Юное сердце на Розе Ветров

Юичиро, как он успел признаться сам, уже бывал как-то раз в кабинете директора школы. Тогда он испытывал крайне неприятное чувство, потому как мало того, что в первый день в школе его вообще вызвали к директору, так еще и воспоминания былых лет, когда буквально каждый день их пребывания с Микой в младшей школе оканчивался визитом в этот злосчастный кабинет. Сейчас, невзирая на подобное обстоятельство, в котором он совершенно не знал для чего его вызывают, он как ни странно был абсолютно спокоен и лишь упоминания учащихся о новом директоре, не внушающем доверия, навевало совсем незначительное волнение. Итак, вновь спустя несколько месяцев Юу очутился в этом кабинете. Ему сразу бросились в глаза произошедшие здесь перемены. С одной стороны все осталось на местах, в интерьере ничего не изменилось, однако чувствовалось, что человек, обитающий тут, совсем не склонен к радушию. «Как здесь неуютно. Просто отвратительно, чувство, будто на тебя ведут охоту, причем ты ненавидимая жертва», — это была первая мысль, посетившая голову юноши, когда, постучавшись, он вошел в кабинет. Посреди этой ауры недоброжелательности восседал в черном кресле и сам нынешний хозяин. Он был полностью под стать описываемой атмосферы. Тонкие черты лица, глубоко посаженные пронзительные темные глаза выдавали в нем человека жесткого, несмотря на привлекательную внешность, пугающе властного и умного. Но ум и весь ход мыслей этого человека был далек от того совершенства, которое могло бы преобладать в этом существе, избери он для себя менее извилистый и губящий душу путь. — Здравствуйте, Вы хотели меня видеть? — прикрывая за собой двери, спросил Юичиро. Встретившись с взором этих глаз, будто бы видящих насквозь все его мысли, Юу невольно поежился, однако виду не подал, что это его как-то задевает. — Проходите, — сказал Шино Мори, наконец сумев рассмотреть ученика поближе, а не как до этого — на расстоянии, пока Юу проходит по коридору в толпе одноклассников. Разглядев поближе весьма привлекательного юношу с изумительными изумрудными глазами, так ярко выделяющимися на смуглой коже, Мори на мгновенье поколебался в своем решении, однако еще раз окинув быстрым взглядом парня, он, что-то определив для себя, уверенно задал следующий вопрос: — Вы знаете, для чего я Вас вызвал? — Нет, — честно ответил Амане. — И даже не предполагаете? — поднял бровь мужчина, сохраняя на лице хладнокровие. — Если Вы о том случае в столовой, так там ничего не было. Я был рядом и могу с уверенностью подтвердить… — Нет-нет, дело не в этой глупости, затеянной учениками из-за спора. — Тогда не объясните ли Вы мне в чем дело? А то я правда не понимаю. — Не понимаешь, — тихонько усмехнулся себе под нос Мори. — В таком случае, у меня для Вас неприятное известие, — все тем же сдержанным тоном произнес он, подняв острый взгляд на мальчика. — Неприятное? — содрогнулся Амане. Чувство, будто его сжимает невидимое кольцо, усилилось. — С прискорбием, как и каждый педагог не сумевший добиться должного результата в воспитании ребенка, я сообщаю Вам, что с этого дня Вы отчислены из нашей школы. — Отчислен?! — отшатнулся Юичиро. Будто молнией ударило в него это сообщение. — Как отчислен? За что? — выдохнул он, широко распахнув глаза от ужаса и удивления одновременно. — За несоответствие, — коротко ответил Мори без капли сочувствия и сострадания во взгляде. — Что это значит? — Право же, Вы только доказываете, что решение было принято верно, — хмыкнул Мори. — неужели Вы не помните результата последнего теста? — Он составил почти 70 баллов, разве этого мало? — нахмурился Юичиро, у которого даже пугающая аура этого человека не могла задушить порывы природной справедливости. — Почти 70, еще не 70, — строго заключил Шино. — Вас должны были поставить в известность о том, что первые две недели идут как испытательный срок для учеников, в конце которых те, кто не справились, будут автоматически исключены из школы. Это решение было вынесено на совете учителей на второй день после назначения нового директора, то есть моего. Юичиро было открыл рот, дабы возразить, но Мори сделал соответствующий жест рукой. — Вы, конечно, можете сказать, напомнив, что достаточно долгое время отсутствовали, что же в таком случае у меня имеется, — одновременно мужчина взял в руки какие-то бумаги и внимательно поглядел на строчки, изученные гораздо раньше, — весьма внушительный список претензий к Вам как к одному из главных нарушителей порядка и дисциплины в школе и к тому, кто еще до получения травмы достаточно снизил свои показатели, чтобы быть в итоге отчисленным. На основе всего этого было принято решение отстранить Вас от занятий в нашем заведении. С этого дня можете начинать поиски новой школы. — Меня в самом деле отчисляют? — упавшим голосом переспросил Юичиро. — Я не привык повторяться дважды, молодой человек. Можете прямо сейчас уйти, но если Вам угодно, останьтесь до конца дня. Правда, это уже не имеет смысла, — добавил он, искривив губы так, словно пытался улыбнуться. — Всего доброго. Пришибленный этим известием, Амане как сомнамбула покорно двинулся к двери, однако сделав всего пару шагов, он вдруг круто развернулся на каблуках. — Но, но это же несправедливо! — весь дрожа, высказал он. — Несправедливо мечтать поступить в лучшую школу префектуры, а потом растрачивать себя на глупые конфликты и поверхностное отношение к учебе, — холодно заметил Мори. — Или Вы полагали, что школа всегда будет покрывать отстающих и неблагополучных? Вы сами сглупили, проникнувшись вседозволенностью и попустительством, характерными для прошлого директора, которые я намерен вытравить на корню. Вот оно что, вот что происходило со всеми парнями. Они точно также попали под гряду новых указаний, отныне определяющих направленность школы. Юичиро сочувствовал тем ребятам, но так глубоко как сейчас его не пронимала их беда; теперь же, когда и сам оказался в их шкуре, Юичиро был вне себя от злости и несправедливости, и полностью раздавлен безысходностью положение. Ведь если ничего не смогли поделать с этим выпускники, большинство из которых имели хорошие связи, то что сделает он, обычный мальчик из самой простой среднестатистической семьи? Тут нет смысла даже пытаться защищаться — проигрыш предрешен заранее. Юичиро вышел в коридор, находясь в каком-то наркотическом состоянии. Он даже не сразу понял, что к нему кто-то бросился. Только через минуту осознав реальность, он удивился тому, что перед ним бледное лицо Мики. — Откуда ты взялся? — Юу, — взволнованный состоянием брата, Микаэль держал его за руку и вглядывался в опустевшие зеленые глаза, — что случилось? Зачем тебя вызывали? Ты выглядишь ужасно! — Мика… — Юу отвел брата в сторону, как можно дальше от этого треклятого кабинета, от которого за километр веяло жаждой безжалостно уничтожать всё прекрасное и цветущее, — меня… меня исключили из школы. — Что? — распахнул глаза Шиндо. — Ты шутишь? За что? — Извини, — Юу высвободил руку и зашагал по коридору. — Я сейчас не могу это обсуждать. Я пойду домой, мне нужно побыть одному. Возвращайся в класс. Зачем ты вообще прибежал, урок же идет. — К черту эти уроки! — бросил Микаэль, как всегда открыто выказывая свое пренебрежение к учебе. — Прекрати! — выдохнул Юичиро. — Отправляйся на занятия! Не хватало еще, чтобы тебя следом за мной выгнали! Подумай хоть немного о родителях, что они скажут! Хотя бы раз! Не валяй дурака и возвращайся на занятия! — Словно обессилев от выпада, Юичиро с горечью произнес: — Что я им скажу? — Юу… — Мика хотел было коснуться его рукой, но Амане не дал ему этого сделать. — Иди в класс. Это единственное, о чем я тебя сейчас прошу, — с этими словами он двинулся по коридору, сжимая в руке папку с документами, отданными ему Мори. Оторопевший от реакции Амане, Микаэль стоял в растерянности и провожал глазами брата, не смея броситься за ним вдогонку. Зато когда к нему вернулась способность соображать, он бросился обратно к кабинету. Однако сколько бы он не стучал, дверь была заперта. Видимо пока они разговаривали с Юу, Мори покинул его.

***

— Что за шум? — услыхав, как-то отчаянно пытается добиться аудиенции, громко стуча в двери, а после несдержанно объясняется с его помощником, холодно спросил Батори вошедшего к нему мальчика-секретаря. — Простите, господин председатель, к Вам там посетитель, — учтиво доложил первогодка. — Посетитель? — изогнул бровь президент школьного совета. «Не самое подходящее время для визитов. Все же идет урок… Впрочем, если это тот, о ком я думаю, то такая мелочь, как неоконченные занятия его не волнует…» — Вернее, не совсем к Вам, а к господину Доджи. — И кто же это? — полюбопытствовал Ферид, когда второе чувство уже подсказывало ему ответ. — Микаэль Шиндо, он хочет увидеть Вашего заместителя. — И для чего же ему понадобился Шикама? — насмешливо осведомился Батори. — Он не назвал причины. Но он выглядит очень взволновано. Должно быть, что-то крайне важное, — почтительно по отношению к президенту и равнодушно по отношению к проблеме Микаэля отозвался мальчик. — В таком случае его здесь нет. Если Микаэлю нужно обсудить что-либо, пускай обсудит это со мной. Я закончу работу и обязательно приму его, — сказал Ферид с едва уловимой усмешкой на губах и склонился над документами. «Неужели он уже знает?..» — Он сказал, что ему нужен именно господин Доджи. — В таком случае ничем не могу помочь, — ядовито хмыкнул Ферид и, поклонившись, мальчик вышел из кабинета. — Прошу прощенья, но тот кого Вы ищете, отсутствует, — сообщил он Мике, ожидающему в коридоре. — Этого не может быть! — выдохнул Микаэль. — В его кабинете тоже заперто! Где ему быть как ни здесь?! — Не могу знать, простите. Вы можете поговорить с господином председателем. — Черт! — об этом и речи быть не могло, потому раздосадованный Микаэль направился прочь. Насмешливо поглядев ему вслед, мальчик-помощник только пожал плечами и закрыл двери кабинета. Ферид продолжал работу у себя за столом, когда через смежную дверь к нему вошел Шикама, также просматривая какие-то записи в папке, которую он держал в руке. — Мне показалось или тут что-то было? — полюбопытствовал он, приближаясь к столу. — Ничего особенно, — заверил его Ферид. — Обычные жалобы, каких поступают сотни ежедневно. — Вот как, — усмехнулся Шикама. — Понятно. Вот, погляди, я тут кое-что отыскал… — с этими словами он опустил папку на стол и сам склонился над ней. Ферид также заинтересованно взглянул на бумаги. Усердная работа в кабинете председателя возобновилась в том же благоприятном ключе, как прежде. — Нет, нет, — твердил Микаэль. Обессилев от волнения, он припал спиной к стене. — Я должен узнать, я должен все узнать. Я должен найти хоть кого-нибудь, кто скажет мне, какого черта исключили Юу и кто за это ответит. В этот момент прозвенел звонок. Из кабинетов повалили толпы учеников, заполнив коридоры. Никто не замечал белокурого юношу, терзаемого личными проблемами, все шли мимо хохоча и болтая о своем. — Мика, что ты тут делаешь и где Юичиро? Шиндо в испуге вскинул голову, так что его золотистые кудри на секунду взмыли вверх и снова легли на плечи. Перед ним были Глен, Шинья и Кагуразака и все трое внимательно глядели на одноклассника. — Сначала один сбежал еще до урока, затем второй, и оба так и не явились обратно, — продолжил Ичиносе. — Мика, где Юу? — Дома… наверное, — опустив глаза, прошептал Микаэль. — Дома? — переглянулись друг с другом парни, после чего Глен снова взволновано взглянул на Мику. — Почему он дома, разве что-нибудь произошло? — Понятия не имею, — дрожащим тоном выдавил Микаэль и что было сил рванул прочь. — Эй, куда, Мика, что произошло?! — в растерянности кричали ему вслед друзья. Однако Микаэль их не слышал, он несся прямиком на второй этаж. Сердце затрепетало, разум наполнился одновременно и негодованием и волнением, когда глаза увидали приоткрытую дверь в кабинет директора школы. Что есть духу, Шиндо бросился туда. Он залетел в кабинет задыхающийся, растрепанный и озлобленный. Шино Мори только совсем недавно возвратился и даже не успел толком сбросить пальто и занять свое место за столом, как к нему в кабинет без стука влетел мечущий молнии ангел. На секунду дыхание мужчины прервалось, когда он встретился с этим прожигающим ненавистным взором синих глаз. Так ярко они напомнили ему о чем-то, гнетущем его по сей день. Однако он мгновенно взял себя в руки и сдержанно обратился к мальчику, вблизи еще более прекрасному и нежному чем издали. — Вижу, у Вас ко мне неотложное дело. Так говорите. — За что был исключен Юу?! — выпалил Микаэль, стараясь подавить в себе то странное сковывающее чувство, возникшее в тот же миг, как он очутился в кабинете и в особенности когда его пронзили черные глаза нового директора. Нечто подобное ощущал и Амане, пребывая здесь. — За что Вы его выгнали? «Настоящий маленький дьявол, — подумал Мори, — но в то же время совершенен, как любой святой. Даже не верится, что такая посредственность произвела на свет нечто подобное… Но, по правде говоря, в нем нет ни капли от матери… а вот от тебя…» Непонятная для Микаэля улыбка скользнула по тонким, обычно равнодушным, сомкнутым губам мужчины. Если бы Шиндо был в ином состоянии, он бы возможно и задумался над причиной возникновения этой улыбки, но поскольку он пребывал в бешенстве из-за Юичиро и несправедливого решения этого человека, ему не было никакого дела до того, почему тот улыбается. — Юу? — усмехнулся Мори, сбрасывая пальто и вешая его на вешалку в углу кабинета. Затем он стал медленно обходить Микаэля, при этом его глаза не отрывались от юноши, изучая все его черты. — Юичиро Амане! — хмуро напомнил Шиндо, следя за ним глазами до тех пор, пока он не оказался у него за спиной. — Тот, кого Вы несколько минут назад вынудили уйти. Так вот, если Юичиро выгоняют из школы, то знайте, я… — Боже мой, как ты вырос, прямо не узнать, — прервав Мику, с какой-то странной мягкостью в голосе, произнес этот пугающий человек, опустив свои изящные руки на хрупкие плечи мальчика, который был на голову ниже него ростом. — Что? — распахнул глаза Микаэль; по телу прошла ледяная дрожь от этого прикосновения. — Что происходит? — Микаэль, наконец-то я могу как следует рассмотреть тебя, поговорить с тобой… Я очень долго ждал минуты, когда смогу остаться с тобой наедине. Прошло много лет с тех пор, как я видел тебя еще ребенком, только тогда ты не узнал меня. Ты вообще ничего не знал обо мне, о том кто я… О нас… Непонятное волнительное чувство сжало в тисках сердце Мики, оно бешено забилось в груди. В то же время некий первобытный страх овладел разумом Микаэля, как в тот раз, когда он впервые увидел этого человека у ворот школы и который словно пронзил его взглядом. Чувство опасности тогда и теперь вспыхнуло в сознании, как спасительный лучик, заставляющий бежать на его свет, подальше от всяких бед. Юноша отпрянул и, резко обернувшись, со страхом и недоумением взглянул в эти строгие, колючие глаза. — Что здесь происходит?! — ощетинился Микаэль. — О чем ты говоришь? Каждый раз, когда ситуация становилась нервной, Мика забывал о субординации, зачастую переходя с почтительного обращения на самое банальное «ты». Так было и сейчас, когда Шиндо был не в меру встревожен словами и действиями этого отталкивающего человека. — Мика, тебе нужно присесть, ты выглядишь слишком обеспокоенным, — с этими словами Мори хотел взять Мику за руку, дабы отвести его к дивану у окна, но стоило ему только коснуться Микиной руки, как тот отдернулся. — Не трогай меня! — злобно прошипел Шиндо. — Ты и впрямь ведешь себя своенравно, можно сказать даже дико, — усмехнулся Шино Мори, поглядев на свою руку, которой хотел дотронуться до мальчика. — Впрочем, не удивительно, — он сжал ее в кулак и опустил, устремив ровный взор на Мику, — ведь я для тебя совершенно чужой человек, по крайней мере, ты так думаешь, а ведь я… — Мори весьма величественно вскинул голову, чтобы не мешали падающие на глаза черные пряди, — Я твой отец, Мика. Шиндо остолбенел. Ничего даже отдаленно подходящего по смыслу он не ожидал услышать здесь и сейчас, всего-навсего придя сюда, дабы высказать нынешнему директору все свое возмущение. Известие буквально парализовало его, пригвоздив к месту. Это было еще неистовей, чем когда он узнал, что будет жить в одном доме с Юичиро. «Он ненормальный», — вспышкой молнии сверкнуло в мозгу побледневшего Шиндо. — Ты потрясен, не так ли? И должно быть не веришь мне? — видя, как замер на месте ребенок, сказал Мори, не воспринимая это с удивлением. Он ожидал такой реакции. — Ведь столько лет твой так называемый отец лгал тебе, скрывая правду. — Отец? — тихо переспросил Микаэль, который, казалось, впал в транс, но затем он разразился истеричным смехом. — Мика, — на секунду испугался Мори и уже сделал первый шаг, но остановился когда Мика взглянул на него. — Ха-ха-ха! Отец?! Это шутка такая? — К сожалению, — мрачно отозвался Шино, отводя глаза, тем самым давая понять, что здесь совсем не до обманов. — Я все время добивался встречи с тобой, но Натан постоянно препятствовал нашему воссоединению. На самом деле, он твой дядя, который заключил фиктивный брак с родной сестрой. Она тяжело перенесла роды, это буквально разрушило ее здоровье и тогда они расписались, чтобы у Натана не было проблем с опекой в случае ее смерти. Он слишком ревностно оберегал тебя от меня. Я пришел в эту школу с целью найти своего сына, чтобы он не смог помешать нам увидеться и… — Правда что ли?! Хах, ну раз ты в самом деле отец, — насмешливо и дерзко взглянул на него Микаэль. — И так печешься обо мне, а ты ведь печешься, не так ли? — Разумеется, но к чему это? — Если так, то какого черта ты выгоняешь Юу из школы?! Ты знаешь, что он мой брат! Так зачем тогда?! — выкрикнул Микаэль, весь дрожа от перевозбуждения. — Успокойся, я прошу тебя, — однако в тоне Мори звучал больше приказ, нежели просьба. — Что до твоего брата, Юичиро, так это вынужденная мера. Этот мальчик принес слишком много разногласий своим появлением. За ним числятся определенные недочеты и, рассмотрев их, было единогласно принято решение исключить этого мальчика из числа учеников. — Какие такие недочеты! Юу с первого дня показал себя как прилежный ученик! Ни одна живая душа, спроси кого хочешь, не скажет тебе, что Юу был отвратительным учеником и человеком! — Это так, я с тобой согласен, но есть еще один нюанс. — Какой? — К сожалению, ему в вину ставится нечто более серьезное, нежели обычная успеваемость или несколько устроенных драк, — произнес Мори таким тоном, словно и впрямь сожалеет. — Это неофициально, однако этот факт является серьезной проблемой, когда речь заходит о молодом коллективе. Я смог получить это место только при условии, что очищу эту школу от всего неподобающего, непристойного, в общем, всего того, что пятнает честь школы имеющей такой высокий статус. А Амане Юичиро… — Мори на секунду задумался, будто соображая говорить или нет, — как мне ни прискорбно это сообщать, был неоднократно замечен в связях, порочащих звание ученика нашей школы. — Юу? В чем ты его обвиняешь? — ужаснулся Микаэль. — Не я, — уточнил Мори. — Люди, стоящие выше меня и лучше нас с тобой знающие обстановку в школе. Они непреклонны в своем решение избавиться от людей, способных склонить на кривую дорожку других. Юичиро даже не пытался скрыть глубокую, отнюдь не платоническую заинтересованность в своих товарищах, чем плохо действовал на окружающих. — Юу обвиняют, — Мика даже не мог произнести это вслух, — в совращении? Да это же полный бред! Кто выдумал такое?! И главное, какой идиот поверил в то, что это правда! Да в этой школе полным-полно уродов, которые в самом деле заслуживают изгнания! Ублюдки, которые по-настоящему делают жизнь учеников невыносимой, и вы ничего им не делаете, а обвиняете человека, который никогда бы не пошел на подобное?! В министерстве взаправду сидят одни психопаты?! — Микаэль, я прошу, выслушай меня, — Мори все-таки схватил Шиндо за запястье. — В деле Юичиро решаю уже не только я, и решение не подлежит обсуждению. Я не могу влиять на этих людей, это они влияют на меня. Я хотел тебя увидеть, чтобы поговорить о нас. Мика, пойми, я жду этого разговора много лет, я хочу… — Хватит, — выдернув руку, Шиндо холодно взглянул на мужчину. — Если ты действительно приходишься мне родным отцом, как говоришь, то докажи это — сделай так, чтобы Юичиро остался в школе. Тогда я, может быть, выслушаю тебя. С этими словами Шиндо, хранящий внешнее спокойствие, направился к двери. — Я уже сказал, это невозможно, — напомнил Мори. — Неужели ты не слушал? — А ты постарайся, папа, — усмехнулся Микаэль и, махнув рукой, вышел из кабинета. Плотно сжав губы, Мори несколько секунд смотрел на дверь, в надежде, что мальчик вернется, однако этого не происходило. Тогда он прошелся по кабинету, постоял у окна, а затем сел в кресло и задумался. — Он ни черта мне не поверил, думает, что я разыгрываю его. Ну да бог с ним, главное, я дал ему зацепку и теперь он будет сомневаться, и рано или поздно все равно придет ко мне. Потому что только я сейчас могу помочь ему. А парень-то с характером, — откинувшись на спинку кресла, хмыкнул Мори и поднес к губам сигарету. — С таким будет сложно. Если еще в кабинете Микаэль сохранял подобие спокойствия, то оказавшись в коридоре, ему буквально прорвало. Разум отчаянно метался. «Отец… Отец, не может быть. Это вранье! Натан. Дядя? Как так может быть! Натан мой отец, он не может быть моим дядей! И Юу! Он не может быть отчислен! За что?!» Ничего не видя перед собой, Микаэль несся по школьным коридорам. К тому времени, как он вышел из кабинета и бросился бежать, не замечая никого из присутствующих, прозвенел звонок. Внезапно, будучи в холле, Шиндо вдруг налетел на кого-то. Но не сбил, а словно угодил в объятия. Теплые, нежные. В первую секунду он подумал, что это Юичиро, который все же не ушел, а вернулся забрать его домой. Со всей страстью он прильнул к ученику, вцепившись в его пиджак и спрятав лицо у него на груди. — Я схожу с ума! Мне так плохо! Сердце разрывается! Спаси меня, пожалуйста, сделай что-нибудь, что угодно, я не могу так! — сбивчиво твердил он, ощущая как раскалывается его голова от бешеных толчков крови, гонимой взволнованным сердцем. — Успокойся, — зазвучал чей-то вкрадчивый, приятный голос, а чьи-то руки нежно обвили Мику, — тебе нужно отдохнуть. Пойдем со мной. Я знаю одно подходящее местечко. Услыхав голос, вовсе не принадлежащий Юичиро, но в тоже время не незнакомый, Микаэль вскинул голову. — Шикама… — почти незаметно вздрогнул Микаэль, но сил на то, чтобы высвободиться из чужих рук, у него практически не было. — Я искал тебя… Где ты был?.. — Мика беспомощно уткнулся лбом в грудь Доджи. «Так вот что это были за жалобы», — мысленно усмехнулся Доджи, а вслух произнес: — Пойдем, ты не в себе… Тебе нужно привести нервы в порядок, ты сильно перенервничал. И вот так, поддерживая Микаэля, Шикама Доджи, набросив на плечи Мики свой плащ, вывел его на улицу, где заместителя президента ожидала его машина.