***
— Ах, не могу, какой же он хорошенький! — восклицает одна из девиц. Молитвенно складывая руки, она не отрывает восхищенного взгляда от юноши, сначала в одиночестве прогуливающегося по двору, а после присевшего передохнуть на скамью, расчистив себе место от редкого снега. Задумчивый и отрешенный от всего мирского взор синих, как морская гладь, глаз, ни разу не обратился туда, где толпилась кучка вышедших из соседнего дома девушек в пестрых, безвкусных, как у большинства провинциалок, но по-своему привлекательных одеяниях. — Что ты заладила, хорошенький, миленький, распрекрасненький, — фыркнула другая, раздражаясь от бесконечных восхищений подруги. — Иди и познакомься. — Познакомиться! — страх прошелся по ее лицу. — Нет, нет, что ты, я не могу. — Ха, чего, струсила? То же мне, святая простота. Чем он отличается от других? — Не знаю, — медленно проговорила девушка, обращая взгляд своих черных глаз в сторону скамьи, — но отличается. Он не такой как остальные. В нем я чувствую что-то такое потаенное… Особенное. У него есть какая-то тайна. — Какая еще тайна? То, что у него и его сожителя явные проблемы, из-за которых они свалили из дома, так это и так ясно. Глупая ты, вечно ищешь проблемы на пустом месте. — Это другое, — возразила девушка, совсем не обидевшись на слова подруги. — Что-то серьезнее, гораздо глубже, чем может показаться. — Что за речи такие? — насмешливо бросила подруга. — Не нам задумываться о чужих тайнах, — покровительственно сказала она и оперлась плечом об угол дома, подле которого собралась их компания. — Просто пойди и предложи ему. С загадкой или без, а он вряд ли откажет такой очаровашке во внимании. Тогда поймешь, что далеко от всех наших знакомцев этот не отъехал, да прекратишь вздыхать, а то от твоих причитаний я скоро впаду в ненавистную мне депрессию, и первая кто от этого пострадает — это ты. — Подойти? Мне? К нему? — воскликнула девушка, содрогнувшись не меньше чем в первый раз. — Ну, — флегматично повела плечом подруга. — Это невозможно, — покачала головой девушка. — Я не стану. — Ах, и когда ты стала такой трусихой? Поражаюсь тебе. — Я не трушу, брось, — усмехнулась та и мечтательно поглядела на парня, сидящего в полном одиночестве. — Я просто знаю, что ничего не добьюсь, вот и всё. Он прогонит меня. Кто я для него? Дешевая девка из подворотни. — Ну конечно, а он сын миллионера, случайно зашедший сюда на скамейке посидеть, и естественно, его не привлечет здешняя потаскуха, — продолжала свои глумливые речи подруга. — С чего ты взяла, что он чем-то лучше тебя?! Ты посмотри на него! Ничего примечательного кроме смазливой мордашки иностранца в нем нет! — Ты ошибаешься, — холодно отозвалась молодая девушка и, отвернувшись, сделала вид, что ее заинтересовал разговор приятельниц. — До чего же ты еще глупа и наивна, — усмехнулась ее подруга, презрительно глянув в сторону белокурого юноши. В то же время Микаэль, не зная, что в нескольких метрах от него идет довольно оживленное обсуждение его натуры уличными девицами, устав сидеть в комнате, вышел прогуляться. Немного пройдя по району, он вернулся обратно к своему двору, так как вокруг не было ничего хоть немного достойного его внимания. А идти в более приемлемые места без Юичиро он не хотел. Поэтому, сидя на скамье и получше укутавшись в куртке, он ждал возвращения возлюбленного, снова отправившегося с утра на поиски работы. Тяжелые мысли о дальнейшей судьбе серой пеленой опутывали разум. Он как мог силился отогнать их от себя, думая о скором возвращении брата, который быть может принесет благую весть, но все равно мысли о доме, о родителях, об их убогом жилище, о голодном и холодном прозябании в гнилой дыре цепко впивались в него точно шипами и буквально въедались в мозг. — Привет. Микаэль вздрогнул, когда совсем рядом прозвучал хриплый голос, но, не подав виду, что испугался, обернулся к чужаку. — Ты? — нахмурился он, признав в этом типе того, кто не так давно позволил себе прикоснуться к нему и нагло поцеловать без спроса. — Узнал-таки, — ухмыльнулся мужчина и, посмеиваясь, быстро опустился на скамью рядом с парнем, забросив ногу за ногу. Тогда же в стайке девиц одна, толкнув в бок другую, на вид более миловидную, с отрывистым смешком заметила: — Вон погляди как надо. Иссе посмелее тебя будет. Он его сейчас и склеит. Учись, подруга! Девушка только с тоской поглядела в сторону мальчика и мужчины, которые скорее всего быстро придут к общему пониманию. — Не знаю, что занесло этих блондинчика и брюнетика в наши края, да только все здесь заканчивают одним и тем же. А у этого на лбу так и написано, что он один из нас. Уверяю, в ближайшее время он свалит отсюда с каким-нибудь богатеньким толстячком и забудет про своего дружка. — Как ты только можешь быть такой… — хотела возмутиться девушка, но передумав, только закусила губу. — Какой? — подняла бровь та, с циничной усмешкой глядя на подругу. Не найдя, что ответить, под пристальным взором подруги, молодая девушка стушевалась. — Ты не хуже меня знаешь, что я права.***
— Надеюсь, ты не обиделся из-за моей недавней шутки? Ну не сдержался, с кем не бывает. «А при свете дня он даже получше будет. Эх, какой ценный экспонат», — потирая подбородок с отросшей щетиной, подумал незнакомец, оглядывая сидящего перед ним парня. — Отвали, — коротко сказал Микаэль, относясь безразлично и надменно к чужой малоприятной компании. — Я тут обратил внимание, как твой сожитель — кто он тебе: брат, сват? — не важно, частенько уходит и до вечера не возвращается, а ты один остаешься. Одиноко должно быть, ждать его сутки напролет? Микаэль взглянул на него, как обычно смотрят на нечто назойливое, которое пытается всунуться в дела, его не касающиеся. — Я так думаю, — продолжал рассуждать незнакомец, — друг твой в поисках работы мечется. Шиндо удивленно распахнул глаза. — А чему ты удивляешься, это ж как божий день ясно, — усмехнулся мужчина. — Да только, не хочу огорчать тебя, но шансов у твоего знакомца отыскать работу не больше, чем у меня в президенты России выбиться. Рылом я для этого не вышел. — Что тебе от меня нужно? — хмуро осведомился Микаэль у оборванца. — Дело к тебе есть, — как-то странно взглянул на него мужчина, — вполне по силам. И оплата приличная. Короче, если у твоего дружка с работой так и не склеится, ты приходи вот по этому адресу или спроси тут за углом у парней, они круглые сутки там торчат, как найти Иссе (то есть меня) и они тебя направят ко мне, а уж я позабочусь о тебе. Отведу туда, где тебя пристроят как надобно. Можешь сам приходить, как совсем прижмет, можете вместе с твоим дружком. С этими словами он вложил в руку Микаэлю листочек с криво начертанным там адресом и, считая свой долг исполненным, поднялся с лавки. — И что там? — холодно осведомился Мика. — Я ж говорю, тебе в самый раз будет, — криво усмехнувшись, ответил Иссе и исчез за ближайшим углом. Мика долго смотрел на клочок грязной бумажки, рассуждая выбросить его или оставить пока при себе. Идти он, конечно, не собирался, но что-то потаенное в душе не позволяло просто взять и выбросить злосчастный листок с адресом. А когда к нему подошла миловидная девушка с каштановыми, закрученными в мелкие колечки волосами и поздоровалась, он машинально спрятал листок в карман курточки. Микаэль еще не отошел от встречи с тем грязным типом и его своеобразного предложения, потому устремил крайне неприветливый взгляд на девушку. Ощутив кожей, что она совсем некстати, девушка смутилась. — Извини, я не вовремя, да? — со смущенной улыбкой, спросила она. — Пожалуй, — хладнокровно ответил ей привлекательный блондин. — Эм, тогда мне лучше уйти, хоть и подошла я сюда, чтобы познакомиться, но как всегда выбрала неудачный момент, — сдавленно усмехнулась она и, чувствуя, что даже после ее слов никто не думает останавливать ее, развернулась уходить. — Постой. — Да! — услышав обнадеживающее слово, она тотчас обернулась. Юноша поднялся со скамьи и теперь стоял перед ней в полный рост. И пусть его взгляд был совершенно отсутствующий, тобишь заинтересованный чем угодно, да только не ею, она все равно находила особую прелесть в этой отчужденной, гордой красоте, буквально пригвождавшей ее к месту. — Ты видела человека, что был тут со мной? — Видела, — утвердительно кивнула девушка. — Что ты о нем знаешь? — последовал следующий вопрос. — Кто он? Немного поразмыслив, она пожала хрупкими плечиками. — Его зовут Иссе. Настоящее это имя или нет, не знаю. Но так называла его моя подруга. Появляется тут время от времени, гуляет с нашими девчонками, а чаще всего играет в азартные игры. — Всё? — с некоторым безразличием осведомился Микаэль. — Всё, — опустила глаза девушка, сожалея, что не оказалась ему более полезной. — Ясно, — коротко отозвался парень и двинулся к подъезду. — Эй, постой, — всполошившись, что он уйдет, а она так ничего ему и не скажет, воскликнула девушка, смелость которой придавал взгляд подруги, неустанно следивший за всей этой историей со стороны. — Не уходи. А что если мы познакомимся? Узнаем друг друга получше? Ты ведь не здешний? Блондин остановился, но не обернулся. — Нет. — А откуда вы, не расскажешь? — улыбнулась девушка. — Ты не поняла что ли? Она вздрогнула. — Мое «нет» касалось моего желания знакомиться с тобой. Ты меня не интересуешь. Ищи другого. Жестокое признание пронзило сердце девушки. Столь безразличным отказом он ущемил ее гордость. Проигнорировал, отверг ее, а ведь женщине простить подобное тяжелее всего и, как правило, невозможно. До крови кусая губы, она провожала его глазами до двери подъезда, пока он не скрылся из виду, а потом, гордо вскинув голову, пошла обратно к стайке своих девиц, уже заранее чувствуя, как будет насмехаться над ее глупостью подруга, наблюдавшая всю эту картину своими собственными глазами.***
В этот день Юичиро воротился домой раньше обычного времени. Микаэль только успел войти в комнату и сбросить верхнюю одежду, как дверь следом за ним растворилась и вошел его сводный брат. Несколько непонятное выражение блуждало по лицу Амане, то ли он был рад, то ли глубоко задумчив, то ли встревожен, то ли все вместе. Микаэль никак не мог определить наверняка. Юу не заставил его долго терзаться в недоумении. Надо отметить, что внезапное появление Юичиро и его новости напрочь вышибли из головы Микаэля какие-либо воспоминания о предложении Иссе и клочке бумаги, что так и остался покоиться в глубине его кармана. — Мика, — Амане сразу перешел к делу, даже не став заострять внимание на том, что входная дверь снова была незапертой и, судя по всему, Мика опять вопреки его просьбам праздно шатался по улицам, — я сегодня созванивался с Гленом. — И это его слезливые речи самобичевания ввели тебя в такой ступор, что ты раньше обычного вернулся домой? — хмыкнул Микаэль, присаживаясь на подоконник. — Небось сожалеет, что пошел у тебя на поводу и не сдал нас? — Откуда ты знаешь? — поразился Юу, ибо Микаэль в точности передал слова Ичиносе. — Не важно, — он тряхнул головой, — я хотел сказать другое. Микаэль, не желая больше шутить, весь обратился в слух. — Так вот, он рассказал мне, что происходит дома. — А, ты об этом, — скучающе протянул Микаэль. — Гнилая тема. — Наоборот, — не согласился с ним Амане. — Послушай, — он приблизился к любовнику. — Он рассказал, как говорил с моей матерью, он передавал ту просьбу, о которой я тебе говорил, и знаешь, что она сказала? Мика повел плечом. — Родители страшно жалеют о своем поступке, повлекшем за собой наше бегство, они готовы принять нас, несмотря на нашу связь. Ты понимаешь? — Понимаю, — в словах Микаэля не было того оживления, на которое слабо надеялся Юичиро. — И это Глену сказала твоя мать? — Да, слово в слово. Глен не стал бы привирать или добавлять что-нибудь от себя. — Еще бы, — фыркнул Мика. — Они всё поняли и примут нас. — И ты поверил? — насмешливо бросил Шиндо. — А почему нет? — обиделся Юу. — Почему я не должен верить словам моей матери, которая мне никогда не лгала. — За исключением того дня, когда не довела до твоего сведенья, с кем тебе отныне придется жить в одной комнате, — заметил Шиндо. Юу закусил губу, не смея возразить правде, но согласиться с Микой все равно не мог. — Может быть своей матери ты и веришь, — продолжил Микаэль после минутной задержки, — и я даже допускаю, что она говорит искреннее, но своему отцу я не верю ни на грамм. Странно, что ты так наивен после всего, что узнал о нем сам. — По-твоему… — Юичиро поднял на Мику грустный взгляд, — он лжет? И это обман? «Он тоже не поверил. Только в отличие от меня он даже не колебался… Как ему это удается?» — Наверняка. Он специально затеял эту игру, лишь бы только мы вернулись. Ничто не сдвинет моего отца с его точки зрения, никакие доводы, — твердо заявил Микаэль. — В конце концов, обманывать меня ему не впервой. — Мика, — Юу пристально посмотрел на партнера, удрученно склонившего голову. — Сколько я тебя знаю, ты все время обвинял Натана исключительно в невнимательности к своему сыну, а теперь что же получается? Делаешь его лгуном? Откуда такая перемена? — Поверь, у меня есть все основания говорить так, — безрадостно произнес Микаэль, сжимая края обшарпанного подоконника. — Я не сказал, как-то не достало времени и, если честно, — решительности, а потом мы оказались здесь и тоже было не до разговоров… — начал он так, будто был все еще не уверен, стоит ли проговаривать такие сложные вещи вслух. Достанет ли у него сил. — А теперь, по-видимому, настало время. — О чем ты? — нахмурился Амане, предчувствуя нечто нехорошее. Микаэль горько усмехнулся. — Натан мне не отец. И никогда им не был. — Не отец? Что это значит? — воскликнул Амане, пораженный до глубины души словами возлюбленного. — Как это? — А вот так, — мрачно ответил Шиндо, отведя взгляд в сторону, и рассказал Юичиро все, что узнал от Мори, когда обстоятельства толкнули его пойти в кабинет их нового директора. — Твой отец? — чуть не задохнулся Амане, услыхав не менее шокирующее объявление. — Твой настоящий отец Шино Мори? Этот… — Юу прикусил губу, чтобы раньше времени не обидеть Шиндо своим нелестным замечанием по поводу его родителя. — Представляешь? — слабо усмехнулся Микаэль. — Как такое возможно? А Натан? — изумленно глядел на сводного брата Юичиро, стараясь разобраться во всем. — А Натан мой родной дядя, брат моей матери. И как убеждал меня Мори, именно благодаря Натану я был лишен возможности воспитываться родным отцом. Потому как он изначально был против их с мамой союза и всеми силами пытался их разлучить. — Натан был против? — Юу спросил отнюдь не от удивления, ибо где-то понимал отчима, не желавшего своей сестре такого мужа. — Он не считал Мори идеальной партией для своей сестры, любовь к которой несколько превышала допустимые нормы. — Что за чушь? Ты хочешь сказать, что родные брат и сестра были… Нет! Натан не такой человек, кто угодно, только не он, — Юичиро сжался, когда поток настолько грязной правды хлынул на него. — Зато это объясняет следующее, что незадолго до ее смерти он заключил с мамой тот долгожданный брак, о котором всегда в тайне мечтал, чтобы меня записали как его родного сына, — продолжил Микаэль. — И помимо того, что он косвенно был виновен в смерти мамы, днями и ночами страдавшей от его упреков и скандалов из-за своей любви к другому, так потом он, чтобы отомстить Мори, который, невзирая на его запреты, встречался с моей мамой и еще посмел зачать меня, скрывал меня от него, лишая нас какой-либо возможности встретиться. — Мика, — Юу прямо взглянул на него твердым взором, укрепившемся в своей правоте после долгого смятения. — Это он тебе так сказал, Мори, да? — Да, это его слова, — кивнул Микаэль. — Он уверял меня, что долго ждал этой встречи и как безмерно счастлив, что теперь мы смогли, наконец, увидеться. Обещал, что теперь жизнь наша изменится, он попытается наверстать время, упущенное по милости моего дяди. Настоял, чтобы я согласился отправиться к нему на пару недель для сближения сына с отцом. — К нему? — ужаснулся Юу, представив на миг, что Шиндо отправится к этому жуткому человеку. — Угу. Вчера я должен был уже уехать вместе с ним в его дом, — ответил Микаэль. Он поведал всё, что сумел, все, что помнил, все, что уяснил. Умолчал только об истинной причине исключения Юу из школы, посчитав, что с их побегом все это уже стало неактуальным. — Ты бы поехал к нему? К этому человеку? Ты с ума сошел! — воскликнул Юичиро, ибо чем больше он узнавал подробностей, тем больше его пропитывало презрение и отвращение к человеку, посмевшему называть себя отцом Микаэля. — Как ты мог заметить, я сейчас не с ним, а с тобой, так что незачем читать мне нотации о морали, — холодно заметил Шиндо. — И более того, это было частью нашей с ним сделки. — Сделки? Какой еще сделки? — Чтобы тебя не выгнали из школы, а всего только отстранили от занятий на время. — Только из-за этого? — выдохнул Юу. — Только из-за школы ты был согласен пойти к нему? — А что в этом такого? — хмуро отозвался Микаэль. — Цена невелика, зато ты остался в школе. — Да ну ее к черту эту школу! — воскликнул Амане. — К тому же, он так или иначе провел тебя. — Как это? — недоуменно взглянул на него Микаэль. — Я много думал над этим, — вздохнул Юичиро. — И пришел к выводу, что он не оставит меня в школе. Он всего-навсего дал мне отсрочку, чтобы потом все равно выгнать меня. Я только одного не мог понять, зачем было давать мне это время. А теперь, после твоих слов, все стало на свои места. Причиной был ты. Боже, — он зажмурился, трясясь от досады, да что же это за человек такой?! — Видишь, не всем достаются такие отцы, как тебе, — безрадостно хмыкнул Шиндо. — Мой отец, что настоящий, что только воспитавший… — он махнул рукой. Такие слова из уст любовника глубоко задели Юичиро. — Мика, скажи как на духу, — серьезно взглянул он на сводного брата, собрав все силы и мысли от такого града известий, всколыхнувшего все его нервы, как осенний ветер заставляет трепетать листья на ветках. — Ты веришь в слова этого… Мори? «…этого проходимца, жалкого и гнусного лицемера, который, скорее всего, оклеветал Натана, чтобы привернуть к себе сына и отбить его у дяди, положившего свою жизнь на воспитание племянника...» Эти слова вертелись на кончике языка Амане и в любой момент готовы были сорваться, как только Шиндо начнет несправедливо обвинять отца. Конечно, Юу был поражен рассказом, и светлый образ Натана в изложении Мори сильно пошатнулся на своем пьедестале, однако в сравнении с самим нынешним директором школы, Натан был и остается тем, кого Юу уважает, невзирая на все его пороки. Интуитивно Юу не верил ни единому слову Мори, чувствуя, что за всем этим кроется нечто грязное и отвратительное. Ох, не зря ему так пришелся не по душе этот жуткий человек — истинный отец его партнера. И понятно теперь, почему он так странно смотрел на Мику в тот день, когда они встретились во дворе школы. Но почему же Мика сразу не рассказал правду? Боялся, собирался с мыслями? Не мудрено, что он молчал так долго. Такое нелегко рассказать. Юичиро не был уверен, сумел бы он так сразу все принять и осознать, если бы на него вдруг свалилось такое известие. — Да мне плевать на всё, что он сказал, — относительно спокойно ответил Микаэль. — И как бы там не случилось в прошлом, а он мне никто. Я его знать не знаю и узнать, поверь, не хочу. И согласился поехать к нему только для того, чтобы он оставил тебя в покое. — Мика, — растроганно посмотрел на него Юичиро. — А что насчет Натана, ты не держишь на него зла, я правильно понимаю? — осторожно поинтересовался Юичиро, продолжая прощупывать почву. — Не знаю, — Микаэль покачал головой, — во всяком случае, ненависти я к нему не испытываю. — Теперь я понял, — прошептал Юу. — Что ты понял? — вопросительно взглянул на него Шиндо. — Понял, почему домой ты не стремишься попасть. А я все гадал, откуда такая категоричность. — Ну, тут отвечу, что эта категоричность вызвана непреклонностью решений моего дяди, черт, даже произносить это вслух как-то дико, — хмыкнул он. — Натан, как ты сам видишь, своих решений не меняет, решил, что я не должен знать о существовании настоящего отца, и я столько лет пребывал в неведенье, пока Мори не нашел действительно достойную возможность приблизиться ко мне без ведома отца, ну и да… — Мика вздохнул. — Как только я вернусь домой, Мори снова заявит на меня свои права. Поэтому я вдвойне не желаю возвращаться обратно. Не хочу опять со всем этим сталкиваться. Лучше здесь и так, как мы живем, чем там, где всё непонятно. — И не надо. — Что? — Микаэль удивлено воззрился на Амане. — Мы сумеем прожить и здесь, кое-что уже начинает налаживаться, — тот с улыбкой глядел на него и с той же улыбкой заключил в объятия. — Что ты хочешь этим сказать? — Я нашел работу, — торжественно сообщил Амане. — Работу? Где? — В 15 минутах ходьбы отсюда. Представляешь? Сколько ходил, а туда не заглядывал. А им оказывается люди были нужны, — Юу опустился рядом с ним на подоконник. — Местечко, конечно, так себе, но зато платят регулярно. — И что ты там должен делать? — полюбопытствовал Мика. — Это не важно, — улыбнулся Юу, накрывая руку Мики своей. Не хочется произносить вслух, что ты обычный «мальчик на побегушках» у тамошнего повара. — Главное, что теперь у меня есть работа. — И теперь ты будешь уходить еще раньше и возвращаться еще позже? — с грустью спросил Шиндо. — С чего ты взял? — улыбнулся Юу. — Предчувствие. И как это предчувствие никогда не изменяет ему? Юу поражался нечеловеческой интуиции возлюбленного. Только сейчас он не хотел его расстраивать. — Пойдем, — он сжал руку Мики. — Тут неподалеку есть место, где мы сможем достойно поужинать. Можно зайти к нашему старому знакомцу, посоветовавшему эту гнилую лачугу. Вдруг он нам какую скидку по старой дружбе сделает. Прежде чем уйти, Юичиро крепко обнял Микаэля, чья жизнь действительно наполнена переворачивающими душу событиями, не последним из участников которых являлся и он сам. А после, глубокий откровенный поцелуй скрепил узы единства двух трепещущих душ.