***
Лилитта в последний раз зло макнула перо в чернила. За год пребывания в этом теле она так и не приспособилась к каллиграфическому письму. Княжеская дочь откинулась на спинку кресла, вспоминая, как оказалась в том мире. Какая ирония! Князь Дейрос хотел, чтобы в тело её дочери подселился демон, а подселилась она, женщина с Земли. Лилитта не оправдала ожиданий «отца»: в ней не было ничего демонического. И вот теперь князь Фариус, опозоренный бестолковой дочерью, решил избавиться от неё. Каким простым всё казалось: юная чтица, предсказание-обман — и завтрашний день Лилитта встретит за пределами замка. Осталось лишь написать письмо так, чтобы эти Драгос и Ирис покинули замок вместе с ней, Лили. Девушка в последний раз пробежала глазами по тексту: «Дорогие господин Драгос и Ирис! Не могу не интересоваться, хорошо ли вас разместил князь? К сожалению, сама я присутствовать на пиру не смогла, потому прошу эту милую госпожу Лили передать вам это послание. Князь умышленно исказил моё предсказание, и завтра всех наёмников ожидает не победа, а смерть. Я не хочу, чтобы это случилось и с вами, поэтому поскорее бегите из замка. Обо мне не беспокойтесь: князь ничего не сделает чтице, а вот вы непременно погибнете завтра, если останетесь. Я попросила госпожу Лили помочь вам выбраться за ворота, но ей это может грозить неприятностями, поэтому, пожалуйста, проводите её до города и присмотрите за ней хотя бы первое время. С надеждой на ваше благоразумие, Морелла, чтица.» Лилитта стряхнула песок с листа: не было времени ждать, пока чернила просохнут сами. Пергамент, переданный ей Мореллой, княжеская дочь разорвала на мелкие клочки и скормила огню, пылавшему в камине. Девушка в последний раз оглядела комнату, надеясь, что завтрашний рассвет она встретит далеко от замка. Лилитта последний раз провела рукой по статуэткам демонов, выполненным из опала и оникса, в последний раз коснулась корешков книг и в последний раз задёрнула бордовые шторы на высоких окнах. Немного повозившись, девушка распорола ножом для резки бумаги корсет, скинула дорогое пышное платье, нижние юбки и чулки, оставшись в легкой сорочке. На смену наряду княжны пришёл охотничий костюм и плащ, вместо корсета — сумка со сменной одеждой и припасами в дорогу, а также кошелёк, наполненный монетами разного достоинства. Хищно глянув в сторону двери, Лилитта поспешила запереть её изнутри, а затем скользнула в один из потайных ходов, что пронизывали замок, словно древоточцы ствол дерева. Собрав паутину и пыль на свой плащ, девушка добралась до пиршественной залы, но из неё не доносилось ни звука, тогда Лилитта проследовала прямо до казарм. Её отец был мстителен и нетерпим, но позволить наёмникам вусмерть упиться перед битвой позволить не мог. Поэтому Лилитта здраво рассудила, что найдёт Ириса и Драгоса в казармах. Бросив сумку чуть в стороне, в тени замковой стены, и плотнее кутаясь в плащ, она вышла на освещённый пятачок земли: — Эй, стражник, — негромко позвала она парня с пробивавшейся бородкой, расхаживающего взад-вперёд рядом со входом в казарму, — позови мне Драгоса. — Чё? Ты кто такая? — молодой воин был из недавнего набора, поэтому не узнал княжескую дочь, которую отец прятал ото всех. («Свой позор прятал», — мысленно настроилась на нападение Лилитта.) — Мы договорились с ним встретиться и хорошо провести время, — выкрутилась девушка. — А почему бы и нам не провести время вместе, чем дожидаться его? — прищурился парень. — Мне-то всё равно, господин стражник, но вот Драгос потом может тебя и прирезать по-тихому, если я скажу ему, что это ты помешал нам встретиться. Знал бы ты, как он смотрел на меня на пиру… — и Лилитта мечтательно закатила глаза. — Видел, как чешуя блестит у него на висках? Сразу видно, что непростой вояка, а с толикой нечеловеческой крови. — Ладно-ладно. Так бы сразу и сказала, — стражник передёрнул плечами. — Счас приведу, — с этими словами он почти скрылся во тьме казармы, когда во след донеслось: — Только не говори ему, кто пришёл. Пусть будет сюрприз, — игриво рассмеялась Лилитта. Девушке ждать пришлось недолго. Беззвучно из мрака временного пристанища наёмников показался мужчина, чешуйки на висках которого отражали свет факелов. «Драгос, » — догадалась Лилитта. Мужчине перед ней было на вид лет тридцать, он был одет в свободную белую рубаху, кожаный жилет с множеством кармашков, тёмные брюки из плотной ткани и высокие сапоги на небольшом каблуке. — Кто меня искал? — голос наёмника сочился недовольством. — Господин Драгос? Вы господин Драгос? — Лилитта поступила взор и сцепила руки в замок, показывая смущение. — Да, это я. А ты кто такая будешь? — Я… у меня к вам личное дело, — Лилитта отметила краем глаза, что молодой стражник уже вернулся на свой пост и стоял неподалёку, вслушиваясь в их разговор. — Но я бы не хотела обсуждать их при посторонних. Не могли бы мы с вами… отойти ненадолго? Драгос оглядел собеседницу: перед ним стояла девица лет шестнадцати, одетая в широкие мужские брюки и мешковатую рубашку, не дававшие оценить её комплекцию правильно. Но что она может сделать ему, наёмнику с нечеловеческой силой, пусть и глаза у неё — провалы в горную расщелину? — Пошли, — принял решение Драгос. Наёмник завернул за угол замка, следуя за ступавшей немного по-мужски девушкой. Её спина выдавала неуверенность и волнение, но, когда она повернулась лицом, глаза были невинно прикрыты, а руки прятались за складками плаща. — Так что тебе нужно? — поторопил девицу Драгос. — И кто ты такая? — Меня зовут Лили, и я живу здесь, в замке, и являюсь наперсницей дочери князя. Мне удалось лично поговорить с госпожой чтицей, и она попросила передать вам и Ирису послание. — С этими словами Лили зашуршала чем-то в складках плаща, а затем протянула сложенный вчетверо листок. Прочтя послание, наёмник нахмурился. Не специально ли их с Ирисом задержали с разговорами, не позволив попасть на оглашение пророчества, как тех, кто лучше всех знал чтицу? Если верить написанному, а причин к обратному Драгос пока не видел, им опасно оставаться в замке. Пальцы наёмника дрогнули, слегка смяв пергамент: — Я хочу увидеть Мореллу. Лилитта заволновалась: — Господин Драгос, это невозможно, — и девушка поспешила пояснить свою мысль. — К ней никого не пускают, комнаты охраняют стражники, не дозволяют никому заходить без дозволения князя, а в замке полно слуг — вас могут увидеть. — Но ты как-то же сумела поговорить с ней! — Да, я… — Лилитта почувствовала, как по спине пробежала струйка пота. Мысленно приказав себе успокоиться, «ведь оборотни чувствуют чужой страх», она продолжила. — Я приносила и забирала еду по приказу князя. Мне удалось задержаться в комнате лишь на несколько минут, когда госпожа чтица попросила передать вам с Ирисом это послание, сказав, что я должна сделать это до рассвета. — Ах вот оно что… Пусть так. — кажется, Драгос что-то решил для себя. — Что по поводу Ириса… А ты читала послание? — О нет, конечно, господин Драгос. Хотя я и близка с княжной, но грамоте почти не обучена. Что там написано? «Странно всё это», — чуть слышно проворчал наёмник, но если это правда, что в замке им оставаться опасно, не стоит ли послушаться предостережения Мореллы и убраться куда подальше? — Что завтра мы все умрём. Сейчас я вернусь с Ирисом. А ты… — Драгос бросил взгляд на девицу, которая весь разговор стояла, замерев, — выведешь нас отсюда? — Вывести? — Лилитта сделала вид, что думает. «Или умрёте вы завтра, а я — чуть позднее», — про себя подумала девушка. — Да, Морелла пишет, что ты поможешь нам, а взамен мы защитим тебя. — Раз госпожа чтица так пишет, то я с радостью помогу вам, — казалось, с облегчением выпалила Лили. — Тогда я быстро соберу немного вещей, и мы встретимся тут, да? — несколько невинно произнесла девица. Коротко кивнув, Драгос поспешил к казарме, чтобы привести Ириса. За это время Лилитта успела вернуться с походной сумкой, затем привесила её на спину, хорошенько укрыв складками плаща. Прошло совсем немного времени, как появились Альт с зевающим и сонным Ирисом. Вялость быстро покинула последнего, когда маг увидел Лили: — Госпожа Лили? Что ты здесь делаешь? Почему ты так одета? Что вообще происходит? — Сейчас не время вдаваться в подробности, — перебил Ириса Драгос. — Лили передала мне послание Мореллы, где говорится, что князь обманул нас и завтра всех ожидает не победа, а смерть. — наёмник бросил взгляд на небо: драконье чутьё говорило, что скоро рассвет. — Тогда мы должны предупредить всех! — громче, чем надо, воскликнул Ирис. — Нет, господин Ирис! — в волнении Лилитта подбежала к магу и ухватила за его предплечье. — Ни в коем случае! Если князь узнает, от кого вы узнали об этом, он убьёт и меня, и госпожу чтицу! — Тебя-то почему? — спросил Ирис. — Но разве не я передала вам это послание? Если князь узнает… Ах! Теперь и я оказалась втянута в это! — будто сейчас поняла Лили. — Но так нельзя! — Ирис задрожал. Он не смог бы простить себе, если бы с Мореллой что-то случилось. Драгос молчал. Ему не нравилось всё это с самого начала. — Не думаю, что кто-нибудь заметит исчезновение двоих наёмников, — резонно заметил Драгос. — Если ты так считаешь, Драгос… — всё ещё сомневаясь, протянул Ирис. — Считаю. — затем оборотень обратился к Лили, — как ты думаешь вывести нас? — Я… — Лили прикрыла глаза, будто размышляя, — я проведу вас через скрытый лаз в крепостной стене. — Ты собираешься добираться до города пешком? — проворчал Драгос. — Нет-нет, дворовые мальчишки всегда выводят коней на ночное пастбище, и мы сможем… одолжить их. — И они так просто «одолжат» нам пару-тройку коней? — в голосе Драгоса звучало неприкрытое сомнение. — Я знаю, как убедить их, — Лилитта была сама уверенность. Всё вышло, как и обещала Лилитта: калитка для слуг не скрипнула, когда вынужденные попутчики выбрались за пределы замка, а выпас встретил их пофыркивающими лошадями и несколькими мальчишками, сидящими у костра. Девушка попросила мужчин подождать, а сама что-то шепнула крайнему пареньку, передала ему какую-то вещь, а затем поманила Драгоса и Ириса жестом, чтобы они выбрали трёх коней. Увы, седло нашлось только одно, и его, конечно же, забрала госпожа Лили, как единственная дама. Желание поскорее исчезнуть из отцовского замка оказалось сильнее опасения переломать ноги коням, и Лилитта пришпорила своего скакуна, чтобы оказаться на полкорпуса впереди своих спутников. Дорога до Армы была одна, поэтому заблудиться им не грозило.***
Наутро воодушевленные наёмники покинули стены замка, чтобы двинуться в поход на чужого врага. Их целью был городок на самой границе владений князей Дейроса и Дольф. В конце пути их догнал Клык. Он озирался в поисках Драгоса или Ириса, но тех словно след простыл. По вечерней зорьке встретили высокие побеленные стены, узкие бойницы и закрытые ворота. С гиканьем разношерстная толпа устремилась на приступ. Вниз летели стрелы, но маги-наёмники не дремали, а защитные купола вспыхивали то тут, то там. Боевой клич разнесся над полем брани, и отворились крепкие ворота, и закованная в тяжелые доспехи конница обрушила всю свою мощь на толпу любителей легкой наживы, и раздался хруст костей, а подковы стали липкими от крови. Из ноздрей коней валил пар, с копий личной гвардии князя Дольфа на землю лилась алая жидкость. …Когда перед нами ворота открыли, Мы ждали — вынесут ключ, Но копья сверкнули сквозь облако пыли, Как молнии из-за туч!.. Нас кони втоптали в зеленые травы…* В небо неслись проклятья, но никто не отступил! Честь, пусть и измеряемая в золоте, была для наёмников не простым звуком. Клык раздавал удары направо и налево, огненная аура танцевала вокруг него. Где-то на границе сознания смеялась та, чьи локоны он до сих пор носил в медальоне на груди. Схватив противника за волосы, Клык единым росчерком перерезал ему глотку, как когда-то тому, кто посмел увести его невесту на брачное ложе. Ударом локтя другой руки наёмник метил в кадык другому, но хрип умирающего возродил видения смерти его возлюбленной, и меч соскользнул, промазал, с тем чтобы выпасть из ослабевшей хватки, когда кончик чьего-то клинка показался из груди Клыка. Дыхание перехватило, боль пронзила раскалёнными углями всё нутро, а на залитой кровью земле мужчине привиделось распростертое, безжизненное тело давно почившей возлюбленной. В голубое, чистое небо взлетел последний крик боли, но не физической… …Смеялись на небе могучие Боги, Кровавой тешась игрой. Мы все полегли, не дождавшись подмоги, Но каждый пал как герой! Давно не держали мы трусов в отряде — На том широком лугу Из нас ни один не молил о пощаде, Никто не сдался врагу!..* За развернувшимся сражением с возвышенности наблюдал князь Дейрос. Видя, что наёмники проигрывают, он пришпорил коня и поспешил обратно в замок. Ещё одно подтверждение, что предсказания чтиц сбываются. Пусть так, но теперь никто не посмеет сказать, что князь Дейрос Фариус прощает обиды и не готов мстить. Ещё придёт время, и Дольф заплатит за всё! Заплатит за то, что сломал жизнь его единственной дочери, Лилитте! За то, что нарушил ритуал, когда душа его дочери должна была слиться с душой демона. За то, что теперь ему предстояло избавиться от родной крови, чтобы не дать никому узнать о позоре его семьи.