Вещь. Коричневый цвет Вещи. Чей контур стёрт. Сумерки. Больше нет Ничего. Натюрморт. Смерть придёт и найдёт Тело, чья гладь визит Смерти, точно приход Женщины, отразит. Это абсурд, враньё: Череп, скелет, коса. Смерть придёт, у неё Будут твои глаза.
Прошло четыре месяца, Реджина всё бежала от этого чувства пустоты, забываясь в учёбе и болтовне с друзьями. Горячие губы приходили к ней во сне каждую ночь, но она не могла дышать от этого. Не высыпалась и не хотела есть. Просто не могла, она вечно вздрагивала, когда кто-то говорил её имя и невольно прислушивалась. Декан, мистер Голд, видя метания девушки, оставил её после пар у себя в кабинете. До этого мужчина разговаривал с Робином Локсли, прося лучше присматривать за ней и смотреть за тем, чтобы она хорошо ела. У декана с его студентами всегда были особенно трепетные отношения, а те, кто был лишен семьи, были у него первые в списке заботы. Реджина сидела в столовой, перед последней парой у Голда, и пыталась выпить свою порцию эспрессо, но каждый маленький глоточек напитка становился поперёк горла и вызывал тошноту, тогда к ней подсел Локсли. Светлые волосы мужчины были слегка взъерошены, один уголок воротника белой рубашки залез под зелёный джемпер, а на щеках сияли ямочки; он поставил перед подругой тарелку. На тарелке лежали стейк из свинины, овощное рагу и вареная картошка. Реджина резко вскинула на Робина глаза. — Брось, Миллс, я знаю, что ты уже три дня не ела ничего кроме яблок и кофе, так что давай… — он придвинул тарелку ближе, слегка наклоняясь к подруге и целуя её в щёку. — Я забочусь о тебе, так что давай ты съешь это ради меня? — Давай. — кивнула она и начала резать мясо. К её глубокому удивлению, она разделалась с едой очень быстро, даже быстрее Робина, хотя его порция была такой же. Она гипнотизировала его взглядом, когда он облизывал губы от жирного стейка, и у неё пересохло во рту. Робин бросил на неё быстрый взгляд, замечая огонёк возбуждения в глазах, но благоразумно решил проигнорировать его. Он ловил на себе такие взгляды Миллс последние две недели и не на шутку распалялся от этого. Его влюблённость в эту несносную девчонку появилась ещё на первом курсе, но она была с этой Эммой, которая всегда казалась ему какой-то ненадёжной. Сейчас она ушла, как и та весёлая Реджина, которая всегда пробуждала в нём трепет и теплоту. Сейчас она вызывала в нём ещё и дикое желание заслонить от всего мира и целовать до жжения в губах. Они сидели за последней партой, и Робин видел, что Джина не слушала ничего из того, что говорил Голд. Она бездумно вырисовывала что-то в своём блокноте, пока Локсли пытался законспектировать лекцию, чтобы потом дать сокурснице конспекты. Он заметил, как её затрясло, когда секретарша директора попросила у Голда бланки об успеваемости мисс Свон. Робин успел схватить Реджину и прижать к себе, она тихо и очень глухо простонала, так, что никто, кроме него, не услышал этого. Мистер Голд кивнул, роясь в бумажках на своём столе, поглядывая на то, как Реджина прячет свой носик на мужской шее. До конца пары Робин ни разу не выпустил подругу из своих объятий, а она лишь дрожала время от времени. Боги, только с ним эта боль уходила куда-то на второй план, но всё ещё накатывала иногда. Она появлялась в самые неожиданные моменты, эта боль набрасывалась и терзала душу и только Локсли, как ни странно, мог это прекратить, или притупить простым поглаживанием по спине или тихим нашептыванием. — Давай, он просто поговорит с тобой, а я подожду здесь, возле двери, а потом мы попьём чай, хорошо? — друг положил руки на плечи Джины и ободряюще улыбнулся. — Хорошо… — выдохнула она и вернулась в аудиторию, чувствуя на себе взгляд Робина. — Мистер Голд, Вы хотели меня видеть? — Да, Реджина, я лишь хочу сказать Вам, что Эмма Свон перевелась в колледж Сторибрука… — он посмотрел на студентку, а потом перевёл взгляд на замершего в дверях Робина. Он всё никак не мог понять, зачем Голд рассказал это Реджине, ведь она обязательно сейчас же поедет туда. — Я надеюсь, Вы распорядитесь этой информацией с умом, мисс Миллс… — Конечно, профессор Голд. — Реджина выскочила из аудитории, натыкаясь на друга в коридоре. — Робин, мы должны поехать туда, я должна узнать, что случилось! — Нет, Миллс! — Робин слегка оттянул воротник рубашки, замечая, что он сдавливает горло. — Ты только начала приходить в себя, только сейчас начало нормально есть! Я не позволю, чтобы ты снова ушла в депрессию! — он сделал два шага к подруге, опуская руки на её плечи и изучая её затуманенные сумасшедшей идеей глаза. — Всё будет хорошо, ничего страшного не произойдёт, я хочу просто поговорить с ней! — она была так возбуждена этой идеей, что Локсли показалось, отпусти он сейчас её плечи, и она побежит в этот Сторибрук своим ходом. Вдруг Джина сменила тактику: опустила свои ладони на его грудь, подходя почти вплотную. — Я обещаю, что ничего не случится, я справлюсь с этим… — Я поеду с тобой… — Робин покачал головой, рывком прижимая к себе Реджину и обнимая её, — я просто волнуюсь за тебя…***
Они ехали на стареньком внедорожнике Робина, иногда обмениваясь тихими фразами. У Голда они узнали точный адрес Эммы, и сейчас Реджина представляла их встречу. Думала над тем, что стоит делать, что стоит говорить, а может вообще не стоит, может нужно просто поцеловать её? Может тогда всё будет, как в романтических фильмах? Они снова будут вместе любить друг друга до старости, растить детей и целовать в губы до самого счастливого конца? Может быть стоит просто поговорить, понять, почему Свон ушла, постараться исправить это? Может всё проще, чем кажется? Они въехали в городок примерно через полтора часа. Робин слегка вильнул на дороге, привлекая внимание девушки. Его челюсти были сжаты, взгляд сосредоточен, на руках играли мышцы, а костяшки пальцев белели. Миллс снова окатило странное чувство, она не могла его понять. Ведь она не могла испытывать влечение к мужчинам. Ей нравились девушки… Она любила Эмму… но… была ли она счастлива с ней в постели? Никогда раньше Реджина не задавала себе этот вопрос. Конечно, она возбуждалась от её прикосновений, от чувства трепета и любви, которое было между ними было. И Эмма доводила её до исступления, но где-то внутри Реджине всегда было от этого неловко и она никак не могла отпустить себя, никогда не чувствовала этого распада на молекулы, который читался в выгнутом дугой теле Свон. Реджине почему-то стало страшно от тяги к лучшему другу, и она поспешила сглотнуть и отвернуться к окну, тут же замечая на тротуаре знакомую светлую макушку. — Робин, останови! — она почти выпрыгнула из машины на ходу, рискуя что-нибудь себе сломать, но мужчина вовремя среагировал, тормозя. Реджина выскочила из машины и ринулась к Эмме, хватая за руку и разворачивая к себе. Примерно пять секунд Миллс и Свон смотрели друг другу в глаза, а потом вторая сделала шаг назад. — Реджина, что ты здесь делаешь? Я же просила не искать меня… — неуверенно проговорила Эмма. Реджина же не могла привыкнуть к ощущению её рядом с собой. — Я… — опустив глаза, она скользнула взглядом по собеседнице, останавливая его на обтянутом майкой животе. Она склонила голову и потянулась рукой, силясь поверить, наконец прикоснулась к животу девушки. — Ты беременна… — Да, Реджина. — Эмма сделала ещё один шаг назад, разрывая контакт. — Всё хорошо? — подошедший мужчина приобнял её, располагая на животе руку. — Ты… и как долго ты изменяла мне? — Миллс выпрямила спину, глядя на Эмму и её молодого человека, которого она так хорошо знала. — Три… — Недели? — Месяца… — на секунду брюнетке показалось, что она умерла, что Эмма убила её… — Я была на втором месяце беременности когда решилась уехать, мне было страшно оставлять тебя одну, я помнила, как остро ты переживаешь потери и… — Нил, просто уведи её… — просипела Реджина, чувствуя, как сзади подходит Робин, как он аккуратно поддерживает ее за локоть, не давая осесть на асфальт. — Я же просила не искать меня… — повинуясь партнеру, Эмма ушла. На секунду Реджине показалось, что она не здесь, что это не её локоть сжимает Робин, что это не в её глазах темнеет, что это не она только что говорила с Эммой, что, казалось, стала счастливее. Локсли смотрел на всё со стороны, пока спина подруги не вытянулась в идеальную линию, тогда он решил, что пора идти. Чувствуя то, как она неустойчива, он легко придержал ее за локоть и подхватил на руки, когда понял, что она падает. Усадив её на сидение в машине, Робин пристегнул ремень безопасности и поспешил за руль, чтобы увезти её из этого злосчастного города. Ему самому было сложно дышать здесь. Реджина пришла в себя почти сразу и теперь бездумно смотрела в окно, пытаясь уследить за движением деревьев. Теперь она чувствовала себя такой преданной и брошенной, что у неё перехватывало дыхание.