Юное сердце на Розе Ветров

— Нужно поторопиться, — мягко проговорил Амане, обращаясь к Шиндо. — Скоро может вернуться мама. Плохо будет, если она увидит все это. Он бросил взгляд сначала на пол, на котором были разбросаны вещи, а после на Мику, чье обнаженное тело скрывала лишь белая школьная рубашка. Брат беспрекословно повиновался. Неторопливо собрав свои вещи, он удалился. — Так, — произнес Юу, выражая тем свою внутреннюю собранность и готовность. В свою очередь, застегнув молнию на кофте, он поднялся с пола. Только сейчас, всерьез подумав о безумии их желания устроить оргию прямо на полу у входа, он содрогнулся от такого безрассудства. Однако такая авантюрная затея вызвала легкую улыбку на его губах. Минут через десять облаченный в домашнее Микаэль появился на кухне, где его уже ждал Юичиро с двумя налитыми чашками чая. Настораживающая мрачность, погруженность в себя, в свои мысли лежит отпечатком на его прекрасном лице. И Юу сразу подмечает её. А ведь уже казалось, что волнение ушло. Всё снова возвращается в исходную точку, где Амане терзают догадки, а брат не торопится рассеять его подозрения. — Мика, — обратился к нему Юу, когда Шиндо сел за стол. — Так ты скажешь мне, что случилось? Отчего ты вернулся так рано? Да еще и, кхм, — он многозначительно кашлянул. — Юу, — медленно начал Микаэль, не поднимая на брата свой тяжелый взгляд, предпочитая смотреть перед собой. Ужасно тяжело было говорить. — Я решил… Я все-таки поеду к нему… — Что? — изумленно распахнул глаза Юичиро. — Что ты сказал? К кому «к нему»? — Понятно, к кому, — раздраженно взглянул на него Мика. — К Мори. — Вздохнув, он снова отвел взор от Амане. — Это самое верное решение. — Ты с ума сошел?! Ты в самом деле хочешь отправиться к этому человеку?! — воскликнул Амане и даже не заметил, как вскочил со стула. — Это он заставил тебя принять такое решение?! — Не кричи на меня, — хмуро проговорил Микаэль. — Извини, — Юу сел на место, хотя его по-прежнему трясло. Такое известие выбило его из колеи. — Я просто не ожидал. — Никто меня не заставлял. Я сам так захотел. — Мика, ты не мог, — отрицательно замотал головой Амане. — Неужели ты хочешь сказать, что принял это решение по доброй воле? — А почему нет? — возмущенно выпалил Мика. — По-твоему, я сам уже ничего не могу решить?! Мне только советчики и подсказчики нужны?! — Да о чем ты говоришь?! Как ты можешь даже помыслить о том, чтобы поехать к нему? — в отчаянье воскликнул Юичиро. — А что такого, собственно, тут страшного! В конце концов, он мой отец, и почему я не могу пожелать познакомиться с ним поближе! — Можешь! Только ты же сам говорил, что… — А теперь, говорю другое! И завтра я уезжаю к нему! — Как завтра? — упавшим тоном, переспросил Амане. — Так! И точка! — категорично заявил Микаэль и, выпрямившись, судорожно вцепился пальцами в свою чашку. Юичиро также замолчал, окончательно сраженный этим заявлением. Обоих колотило и жгло изнутри огнем, но добавить к вышесказанному было нечего. Повисла жутко напряженная тишина. Шиндо первый не выдержал. Резко отставив от себя чашку, так что на стол пролилось немного жидкости, он выскочил из-за стола и быстро ушел к себе в комнату. Юу же остался сидеть, раздираемый изнутри самыми кипящими чувствами. Возмущение, боль, неизбежность расставания, нежелание, чтобы Мика уходил к Мори, непонимание причины перемены настроения — все эти чувства разом нахлынули на него, совсем лишив способности мыслить и действовать. И все же юноша не верил, что его любовник согласился на это предложение просто так. Тому должна была существовать веская причина и посильнее той, что озвучил ему Мика. Быть может, Мори наговорил ему что-то, а может, это был банальный каприз, или такой способ отомстить Натану за годы вранья. Какой угодно вариант мог иметь место, если речь заходила о его сводном брате. И как Юу сейчас жалел, что не был в тот момент рядом с Микой, не мог присутствовать при его беседе с биологическим отцом. Поставив локти на стол, Юичиро обхватил руками голову. Теперь ему становился ясен порыв Микаэля. Безумная страсть, жажда оказаться как можно ближе. Микаэль знал, что они скоро расстанутся, вот и пытался использовать последний момент. Вкусить запретный плод прежде, чем будет изгнан на Землю. Почему он не сказал сразу? Хотя… что бы это изменило? Завтра… Юу не мог поверить, что завтра Мика уедет неизвестно куда, прямо в лапы к этому чудовищу. Пусть не навсегда, пусть на время, но расставание, что им пророчат, веет подвохом, опасностью. Все, что связано с этим мрачным человеком с колючими глазами, все пропитано ядом зла и обмана. И чтобы его Мика… отправился прямо в логово этого демона… Неужели ничего нельзя сделать? Юу уже собрался подняться в спальню к Микаэлю, чтобы попробовать спокойно обо всем поговорить, но домой вернулась Эрика и попросила его о помощи по дому. Это не помешало зеленоглазому юноше зайти в их комнату, однако Мика совершенно не желал идти на контакт и стоял на своем. — Я уже все сказал, больше добавить нечего, — категорично заявил он, сидя на подоконнике, когда Юу появился на пороге, и уже было открыл рот, чтобы заикнуться о поездке. — Можешь ничего мне не говорить. — Шиндо обратил мрачный, твердый взгляд на улицу, тем самым показывая, что их разговор окончен. Потупив взгляд, Юу собрался уйти, даже обернулся и взялся рукой за дверь. Как вдруг, словно что-то вспомнив, обратил лицо к брату. — Мика, — вполтона заговорил он. — Скажи честно, ты сам этого захотел? Несколько секунд Микаэль молчал, а потом ответил, так и не взглянув на Юичиро. — Конечно, сам. — Тогда, — печально произнес Амане. — Я не имею права запрещать тебе. Прости… Дверь за ним тихонько затворилась. Услышав приглушенный стук, Мика привалился к стене и закрыл глаза. «Так будет лучше. Лучше для всех… Позже ты всё поймешь, Юу. А пока… придется потерпеть…» Возвратившаяся домой Эрика была в некотором недоумении. Во-первых, поведение сыновей, погруженных в какие-то неведомые ей заботы, о которых они оба помалкивали, заставляло ее нервничать, во-вторых, самое основное — почему отправившийся рано утром в школу для самого простого разговора с тамошней дирекцией Натаниэль также до сих пор не вернулся домой. Более того, и на звонки он не отвечал. Об утреннем походе в школу пасынка она не имела ни малейшего представления, поскольку это было неожиданное решение, о котором знал только Юичиро, но не успел предупредить мать. Микаэль проскользнул мимо нее к двери, пока она возилась на кухне. Потому удивляться подобно сыну его преждевременному возвращению она не стала. Женщина начала уже изрядно волноваться из-за долгого отсутствия мужа, когда вдруг услышала, как к дому подъехала машина. Оставив все дела, она бросилась навстречу. — Натан, — взволновано воскликнула она, встретив мужчину на пороге. — Где ты был? Я уже несколько раз звонила тебе. Почему ты не брал трубку? Где ты так задержался? — Ты даже представить не можешь, что произошло. Я тебе позже всю объясню, а сейчас скажи, Мика дома? — Да, наверху, — растеряно отозвалась жена, не зная, как реагировать на волнение супруга. — Натан, что случилось? Ты пил что ли? — уловив шлейф винных испарений, нахмурилась она. — И сел за руль? Ты же мог разбиться. — Сейчас меня это волнует в меньшей степени. Прости, — торопливо сбросив верхнюю одежду и оставив ее жене, Натан прошел мимо женщины. Если бы он только знал, что Мика этим утром также наведался в школу, если бы он только успел перехватить его прежде, чем тот посетил кабинет Мори, быть может, решение Мики не было столь категорично озвучено сводному брату. — Натан! — позвала его встревоженная Эрика, а поскольку реакции не последовало, она, засунув вещи в шкаф, последовала за ним. «До сих пор в голове не укладывается. Мальчик мой, ты все знал, — мысленно твердил себе Натаниэль, спеша в комнату подростков. — С самого начала, и ни словом не обмолвился. Как же теперь быть с тобой? Что ты успел понапридумывать, прожив столько времени с этими мыслями?» Без предупреждения растворив дверь спальни, Натан с замиранием сердца воззрился на изящного белокурого юношу, сидящего за столом, а при его появлении обернувшемся. Глубокий, ясный, немного удивленный взгляд синих глаз смело пронзил родителя. — Мика, — выдохнул старший Шиндо, не веря, что после признания со стороны Мори этот мальчик все еще перед ним и взгляд его не исполнен ненависти и презрения. Эрика остановилась в коридоре и теперь взволновано ждала. Привлеченный какой-то суматохой, сюда пришел и Юичиро и, став подле матери, осведомился о случившемся, но та только пожала плечами. — Что такое? Я что-то пропустил? — переводя взгляд с замершего в дверях бледного отца, на толкущихся позади него мачеху и брата, ровно осведомился Микаэль. — Мика, Мика, — Натан двинулся к мальчику, который, видя его движение, поднялся из-за стола. Он совершенно ничего не понял, когда вдруг отец крепко прижал его к себе. — Мика, сынок, родной мой мальчик, — бормотал отец. — Папа, в чем дело? Что с тобой? — недоуменно воззрился на родителя Микаэль. — Папа? — Натаниэль будто впервые услышал заветное слово. Оно пробрало его до глубины души, окончательно отрезвив после нескольких выпитых в баре бутылок, которыми он пытался залить стресс от роковой встречи с давним воздыхателем. — Мика, — мужчина отстранился, но продолжая крепко держать за плечи сына, с волнением и надеждой посмотрел ему в глаза. — Ты, в самом деле, считаешь меня папой? Опешив, Микаэль распахнул глаза. По телу пробежала дрожь. Примерно такая же реакция возникла и у Юичиро, стоящего в коридоре. Одна только Эрика пока оставалась в неведенье, однако ее по-своему удивили такие слова мужа. — Я не понимаю, — произнес Микаэль, решив не сразу дать понять отцу, что он обо всем знает. — Что происходит? — Мика, это же правда. Ты ведь уже все знаешь. Ты виделся с ним. Он все рассказал тебе, так? Ваш новый директор. Упоминание о Мори прошло еще одной холодной волной по позвоночнику юноши. Он сразу помрачнел и отвел глаза. — Я так и думал, он не солгал. Он действительно видел и говорил с тобой, — отступив на шаг, прошептал Натаниэль. — Мика, — мужчина снова с горячностью привлек к себе юношу. — Прости. Прости меня за всё. Я знаю, что виноват перед тобой. Я должен был рассказать тебе правду. Но пойми, — он снова заглянул Мике в глаза. — Я сделал это только ради тебя. Только ради тебя одного. Мори, он. Ты не представляешь, насколько страшен и беспощаден этот человек. — Натан, о чем ты? Кто такой Мори? — Мам, — Юичиро жестом остановил попытку матери войти в спальню и взглянул на отца и сына. — Папа позже тебе все объяснит. А сейчас им нужно поговорить вдвоем. — Юу? — удивлено воззрилась на сына Эрика. Его взгляд сказал ей о некоторой осведомленности. — Давай сейчас уйдем? — предложил парень и, невзирая на жгучее желание остаться и дослушать, увел мать в гостиную. — Что сумею, я сам тебе расскажу. Дядя и племянник остались наедине. — Мика, поверь мне, — стараясь быть как можно более убедительным в глазах сына, проговорил Натаниэль, — все мои действия были лишь для того, чтобы оградить тебя от правды, узнав которую, ты бы ужаснулся. — Да, узнав такое, трудно не сойти с ума, — глухо ответил Микаэль, склонив голову. Несколько странная реакция Натана заставила его задуматься еще кое-над чем. «Нет. Совсем не выглядит, будто он что-то знал о Мори и уж тем более виделся с ним. Очередная ложь…» После этого он отошел от мужчины. — Узнать, что тебя растил не родной отец, а брат матери… — Я осознаю, как нелегко тебе было принять истину, как ты должно быть ненавидел меня, а может и сейчас… Но, Мика, дорогой мой, все это было лишь ради тебя. — Правда что ли? Едкая усмешка прозвучавшая в голосе мальчика, чьего лица он не видел, вызвала дрожь в теле Натаниэля. — Ради моего блага ты скрыл от меня наличие родного отца? — младший Шиндо обернулся и на его губах играло все то же насмешливое выражение, появляющееся во время душевных терзаний. — Да, согласен, о таком на каждом углу болтать не стоит. Особенно мне, тому, кто по твоей вине лишился матери, а после потерял возможность видеть и отца. — Лишился матери? — ужаснулся Натаниэль. — По моей вине? — А благодаря кому, чьим посягательствам она довела себя до нервного истощения настолько, что перед родами ослабла так, что они вконец подорвали ее здоровье?! — выкрикнул Микаэль. — Она умерла. Она не смогла быть со мной. Ее не стало. У меня не стало матери, как и не стало отца! И после этого ты заявляешь, что солгал только ради моего блага?! Истеричный смех наполнил комнату. — Мика, нет, — пораженный до глубины души таким обвинением, Натан не мог сориентироваться. — Ты ошибаешься. Я не виновен в смерти твоей мамы. Клянусь! — Конечно, — насмешливо бросил Микаэль. — Еще скажи, что ты маму не любил и не пытался от нее моего отца отвадить? Не желал, чтобы они вместе жили, потому что не мог вынести, что с ней будет кто-то другой! Еще и историю сочинил, якобы твоя первая жена просто по случайности оказалась с именем твоей погибшей в аварии вместе с родителями младшей сестры. — Все это так. — Жестокие слова мальчика проходились кинжалом по сердцу мужчины. — Вот видишь, — хмыкнул Мика. — Нет, не совсем так. Ты всё не правильно понимаешь, искаженно. — Ха! Ну конечно, я извращенно все понимаю, а ты просто ангел. Только врал мне всю жизнь. — Мика, да пойми же, — в отчаяние произнес Натан. — Я любил свою сестру, больше всех на свете. — Ага, даже чересчур сильно. Так сильно, что это стало выходить за рамки дозволеного. — Да что ты несешь? — возмущенно воскликнул Натан. — Как у тебя только язык поворачивается?! — Что знаю, то и говорю. Не тебе меня судить, — уязвленно бросил Мика. — Боже мой, — Натан прижал руку ко лбу. «Мика, я ушам не верю. Как сильно эта мразь запудрила тебе мозги. Сколько же грязи он в тебя вылил? Бедный мой мальчик» — Чего замолчал? — усмехнулся Мика. — Стыдно правду слышать? — Мика, я не знаю, что тебе рассказал Мори, но прошу, верь мне, — он приблизился к мальчику и взял его руку. — От первого и до последнего слова, всё вранье. Я не был виновен в смерти Хиро, хотя продолжаю казнить себя по сей день, что ничем не смог помочь ей, дабы избежать ее страшной участи и участи, которой не сумел избежать ты, ее любимый ребенок. Я любил ее, но только как сестру, как единственного человека, оставшегося у меня после смерти родителей. От него исходит гнусная ложь, чтобы очернить меня в твоих глазах и отдалить тебя от меня. — Почему я должен верить тебе, а не ему? — с холодком поглядел на отца младший Шиндо. «Я тоже так думал. Сначала он попытался разбить меня с Юу, а позже принялся за тебя» Натан ответил не сразу. — Не знаю, — вздохнул он. — Я был не самым лучшим отцом, сумевшим заслужить твое доверие. Я старался как мог, но в итоге, мы всегда были далеки друг от друга. Твоя обида, боль, которую ты носишь, справедлива. Даже ненависть по отношению ко мне будет оправданной. Но я люблю тебя, Мика, и всегда буду любить! — он крепче сжал хрупкую руку мальчика в своей руке. — Я растил тебя и любил, как своего родного сына. Именно по завету твоей матери я принял решение привести тебе новую маму, и только по ее просьбе и личным соображениям я не подпустил к тебе Мори. Мы оба опасались, что этот человек испортит и твою жизнь. Ему достанет ничтожности для того, чтобы пустить под откос судьбу собственного ребенка. — Почему? Почему мама оказалась против, она же любила его? — нахмурился Мика. — Да, она любила, — с тоской ответил мужчина. Пройдя, он опустился в кресло. Мика остался стоять. — Любила очень сильно, потому и пострадала. — А он? Мой отец, разве он не любил ее? Тогда почему, если они оба любили друг друга, почему ты был против их союза? Против моего появления? — Дурачок, — слабо усмехнулся Натан, с бесконечной жалостью глядя на это нежное создание, вновь подвергшееся тяжелому испытанию. — Я не был против твоего появления. Я был против того, чтобы некто, подобный Шино Мори, был рядом с моей сестрой и ее ребенком. — Почему? — настойчиво требовал ответа Мика. — Если они любили… — Твой отец, — Натан прямо поглядел на сына, — чисто физически не способен любить кого-то. Только по этой причине я не мог допустить, чтобы моя сестра попала в ловушку этого чудовища. С первого и до последнего дня я убеждал ее, насколько страшен этот человек, но когда она, наконец, услышала меня, было слишком поздно. К тому моменту он причинил ей уже немало боли. — Если все так, как ты говоришь, — Мика немного прошелся по комнате и остановился подле своего стола, повернувшись лицом к Натану. — Мой отец на самом деле так ужасен, тогда что заставило его влезть в нашу жизнь, в нашу семью? Это был сложный вопрос, требующий определенных размышлений. — Понимаешь, малыш, — обдумывая каждое свое слово, заговорил Натан. — Твой отец такой человек. Ему необходимо во всем и всегда чувствовать свою власть и превосходство. Он не приемлет поражений, не знает отказов, для него не существует слов «не могу» или « мне не дано». Он всегда привык добиваться поставленной цели, чего бы ему это не стоило. — И что, ты или мама проявили неподчинение его воле? — слегка приподняв уголок рта, попытался пошутить Мика, понимая, как это сейчас неуместно. — Мы учились с ним в одной школе, даже были одноклассниками. Нельзя сказать, что между нами была дружба или какие-то особые отношения, нет. Скорее, это безумное желание было плодом его больной фантазии, капризом исковерканной и морально разлагающейся души… Он во что бы то ни стало хотел привлечь меня к себе. — Желание? Привлечь? — пристально взглянул на него Микаэль. — Это было не просто стремлением сблизиться с тобой, как с товарищем? — Нет. Мика, — отрицательно качнул головой Шиндо. — Он желал кое-чего более весомого, нежели банальные товарищеские связи. Отчего-то это признание полосонуло сердце Мики. Он вдруг понял, чего именно требовал Мори от его дяди и почему ситуация между ними сложилась именно так. — Уговаривал, убеждал, даже пытался угрожать. Однако мои жизненные и моральные убеждения разительно отличались от его желаний, прихоти, поэтому я не мог выполнить его требования и соединиться с ним. Он бесился и ненавидел, а свою злобу, неудовлетворение старался излить на тех, кто дорог мне, думая принудить меня путем шантажа. — И… — Микаэль напряженно глядел на него, — и мама стала, — он сглотнул, — одной из тех жертв? — Я пытался убедить ее не связываться с ним. Извращенность натуры этого существа не знает предела. Он страшный человек. Он подлез к ней за моей спиной, прокрался точно змея к единственному дорогому мне человеку, и когда я узнал правду о них двоих, было слишком поздно. Твоя мама, питавшая к нему слабость со школы, в конечном счете не выдержала, когда ее возлюбленный спустя столько лет обратил на нее внимание. Внезапно Мика ощутил, как его сердце словно сдавило в тисках. Тело охватила дикая слабость. Дыхание прервалось. Схватившись за футболку на груди, он оперся о стол. Мир перед глазами на секунду поплыл. — Мика, — встревожено воскликнул отец и уже было хотел подняться, но мальчик покачал головой. — Нет. Ничего… Все нормально… Продолжай. Я хочу услышать дальше. — Мне больно говорить тебе об этом, но раз пришло время и сама жизнь обернулась так, что этот человек снова лезет в нашу семью, я не могу скрывать правду. А правда, к сожалению, очень печальна. — Верно, — закрыв глаза, усмехнулся Микаэль. — Сколько живу, столько и убеждаюсь, что моя жизнь полна только неприятных сюрпризов. Даже тот, кого я считал единственно близким из всех, и тот оказался мне не родным. — Я твой дядя, — напомнил Натан. — Так или иначе, но мы по-прежнему остаемся родственниками. Твоя мать была моей родной сестрой, в тебе течет и моя кровь тоже. — Как и его, — заметил Мика. — Да, но, в отличие от него, это я воспитал тебя. А твой второй родитель даже не пожелал увидеть свое дитя. Прости, что говорю тебе это, — Натан опустил взгляд. — Но не моя вина, что правда так болезненно открылась. Я хотел уберечь тебя как можно дольше от боли истины. — Так что же? Его появление в моей школе, уверения в любви, и желание узнать меня поближе — обычная ложь? Еще одна попытка спустя годы добиться твоего расположения? И это совсем не проснувшиеся отцовские чувства, заставившие его вдруг воспылать ко мне любовью? — Прости, мальчик, — старший Шиндо поднялся с места и прошел к ребенку, — я был бы и рад соврать. Но, боюсь, опыт, приобретенный за долгое время знакомства с твоим отцом, не позволят мне облегчить тебе душу. Твой отец не лучший из людей и надо это принять. Я очень надеюсь, что ты все поймешь. А я в свою очередь, — он опустил руку на плечо Мике, — приложу все силы, чтобы ты более не столкнулся с ним. Я заберу тебя из школы, мы уедем все вместе туда, где он не достанет нас. Я еще раз прошу у тебя прощенья за то, что не рассказал тебе обо всем раньше. Это стало страшной ошибкой, за которую я поплачусь сполна. Вздохнув, не видя реакции со стороны юноши, Натан пошел к двери. — Постой. Тихий оклик, заставил его сердце забиться чаще. Шиндо оглянулся. — Я не осуждаю тебя за правду, которую ты скрывал. Натан изумленно воззрился на него. — Более того, — Мика поднял решительный взор на мужчину, — я благодарен, что ты прилагал силы, не допуская до меня кого-то вроде Мори. — Мика, — пораженный неожиданным ответом, Натан не отводил от мальчишки глаз. Это был настолько редкий момент, когда сын говорил откровенно, что он просто не имел права испортить его. — В нашей жизни было и без того много трудностей и бед, чтобы добавлять им историй правды моего рождения. Если бы пришлось выбирать, я бы пожелал и дальше оставаться в слепом неведенье. Чтобы наша жизнь оставалась такой, как прежде, такой, какой я полюбил ее, когда рядом есть ты, есть мама, — он поглядел в сторону двери, где не так давно стояла Эрика. — И есть Юу… Натан не мог поверить. В его душе все трепетало от столь проникновенных, редких речей юноши. — Но так произошло, правда открылась и нечего ее бояться. — Ты совершено прав, — воодушевленно кивнул отец. — Ты прав, нам нечего бояться. Этот человек не причинит нам вреда, — он быстро вернулся к сыну. — Ни теперь, ни тогда, когда мы все вместе. Он не имеет на тебя никаких прав и не отберет у меня. И ты, несмотря на его желание, не поедешь к нему. — Нет, — Мика отвел глаза. — В смысле? — не понял Натан. — Что значит твое «нет»? — Я… — Мика помедлил, прежде чем ответил. — Я много думал об этом предложении… — высвободив руку, он сделал несколько шагов в сторону. — Потому твой рассказ о нем… Он только добавил мне уверенности… — Мика я не понимаю, — Натан изумленно смотрел на него. — Я понял, что хочу сам узнать его, сам увидеть, какой он. Я услышал две совершенно разные версии одного и того же и теперь хочу сам сделать вывод, а для этого я должен согласиться. — Мика, нет, — хотел возразить Натан, но известие было слишком шокирующим. — Прости, — Микаэль виновато взглянул на отца. — Это не месть, не каприз, я просто хочу увидеть, какой он… Я думаю, что имею на это право. Натан не знал, что ответить. В его власти было запретить, настоять, как прежде, но что-то в нем изменилось. Что-то перевернулось. Теперь он не мог как раньше взять и запретить мальчику поступать по-своему. Открывшаяся правда окрасила их взаимоотношения в какие-то новые, пока неизведанные тона. — Значит… ты так хочешь? Мика удрученно кивнул. — Тогда, так тому и быть, — вздохнул Натан. — Если это то, чего ты желаешь, то я не могу возражать… — Знаешь, — Мика провел рукой по волосам. — Ты с самого моего рождения растил меня, был мне за отца. Конечно, у меня за годы накопилась масса претензий к тебе, только… — он вздохнул, слова давались ему по-прежнему нелегко. — Ты был и остаешься моим единственным отцом, который воспитал меня и которого я всегда очень любил. — Мика… — в который раз за последние несколько часов Натан испытал потрясение. — И я надеюсь, что, несмотря на правду и мое желание немного пожить у него, я и для тебя останусь искренне любимым сыном, пусть и не родным, — опустив глаза, проговорил Микаэль. — Мика. Господи! — крепко сжав в объятиях мальчика, проговорил Натан. — Какая разница, родной ты мне или нет. Я все равно люблю тебя. Ты всегда будешь моим сыном, что бы ни случилось. Какое бы решение ты не принял. Я привязан к тебе не только потому, что ты единственный ребенок моей дорогой сестры и у меня нет своего, а потому, что я сам полюбил тебя. Ты самое драгоценное, что только есть в моей жизни. И ты всегда должен помнить это. — Я это помню, — прошептал Микаэль, прижимаясь к мужчине. — Папа… — Вот как-то так, — со вздохом закончил свой краткий повествовательный рассказ Юичиро, изложив лишь суть проблемы, не вдаваясь в детали, которыми он, собственно, и сам не располагал в достаточной мере, чтобы об этом говорить, а то неблагоприятное, что знал, — предпочел пока не освещать. — Больше мне ничего не известно. — Невероятно, — Эрика была поражена до глубины души. Если бы она сейчас стояла, то непременно не удержалась бы на ногах. А так она приняла столько шокирующее известие, сидя подле сына на диване. — Почему же он мне ничего сказал?.. — прошептала она. — Бедный мальчик, как ему сейчас трудно. — Не думаю, что Натан нарочно тебя обманывал. Он только хотел уберечь Мику от правды, а для этого нужно было скрывать ее абсолютно от всех. — Да-да, я понимаю. И не осуждаю. Просто… — она замолчала. — Просто это так тяжело… носить в себе подобное. Юичиро хотел было добавить что-то еще, однако оба услыхали шаги на лестнице. Откровенно говоря, юноша пребывал в эмоциональном разладе от известия братца, поэтому не имел достаточно сил для того, чтобы сейчас объяснять что-либо матери. Он сам переживал не меньше дяди и племянника, громко выясняющих несколько минут назад свои личные дела наверху. Поэтому, когда Эрика оставила его и пошла за дальнейшими разъяснениями за Натаном, оправившимся на кухню, Юу облегченно вздохнул и сам уже отправился наверх. Его изрядно волновали и удивляли разговоры на повышенных тонах двух родственников, однако последующее затишье вселило в душу хрупкую надежду, что они мирно урегулировали вопрос и проблема с отъездом больше не встанет. Когда Юу вошел, Мика по-прежнему стоял у своего стола спиной к двери. — Эй, ну что, поговорили? — Амане приблизился к Шиндо. — Поговорили, — глухо отозвался тот. — Всё нормально. Можешь не переживать. — Он тебе всё объяснил? — Даже больше. В интонации Юу услыхал слабую усмешку. — Вот и здорово, я рад, — и сам улыбнулся он. — Слушай, а что с тобой случилось? — пройдя и став сбоку, серьезно поглядел Юу на любовника. Сейчас, когда он видел его лицо, выражающее спокойствие, заметил некоторую бледность после недавних переживаний. — Ты же был спокоен, принял всё, как есть? Почему вы там так кричали? — Не знаю. На меня нашло что-то, — Мика прижал руку к голове. — Я в какой-то момент совсем перестал думать и соображать. Нахлынуло как-то все разом. Не смог удержаться. — Ничего, — Юу подбадривающе положил руку ему на плечо. — Все ведь уже позади. Больше не о чем волноваться. Микаэль коротко кивнул. — Нечего. Верно. Теперь только нужно позаботиться о вещах, — он рассеянно оглянулся по сторонам. — О вещах? — вздрогнул Юу. — Каких еще вещах? — Ты хочешь, чтобы я завтра ехал вот так, в чем стою? — в приглушенном голосе Микаэля не чувствовалась привычная ирония. Он говорил отстраненно, будто мысленно был где-то в другом месте, и это не на шутку задело Юичиро. — Ты все-таки уезжаешь? — встрепенулся он. — Я ведь тебе все уже сказал. — Да, но я думал, что ты изменишь решение. — С чего бы это? — устало взглянул на него Мика. — Да хотя бы с того, что этот человек чудовище! — Я это и раньше знал. — А отец, что скажет Натан? Ты об этом подумал? — Амане надеялся, что хотя бы этот аргумент вразумит Шиндо. — Он отпускает меня. — Не может быть! — отшатнулся от него Юичиро. — Он знает, куда и к кому ты собрался и позволяет тебе уехать? — Он все понял, — мрачно ответил Микаэль и поднял на Юу тяжелый взгляд. — А теперь пойми и ты. Я хочу поехать. — Всё понятно, — Юу опустил глаза. — Что тебе понятно? — вздохнул Шиндо. — Всё понятно, — ответил Амане — Прости, я чуть позже помогу тебе собраться. Мне надо на свежий воздух. — И он развернулся уходить. — Юу, я принял решение и… — Да пожалуйста, поступай как знаешь, — махнув рукой, темноволосый юноша вышел из спальни, оставив Мику одного. Проводив его взглядом, Шиндо тяжело вздохнул и пошел к платяному шкафу. — Просто немыслимо. Я не понимаю, как он спустя столько лет смог явиться, да еще и за чем? Чтобы отобрать у меня сына?! — высказался Натаниэль, после того, как поведал жене еще одну маленькую тайну их семьи. Эрика мужественно приняла его слова, будучи уже немного подготовленной сыном к предстоящему тяжелому разговору. — Он всегда был конченной мразью, но я уже было успокоился, подумал что он забыл о нас. Так нет! Он продолжает донимать меня! — Натан, неужели ничего нельзя сделать? — Эрика подошла и нежно коснулась его плеч. — А что я сделаю? — Натан вскинул на нее растревоженный взгляд. — Запрещу ему видеться с родным сыном? А он пока накатает телегу в министерство, мол, какой я дряной отец и что стало с его ребенком под моей опекой, что меня надо лишить родительских прав?! Чтобы Мика остался совсем без защиты? Что он сделает, мальчик, один, если он потеряет мое покровительство опекуна и единственного отца? Как он переживет, если его отправят в приют, а потом он будет вынужден переехать навсегда к Шино? Нет, я не могу так издеваться над ним. Поэтому должен принять это предложение, чтобы немного облегчить жизнь своему сыну. — И ты думаешь, на этом он успокоится. Если он такой, каким ты мне его описал, глупо на это рассчитывать. — Сам знаю, но повторю, для комфорта Микаэля это все, что я могу сделать на данный момент. — Я понимаю, это все ужасно. Но выхода не может не быть. Надо просто хорошенько подумать. — Что тут думать?! Если я не выполню его условия… — Натан сделал еще один глоток из стакана, который держал в руке. — А Мика, как же его голос? — Эрика вопросительно взглянула на мужа. — Мика несовершеннолетний. Причем ребенок, неоднократно посещающий психолога. Вряд ли его голос станет решающим, тем более тогда, когда этот ублюдок явно подкупит судей. Он сам мне хвастал о каких-то своих связях и, зная его, принять это за банальный блеф — абсурдно. Мне ни за что не выиграть процесс, если придется вступить с ним в официальную борьбу за Мику. У меня ничего против него нет. Никаких доказательств, что из него отец был бы гораздо хуже меня. — Не говори так! — возмутилась Эрика. — Ты был прекрасным отцом для Мики, и ты это знаешь. Не твоя вина, что обстоятельства сложились не в вашу пользу. Ты делал, что мог, все, что было в твоих силах, чтобы твой ребенок был счастлив. — Все, да, видимо, не всё, раз теперь каждой собаке, вылезшей из подворотни, доказать мою несостоятельность, как опекуна, ничего не стоит. — А Мика? Он правда хочет поехать к нему? — По крайней мере он так мне сказал, — пожал плечами Натан. — Он хочет понять, разобраться во всем сам. Потому и едет. — Скажи, — робко спросила женщина, — ты боишься, что Мика захочет там остаться? Все-таки он его отец, вдруг Мике он покажется ближе… — Нет, — уверенно ответил Натан, откидываясь на спинку стула. — Я знаю своего сына и знаю его отца. Между ними нет ничего общего. Меня пугает только последствия этого пребывания вместе. Я боюсь, как бы он не сотворил с Микой чего-то отвратительного. — Натан, — в ужасе содрогнулась Эрика. — Ты допускаешь мысль, что он может его… — Уверен, что нет, иначе бы никогда не пустил Мику в это логово. Мори дрянь, лицемерная сволочь, больной с воспаленной фантазией психопат, но я верю, что он не прогнил до такой степени, чтобы подвергать своего же сына чему-то подобному. Ко всем его недостаткам, пожалуй, нужно прибавить единственное достоинство: он слишком умен, чтобы совершать такие безрассудные вещи, да еще и со своим сыном, да еще и с таким, как Микаэль. — Пусть все это будет так! — произнесла женщина и нежно обвила руками Натана, коснувшись губами макушки. — Пусть это будет самой обычной поездкой, после которой он оставит нас в покое. Ах, Натан… — с жалостью и состраданием изрекла она, — бедные вы мои мальчики. Сколько же вам довелось настрадаться… Особенно тебе. — Боюсь, впереди нас ожидает еще одно серьезное испытание, — безрадостно заключил господин Шиндо. — Мне очень жаль, что вам с Юу довелось столкнуться с этим. Я просто не думал, что это когда-то произойдет. Был спокоен, а если бы знал, то… — Молчи, — Эрика коснулась его губ кончиками пальцев. — Молчи, умоляю. Не хочу слышать о сожалениях. Я готова терпеть всё, принять что угодно, поддерживать вас всех, сколько достанет сил, только бы наша семья в один прекрасный день снова смогла улыбаться. — Эрика… — прошептал Натан, тронутый искренностью слов женщины. — Спасибо тебе… Семейный ужин проходил непривычно безмолвно. Осознание, что скоро один из членов семьи покинет гнездо, повисло над семейством костлявой дланью безысходности. Потрясенная рассказом мужа, Эрика теперь, казалось, еще больше прониклась сочувствием к белокурому мальчику и его несчастному дяде. Натан был по-своему подавлен. Разлука с сыном, нужда отправить его к такому человеку, как Мори, все это тяжким грузом лежало на его плечах. Юичиро был по-своему печален. Он не хотел принимать скорого расставания, пусть и на время, но и воспротивиться желанию Микаэля тоже не мог. Точнее, это не приносило результатов. Любовник был непоколебим в своем решении. И когда Юу позже вернулся в комнату, он с болью смотрел на чемодан и собранные Микой вещи, лежащие на постели. Всеобщая угнетенность в этот вечер не обошла стороной и Микаэля. Он ощущал напряжение и тоску гораздо сильнее остальных домочадцев. А тем более еще рядом сидел Юичиро и его угрюмый, убитый вид заставлял сердце Шиндо кровоточить больше. — Нужно будет сегодня лечь пораньше, — негромко произнесла Эрика, нарушив ту тишину, что уже изрядно измотала нервы всем присутствующим, и когда прозвучал ее, пускай невесёлый, но все равно живой и нежный голос, все почувствовали некое облегчение. — Мика, как ты будешь добираться? — В котором часу вы договорились встретиться? — в свою очередь задал вопрос Натан. — Может, тебя надо отвезти. — Нет, — Мика почал головой, не отрывая взгляда от тарелки с едой. — Он сказал, сам заедет за мной. Часам к десяти. — Сам… — Натаниэль едва заметно усмехнулся. «И не побоялся же… Должно быть, хочет напоследок поиздеваться. Считает, что, может быть, когда я увижу, как он забирает моего сына и увозит, я передумаю. Гнусный мерзавец» — А куда вы хоть поедете? Где он живет… твой папа? — снова спросила Эрика, поглядев на мальчика. — Я не знаю… Он говорил, что у него свой особняк или что-то в этом духе… — Тогда скорее всего в районе Нисикё, — задумавшись, сказал Натан. Юу обратил взгляд на любовника, надеясь на ответ. Однако Микаэль промолчал. Он в самом деле не знал, куда именно повезет его Мори, да и было ему все равно. Куда бы не лежал этот путь, значения не имеет. — Мика, дорогой, ты нам хоть позвони, скажи, где вы остановились, — с грустью глядя на мальчика, не больно радующегося этой поездке, сказала женщина. — И вообще, не забывай звонить почаще. Мы будем переживать за тебя и ждать твоего возвращения все вместе. — Хорошо, — кивнул Микаэль, — я постараюсь. — Ох, и зачем нужна эта поездка! — всплеснула руками Эрика. — Неужели нельзя обойтись без нее? — Милая, я прошу. Это уже обговорено, — строго заметил ей муж и бросил взгляд на сына. — Если Мика этого захотел, он вправе исполнить свое желание. Не будем больше нагнетать обстановку. Умоляю. — Простите, я просто очень волнуюсь, — Эрика провела слегка дрожащей рукой по лбу. — Все так неожиданно, я не знаю, как реагировать. Юичиро поднял на нее озабоченный взгляд. «Я понимаю тебя как никто другой. Я сам не знаю, как быть. Ужасно хочу его удержать, не могу и представить, как буду жить эти недели, пока он там, рядом с этим монстром один на один. Ищу варианты, придумываю любые предлоги заставить его остаться со мной и никуда не ехать, только не могу… В голове совсем пусто… Ничего не приходит на ум…» Рядом с ним скрипнул стул. Мика ушел из-за стола, поднялся к себе. — Ему наверно тяжелее всех сейчас, — произнесла Эрика, когда шаги стихли. — Он понимает, какое беспокойство доставляет своим решением, а и поделать с этим ничего не может. Бедный мальчик… Юу, — она взглянула на сына, — ты хоть сильно не злись на него. Попробуй понять, что чувствует сейчас Мика и помоги ему, поддержи. — Какая злость, о чем ты, мама? — горестно усмехнулся Юичиро, взглянув на мать. А после также встал из-за стола. — Простите, спасибо за ужин. Я тоже пойду. Всем спокойной ночи. «Меня бы кто поддержал. Ведь мне ни на грамм не легче, чем ему…» — Спокойной ночи, — отозвались почти одновременно Натан и Эрика. — Даже толком не съели ничего, — произнесла мать и, вздохнув, стала убирать тарелки с нетронутой едой со стола. Натан лишь молча сидел, сложив руки на столе, и думал о своем. Тяжелый день медленно подошел к своему завершению, дав начало не менее тяжелой ночи…