Юное сердце на Розе Ветров

«Кто был этот старшеклассник? Какое отношение он имеет к Мике, и что это было за письмо?» Эти вопросы не оставляют Амане, даже когда ему приходится столкнуться во дворе со школьным председателем, чья пугающая аура обычно заставляет забыть обо всем и всех. Микаэль не явился и на следующую пару уроков, на звонки не отвечал, так что Юичиро все больше озадачивался местом его пребывания и, сидя на уроке, он то и дело бросал тревожные взгляды в сторону пустующей парты. От соседки он узнал, что та не заметила, чтобы Микаэль возвращался домой и вообще не похоже, что у них дома сейчас кто-то есть. «Если Мика не дома, он либо в школе, либо… ушел в город» О последнем пункте Амане хотелось думать меньше всего. Ведь отыскать Шиндо там, за воротами школы, практически невыполнимая задача. На мгновенье Юу пожалел, что в мобильный Микаэля не встроена какая-нибудь программа-жучок. — Юу, пойдем с нами в столовую? — предложил ему на перемене Хиираги. — Заодно обсудим с ребятами план тренировок, — добавил Ичиносе. — Они тоже идут? — Юичиро устремил взгляд на Кагуразаку и других ребят. — Ну да, мы уже договорились, — кивнул капитан. — Ребят, — Юу виновато взглянул на друзей. — Извините, но пока без меня. Прости, Глен. — А что такое? — осведомился Глен. — Ничего, просто Мики нет, я волнуюсь, где он может пропадать. Ведь в школе же уже, — озабоченно отозвался Амане. — Да брось. Что с ним тут может произойти? — усмехнулся Шинья. — Наш председатель не допустит никаких инцидентов. Мика в полной безопасности. Ну, если хочешь, поищем его вместе? — А, нет, спасибо, — поспешил отказаться Юичиро. — Скорее, он, как обычно, гуляет где-нибудь. Один или… Вздрогнув, Юу испуганно взглянул на друга. — Шинья, — толкнул блондина в бок Глен. — Что, разве я не прав? Все это знают, — Шинья обратил на Юу беззаботный взгляд, — братец твой не ангел. Как бы ты его к себе не привязывал, а он от своего не откажется. — Привязывал? — распахнул глаза Юичиро. — Кажется, вы что-то не так поняли, — нахмурился он. — Я не пытаюсь его привязать. Мы друзья и я не насаждаю ему свою точку зрения. Он делает всё по своей воле. — Ага, — иронично хмыкнул Шинья. — Думайте, что хотите, но я не давлю на него. Я ему не хозяин, — твердо заявил Юичиро, встав из-за парты. — А найти его и убедиться, что он в порядке, я обязан как его брат, — после этого, он ушел из класса. — А кто ж ты? — усмехнулся Хиираги. — Беспокоишься из-за его отсутствия так, что готов бежать выяснять у кого угодно, где и с кем загулял твой подопечный. Как это еще назвать? Брат… Как-будто мы в это верим, наблюдая за ними. А в любовных отношениях всегда так, один подчиняется, другой командует. — Он окончательно помешался на нем, — с сожалением смотрел ему вслед Ичиносе. — И не видит ничего вокруг, кроме него. Забывает о своей основной цели. Он даже не понимает, как выглядит со стороны. — Вон как сразу завелся, допустив мысль, что Мика сейчас с кем-то другим, — сказал Хиираги и поглядел на друга. — А где и вправду носит нашего блистательного принца? Но Глен только пожал плечами. Блуждая по школьному саду, надеясь отыскать в нем Шиндо, Юу вдруг услышал оклик: — Потерял кого? Оглянувшись, он увидел Нагашиму Коту, который, скрестив руки на груди, стоял, опираясь на полупрозрачную стену запертой оранжереи, и гадко улыбался, глядя на Юу. Не очень хотелось разговаривать с этим типом, но Амане взял себя в руки и спросил: — Ты не видел Микаэля? — Да, был тут несколько минут назад, но уже убежал, — насмешливо ответил нападающий. — Мы мило и плодотворно побеседовали с ним, после чего он унесся, а куда — не сказал. — Слушай, ты что же, не можешь найти его? А хочешь дам совет, как сделать так, чтобы он от тебя никогда не сбегал? Расскажу чего ему надо, — проговаривая это, Кота оторвал свое массивное тело от стены оранжереи, которая могла бы облегченно вздохнуть, если бы была живым существом, и пошел к Юу. Выражение его лица, было настораживающе миролюбивым, когда он по-дружески приобнял Юу за плечи. — Не нуждаюсь, — твердо ответил ему Юичиро. — Да ладно тебе, мы ж друзья, — усмехнулся Кота. — Я тебя даже навещать ходил, так как переживаю за твое здоровье. Потому дам совет, как совладать с ним. Ты же помнишь день, когда попал в наш клуб? — приблизив свое лицо к лицу Юичиро, стал говорить Кота. — Видел, чем мы там промышляем? — И что? — И то. Это-то и нужно твоему обожаемому братцу, — лукаво шепнул на ухо Юу Нагашима. — Это не так! — воспротивился Юичиро. — Мика не такой! Несмотря на его отрицание, в глубине души он понимал правоту слов этого парня, но не хотел принимать ее так легко, ибо по-прежнему боролся с этими грязными мыслями. — Ха-ха, — громко рассмеялся Нагашима. — Если будешь так думать, он так и продолжит от тебя сбегать к тем, кто дает ему «это». Хочешь, покажу пару приемов, от которых твоему братцу враз крышу снесет? Закрой глаза. Начну с мелочи. Ну же, чего боишься? Давай-давай. Усмехаясь, Кота взял Юу за подбородок. Тот напряженно глядел в мерзко ухмыляющееся лицо здоровяка, но оставался неподвижен. — Сначала просто целуешь его в губы, — негромко прошептал Нагашима, накрывая губы Юичиро. Зажмурившись, Юу позволял целовать себя, хотя все его нутро буквально выворачивало наизнанку от грубого, неумелого обращения этой мерзкой туши. «Ну, давай, что же ты не бежишь?» — закусывает губу Микаэль, пристально наблюдая за разыгравшейся сценой. — «Зачем терпишь?»  — Вот так, но это не все, — шепчет сквозь поцелуй Кота, — а потом твоя рука должна… — Когда его ладонь коснулась низа живота Амане, тот и без того едва сдерживающийся от омерзительного поцелуя, оттолкнул от себя парня. — Нет, это отвратительно! — утирая губы и дрожа от омерзения, выдохнул он. — Я никогда этого не сделаю! — Что же ты?.. — разочарованно прогнусавил Кота. — Так дела не будет. — Нет, это мерзко! — Видишь, а вот ему нравится, — усмехнулся Кота. «Настолько нравится, что стоит тебе сделать это и он пошлет тебя в ту же секунду. Он же гордый, никому не позволяет касаться себя» — Я не верю тебе! — воскликнул Юу. — Ну как знаешь, — махнул рукой Кота и, вернувшись на свое прежнее место, снова облокотился о стену. Выражение лица и та самоуверенность, с которой говорил ему Нагашима, дали ему понять, что Кота куда лучше знает и разбирается в Мике, нежели он сам. Ему долгое время удавалось удерживать подле себя блондина, и тот принимал его, несмотря на его животные замашки. А он, Юичиро, по-прежнему топчется на одном месте, не умея отыскать правильного подхода. «Да, ему нравится, — думал он, уходя от оранжереи. — Он делал это с ним. И не раз. И не только с ним. Но я не могу, не могу уподобиться им, даже зная этот способ. И зная, что Мика сам толкает меня к этому. Со стороны Мики это все еще может быть проверкой, и если я не сдержусь, закончится наша прекрасная жизнь только вдвоем…» Когда Юу был уже далеко, Кота постучал костяшками пальцев по толстому стеклу. — Выходи, он уже свалил. Не прошло и минуты, как казалось бы запертая дверь оранжереи отворилась, и на открытый воздух вышел юноша с нежными чертами лица и изящными изгибами тонкого стана. — Этого ты хотел? — усмехнулся Кота. — Просьба странная, но зная тебя… Особо не удивляешься… Ну что? — он загородил собой дорогу, став напротив Микаэля, привалившегося к двери оранжереи. Улыбка спортсмена стала еще шире, когда он смотрел на это хрупкое, соблазнительное тело, скрытое под одеждой. — Не желаешь сказать: «Спасибо тебе за внеочередную услугу, хоть я и поступил с тобой несправедливо»? Кота подался вперед, чтобы сорвать поцелуй, но Мика вовремя повернул лицо. — Что ты там делал? Я просил тебя только скрыть мое присутствие, а ты развел самодеятельность, — холодно спросил он. — Подумаешь, немного проявил инициативу, ни больше, ни меньше, — хмыкнул Кота. — Инициативу? — презрительно фыркнул Микаэль. — Что ты там ему наплел? — А ты че, не слушал? — Этот чертов ветер все заглушал, — мрачно ответил Мика. — Я и половину слов не разобрал! — Забавно, а мне казалось, ты любишь ветер. Он такой мерзкий и холодный, особенно по осени. Правильно, что ты его все же ненавидишь, за что его любить-то? — Дурак, — оттолкнув руку, загораживающую ему выход, Микаэль вывернулся и, отбежав на приличное расстояние, крикнул: — Я очень его люблю, он мне никогда не врет!

***

— Где ты был?! — сжав кулаки, гневно крикнул Юичиро, когда под конец дня он все же столкнулся с Микой около лестницы. — Это что, допрос? — поднял бровь Микаэль. — Тебя не было дома, ты прогулял целый день в школе! Я имею право знать, чем ты занимался! Ты же обещал мне! — А я разве не держу обещание? — нахмурился Микаэль и, фыркнув, продолжил: — Я и так делаю всё, как ты скажешь. Прилежно хожу на уроки, выполняю задание на дом, причесываюсь, одеваюсь, как полагается. Ну не захотел я сегодня присутствовать на уроках, решил себе выходной устроить. Это что, уголовное преступление? Мне с утра нездоровится, а тебе и дела нет. — Так пошел бы в медпункт, если тебе нездоровится! — Не нужен мне никакой медпункт! — огрызнулся Микаэль. — Ну да, конечно, у тебя другое лекарство есть, — с болью сказал ему Юичиро. — Знаю, наслышан! — Чего? — ощетинился Мика. — Это еще как понимать?! Если хочешь что-то сказать, будь добр, выражайся точнее! — О, о, какие пламенные тут речи под конец дня звучат, — на лестнице оказался Хиираги, прервавший разгоравшуюся очередную ссору двух братьев. — Вы бы потише тут, а то всю школу на уши своими разборками домашними поднимете. А вообще, — опершись на перила, он поглядел на Мику, — я удивлен, чтобы такие речи да от тебя, мне порой казалось, что ты вообще немой, а тут такое, что даже бы учитель японского позавидовал, сам он так никогда не выражается. — Зато твой дурной японский ему бы, как кость в горле, стал, — дерзко бросил Мика. — Ахаха, смешной ты, я же тебе комплимент сделал, чего злиться-то? — засмеялся по-доброму Шинья. — Или, — он прищурился, — комплимент от своего брата ты бы воспринял с куда большим удовольствием, а? — Что? — напрягся Микаэль. — Забудь, — махнул рукой Шинья и взглянул на Юу. — Меня Глен прислал спросить, не забыл ли ты о тренировке? — Конечно, не забыл, и иду прямо сейчас, — раздраженно ответил Амане и, даже не взглянув на Мику, быстро зашагал к выходу. — Юу… — Мика сжал рубашку на груди, и уже хотел было пойти следом, но что-то сдержало его. — Не злил бы ты его, — философски заметил Шинья, также глядя туда, где скрылся их друг, — он парень с характером. Ко многому еще привычки не имеет. — Он перевел глаза на Мику. — Ему твои выходки тяжело даются. Того и глядишь, сорвется. — Как знать? — криво улыбнулся блондин, насмешливо взглянув на Шинью, а в следующую минуту, его лицо озарила такая чистая и светлая улыбка, от которой Хиираги стало не по себе. — Он любит меня, — ровно, спокойно, но с непоколебимым чувством уверенности и радости проговорил Микаэль, а затем убежал. — И не поспоришь, — вздохнул Шинья и уронил голову на скрещенные на перилах руки. — Ты и впрямь, как ангел. Кажется, я проиграл… Такой чарующий образ… Словно лик святого… Легкий и тревожный, как бабочка…

***

Юичиро даже останавливается, когда, шагая с командой по коридору, вдруг видит в толпе своих старых дружков Микаэля. Пребывая в окружении Леонарда, Коты, Наира и двух его товарищей, Шиндо довольно непринужден и весел. От этого вида в груди Юу будто что-то съеживается. Нечто старое и забытое вновь поднимается откуда-то из глубин сознания и тревожит душу. Вместо того, чтобы не обращать внимание и идти дальше, он движется прямо к компании. — О, Мика, гляди. Кажись за тобой, — хмыкнул Кота и сверкнул глазами в сторону направляющегося к ним Амане. Парни встретили его далеко не дружелюбными взглядами, но и радушия особого не проявляли, особенно когда Юичиро попросил Мику отойти с ним и, взяв за руку, потащил в сторону. — Отпусти, — нервно воскликнул Микаэль и выдернул руку. — Не прикасайся ко мне так, если тебе больше ничего не нужно! — язвительно заявил он. У Юу не было сил выяснять причину внезапно возникшей в голосе брата обиды, он был зол по-своему. — Мика, как это понимать? — встряхнув Шиндо за плечи, спросил он. — Что именно? — лукаво улыбнулся тот. — Не притворяйся. Что ты тут делаешь? — А разве не видно? — самодовольно хмыкнул Микаэль. — Общаюсь. И убери руки, мне больно, хотя если тебе так нравится… — Перестань! — одернул его Юичиро. Он старался говорить негромко, чтобы их разговоры не были слышны остальным. После замечания братца, Юу все же перестал удерживать его. — Объясни, что ты делаешь с ними? — А тебе-то что? — фыркнул Мика. — Имею право. У тебя все равно тренировка, так чего я буду скучать в одиночестве? Хах, — прищурился он. — Вот какую ты мне судьбу уготовил? Извечное ожидание? — Что ты несешь? — Юичиро начинал выходить из себя. — Кто говорит об одиночестве? Это я тебя последние дни только уже дома вижу, и то ты со мной не разговариваешь! — А кто виноват в том, что я вынужден уходить и не разговаривать?! — бросил Микаэль. — Ты меня в этом обвиняешь? — распахнул глаза Амане. — Я-то в чем провинился перед тобой? Мика отвел напряженный взгляд в сторону. — Не молчи! — прикрикнул на него Юу. — Объясни мне, что происходит! «Хотя, я, наверное, и так это знаю…» — С меня хватит, — резко бросил Шиндо и поспешил вернуться к своей компании. Юу сначала хотел его задержать, но так и остался неподвижен. Внутренний раздор, посеянный поведением сводного брата, вновь замеченного ним с друзьями, не позволял ему сконцентрироваться на мыслях и сделать правильный выбор. Он вернулся к ребятам из команды, в то время, как Мика со своими дружками двинулся в противоположный конец здания. «Неужели я так и буду постоянно наблюдать, как ты уходишь с другими?..» — Юу, да забудь, что с ним случится? — хлопнул его по плечу Кагуразака. — Ага, а то ведешь себя как его сопливый любовник, — ухмыльнулся Окамото. — Что ты сказал?! — впился в него гневным взором Юичиро. — Я?! Как любовник?! — Что слышал, — огрызнулся тот. — Чего так оскорбляешься? Сам носишься за ним на глазах у всех, а теперь из себя невинность корчишь?! Признайся уже, запал на него, да! — Да как ты смеешь?! Он мой брат! — бросился на Окамото Юичиро. — Ага, какой там брат! За братьями так не увиваются! Ты что, такой же мусор, как он?! — когда Юичиро схватил Окамото за грудки, тот поспешил сделать то же самое. Однако Юу оказался если не сильнее, то быстрее и, резко навалившись, завалил парня на спину. — Не смей так говорить! Ты не имеешь права оскорблять его! — в порыве гнева воскликнул Юичиро. — Эй, парни! Вы что с ума сошли! Прекратите! Вы что устроили! Кровавая потасовка между двумя членами команды так и не успела разгореться, ибо остальные ребята поспешили разнять забияк, растащив по разным углам. — Пустите меня! Я ему покажу, как напрасно оскорблять людей! — разъяренный Юичиро изо всех сил рвался на обидчика, но его крепко удерживали несколько пар рук. — Хватит меня удерживать, если он такой же отброс, я не потерплю его рядом с собой! Отпустите! — брыкался и вырывался Окамото, пожирая Юу пылающим взором, требующим отмщения за те увечья, которые все же успел получить. — Успокойтесь немедленно! Что вы несете?! Завелись на ровном месте! Окамото! — пылая гневом, Ичиносе обратился к своему игроку. — Сейчас же возьми свои слова назад! — И не подумаю, я сказал то, что думаю! И правильно сказал! Он позорит нашу команду, тянет ее на дно! А своим поведением только поднимает на смех всех нас! — Кого это «нас», тебя? По-моему единственный, кто так считает, это ты, Окамото, — холодно изрек Глен. — Никто больше из парней так не думает. Верно, ребята? Все дружно закивали. — Так что один ты недовольный. — Ну и пожалуйста! Пошло оно все к чертям, достало! — шмыгнув носом, из которого сочились тонкие струйки крови, Окамото дернулся, чтобы его отпустили и, круто развернувшись на каблуках, двинулся прочь. — Окамото, вернись! Не валяй дурака! — крикнул ему Ичиносе, но тот даже не оглянулся. — Черт, и какая теперь тренировка без главного нападающего? — потер затылок Кагуразака. — Ничего, так справимся. Пусть остынет, а там сам вернется обратно, — уверенно заявил Глен. — А если не вернется? Окамото упрямый, как баран, а если еще его достоинство задели… — сказал кто-то из парней. — Я с ним поговорю потом, — пообещал Глен и перевел взор на Юичиро, которого уже отпустили, так как он стоял поникший, точно его оглушили ударом. Окамото успел нанести ему парочку ударов, но явно не они угнетали его дух. «Что же ты делаешь, Юу, что ж ты делаешь. Одумайся. Не ведись. Он же нарочно играет с тобой» — Юу, — капитан приблизился к своему игроку. Ничего не говоря, Юу только закрыл лицо рукой, будто желал прикрыться от стыда и скрыть от всех ту боль, что горела и испепеляла изнутри. — Ты как? — Извините, я все испортил, — проговорил Амане. — Наверно, сегодня вам будет лучше без меня. — Юу, — опустил руку на плечо друга Глен. — Ты, конечно, можешь сейчас уйти, но, мне кажется, тебе как раз лучше остаться. — Капитан дело говорит, — кивнул Фуруя. — Сейчас хорошая, жаркая тренировка на износ, и все дурное как рукой снимет. — Но как же играть без Окамото? — посмотрел на товарищей Амане. — Плюнь ты на него. Этот дурак давно уже напрашивается на затрещину. С ним мы сами разберемся, — усмехнулся Кагуразака. — И поверь, Юу, то, что он сказал насчет команды — это чушь. Никто из нас так не считает. Мы также понимаем, что ты чувствуешь ответственность за Микаэля перед родными. И знаем, какие мотивы движут тобой. Юичиро благодарно кивнул, но это было скорее внешне, ибо мысли его занимал только Шиндо, снова ушедший куда-то с кем-то чужим.

***

Жаркие касания губ, страстное дыхание рот в рот. Белые руки крепко впиваются в плечи, позволяя чужому языку проникать в свой рот. Картина привлекает и притягивает другие взоры, у одних вызывая кривую усмешку, у других завистливый оскал, у кого-то омерзение и укоры от того, что кто-то позволяет себе подобное бесстыдство на глазах у всех. — Что он делает? — говорит Шинья Глену, оказавшись в числе свидетелей того, как Микаэль позволяет старшекласснику насиловать свой рот, зажимая его самого в укромном углу этажа. Ичиносе ничего не отвечает, он просто стоит и смотрит на это все, в душе испытывая глубокую жалость по отношению к своему другу и нечто ужасно болезненное, связанное с личными чувствами, что задевают его сердце. — Окончательно спятил? Неужели не понимает, чем это обернется? Зачем ему это надо? Прямо на глазах у всех… демонстрировать свои пристрастия… — проговорил Хиираги. — А может ты все-таки ошибался насчет него? Мы все ошибались? — тихо спросил он друга, обратив на него невеселый взгляд. — Я не знаю, я уже ничего не знаю, — качая головой, молвил Ичиносе и быстро двинулся по коридору. — Глен! Куда ты?! — крикнул ему вслед Шинья, но тот не остановился. Юноша не стал его преследовать. Вместо этого он с грустью и немым укором взглянул на целующихся, якобы не замечающих других. — Ну да, я понимаю, тебе больно это видеть… Еще бы! — Шинья печально усмехнулся и опустил взгляд. — Как ни странно, но будучи честным с самим собой, признаюсь, меня тоже что-то кольнуло внутри, когда мои глаза увидели это… И продолжает колоть, пока я наблюдаю за ними… Юичиро сидит в классе, когда туда возвращаются Глен и Шинья. Лица обоих встревожены и мрачны, так что Юу неосознанно читает на них, что никаких добрых вестей друзья ему не принесут. Он обеспокоен сумасшедшим поведением брата и только это заботит его в данный момент. — Где он? — спрашивает Юичиро, уже заранее предчувствуя ответ, но продолжая надеяться. Но друзья молчат и это молчание хуже всего. Юу сразу смекает, что дурное предчувствие, возникшее у него, когда они только вошли, его не обмануло. Микаэля снова не было на уроке, а утром пока они шли в школу, Шиндо словно игнорировал его, не желая разговаривать. — Опять, да? — горько усмехнулся Амане и опустил голову. — Нет, Юу, ты все не так понял, — запротестовал Шинья. — Да все я понял, не надо ничего говорить, — Юу встал из-за парты, взял рюкзак и набросил его на плечо. — Всё я понимаю… — сказал он, следуя к выходу из аудитории. — Куда ты? — Домой, куда ж еще, — усмехнулся через плечо Юичиро. — Слушай, нельзя его так оставлять, — шепнул Хиираги Глену. — У меня есть идея, — сказал тот и поспешил догнать своего игрока. Идея, пришедшая в голову капитану, заключалась в том, чтобы пригласить друга к себе. — И что мы тут делаем? — осматривая комнату, в которую привел его Ичиносе, безрадостно спросил Юу. Думая лишь о том, где сейчас Мика, ему было в общем-то неважно, кто и куда его приведет. Тоска, непонимание, раздор — все это в одночасье свалилось на голову, лишая возможности свободно вдохнуть, окрашивая все вокруг в серые краски грусти и несчастья. — Твои родители ничего не скажут по поводу незваных гостей? — Нет, они сейчас за городом. Дом полностью в моем распоряжении, — ответил Ичиносе, ставя на стол какие-то закуски. — Ааа, — протянул Юу, — тогда понятно. — И исключая вариант, что в любой момент кто-то может войти и нарушить наше личное пространство, мы можем позволить себе немного свободы, — это сказал Хиираги, который вошел в комнату с несколькими банками пива в пакете. — Шинья, ты что это притащил? — поразился Глен, сразу не одобривший самодеятельность старого приятеля. — Что надо, то и притащил. Сейчас это просто незаменимая вещь среди всего этого изобилия, — поставив на стол свое вкрапление к общему банкету, усмехнулся Хиираги. — Алкоголь? — достав из пакета одну баночку, Глен повертел ее в руке. — Он самый, — самодовольно кивнул Хиираги. — Мне говорили, что оно необычайно вкусное. Давненько хотел попробовать. А тут как раз и шанс представился. — Да, но это… — Ну вас, спортсмены-самоучки. Надо же иногда дать послабление строгому режиму. Правда, Юу? — Шинья хлопнул поникшего друга по плечу. — Ты со мной согласен? — Как раз Юу с тобой никогда не… — Согласен, — к удивлению Глена, равнодушно ответил Амане и, вопреки всем ожиданиям, достав и себе запотевшую баночку, открыл ее и, не задумываясь, осушил почти за раз. — Вот это правильно, — одобрительно поглядел на него Хиираги, и сделал то же самое. Посмотрев на друзей, которые быстро расправившись с первой порцией, потянулись за второй, Глену ничего другого не осталось, как последовать их примеру. Совершенно непривычный к алкоголю Юичиро быстро опьянел, и уже вторая баночка подействовала на него так, что он опустился на ближайший стул. Несмотря на поплывший перед глазами мир, Амане не успокоился и буквально через минуту держал в руке новую баночку с пивом, вкусным и прохладным. — Да, потрясающе. Прямо как я и ожидал, — осушив свою банку, выдохнул Хиираги. — Ну все, вы тут оставайтесь, а меня дома ждут. Мои, к сожалению, дома сидят и им желательно, чтобы я следовал их примеру, — с этими словами он, махнув на прощанье, вышел из комнаты. Глен бросился за ним. — Шинья, постой, а как же? — Ичиносе замер на лестнице. — Не-не, это без меня, — засмеялся Хиираги. — Ты же знаешь, что я в чужие дела не вмешиваюсь. Уговаривай его, но без моего участия. У меня правда дела. Можешь не провожать. Дорогу знаю, не первый раз в твоей берлоге. — И Шинья покинул дом друга. Вздохнув, Глен вернулся обратно. — Чего он ушел-то? — спросил его Юичиро, по-прежнему сидя в кресле с банкой пива. Невзирая на заданный вопрос, было не похоже, что он по-настоящему интересовал его. — Сказал, дела, — повторил слова друга Глен. — Ясно, — с безразличием отозвался Юичиро. — Послушай, — Глен провел по волосам рукой, собираясь с мыслями. Алкоголь оказал свое действие и на него, но в отличие от Юичиро, подавленного еще и событиями последних дней, он мог соображать лучше. Ичиносе прошел к окну. — По поводу твоего брата… — Глен… — Юу вздохнул, — я знаю всё, что ты хочешь сказать мне… — он сделал еще несколько больших глотков. — Я люблю его… и ничего не могу с этим поделать… Я догадываюсь, по какой причине он все это делает… Он хочет чтобы я еще больше любил его… Так, как нужно ему и… — Юу, что ты говоришь! Это вовсе не обязательно. Мика. Он сумасшедший, он сам не знает, чего хочет, и ты не должен поддаваться ему! Он только того и ждет, чтобы ты сдался, а он бы вдоволь посмеялся над твоей слабостью. — Я знаю, я все это знаю, — язык Юу ворочался с трудом, то ли от множества скопившихся мыслей, то ли от дозы спиртного. — Но… дело в том, что я тоже… хочу любить его… — Юу, — выдохнул Глен, воззрившись на друга. — Надеюсь, ты это не серьезно. И потом пожалеешь, что позволил себе даже эти мысли. — Я не знаю, что теперь мне делать… Я запутался, — прошептал Юу. — Это невозможно, — Глен снова отвернулся. — Ты погубишь себя этой связью, она разрушительна для вас обоих. Ты видишь сам, что ваш союз невозможен без каких-либо препятствий. Мика ни за что не изменится, и ты всю жизнь будешь страдать из-за него. Я с самого начала предвидел этот итог и как мог пытался уберечь тебя, но ты избрал другой путь. — Я оказался дураком, таким же безнадежным дураком, как и все… — слабо усмехнулся Юичиро, расслабляясь в кресле. — Но еще не все потеряно. Еще можно все исправить, именно сейчас, пока вы еще не настолько близки… Ты еще можешь спастись и не обрекать свою будущность на терзания. Ведь он иначе не сумеет. Он мучается сам и мучает всех, кто рядом с ним. Ты понимаешь это, Юу?! — Глен обернулся, готовый продолжить свою только начавшуюся пламенную речь в попытке отговорить товарища от явной роковой ошибки, но тот, кому он хотел донести очевидную истину, уже спал. Вздохнув, Глен взял с дивана плед, укрыл им друга и забрал из его рук банку. — Я буду надеяться, что когда ты проснешься… Ты забудешь о том, что говорил мне, — прошептал Ичиносе, сжимая в руках пустую банку.

***

— Э, куда намылился?! — вцепился в запястье блондина мертвой хваткой старшеклассник, уже готовый удалиться с ним в более укромное место, а тот вдруг взбрыкнул и предпринял попытку убежать. — Пусти меня, ты отвратителен и целуешься мерзко! — вырывая руку, выкрикнул Шиндо. — Кто тебя вообще целоваться учил?! — Ах ты, дрянь, ты еще оскорблять меня будешь?! Да благодарен должен быть, что я на тебя вообще посмотрел! Теперь, — он притянул Мику к себе и, схватив за горло, впился грязным поцелуем в его губы, — не вырвешься. Будешь орать, ударю, а если не пойдешь, куда скажу, и вовсе пожалеешь, что на свет народился. Я тебе не Нагашима, над которым ты можешь издеваться, а он все это будет спокойно заглатывать! — Нет! Не пойду я с тобой никуда! — Пойдешь! А не то… Микаэль взвизгнул, когда его запястье сдавили чуть ли не до хруста в костях. — Не ори! — тотчас заткнул ему рот старшеклассник. — Эй, Табата, — к ним приблизилась и остановилась в паре метров компания парней. — Чего, проблемы с домашними животными?! Все дружно захохотали. — Вы че притащились? — раздраженно покосился на них Табата, при этом продолжая удерживать Микаэля. — Сваливайте, у меня тут игра намечается. Мне компания из свидетелей не нужна. — Это я для тебя «игра»? — взбесился еще больше Микаэль. — Ну, а что? — криво ухмыльнулся старшеклассник. — Для чего ж ты еще нужен? Позабавиться. Вон ты какой, весь притягательный… Ты ж сам этого ждешь, только корчишь из себя недотрогу. Стой смирно. — Нет, отпусти! — вскричал Шиндо. — Да хватит тебе, — тряхнул его парень. — И как ты с ним управишься-то? — хмыкнул один из подоспевших дружков. — Свалите, а то и сами под горячую руку попадете, — прошипел Табата и потянул Микаэля за собой. — Пусти, сволочь! — чувствуя, что его силы значительно уступают силам этого парня, Микаэль впился зубами в чужую руку. Взвизгнул от боли, старшеклассник тотчас отпустил его. Пользуюсь секундной свободой, Мика, что было прыти, устремился прочь. — Э, а ну хватайте его! Уйдет! Догоняй! — почуяв новую для себя забаву, вся компания кинулась вслед за убегающим, который изо всех сил мчался как можно дальше. Выбежав на улицу, он устремился вдоль учебного корпуса. — Тьфу, придурошный! Звереныш какой-то, — потирая руку, на которой зияли следы от укуса, плюнул Табата и зло поглядел в сторону, куда сбежала его жертва. — Отделают тебя знатно, как нагонят.

***

Прихрамывая, держась за плечо, Микаэль идет вдоль стены школьного здания. Невидящий взгляд устремлен в никуда. Силы иссякают, и он приваливается к стене. Тяжелое дыхание вырывается из груди, пока, закрыв глаза, юноша пытается прийти в себя после бешеной погони. Его всего трясет, голова готова взорваться. — Юу… Юу… где же ты? Почему ты не со мной? Мне так плохо… так плохо… Где ты, Юу? Обними меня… Скажи мне что-нибудь… — шепчут дрожащие губы в пустоту безлюдного сада. — Спаси меня… Юу… Уже к вечеру Микаэль возвращается домой. Сердце греет лишь одна мысль, что сейчас он увидит Юу, и что бы ни было пару часов назад, все забудется в одночасье и станет легче. Но снова пустой, холодный и темный дом раскрывает свои объятия заблудшей, мечущейся душе. — Где же ты, Юу?.. — в отчаянье произносит Мика. Его голос слаб и срывается. Он с трудом добирается до спальни и, падая на сложенную постель брата, еще долгое время мечется, доверяя свою душевную и физическую боль равнодушному безмолвию серых стен.