и тетради до общаги. И хотя Михаил упорно твердил, что и один прекрасно с этим справится, решительно отобрал у парня половину учебников и зашагал рядом. По дороге они разговорились. Выяснилось, что пока отец на отдыхе, Евгеша живёт у мамы. Михаил осторожно поинтересовался: не в разводе ли его родители? Оказалось, те никогда и не были женаты.       — Я, если бы в прошлом веке родился, считался незаконнорожденным, — привычно уже фыркнул Евгеша. — Конечно, отец меня сразу усыновил, и все дела. Но факт остаётся фактом. А не женился он на маме потому, что его родители были против. Такой мезальянс: профессорский сынок и девочка-пэтэушница.       Михаил сочувственно вздохнул. Значит, и у Евгеши в семье не всё ладно. Наверно, сейчас у всех так. Вот у Маши, по её рассказам, тоже в семье непонятно что творится. Родители вроде и живут вместе, но иногда, по словам той же Маши, неделями не разговаривают друг с другом. Через неё и младших сестёр в основном и общаются.       — И не вздумай меня жалеть, — сердито покосился на Михаила Евгеша. — Мама у меня, хоть и без высшего образования, но очень добрая и понимающая. Не то что отец. Его только моя учёба интересует да разные там достижения. Которых у меня практически и нет, в отличие от гениальнейших детей его друзей, которых мне отец вечно в пример ставит.       — У меня отчим такой же, — решил поделиться наболевшем Михаил. — Я на Новый год потому и не поехал, что зачёт сдать не успел. Узнали бы об этом дома — он бы праздники меня пилил, не переставая.       — А как бы твои родные о несданном зачёте узнали? — скептически хмыкнул Евгеша.       — Да легко! Одна мамина подруга у нас в универе в учебной части работает, так что мать у неё всегда мои «успехи» узнаёт. Если я что-то вовремя не сдал, отчим с матерью сначала между собой ругаться начинают, а потом и мне достаётся.       — Интересно, а нормальные родители вообще бывают? — вздохнул Евгеша. — Что-то я таких не встречал.       — И я таких не знаю. У всех моих знакомых с родителями какие-то проблемы.       Дальнейший разговор прервался по той простой причине, что они уже дошли до общежития Михаила, и теперь оба находились в раздумьях. Прощаться или найти какой-то предлог для продолжения общения?       — Зайдёшь? — пытаясь казаться спокойным и равнодушным, небрежно спросил Михаил.       — На чай? — усмехнулся Евгеша.       — Можно и на кофе, — поддержал незамысловатую шутку Михаил.       — Хорошо, зайду, — неожиданно покладисто согласился Евгеша и стремительно взбежал по ступенькам к дверям общаги.