Юное сердце на Розе Ветров

Открыв глаза, Микаэль еще некоторое время лежал без движения, силясь припомнить необычный сон, в котором к нему пришел школьный товарищ и донес до его сведения одну весьма значительную деталь, а потом он, поддавшись блаженной неге, утонул в теплых объятиях мачехи. Только не прошло и минуты, как понимание реальности случившегося воспылало яркими красками. — Неужели это был не сон, — прошептал Микаэль, прикрыв рукой лицо, ибо потрясение от услышанного все еще не укладывалось в его голове. Затем он поднялся и огляделся. За окнами уже спустились сумерки, свет в гостиную проникал только из холла, а из кухни доносились приглушенные голоса родителей. «Нет, — рассуждал Шиндо, шагая туда, откуда доносились голоса, — Лео ошибся. Юу не мог этого сделать. А если и было, так по чистой случайности. Он презирает и ненавидит меня. Раз за разом доказывая мне свое безразличие соответствующим поведением. Юу… Ну почему же ты ничего не понимаешь?..» Когда он приближается к кухне, голоса смолкают. Микаэль останавливается в дверях, держась за косяк, и устало смотрит на родителей, уединившихся в летний вечер за столом. — Мика, — с улыбкой глядит на него Эрика. — Садись с нами, мы как раз тут пили чай и говорили о вас с Юу. Присаживайся, я купила такое замечательное печенье, тебе оно обязательно понравится. — Нет, спасибо, — отрицательно качает головой Шиндо, вызывая удивление у родителей, привыкших к более импульсивному поведению беспокойного мальчика. А Шиндо, несмотря на сон, все еще чувствует себя разбитым. — Я лучше пойду наверх. — Почему, тебе нездоровится? — спрашивает Натан, пристально взирая на подавленного сына. — Нет, — отвечает тот. — Ты никуда сегодня не собираешься? Мика отрицательно качает головой. Куда и зачем ему уходить? Юу в комнате нет и нужда сбегать из дома исчезла сама собой. — Хорошо, иди. У тебя болезненный вид, выспись, как следует, — проговаривает отец. — Угу, спокойной ночи, — кивает Мика и выходит из комнаты. — Доброй ночи. — Ты видела? — Натан оборачивается к жене. — Я поражен, что он ответил спокойно. Последний раз он говорил так в раннем детстве, пока не понабрался язвительности и колкости. — Да, ты прав. Он выглядел не так как обычно, но… — Что? — переспросил Натан. — Но все же он еще расстроен, — с легкой тревогой произнесла Эрика. — Возможно, он просто сонный, — предположил отец, хотя также заметил понурый взгляд синих глаз. — Да, возможно. Погоди минуту, — женщина встала из-за стола и быстро пошла вслед за мальчиком. Муж проводил ее пытливым взором, но остался сидеть и ждать результат. — Мика, подожди, пожалуйста. Шиндо уже стоял на лестнице, когда его подозвала к себе приемная мать. Спустившись он стал напротив нее, ожидая дальнейших слов. — Извини, ты хотел лечь спать, но я подумала, лучше будет если я спрошу тебя сейчас. «Ну?» — говорил направленный на мачеху взор Микаэля. — Уверена, ты знаешь, папа должно быть говорил тебе, что я собираюсь поехать навестить Юичиро в лагере (при этих словах, Шиндо непроизвольно вздрогнул). Так вот, я подумала, было бы не плохо, если бы ты согласился поехать вместе со мной. Мика распахнул глаза. «Поехать к нему?» — Поехали бы вместе, навестили его, — с улыбкой продолжила говорить женщина. — Юу было бы приятно, если бы ты тоже приехал к нему. И тебе это какое никакое развлечение, ты ведь практически не выходишь из дому. Ночные прогулки Микаэля женщина не брала в расчет, так как они не способствовали семейному сближению. — Мы чудесно провели бы время втроем, а к вечеру уже вернулись обратно, — она вопросительно взглянула на Мику, с надеждой, что он согласится. — Хочешь? — Нет, — лаконично ответил Шиндо. Столь категоричный отказ диктовало ему множество соображений, одним из которых был страх увидеться с человеком, испытывающим к тебе совершенно не те чувства, которые хотелось бы, и перед которым ты ощущал долю вины. — Очень жаль, — сказала Эрика, заметно погрустнев, но поскольку ожидать, что мальчик изменит свое решение было сложно, учитывая весь его внешний облик, отрицающий даже мысль об этой поездке, она решила не настаивать. — Я поеду завтра утром, если все же передумаешь, буду очень рада. Так они и расстались. Мика пошел к себе в спальню, а Эрика возвратилась на кухню. — Ты должно быть все слышал, — сказал она мужу, отодвигая стул и присаживаясь на прежнее место. — Не обращай внимание, — сказал Натан, желая поддержать супругу. — Не стоило ожидать, что Мика вот так запросто согласится. Он очень упрямый и своенравный. А Юу… ты сама понимаешь, в каких они отношениях. — Да, я, в общем-то, и не рассчитывала, что он ответит мне согласием, — передернула плечами Эрика. — Но попытаться и предложить была обязана, вдруг бы он и согласился. — Ты поедешь с утра? — осведомился Натаниэль. — Думаю, да, пока не очень жарко. — Извини, что не смогу поехать с тобой. У меня на завтра запланирована важная встреча. — Все хорошо, не волнуйся, — улыбнулась Эрика. — Я прекрасно доеду сама. Тем более, очень может быть, — она поглядела в сторону спальни Микаэля, — я буду вовсе и не одна.

***

— И что за на фиг? Почему мы не можем тренироваться на улице, как все нормальные люди?! — Я ведь уже говорил, — Глен остановился посреди спортивного зала и устало взглянул на недовольного в паре метров от себя, высказавшего мысли большинства их команды, — все площадки во дворе сейчас заняты. Мы сами решили провести внеплановую тренировку и нам выделили это помещение. — У нас есть на то веские причины! У нас матч не за горами. А между прочим на поле тренируется как раз команда наших противников! Так почему они имеют право тренироваться в комфортных условиях, а мы нет?! — возмутился парень. — Слушай, Каяма, если тебя так грызет несправедливость, почему ты высказываешь это Глену? Он и без того выбил для нас дополнительное время. Ты лучше пойди напрямую и заяви администрации о своих правах и недовольствах, глядишь, тебе и пойдут навстречу, — выступая вперед, обратился к парню с улыбкой Юичиро. — Ну что же ты замолчал? — хмыкнул он, видя, как тот сразу стушевался. — Мне ведь не за себя обидно, а за всю команду. У нас тут и так одни накладки из-за того, что некоторые никак свои личные проблемы не уладят, — рассержено отозвался Каяма. — Соответственно время тренировок значительно укорачивается, что влияет на общий результат. Юичиро поежился. Ведь брошенные слова были камнем в его огород. — Ты что несешь?! — возмутился Ичиносе. — Это же неправда, и ты сам это прекрасно знаешь. — Я знаю только одно, Глен, — сдвинул брови парень, — у нас игра на носу, а мы впустую тратим время. — Да как ты, — хотел было снова возмутиться Ичиносе, но Юу остановил его. — Не нужно. Что бы ни говорил Каяма, но он по-своему прав, — Юичиро огляделся по сторонам на остановившихся игроков, следящих за их разговором. — Даже если все ребята так думают, я не могу их осуждать. Единственное, что я могу — это сейчас выложится на полную. — Юу, ты серьезно? — пораженно воззрился на него Глен. — Вполне, — усмехнулся Юичиро. — А теперь, — бодро воскликнул он, поддевая носочком мяч и направляя его ударом к центру поля. — Продолжим! — Да! — восклицает Глен. То, что Юичиро полон сил и энергии и готов продолжать, не обращая внимания на некоторые косые взгляды со стороны, наполняет уверенностью и его самого. Тренировка возобновляется с новой силой и рвением. Каждый намерен отдать всю свою энергию, способности и талант, лишь бы только уйти из зала с чувством выполненного долга. «Все же я рад, что дал тебе возможность подумать. Сегодня ты выглядишь более уверенным, чем вчера утром. Ты полон сил и твой разум не затуманен дурными мыслями», — время от времени Глен поглядывает на своего игрока, не уступающего никому, рвущемуся только вперед и увлекающего своим энтузиазмом других, вселяя в них веру в победу на предстоящей игре, и на душе становится легче. Даже Кояма, наблюдая за тем, как держится Юичиро, несмотря на брошенное обвинение и упрек, выглядит виноватым. До окончания остается минут 30, и чувство того, что тренировка окончится более чем превосходно, открывает второе дыхание. — Эй! Эй, стой не так сильно! — кричат товарищи одному из своих, который ударяет по мячу с такой яростью, что защитники, принимающие эту подачу, разбегаются в стороны, и мяч улетает прямо за двери. — Блин, ты чего?! — Зачем так сильно! Ты нам чуть головы не посносил! — Ой, не рассчитал, — потирает затылок игрок. — Давай теперь, иди за мячом, Геркулес недоучка! Если там кого за дверью пришибло, разбирайся с ним сам! — Так я же не специально, — бормочет парень. — Это ты перед своей жертвой будешь оправдываться. — Да! Иди, иди. Мы ждем. Делать нечего, нужно забирать мяч, улетевший черт знает куда за двери, и возобновлять тренировку. Времени и без того мало, а потому парень плетется к выходу. — Да, будет вам, — усмехается Юичиро, ближе всех находящийся сейчас у дверей. — Я сам сбегаю за мячом и извинюсь, если что. Не переживай, — добродушно глядит он на виновника, — я мигом. — Спасибо, Юу, — с благоговейным трепетом, взирает на него несчастный. Весело подмигнув, Юичиро бежит к выходу из спортивного зала. Однако уже у самого выхода он останавливается, ибо навстречу ему выходят двое парней, один из которых несет их мяч в руках. Юу останавливается, а все члены команды устремляют на вошедших любопытные взоры. — Должно быть, это ваше? — почтительно осведомляется у Юичиро парень, протягивая ему мяч. Его товарищ остается позади и внимательно оглядывает столпившихся в зале ребят. — Да, спасибо, — несколько растерянно отвечает Юу, принимая в руки мяч. — Эй, ты же тот самый, правда? — восклицает он, узнавая эти тонкие черты лица и проницательный спокойный взгляд. — Мы вчера столкнулись в столовой. — Да, верно. На завтраке, — усмехнулся тот. — Э, глядите, — зашептали отовсюду. — Не может быть, кто к нам пожаловал. — Это же Ёсино Идзуки! Лучший теннисист среди команд юниоров. Подающий большие надежды! — И когда это Юу успел с ним познакомиться. — А выглядит забавно! — Двое лучших встречаются нос к носу! — Эм, я надеюсь, это не… — Юичиро поглядел на мяч в своих руках. — О, нет, нас не задело. Но скажу, мы порядком удивились, когда мимо нас вдруг пролетело это нечто и зарядило в окно. Если бы не решетки, шуму было бы, — улыбнулся Идзуки. — Слава богу, — облегченно выдохнул Юичиро. — Пронесло. Если бы на вашем месте оказался наш тренер… Такое бы тут устроил. Ладно, — улыбнулся он и протянул руку. — Спасибо. — Не за что, — пожал руку Идзуки. — Будьте аккуратней в следующий раз, а то нарветесь на кого другого, более неприятного. — Да, — кивнул Амане. — Мое имя — Амане Юичиро. — Идзуки Ёсино, рад познакомиться, — ответил Идзуки. — Ммм, — протянул он задумчиво, — а я о тебе наслышан, Юичиро. Говорят, ты лучший среди своих. — Я о тебе слышал примерно то же самое, — опустив руку и оглянувшись на друзей, сказал Амане. — Интересный поворот, не правда ли? — хмыкнул Ёсино, на что Юичиро одобрительно кивнул. — Не будем вам мешать. Может еще как-нибудь пересечемся, Юичиро, — сказал теннисист, покидая вместе со своим товарищем зал. — Обязательно, — кивнул Юичиро и вернулся к своим. «Любопытный парень. Интересно было бы познакомиться с ним поближе» — Юу, ты знаешь его? — налетели на него парни с расспросами. — Да нет, столкнулись просто вчера и сегодня вот снова, — скованно улыбнулся Амане, не понимая почему это вызывает у них интерес. — Хм, подозрительно, как-то… — Да будет вам, давайте лучше закончим, — предложил Юичиро, бросая мяч вратарю. Спорить и возражать никто не стал, учитывая, что времени практически не оставалось, а хотелось еще отработать одну комбинацию. — Отдых явно пошел тебе на пользу, — шепнул ему Глен, когда остальные игроки разбежались занимать позиции. — Еще бы! — усмехнулся Юичиро. — После вчерашнего бездействия мне кажется, сегодня я готов провести тут весь день. — Ну, это вряд ли, однако у меня с ребятами есть к тебе предложение насчет сегодняшнего вечера. — Да? Любопытно. — Мы решили все сходить сегодня в то заведение, которое нахваливает Кагуразака уже который день. — Хм, не знаю, — озадаченно пожал плечами Юичиро, — ко мне мама обещала сегодня приехать. Смогу ли. Воспоминания о прибытии матери навеяли одновременно и еще одни мысли, исходящие из недр души. «Хотел бы я, чтобы вместе с ней ко мне приехал ты… Однако я понимаю, что это абсурд. Ведь ты даже не соизволил встать и проводить меня. С чего бы тебе ехать навещать меня теперь? Ты, должно быть, замечательно проводишь время, пока меня нет…» — Как бы то ни было, а свой долг я выполнил, — ответил Ичиносе, заметив скользнувшую по лицу друга тень. — Ты оповещен. Сможешь — придешь. Уверен, что они там до закрытия просидят. — Тогда никаких проблем, — весело отозвался Юичиро, стараясь прогнать из своей памяти обидные слова Микаэля, требующего, чтобы он поскорее убирался в свой лагерь, и его притягательный образ, в пьяном забвении обвивающий его плечи своими тонкими руками. Тренировка возобновилась вновь, а после все отправились в душевую в самом что ни на есть приподнятом расположении духа. Возвращаясь из тренировочного лагеря опять в дом Шиндо, следует отметить, что как бы не надеялась Эрика на сопровождение, а ехать довелось ей самой. Более того, с самого утра Микаэль куда-то запропастился, и она даже не смогла напоследок спросить его еще раз, не передумал ли он. Описывать то, как добралась до спортивного лагеря Эрика и как встретил ее сын, полагаю бессмысленно. Ведь если читатели внимательно следили за происходящим все это время, они должны себе явственно представлять как происходило воссоединение близких людей. Стоит только отметить некое разочарование со стороны Юичиро, тайная надежда которого на приезд сводного брата так и не воплотилась в реальность. На протяжении времени, пока они гуляли по зеленым окрестностям спортивного городка, расположенного на берегу озера, сидели в кафешках и болтали, парню успешно удавалось скрывать свое маленькое несчастье от матери. Та же, в свою очередь, старалась не затрагивать темы, касающиеся Мики, и уж тем более того, что он наотрез отказался ехать сюда вместе с ней. Так прошел целый день. Проводив Эрику на вокзал, Юичиро еще некоторое время с грустью смотрел вслед уходящему поезду, а потом поспешил вернуться обратно в лагерь. Когда он вошел в их спальню, было только восемь вечера. Вспомнив о предложении друзей, ждущих его появления, и отмечая, что он освободился даже раньше задуманного, Юичиро, не теряя времени, направился по знакомому со слов друга адресу. Сидеть, ждать пока вернутся обратно товарищи и думать о том почему он не приехал, чем занимался в это время, так уж лучше отправиться туда, где тебя ждут и где ты представляешь хоть какую-то ценность. Поэтому спустя полчаса Юичиро находился в обществе своих друзей, уже успевших не раз и не два приложиться к особо притягательному меню местного кабачка. Его появление послужило толчком, чтобы и без того веселая пирушка превратилась в нечто колоссальное. Присутствие местных девушек как нельзя лучше скрашивало всеобщее веселье школьников из разных уголков города. — Ты такая милая. Смотрю и не могу налюбоваться. — Не желаешь прогуляться со мной? Сегодня над озером ни одного облака, а значит, мы увидим луну. Эти и подобные фразы, многие из которых звучали более откровенно и пошло доносились со всех сторон до слуха Юичиро, не желающего принимать участие в подобном балагане. Ему доставляло большее удовольствие смотреть, как используют силу своей молодости друзья, нежели самому пользоваться ею. Он был не одним таким бездейственным наблюдателем. Некоторые посетители придерживались той же позиции. Они не сбежали сюда от глаз своих тренеров, чтобы вдоволь насладиться жизнью. Они пришли сюда просто чтобы расслабиться, отдохнуть и на время забыть об изматывающих тренировках и предстоящих матчах. — Надеюсь, ребята не станут увлекаться, а то на завтрашнем сборе им не избежать гнева нашего тренера, — усмехнулся Глен, сидя, как и Юу, на диванчике и поглядывая за тем, как ухаживают за местными дамами их приятели. — Уверен, они будут это помнить на протяжении всего вечера, — сказал Амане, хотя понимал как наивно выглядят его слова. Но ничего не попишешь, Глен и сам понимал, что отступать некуда, раз выдалась такая возможность. Та мрачная тень, которую еще утром приметил на лице друга Ичиносе, теперь, когда Юичиро оказался в компании друзей, не исчезала совсем. «Ты постоянно думаешь о нем. Что бы ты не делал, но твои мысли всегда возвращаются к нему. Даже сейчас, когда всем вокруг весело, никто не помышляет о горести, тебе тоскливо. Душой ты рвешься обратно, но удерживаешь тело на месте, убеждая самого себя, что поступаешь правильно. Но так ли это, Юу? Ведь ты мучаешь себя», — думает Глен, но вслух не решается затронуть болезненную тему и начать задавать вопросы. Зачем мучить человека, если ему и так нелегко сдерживаться. Юичиро тем временем обвел взглядом купающееся в неоновых лазерах помещение. Среди яркой толпы его взгляд останавливается на одном парне за столиком в окружении своих друзей, который также в свою очередь натыкается взглядом на самого Юичиро. В знак приветствия теннисист Ёсино Идзуки поднимает руку и улыбается уголком губ Юичиро. Тот кивает в ответ. — Надо же, он тоже тут, — усмехается Юичиро. — Кто? — глядит по сторонам Глен. — Идзуки, — кивает в сторону спортсмена Амане. Глен устремляет туда взгляд. — Хм, не думал, что он любит такие заведения. — Ты с ним знаком? — удивляется Юу. — Лично нет, но поговаривали на этот счет, — пожал плечами Ичиносе. На этой ноте обсуждение Идзуки завершилось, и на какое-то время они потеряли его из виду. Зато когда Амане вышел на улицу немного передохнуть от шума и суеты, то углядел за одним из столиков сидящего в одиночестве теннисиста. С задумчивой отрешенностью он глядел куда-то вдаль и, казалось, даже не заметил, что на него устремленны зеленые глаза. — А говорят, такие места тебе не по вкусу, — усмехнувшись, произнес Юичиро, присаживаясь напротив. Ёсино, ничуть не удивившись, обернулся к нему. Едва заметная улыбка скользнула по его лицу, и он произнес: — Это верно. Но иногда просто необходимо забыть на какое-то время о собственных правилах. — Он прищурился. — Разве ты здесь не по той же причине? Насколько могу судить, тебя мало влечет такая жизнь, — он кивнул в строну прогуливающихся парочек и нетрезвых компаний, коими кишила в это время суток улица. — И, тем не менее, ты здесь. — Ты прав, — улыбнулся Юичиро. — Всему виной мои друзья. Иначе меня бы здесь не было. — Откровенно говоря, я тоже здесь по вине моих товарищей. Это они уговорили меня прийти, боясь, что я переусердствую на тренировках и свалюсь. Мол, мне срочно нужна реабилитация. Толком ничего не объясняя, они просто взяли и приволокли меня сюда. Я думаю, мы с тобой похожи, — сказал Идзуки, подперев рукой подбородок и устремив рассудительно-вдумчивый взор на Юичиро. — Оба стремимся к высокой цели, не раскрывая никому своих истинных мотивов. Хотим стать лучшими, а дальше не важно, что произойдет. Мы просто как сумасшедшие идем прямо к своей цели и не жалеем на это ни сил ни времени, подчас пренебрегая дельными советами друзей и товарищей. «Как он узнал, что мной движет? Какой необычный, — думает Амане, невольно ощущая смятение перед парнем, говорящим так, словно знает о нем все, хоть и встречались всего три раза. — Однако, — Юу вынужден был признать, — я чувствую в нем нечто схожее с собой. Он тоже занимается спортом по какой-то особой, известной только ему причине. Об этом говорит его глубокий взгляд» — А ты неплохо разбираешься в людях, — с напускным простодушием отзывается Юичиро. — Просто мне доводилось много раз встречаться с такими людьми как ты и я, — отвечает на это темноволосый юноша. — Поневоле сделаешь определенные выводы. «Опыт общения у него явно побольше моего, — вынужден признать Юу. — Из того, что я знаю, несмотря на то, что он еще в старшей школе, он уже с год входит в основной состав команды юниоров и не раз принимал участие в национальных соревнованиях. Я пока могу только мечтать о чем-то подобном» Невольная печальная усмешка проходит по его губам от воспоминания о своей пока что единственной, действительно значимой игре. Предстоящая игра должна поспособствовать продвижению вверх. В ней ни в коем случае нельзя проиграть, иначе об участии в игре на национальном стадионе можно забыть. Есть конечно маленький шанс, что даже если он потерпит поражение, то тренер какой-нибудь команды по достоинству оценит его игру и позовет к себе. Но это слишком мизерная возможность, особенно если команда терпит фиаско. Тут из дверей клуба вышел один из приятелей Идзуки и позвал его. — Ну вот, надо идти. А то они сейчас всей компанией притащатся, — с долей сожаления в добродушной улыбке, сказал Ёсино. — Да, я тоже пойду. Меня там также небось потеряли, — соврал Юу, прекрасно зная, что его друзья больше переживают за свои завязавшиеся отношения с девушками, нежели за его отсутствие. — Приятно было пообщаться, Юичиро, — теннисист протянул руку, которую Амане с удовольствием пожал. — Пожелаем друг другу удачи в предстоящих матчах. — Непременно, — кивнул Юу. Быстро расстаться им также не удалось. Поскольку оба направлялись в одно и то же место, разойтись тот час не получилось у обоих. Поскольку к Ёсино присоединился его друг, продолжить говорить у них с Юу не получилось. Да впрочем Амане занимали уже иные мысли. Оглядываясь по сторонам залитой светом фонарей набережной, ему снова вспомнился один человек. А точнее его образ всплыл более отчетливо в памяти, чем пока он разговаривал с Идзуки. «Чем ты сейчас занят? — спрашивает он себя, и сердце затягивает мрачное облако. — Время уже позднее и я боюсь даже думать над ответом на этот вопрос…» — Ох, — Юичиро прикрывает ладонью лицо. «И почему я постоянно возвращаюсь к этим мыслям о тебе?.. Как я устал…» Амане подошел к их изрядно опустевшему столику, где теперь оставался только капитан команды и пара человек, которым так и не удалось найти себе приятную компанию на вечер. — Я думал, ты уже не вернешься. В лагерь отправился, — сказал ему Глен. — Зачем же? Никто обратно пока не собирается, подождем пока этого захотят все, — ответил Юичиро, деликатно умолчал о том, что его пару раз посетила такая мысль. — Боюсь, это будет еще нескоро, — хмыкнул Глен, обратив взор на разгулявшихся друзей. Юу также глядит в ту сторону. «Нет, я вовсе не хочу уходить. Не хочу оставаться наедине со своими мыслями и думать о том, чего не может быть. Возвращаясь в эту комнату, я точно знаю, что в ней не будет тебя, так зачем же мне туда торопиться?..» Собираясь занять свое место за столом, Юичиро вдруг ощущает на себе взгляд, словно кто-то стоит в нескольких шагах и смотрит на него. Оборачиваясь, он замирает, ибо видит перед собой прекрасное лицо, обрамленное золотистыми локонами. Большие синие глаза смотрят прямо на него. «Мика…» — мысленно восклицает Юичиро, отшатываясь от прекрасного видения, словам которого только стоит донестись до его ушей, как дерзкий образ белокурого родственника растворяется. — Здравствуйте, — застенчиво говорит девушка. — Я уже давно за Вами наблюдаю, но все не решаюсь подойти. Вы не будете против нашего знакомства? «Нет, это не Мика» — Юу все еще дрожит, хотя сознание воспринимает настоящее, в котором к нему подошло прелестное златовласое создание, хрупкое и нежное, как цветок, и предлагает познакомиться. «Я подумал это он. Как я мог так ошибиться? Как мог принять её за него? Но… они и впрямь чем-то похожи. Нет, я схожу с ума, — разум лихорадочно работает, Юичиро потрясен собственной иллюзией. — Мне уже везде мерещится он. Мика… Мика, что же ты делаешь со мной?» — Простите, так что Вы скажете? — торопит его незнакомка. — Юу, — Глен подталкивает Юичиро, чтобы тот хоть как-то отреагировал. Но Амане в замешательстве. Его пугает видение, пугает, что он не может подобрать слов. — Извините меня, я ухожу, — дрожащим голосом говорит он и, забирая свои вещи, быстро идет обратно к выходу, оставляя недоумевающего Глена и девушку, которая, потерпев неудачу, расстроенная возвращается к подругам в заведении. Убегая от людей, от ярких вывесок, от жизни, Юичиро стремится попасть обратно в лагерь, где его ничто не побеспокоит. Нет больше никаких сил оставаться там. Сбежать, скрыться ото всех, чтобы больше не мучили эти образы. Находя укромное, тихое место, вдали от корпусов, Юичиро садится на поросший мхом валун около берега реки и, склоняя голову, обхватывает ее руками. Он окончательно разбит. Мысли путаются, душа рвется на части. Он встревожен и по-своему зол. Зол на Микаэля, преследующего его всюду, терзающего его сердце и не дающего успокоения душе. Он так давно не видел его, так надеялся на его приезд, что теперь он стал мерещиться повсюду. «Почему именно ты? Зачем ты преследуешь меня? Зачем являешься в чужих образах? Чтобы еще больше помучить меня? Неужели тебе не достаточно того, что я уехал? Ты везде стремишься достать меня, напомнить о себе, чтобы я ни на миг не забывал о своем сожалении, что уехал и оставил тебя… Но ты же сам этого хотел» — Я не могу… — шепчет Амане, но его слова тонут в звонких переливах цикад, наполняющих ночной воздух своими трелями. Вокруг ни души; так тих и чист отдыхающий после знойного дня воздух, так резки ароматы раскрывшихся цветов, привлекающих ночных бабочек, так осторожно клонит к земле траву дышащий влагой ветерок, что, кажется, в этом удаленном уголке природы воспарит и поднимется к звездам душа. Она бьется и трепещет, как пичужка в ладони, стремясь вырваться и унестись к тому, кто ей дорог. Юичиро сидит, низко склонив голову, как никогда чувствуя себя несчастным и потерянным. Так много всего случается, жизнь проходит мимо, а он способен думать лишь об одном. Он все еще хочет извиниться за свою оплошность и сожалеет вдвойне, что Мика не явился сегодня. И с другой стороны он понимает, почему Шиндо проигнорировал эту возможность. Он не поедет к тому, кто был так слеп и глуп, что упустил из виду самое важное, а именно — несмотря ни на что, Мика в итоге помог ему. «Возможно, это именно твоя обида преследует меня?» — мысленно усмехается Юичиро, одновременно принимая какое-то важное решение. Он колеблется, размышляет, но, в конце концов, разум и чувства берут верх над робостью и страхом, владеющим всеми влюбленными, чей предмет воздыханий столь сложен, горд и непредсказуем. Несколько раз рука останавливалась, а внутренний голос неустанно твердил: «Не нужно. Брось. Этим ты ничего не добьешься, только сделаешь хуже. Жди, жди. Единственное верное решение». Однако, невзирая на здравый смысл, Юичиро все же несмело касается пальцем экрана телефона, с трепетом замирая, когда начинается соединение с абонентом. Если бы слух Юичиро был острее, если бы не заглушали всё постороннее звуки проснувшиеся и начавшие свою деятельность ночные обитатели этого девственного уголка природы, вероятно, Юу услыхал бы, как в нескольких метрах от него приглушенно заиграла мелодия. Буквально несколько аккордов и она тот час умолкла. «Глупо было рассчитывать на что-либо иное», — печальная улыбка искривляет губы темноволосого юноши. Он даже не знает, что за ним в этот момент наблюдают. Не знает, что некто прибыл около часа назад и, осторожно передвигаясь по территории, в какой-то момент приметил его, несущегося в сторону озера, и бесшумно, точно тень, пошел следом. Не знал о чужом присутствии того, кто всеми силами старался не выдать себя, боясь лишь того, что стук его бьющегося сердца выдаст его. Того, кто неотрывно следил за ним колким и проницательным взглядом, словно осуждая за что-то. Когда в кармане зазвонил телефон, он вызвал лишь панику и раздражение. Его моментально отключили, даже не взглянув на экран. — Юу, наконец-то я тебя нашел, — когда ночную симфонию нарушает встревоженный голос капитана школьной команды, а через минуту он и сам появляется в поле зрения, темная фигура отходит назад и плотнее прижимается к стволу дерева, служащего ей надежным убежищем от сторонних глаз. — Что ты здесь делаешь? Почему так рванул? — Глен подходит к Юичиро. — Что произошло? — Извини, — только и произносит он, опуская тяжелый взгляд. «Он не ответил. Он не хочет со мной разговаривать…» — Юу… «Да что же с тобой творится? Разве так можно?» — говорит себе Ичиносе, хотя он вовсе не нуждается в объяснениях. Он прекрасно понимает все сам и потому не обижается на замкнутое и пришибленное состояние друга, которому он может только сочувствовать, не имея возможности как-то помочь. — Не думай ни о чем, — он кладет руку на плечо друга. — Давай вернемся в комнату. Хватит тут сидеть. Юичиро не пытается с ним спорить, а покорно встает и идет следом. Если бы он только знал, кто находится буквально в нескольких шагах от него, его лицо не было бы таким опечаленным. Но он не знал, не мог знать, что Микаэль тут, рядом, видит его, но сам остается незаметным и мысленно упрекает его за глупость, а потому, не питая никаких надежд, Юу предпочел поступить так, как ему повелели, превратившись в безвольную марионетку. Когда двое парней уходят, скрываясь за густой листвой кустарников и деревьев, третий присутствующий также теряет необходимость задерживаться здесь подольше. Острая опасность быть замеченным миновала и можно слегка пренебречь осторожностью. Хотя Мика все еще опасается оказаться опознанным кем-то из обитателей спортивного лагеря. Только когда вокруг все стихает, Шиндо с досадой на того, кто чуть было не выдал его местоположение Юичиро, достает телефон. Сердце пропускает удар, когда он видит от кого ему поступил этот звонок. Не рассчитывающий ни на что Микаэль, тобишь на какое-либо внимание со стороны Юичиро, вдруг обнаруживает его вызов. — Это был ты? — распахнув глаза и не веря в то, что они ему показывают, выдыхает Микаэль. Юу позвонил ему только что. Мика сам присутствовал при этом. Тогда он еще задался вопросом, кому это названивает среди ночи Амане. Оказалось, он звонил именно ему. Но… На мгновенье вспорхнувшая ввысь душа, вновь закована в земные цепи волнений и переживаний. …для чего он звонил? Что он хотел сказать ему? Теряясь в догадках, но все же чувствуя легкость в сердце, Мика стал понемногу выбираться из своего укрытия. Собираясь пройти тем же путем, что и прежде, он миновал кусты можжевельника и, держась неподалеку от тропинки, ведущей к выходу, стал пробираться между деревьями. Не желая нарваться на кого-то из блуждающих по округе, чтобы они потом донесли о его присутствии всем кому только можно, Мика был вынужден избегать обычных дорог. Благо ночь была лунная и рассмотреть в темноте дорогу особого труда не составляло. Впереди располагался небольшой ров и чтобы добраться до выхода, следуя только по тропинке, необходимо было сделать крюк. Шиндо посчитал, что ему нет смысла обходить его, когда можно спокойно и беззаботно пройти по прямой. К тому же, он спешит попасть на последний автобус. А ночевать в глухом лесу или прятаться у корпусов занятие не из приятных. Подталкиваемый внутренним ликованием, он не сбежал, а будто бы слетел вниз по склону и, не сбавляя темпа, побежал туда, где маячили огни, освещающие вход на территорию лагеря. В следующий миг, преисполненный живости Микаэль, вдруг останавливается и со страхом вглядывается за деревья впереди себя, где промелькнула чья-то тень. Слева раздался треск, словно кто-то наступил и сломал ветку. Мика бросил в ту сторону настороженный взгляд. Он не только ощущал чужое присутствие, он даже слышал приглушенные голоса. Содрогнувшись, он уже хотел было бежать отсюда, но в следующий момент на маленькой полянке из-за деревьев показалась чья-то рослая фигура, а за ней еще одна и еще. Мика попятился назад, предчувствуя неприятности. — Эй, вы только посмотрите, кто у нас тут заблудился, — раздался противный, тягучий голос, показавшийся Микаэлю знакомым. — Шиндо, это ты что ли прячешься там, как крыса? Белокурый юноша не издал ни звука, вглядываясь в лица вышедших из-за деревьев парней, но скрывающихся в их тени. Если этих людей сложно было рассмотреть из-за тени, то Мика, находясь в лунном свете, был вполне себе узнаваем. — Не, ребят, ну вы поглядите на это нахальство! — со смехом, обратился к своим товарищам тот, кто заметил Мику первым. — Ему уже наших парней мало, он сюда явился. Что, Мика, истосковался по вниманию за время каникул, не выдержал? Сам приехал. Ощетинившись, Микаэль с холодным презрением и ожесточением смотрел на группу противно хихикающих людей, вышедших из тени. Он знал этих ребят и ненавидел их так же, как и прочих. Весьма неприятная компании из соседнего класса старшей школы, которую Микаэль старался всегда обходить стороной, но которая в свою очередь не желала пропускать мимо себя его. Их лидер, Хироюки, как и подобает лидеру подобных шаек, самый омерзительный. Кацура, Мирай и Кобаяши просто таскались за ним хвостом и во всем были готовы поддерживать своего предводителя. — И к кому пожаловал на сей раз, а? — насмешливо протянул Хироюки. — Кому оказана такая честь? Уж не к этому ли болвану Нагашиме? Вроде как, в последнее время он твоим хозяином значится? — пока Хироюки, самодовольно осклабившись, приближаясь, произносит эти оскорбительные слова, остальные надвигаются на Шиндо, словно пытаются взять его в кольцо. — Что значит хозяином? — сдвигает брови Микаэль, делая шаг назад. Попасться сейчас — хуже не придумаешь. Да еще и нарваться на Хироюки и его мерзких дружков. — А, так не к нему, или и к нему тоже? Противный смех разносится по лесной прогалине. — Как насчет поразвлечься с нами? — осведомляется Кобаяши, окидывая Мику оценивающим взглядом. Сцепив зубы, Микаэль обвел холодным, высокомерным взглядом всех присутствующих, при этом сделав шаг назад, он уперся в ствол дерева. Каждая мышца в его теле была напряжена. Мысль о побеге и как можно скорее пульсировала в висках. — Ну что, Мика, — криво ухмыльнувшись, Хироюки коснулся рукой его щеки, — что скажешь? «Поиграешь» с нами? — рука спустилась ниже, огладила шею и скользнула к груди. — Прекрати! — возмутился Микаэль, отшатнувшись в сторону. — Не смей ко мне прикасаться! — Ууу, как смело. Ты бы поостерегся, один все ж таки, — хмыкнул Хироюки и в этом смехе была нотка угрозы. — Так что давай-ка, освободим тебя от этого тряпья, — произнес, грязно ликуя Мирай, касаясь Микиной рубашки и расстегивая пуговицы. — Быть голым тебе идет больше всего. Зачем прятать такую красоту от людей. Покажись, как есть, а мы посмотрим. Тебя тоже не обидим. — Нет! — крикнул в отчаянии Микаэль и, оттолкнув от себя Мирай, вырвался из кольца. Заливистый глумливый смех вновь разорвал ночную тишину. Отбежав на некоторое расстояние, Мика остановился и с омерзением и страхом воззрился на компанию, чьи лица пылали жаждой поразвлечься как следует этой ночью. — И куда ты собрался? — хмыкнул Хироюки. — Далеко все равно не убежишь. Эту территорию ты не знаешь так, как нашу школьную, и тут нет председателя. На помощь тебе никто не придет. Так что лучше по-хорошему возвращайся и делай что велено. — Я не собираюсь оставаться с вами! Вы отвратительные и грязные животные, дрожащие при одном упоминании имени Батори. Вы мне противны. Вы не достойны даже того, чтобы смотреть на меня. — Ах ты сволочь! — разъярился Хироюки. — За ним! — скомандовал он и вся компания бросилась за Микой, который презрительно хмыкнув, устремился в лестную чащу. — Хватайте его! Не дайте ему уйти! Мика несся сквозь густые заросли. Ветки нещадно хлестали ему лицо и, цепляясь, рвали одежду, но он не мог остановиться ни на секунду, в противном случае его настигнут эти уроды и тогда просить о пощаде будет бесполезно. Он и так слышит их голоса и угрозы разделаться с ним где-то совсем рядом. Нет, нет. Чуть-чуть, еще совсем чуть-чуть и он будет на свободе. Он уже видит совсем близко огни корпусов, если добраться туда, там возможно удастся уйти от преследования. Еще несколько метров до заветной цели, но тут его хватают за плечо. — Попался! Мика вскрикивает, когда его резко разворачивают и толкают на землю. Приземляясь на пятую точку, он все равно вскакивает, намереваясь бежать дальше. Но несколько рук впиваются в его тело. — Нет! Нет! Отпустите меня! — вырываясь и изворачиваясь стонет Микаэль. — Теперь ты нам за все ответишь! — слышатся мерзкие голоса и в следующую минуту на нем окончательно разрывают рубашку. — За каждое оскорбление, слетевшее с твоего поганого языка, рассчитаешься сполна, мерзкая шалава! — Он ваш, парни, — Хироюки стоит в стороне, с кривой улыбкой взирая на беспомощного, схваченного его друзьями Микаэля. — Делайте с ним всё, что хотите. Дружный одобрительный гвалт режет уши. Сопротивляясь изо всех сил, Мика понимает, что ему уже не сбежать. Придется снова сносить этот ужас. — А ну немедленно прекратили! — громовой бас, принадлежащий кому-то очень разъяренному, наполняет воздух. — Отошли от него, грязные ублюдки! Внезапный возглас и команда пугают парней. Все оборачиваются туда, откуда донесся этот ужасающий, хриплый голос. — Ты еще кто? А ну убирайся! — рычит Хироюки, вглядываясь в темноту и различая весьма мощный силуэт. — Я сказал, немедленно отпустили его! — снова прорычала тень и вышла на свет. При виде главного нападающего команды американского футбола парни невольно содрогнулись. Пускай он и был один, да только слухи о его железном кулаке, не уступающем ни одному старшекласснику, ходили по всей школе. Однако обстоятельство, что тот все же был один, оказали несколько успокаивающее действие на парней. Заслышав знакомый голос, белый как смерть Шиндо, обращает на товарища свой испуганный, подавленный взгляд. — Кота, — выдохнул он, едва шевеля губами. — Уходи отсюда, Нагашима, это наше дело, — крикнул ему Кобаяши. — Я бы поспорил. Он, — Нагашима указал на лежащего на траве Мику. — Он мой и я никому не позволю к нему даже пальцем прикасаться. Поэтому, если не хотите лишиться своих конечностей, отпустите его по-хорошему. — Он произнес это с такой пугающей строгостью, что парни, удерживающие Мику, вздрогнули и разжали руки. — Вон отсюда, жалкие прихлебатели! — заорал он. В этот момент где-то неподалеку раздались еще голоса. Испугавшись, что сейчас придет подкрепление либо из школьников, которые явно вступятся за Нагашиму, или это будут учителя, парни содрогнулись. Не меньше прочего они боялись связываться с громилой, за которого, в случае его поражения, потом мстила бы вся их команда. — Черт, да ну их. Бежим. Забирай его, мы не претендуем. Он твой, — с трудом приняв это постыдное решение, бросил Хироюки и все четверо скрылись с глаз. — Хах, так бы сразу, — фыркнул Нагашима и насмешливо взглянул на Микаэля. — Черт, я уж думал всё, конец. Трудно дышать, — жадно глотая ртом воздух, простонал Микаэль. — Что, плохо тебе? — насмешливо спросил Нагашима, приближаясь к раскинувшейся на траве полуобнаженной жертве. — Еще бы, словно меня плетью высекли и молиться заставили. Умру сейчас, — выдохнул Мика, закрывая руками лицо. — Не спеши с жизнью прощаться. Микаэль вздрогнул и, убрав руки от лица, распахнул глаза, когда прозвучал голос Нагашимы совсем близко. Спортсмен, опустившись на колени и упершись руками о траву, по обеим сторонам головы Шиндо, жадно глядел в его растревоженное лицо. Безумный блеск в его темных глазах ужасно не понравился Мике. — Ты знаешь, я поражен. Вот уж не ожидал. — Чего ты не ожидал? — сухо спросил Мика, хмуря свои тонкие брови. — Отчего же сразу меня не нашел? — усмехнулся Кота. — Спросил бы, тебе б сказали, где меня искать. А так чуть не влип в неприятности. Благо, я гулял неподалеку, услышал твой отчаянный голосок. — Ты что несешь? — вспыхнул Микаэль и попытался подняться, но Кота заломал ему руку над головой. — Прекрати, ты же ко мне приехал. — Что?! — еще больше разозлился Шиндо. — А ну отпусти меня сейчас же! Что ты о себе возомнил?! — Да, брось. Зачем тебе еще здесь появляться? — Слезь с меня! — выкрикнул Микаэль, отталкивая от себя громилу и высвобождаясь из-под гнета. — Не из-за тебя я здесь, понял? — отбежав в сторону, полуприкрыв глаза, растянул губы в соблазнительной и издевательской улыбке Шиндо. — Стал бы я из-за тебя сюда тащиться. — Не из-за меня? — брошенная фраза сменила настроение Коты от милости до гнева. — А из-за кого? — Я не обязан отчитываться, — весьма дерзко бросил Мика. — Ах ты дрянь, так зачем же ты сюда притащился?! — взревел Кота. Вид полуобнаженого, исцарапанного Мики со своей извечно насмехающейся улыбкой доводил до белого каления, воспламеняя разом душу и плоть. — Отвечай немедленно! — Я тебе не подчиняюсь, Кота. Или ты и впрямь меня своим хозяином возомнил? Самонадеянно однако, — пропел Микаэль. — Что ж ты тогда от помощи моей не отказался? — Меня немного отвлекали эти ребята, которых ты прогнал. Времени не было отказаться, знаешь ли, — хмыкнул Микаэль, запахивая изодранную рубашку. — А теперь возвращайся к себе и забудь, что видел меня здесь, — Ах ты, неблагодарная сволочь! Я тебе покажу, как к другим приезжать! — с этими словами он бросился к Микаэлю. — Эй, слыхали, — Мирай обратил внимание своих дружков на прорезавший ночную тишину вопль, — кажется, это был Шиндо. — Ну и черт с ним, — махнул рукой Хироюки, — сам виноват. Остался с этим ненормальным. — Точно, пусть теперь сам от своего помешанного и отделывается, — поддакнул Кобаяши. — Сходить бы поглядеть, как он его там уму-разуму учит, хех, — облизнулся Кацура, глядя туда, откуда донеся вскрик. — Пошли, — позвал их Хироюки и компания двинулась к корпусам. Той ночью Шиндо вернулся домой позднее обычного. Вновь родители были вынуждены наблюдать его позднее возвращение и не показывать виду. Если бы отец или мачеха вышли из своей комнаты, то увидели бы в каком жалком состоянии находится мальчик, совершивший длительную поездку, которая почти не принесла ему утешения, зато добавила новых проблем. В разодранной одежде, исцарапанный, весь в грязи, побитый и жутко изможденный, в ту ночь он не осознавал ничего вокруг себя: ни света, ни открытого окна, ни голосов, ни звуков — ничего не замечал. Без сил Мика рухнул на свою постель, чувствуя, как горит и ноет каждая клетка в теле. Следующее утро в лагере началось так же как и всегда. После пробуждения, все отправились на завтрак, а оттуда были намерены разбрестись каждый по своим делам. Вчерашний вечер, когда ему померещился Микаэль, всплывал в памяти Юичиро, наряду с его хрупким силуэтом. Он вспоминал день своего отъезда и сердце наполнялось тоской. Мика даже не проводил его, а наоборот радовался его отъезду и был безумно счастлив избавиться от него. Если бы не пронесшийся по лагерю любопытный слух, Амане возможно целый день и все последующие дни терзался этими мыслями, сходя с ума от тоски и обиды, но суждено было случиться так, чтобы этот слух в корне изменил его внутренний настрой. — Говорят, прошлой ночью Шиндо видели в лагере. — Что правда? — Еще бы, ошивался тут у корпусов, новые цели себе присматривал. Поговаривают, отыскал и не одну. — А я слышал он к Нагашиме приезжал. — Да ну! — Правда-правда, я тоже слышал, как об этом рассказывали, мол, видели их вместе. — Так че, получается, Шиндо к нему уже на потрахушки сам ездит? Ну дает, ха-ха. И повезло же нашему спортсмену, отхватил себе солидный куш! Того глядишь, из Шиндо домашнего зверька сделает, с его-то нравом, хах, кого угодно переломишь! — Говорят, он его до утра жарил и с полного на то согласия. Только утром обратно уехал. — Нет, а мне говорили, что к Коте он напоследок пришел, до этого рандеву с четверкой дружков было. — Насыщенная жизнь, однако, хах. — Кошмар! Фу, совсем уже ни о чем не думают! — Юу, не слушай их, — услыхав болтовню в коридоре, Глен обратил взволнованный взор на друг. Он содрогнулся, когда увидел как исказилось лицо Юичиро. — Это они просто болтают. Не верь им. Мика не мог… Ты ж его знаешь… — В том, — срывающимся голосом прошептал Юичиро и взглянул на Глена с такой болью, что тот содрогнулся, — в том-то и вся беда. Я слишком хорошо его знаю. Юу сорвался с места и, не видя никого, бросился прочь из здания столовой. — Юу, не верь никому! — крикнул ему вслед Ичиносе. — Юу… — О, глядите, это кто был, Амане? — Неуж-то и до него слухи дошли? А ха-ха, бедный Юичиро. — Да, удар в самое сердце, ха-ха. Ну сам виноват, нашел с кем связаться! А чего он ожидал?! «Он был здесь. Был. Я убежден, они не врут. Он на самом деле приезжал. А когда я позвонил, он был слишком занят, чтобы говорить со мной, — Юичиро несся не разбирая дороги. Сердце разрывалось, словно его резали на куски острым кинжалом. — И к кому? К Коте? К своему…» Юу даже не мог мысленно назвать Нагашиму любовником Шиндо. — К кому угодно, ты готов быть с кем угодно, но только не со мной! — забежав в чащу, Юичиро привалился к стволу дерева. — Мика… Мика, как же я ненавижу тебя, но и забыть не могу. Как ты можешь быть таким? Зачем соглашаешься? Неужели этого и впрямь так жаждет твоя исковерканная душа? Ох, сколько боли ты причиняешь мне! Ты был здесь… Ты приезжал к нему… Как же мне больно… как больно… Почему ты так жесток со мной?