Апельсиновый сок

Наконец-то они приступили к работе, ради которой и приехали в этот старый, ветхий дом. Методично, с точностью хирурга Северус выложил на идеально вычищенный стол ингредиенты для основы зелья, которое они собирались создать. Для основы, которую хорошо знала Гермиона. На столе перед девушкой лежали составляющие для приготовления Феликс-Фелицис Яйцо огневицы. Сок луковицы морского лука. Наросты со спины Растопырника. Настойка чабреца. Яичная скорлупа Оккамии. Рута обыкновенная. Гермиона обернулась на своего профессора и слегка подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. — Вы ведь понимаете, Грейнджер, что чтобы создать усовершенствованное зелье, сначала нужно сварить его в первобытном виде? — Снейп поднял бровь. — Или для того, чтобы догадаться об этом самостоятельно, нужны большие когнитивные способности, чем те, что у вас есть? Миона перевела взгляд обратно к столу с ингредиентами, решив игнорировать едкие выпады профессора в свою сторону. В конце-концов, она здесь, чтобы работать. Чтобы сыграть свою роль в войне, и грех жаловаться на неприятную компанию, когда над головой есть крыша, а в желудке еда. Ведь в скором будущем даже этого может не быть. Снейп насмешливо сжал губы в нить, приподняв кончики вверх, и Гермиона снова задумалась о том, читает ли он её мысли. И если так, то почему размышления о войне вызывали у него усмешку. Мионе не казалось, что в них было что-то, что могло вызывать подобную реакцию. Возможно, впервые в жизни гриффиндорка действительно была рада тому, как много она выучила в школе и как много сил потратила, чтобы действительно стать лучшей во всех предметах. Приготовление зелья удачи могло бы стать настоящей трудностью, если бы не заполненная знаниями голова старосты. Но именно благодаря её начитанности Северусу даже не приходилось давать девушке каких-либо указаний. Каждый делал свое дело, не мешая другому. Слаженно, будто по сценарию или нотам, они двигались по лаборатории, нарезали ингредиенты, кипятили воду, вымеряли время. Их общая сосредоточенность создавала некоторый баланс, что-то вроде органичной композиции действий. Оба отметили про себя, что такое сотрудничество уже не представляется чем-то настолько неприятным, каким могло бы быть в другой компании. И благодаря этой слаженности Северус даже не испытывал раздражения, и его вена не задергалась, когда Гермиона сменила окутавшую их тишину вопросом: — Профессор Снейп? Не оборачиваясь, мужчина ответил спокойным голосом, что слушает очень внимательно. Его рука методично мешала воду в котле: — Профессор Снейп. Феликс-Фелицис необходимо томить ещё 6 месяцев после того, как зелье было приготовлено. Малейшее отклонение в рецепте или приготовлении может привести к очень неприятным последствиям, вплоть до смерти. Так вот… Грейнджер не успела закончить. Ничто хорошее не может длиться вечно. Брови зельевара дёрнулись вверх и он сделал глубокий, тяжелый вздох, обрушивший на Гермиону всю ярость, возросшую в нем во мгновение. Выдох будто выпустил из его рта пламя, как тогда, в кабинете у директора Дамблдора, и дракон отчеканил: — Просто огромное спасибо, Мисс Грейнджер, я чертовски благодарен вам за разъяснение мне старой-доброй школьной программы. Ведь я ничего не смыслю в зельях, знаете ли, и опираюсь исключительно на ваши умения, Мисс — я — не — могу — закрыть — свой рот. Гермиона задышала мелко — мелко, красная от возмущения она старалась сдержаться и не повысить голос от обиды. — Но я лишь хотела задать вопрос… — Миона не успела договорить, как её перебили. — Ох! Конечно! — Зельевар резко повернулся к своей ученице и мантия вороньим крылом раскрылась навстречу повороту. Его лицо было исчерчено первобытной злостью. Он, похоже, по-настоящему ненавидел гриффиндорку сейчас и желал ей самой мучительной смерти, какая только возможна в любом из миров. Его голос повысился и неприятно оглушающий бас полетел прямо в лицо Гермионы, царапая и раня. — Конечно, вы хотели задать вопрос! Но вы ведь не можете сделать этого без никому не нужных дополнительных комментариев, не так ли? Любой идиот, даже Лонгботтом знает ту информацию о зелье удачи, которую вы только что выпалили мне и не было никакой нужды повторять её вновь. Северус резко дернулся в сторону старосты, быстро чеканя каблуками по каменному полу. Она и сообразить то что произошло не успела, как оказалась прижатой к стене под гнётом огромной чёрной птицы. От страха тряслись коленки, кожа бледнела, а слюны катастрофически не хватало, и от этого пересыхало горло. Хотелось провалиться сквозь землю как можно глубже, к самому аду, но, наверное, он бы уже стоял там и поджидал, раскинув чёрные крылья. Крючковатый нос оказался ужасающе ближе к её маленькому, вздернутому носу, и Миона снова почувствовала острый, бьющий по обонянию запах трав, который отзывался в психике триггером, означающим что-то приближающееся, ужасающее и неизменно — плохое. — Вы просто хотели показать в очередной раз то, то насколько вы беспардонно, а главное, БЕССМЫСЛЕННО много, черт возьми, выучили на чертовых уроках в этой чертовой школе. Бесполезная всезнайка, способная лишь на то, чтобы зубрить, зубрить и зубрить. С низкой самооценкой, которую нужно обязательно подогревать похвалой и не имеет значения от кого, но лишь бы как можно чаще, а то вы загнетесь. Не так ли? Беспомощная, бесхребетная! Снейп плевался прямо в лицо Мионы и дрожь становилась невыносимой, стоять было тяжелее и тяжелее. Слёзы подступали к глазам, гриффиндорка сжимала кулаки как можно сильнее, чтобы сдержаться. — И вот этот кусок бесполезного дерьма меня заставили взять под опеку? В помощники?! Не смешите меня! Вы только делаете мой и без того тяжелый путь тяжелее. Мешаетесь, стопоритесь, тупите. Чертовы тосты — единственное, на что вы оказались хоть немного способной, и те получились достаточно омерзительными, чтобы я выбросил их. Тут Снейп резко отпрянул от девушки, как ошпаренный, и уставился на место, на котором только что чувствовал себя таким уверенным, таким доминирующим и издевался над девчонкой просто от того, что был раздражен тем, что происходило даже не по её вине. Она плакала. Гермиона Грейнджер плакала прямо у него на глазах, прижатая спиной к стене и не двигалась. Её руки были сжаты в кулаки, костяшки на них побелели. Он просто не ожидал этого. Не от Грейнджер. И как же Северус устал за последние несколько дней от неожиданностей, он был готов взорваться прямо сейчас, здесь, выплеснув всё на гриффиндорскую заучку. — Я знаю, что тосты это все, что я могу, черт возьми! Я знаю, что бесполезна! Но я хотела всего лишь задать чертов вопрос! Я ненавижу вас! Слёзы дальше лились непрерывным потоком, угрожая затопить Северуса, и он, не желая утонуть, вышел из лаборатории, процедив через зубы прощальное: — Слабая. Через некоторое время Миона услышала, как разбилась ваза с полевыми ромашками в гостиной. Почему-то это заставило её сразу прекратить плакать. Северус, стоя над осколками, внимательно прислушивался к звукам, исходящим из лаборатории, и, услышав, наконец, тишину, упал в кресло. Очень сильно хотелось напиться.