Апельсиновый сок

Они не разговаривали друг с другом довольное долгое время. Слишком долгое, так что тишина в доме стала ощущаться почти физически. Они больше не пили кофе вместе, не разговаривали по утрам за завтраком, не здоровались. Две тени, два призрака плавали по дому в полном безмолвии, источая холод, пока однажды Гермиона не нарушила вынужденный обет: -Мы должны поговорить о произошедшем? Северус в момент, когда девушка решила побеспокоить его сосредоточенно мешал золотистое варево в котле. Прошло уже полгода с начала их работы и оставалась ровно половина того, что нужно было выполнить. Но зельевару задача казалась невозможной, невыполнимой в присутствии Мионы. Он больше не корчился в истериках, более-менее нормально спал, но перестал читать её мысли полностью, потому что боялся увидеть там что-то, к чему готов не был. Только в очередной раз Снейп не учел фактор Гриффиндорской упёртости и не подумал о том, что староста львиного факультета сама, без всякого чтения озвучит свои мысли вслух. Он уже был готов провести оставшиеся полгода в ледяном молчании, беззвучно проползая мимо нее из спальни в лабороторию и обратно, но Миона не дала ему такой возможности, отняла её. -Сэр? - чуть громче обратилась Грейнджер к своему профессору. -Уместно ли так меня теперь называть? - Северус горько рассмеялся себе под нос и опустил голову вниз, ближе к вареву, подальше от Мионы. -Это одна из тех вещей, о которых я хотела спросить вас. Зельевар все еще не отвечал ей, притворяясь статуей, надеясь, что девушка испарится, если он прирастет к земле, но этого не случилось, Северус не стал прозрачным. -Сэр, пожалуйста. - Она замялась и подошла чуть ближе к нему. - Я больше не могу жить в этом бесконечном молчании. Её рука прикоснулась к спине Северуса и тот дернулся, но не отпустил деревянную ложку, а только сильнее вжался в неё пальцами. Тело снова начало давать сбой, снова не подчинялось ему. Сейчас мужчина снова испытал ненависть к этой молодой женщине, которая так активно покушалась на его спокойствие последние полгода. Снова захотелось сломать её шею, пальцы, вывернуть колени задом на перед, но нельзя. Осознавая это и то, что она не успокоится он обернулся к Мионе с самым жестким выражением лица, на которое был способен. Северус попытался прожечь гриффиндорку взглядом, испепелить, уничтожить, но к своему ужасу осознал, что она не боится. Миона смотрела на него устало, нежно, честно, без притворных эмоций, к которым так сильно привык сам Снейп. Она измучена и в этом виноват он. Неприятное ощущение, зельевар? Это называется - совесть. Мужчина еще раз тяжело выдохнул и опустил ложку. -Что вы хотите сказать мне, мисс Грейнджер? -Я хотела сказать, что мне жаль. Снейп оторопел. -Что? -Вы предстали передо мной в уязвимом положении, а я вместо того, чтобы поддержать вас сделала его еще более шатким и тревожным. Мне жаль, сэр, я бы не хотела потерять... - Окончание фразы прозвучало почти вопросительно - дружбу. Мужчина не был уверен, что кто-либо, когда-либо называл его другом. А еще подумал о том, что эта девушка не в первый раз, возможно единственная в мире, во вселенной, жалеет его. Ей жаль. Ей больно. Она не хотела обидеть его. Ей важно его благополучие. -Грейнджер, - Снейп вздернул бровь, обороняясь - только не надо приравнивать меня к Уизли и Поттеру, к таким же пустоголовым идиотам, я вам не дружок. -Я знаю, профессор. Поэтому я назвала вас другом. Варево забурлило и тем самым спасло Северуса от ответа, он кинулся к деревянной ложке и вжался в нее так же сильно, как несколько месяцев назад вжимался губами в грудь Грейнджер. От этой мысли позвоночник пробрал холод и пот. Но Миона не остановилась. -Профессор, я хотела сказать, что не думала, что увижу вас с такой - она сделала короткую паузу - человечной стороны. Простите, я не была готова к этому, я растерялась. Я все также уважаю вас и ценю, и надеюсь, что произошедший инцидент не отвратит вас от меня, потому что меня от вас - не отвратил. Мужчина снова опустил голову, а вместе с ней и плечи, и прошептал устало: -Конечно нет. На самом деле это я поступил неразумно, простите меня. Мне жаль. Северус не мог вспомнить, извинялся ли он хоть когда-нибудь перед кем-нибудь и от этих размышлений зубы сами собой начали стирать друг - друга, сжирая эмаль. Еще некоторое время в лаборатории они провели в молчании, но уже не таком болезненном, а наоборот расслабленном, уединенном, приятном. Будто горы опустились с плеч мужчины и женщины, делящих крышу над своей головой. И когда день подходил к концу, Снейп, лежа в своей комнате, на своей кровати услышал стук. Он встал, неуверенно подошел к двери и открыл. Там стояла Гермиона. Она протянула свои руки к его лицу, подняла голову, чтобы видеть его глаза и он вместо того, чтобы спросить "зачем" прижал её к себе, и запер дверь за гриффиндоркой. Так проходил день за днем. Они снова начали пить кофе по утрам и завтракать вареными яйцами, которые Северус наконец научился готовить. Они вместе работали в лаборатории, мешая злополучное, но такое чертовски важное зелье, а потом Миона приходила в его комнату. В какой-то момент зельевар перестал запирать дверь, чтобы ей не приходилось стучаться. Зачем она приходила? Зачем он впускал её? Они оба думали об этом, но не говорили вслух. Казалось, что один вопрос разрушит то спокойствие, которое принес им этот необычный, непривычный быт. Один вопрос и весь мир сгорит алым пламенем, сожрет остатки их радости и тепла. Эта потеря казалась невыносимой, но однажды лежа рядом с Гермионой в кровати, Северус сам не зная зачем сказал ей очень тихо: -Это я тогда стер вам память. Миона прижалась сильнее к оголенному плечу, на котором лежала и закинула свою ногу на ногу мужчины, лежавшего рядом вместо ответа. Снейп не стал читать её мысли и провалился в сон. На следующий день, рано утром ярко загорелась каминная сеть и Северус ответил на звонок. Срок работы подходил к концу, оставалось совсем немного и Дамблдор захотел узнать как идут дела. Северус выплюнул ему в лицо, что старик наверняка и так знает обо всем, как обычно. Дамблдор хитро улыбнулся и закончил звонок. Снейп упал в кресло, стоящее рядом. Миона вышла из кухни и увидев Снейпа с изможденным выражением лица спросила у него, что случилось. -Мисс Грейнджер, я обещал, что это никогда не повторится, но пожалуйста налейте себе и мне выпить, и сядьте рядом. Нам нужно поговорить. Миона выполнила просьбу, присев напротив мужчины и посмотрела прямо ему в глаза, ожидая чего-то тяжелого. Ожидая, наконец сгоревшего мира. -Мисс Грейнджер - он протянул стакан с огневиски к сухим губам и сделал глоток. - Я очень давно на этой войне. Я на ней дольше, чем вы живете на свете и знаю боль потери побольше многих. Я знаю, что есть вещи, которые говорить небезопасно, неверно, но нужно, потому что иначе вы будете жалеть об этом все отведенное вам время. Гермиона слушала внимательно, спокойно выжидая паузы, которые совершал Снейп и не меняла выражение лица, только лишь иногда слегка морщившись,отпивая мелкими глотками из стакана скорее из солидарности, чем от желания напиться. -Я знаю, что то, что я скажу вам сейчас, возможно будет вам неприятно, мерзко, противно, возможно даже больно. Но я всю свою жизнь пробыл военным инструментом и очень устал от этого, поэтому. - Он замолчал на несколько минут. - Я не уверен, что в курсе, что такое любовь на самом деле. Не думаю, что встречался с ней раньше, но лишь только путал с болезненной привязанность, но Мисс Грейнджер, если я могу испытывать хотя бы что-то подобное любви, то к вам. Сейчас. Уже давно. Несколько минут прошли в тишине, Северус не смотрел на Гермиону, а она смотрела и не выглядела ошарашенной или удивленной. Только слегка трясущиеся руки выдавали её напряжение. Миона встала со своего кресла, подошла к Снейпу и опустилась перед ним на колени, положив голову на его бедра. Мужчина замер. -Все хорошо. Все хорошо. Северус дернулся и процедил очень медленно: -Пожалуйста, не трогайте меня сейчас. Просто сядьте на место и дослушайте. Я прошу вас. Грейнджер подчинилась в ту же секунду, не задавая лишних вопросов и не споря. -Но помимо этих неуместных, идиотских чувств я ощущаю свою ответственность. Я хочу быть честным с вами. Я собираюсь стереть вашу память. Не последние 24 часа с помощью Обливейта, а выборочно, аккуратно. Мне нужно сделать это, чтобы вырезать из вашего разума, если так можно сказать, то, что может навредить вам. Потом вы отправитесь обратно в Хогвартс, так как закончить оставшуюся работу я могу сам. Гермиона смотрела не моргая и сделала глубокий глоток из стеклянного стакана, не изменившись в лице. Она перевела взгляд на Северуса: -Только пообещайте мне, что вы вернете её потом. Вы сохраните мои воспоминания и отдадите их. -Зачем? -Я хочу помнить вас, профессор. ВАС, а не тот образ, который знала раньше. -Зачем? -Потому что мне кажется, что после войны, когда мы оба будем свободны, я захочу постучаться в вашу дверь снова, если буду помнить. И мне кажется, что я заслужила такую возможность. Они сидели так, напротив друг - друга еще некоторое время, смотрели и молчали. Камин нежно потрескивал, как тогда, в первый раз, когда случился их первый живой разговор. Северус кивнул головой. Все происходило в комнате Гермионы, чтобы после процедуры Гермиона смогла спокойно лечь спать, потому что её тело обязательно устанет от напряжения, ведь процедура стирания памяти не является легкой ни для кого. -Профессор? -Да? -Прежде чем вы начнете... Вы могли бы рассказать почему тогда стерли мою память? -Я бы не хотел. -Мне кажется, что это будет честный обмен. Я очень прошу вас. Пожалуйста. Снейп нехотя поднес палочку к голове и тонкая, серебряная нить потянулась за ней, а потом и к голове Гермионы. Несколько минут девушка смотрела бегающие вокруг нее картинки, историю и когда она закончилась улыбнулась, прижав руку к его груди. -Спасибо. Вынимая нить за нитью воспоминания из головы и погружая их в стеклянный сосуд, Северус думал о том, что никогда не позволит ей вспомнить. Она уже дала ему больше, чем он заслуживал когда-либо и не заслужила мук совести, когда война, а также обязательно и его жизнь закончится. Миона потеряла сознание, Снейп подхватил ее и положил на постель, позволив себе в последний раз прижаться губами к теплу её кожи, и вышел. Это была первая ночь за несколько месяцев, когда он засыпал один, и Северус понял, что отвык от этого. На следующий день зельевар позволил Дамблдору и сообщил, что помощь Грейнджер больше не требуется, и потому ей пора отправляться обратно. Стоя около серого дома, в котором девушка провела последние 9 месяцев Миона сказала своему профессору: -Спасибо, это было не так невыносимо, как я думала. -Катитесь к черту, Грейнджер - парировал Северус, нахмурив брови. -И вам того же. Хлопок. Вот последнее, что услышал Снейп перед долгим расставанием.