Апельсиновый сок

— Я лучше дождусь момента, когда они сами завянут, мисс Грейнджер. И, поверьте, сбежать от выводов, которые вы определенно сделали после нашей беседы, не удастся, отвлекаясь на такие мелочи, как цветы в вазе. — Но мне бы очень хотелось, — вырвалось с губ Мионы прежде, чем она вспомнила с кем говорит. Смущение за собственную слабость, так легкомысленно выставленную на показ проявило себя, отразившись румянцем на щеках. Неожиданно для Грейнджер ее грубый собеседник вдруг произнёс: — Всем бы хотелось, — она так и не поняла, по какой причине он кинул ей этот спасательный круг в минуту нужды. Но, в любом случае, это было приятно и нужно. Никаких знаков благодарности не последовало. Двое, одновременно, не сговариваясь, взглянули на камин, — мы должны начать приготовления зелья уже сегодня. Почти все нужные ингредиенты я закупил, а остальное, по мере необходимости, придётся искать в городе. Я знаю тут одну лавку. Там можно достать, что угодно. — Почему-то Гермионе лицо профессора вдруг стало приятнее для глаз. Возможно, всего одна вспомогательная фраза может изменить внешний вид человека в глазах того, кому он ее сказал? Миона решила, что постарается сосредоточиться на этой мысли, чтобы вынужденное соседство скрашивалось хотя бы одним приятным воспоминанием. Снейп сообщил девушке о том, что работать они будут по 3-4 часа в день с перерывами на 10-15 минут. Каждое утро, ровно в 8 часов, Гермиона должна стоять у входа в лабораторию без опозданий. Он отдельно и красноречиво, в своей привычной язвительной манере подчеркнул, что появление девушки не ровно секунду в секунду, будет очень раздражать его, и, более того, возымеет последствия. Они вместе спустились вниз, и профессор открыл тяжелые двери комнаты перед Мионой. Перед взором девушки предстало видение из самых необузданных, волшебных фантазий. Огромная лаборатория, вычищенная до медицинского блеска, сводила с ума своим непревзойдённым величием. Обилие самых разнообразных инструментов, склянок, котлов и ингредиентов, аккуратно разложенных на полках, вскружило кудрявую голову. — Это… Все… Наше? — Девушка обернулась к зельевару с лицом, полным восторга, и будто простонала шепотом, заставив мужчину смутиться такой необычной для него реакции. — Только мы? Никто не будет стоять над ухом? Шептаться, болтать и мешать? Все это великолепие наше? Мужчина, сам не понимая своих ощущений до конца, наклонился неприлично близко к возбужденной собеседнице и прошептал, лаская бархатом голоса: — Это лишь первое помещение. Гермиона никогда в своей жизни не слышала ничего эротичнее, и реакция собственного тела ей понравилась. Трепет, восторг перед миром, открывшимся для неё, заставлял почти дрожать, вдыхая аромат трав, исходящих от кожи человека, который разделит с ней это волшебство. Девушка прикрыла на мгновение глаза. Миона посмотрела на Северуса, молча спрашивая разрешения и, заметив утвердительный кивок, вошла, наконец, в лабораторию. Ее пальцы нежно скользили по стенкам котлов, стоящим в аккуратных рядах. Она трогала склянки, пытаясь не оставить на них следы и перебирала ветхие тома книг по зельеварению, недоступных в библиотеке Хогвартса. Девушка взяла одну из рукописей в руки и подушечкой пальца очертила название, написанное на обложке большими, красивыми буквами. Приблизив книгу к себе, она вдохнула аромат ветхой мудрости и издала полувздох, высоко подняв грудь. Страницы ласкали пальцы Мионы своими острыми углами, приглашая окунуться глубже, не боясь сладостной тяги. Зельевар, наблюдающий за происходящим, неожиданно для самого себя вдруг осознал, что не имеет права прерывать интимность момента даже вздохом. Понимание того, что Грейнджер испытывает сейчас-то же восхищение, что и он сам, когда впервые открыл для себя это место, почему-то заставляло нервно сглатывать слюну и крепко сжимать кулаки в каком-то невероятном ликовании, похожем, к его огромному ужасу, на сексуальное возбуждение. Еще ни разу в жизни он не видел человека, которого бы тяга к знаниям будоражила бы так же сильно, как его самого. Это было… Приятно. Но, от, страшно сказать, радостных рассуждений, его, как из томного сна, вырвал женский голос, напомнив, наконец, о том, что есть реальность: — Профессор Снейп, — она тепло улыбнулась, стараясь скрыть возбуждение привычным для себя поведением. — До меня только что дошла одна мысль. Северус ухмыльнулся: — И какая же? — Нам нужно позавтракать.