Седьмая жертва

Практически всю ночь Леви думала о том, что произошло в купальне. Она лежала на чистых накрахмаленных простынях, на мягких узорчатых подушках, и никак не могла заставить себя уснуть. Казалось, иногда удавалось провалиться в полудрёму, но потом оказывалось, что это просто обман, ведь стрелка на часах сдвигалась не больше, чем на пятнадцать минут каждый раз. Девушка переворачивалась с одного бока на другой, ложилась то на живот, то на спину, обнимала или раскидывала в стороны подушки. Сначала ей было жарко, и она отбросила одеяло ногами к изножью, а потом стало холодно, и пришлось натягивать одеяло обратно. А причиной сбитого режима, бессонницы и каши в голове был стихийный бог, которого Леви осмелилась коснуться всего несколько часов назад. Зачем нужно было это делать? Что подтолкнуло её к подобному? На эти вопросы пыталась ответить девушка себе о себе. Она подняла правую руку вверх и посмотрела на кончики пальцем, на которых ещё были маленькие следы от резкого удара невидимой молнии, когда синеволосая попыталась дотронуться до руки бога. Эти отпечатки, как клейма, на её тонких пальцах напоминали ей о том, что она сделала. Это не сон, и это нельзя так просто выкинуть из головы: вот видимые и неотъемлемые доказательства. Леви нажала на эти точки и почувствовала слабый укол. Ещё одно напоминание. Несколько раз девушка говорила себе, что это было спонтанно, что просто так, ни с того ни с сего, с бухты барахты захотелось коснуться его, не взирая на странное проклятие, которое преследовало её. И всё же... У неё был жених, который, синеволосая безоговорочно верила - ждёт её возвращения и их общей свадьбы. Как тогда ей могла с голову прийти подобная мысль? Она не знала, что сказать самой себе, как перестать думать и постоянно видеть перед глазами его обнажённое, прикрытое белым полотенцем тело, эти мускулы, длинные чёрные волосы, пронзительный взгляд... А ведь потом ей пришлось не только смотреть. Бог заставил её заниматься таким постыдным делом: помогать ему принимать ванну. Тогда Леви ощущала, как мочалка скользит по рельефным железным мышцам, скрытыми под загорелой кожей оливкового оттенка. Мышцы шеи, груди, бицепсы, ключицы... Девушка поёрзала на кровати, не зная, как унять странное ощущение, зарождавшееся внутри. Иногда она чувствовала нечто подобное, будучи с Джетом, но сейчас, казалось, это проявлялось стократ сильнее. Хоть и прошло так много времени, а синеволосая видела перед глазами всё, что происходило в купальне, как будто это случилось только что. Нет, как будто это и сейчас случалось. Она сжалась в комочек и зажмурилась, заставляя себя выкинуть из головы мысли о Гажиле. Он так прекрасен только потому, что он - бог, не более. Вот Джет хорош, потому что он живой и настоящий. Его она любит. Это решение заставило девушку подскочить и броситься к зеркалу. В камине догорал огонь, а за окном рассвет только размышлял - заниматься ему или нет? Однако Леви была твёрдо настроена. Она вынула из-за пазухи кулон-коготь и стала рассматривать его, вертя в руках и глядя - как он вообще на ней смотрится. "Вот, о чём думать надо!" - оборвала она себя, хмурясь. "О доме думай!" - девушка сжала коготь в руке, почувствовав, как он впивается в кожу, оставляя на ней свой отпечаток. На него смотреть и надо. - Я Джета люблю! - сказала синеволосая вслух своему отражению, продолжая сжимать в пальцах последний подарок жениха. Только вот прозвучало это не очень убедительно, будто бы она пыталась убедить и всех, и себя в том числе, в чём-то, в чём была не очень-то и уверена по-настоящему. Будто бы знала, что это не правда, но пыталась как-то вернуть всё на свои места, думая, что слова магическим образом помогут сделать это. Помогут вернуть чувства, которые она, кажется, начала терять. Леви была не единственной, кого волновало происшествие в купальне. Гажил ходил по дворцовому саду во внутреннем дворике, глядя на пожухлые деревья, чёрными палками торчащими из земли. Удручающе, он знал это, но ничего не мог с этим сделать. Страсть к жизни и желание творить и создавать нечто новое пропало так давно, что даже эти деревья не назовут точную дату. Или хотя бы примерную. Вёсны ни чем не отличались от осени, ведь на ветвях круглый год уже не одну декаду подряд не распустилось ни одной почки. А вот вчера та тонкая липа на берегу вдруг зацвела. И не просто зацвела, а разом пережила почти все времена года за несколько секунд. Такого раньше не было. Сколько раз Гажил уже пытался возродить свой сад, свою оранжерею в южном крыле, свой лес... Но ничего так и не вышло. А что изменилось теперь? Появилась эта противная бунтарка, которая раздражала его всё больше и больше! Зря он дал недельный срок. Нужно было тут же вызвать своего советника и решить проблему в ту же минуту. Но мужчина уже не мог отступиться от своих слов. Неделя так неделя. Гажил посмотрел на своё плечо. Там тоже остались следы её невесомого прикосновения, которое, к сожалению продлилось меньше секунды. Если бы можно было, если бы она не убежала, если бы продолжила касаться его ещё на мгновение больше, он бы наплевал на любые запреты. Пусть пышность форм его жертвы и оставляла желать лучшего, но видя её тело и её движения в зеркале, мужчина решил, что это совершенно не важно, у неё есть куча других достоинств. И говорить можно было не только за тонкую талию, нежную кожу или стройные ноги... Эта синевласка была такой невинной, такой робкой и милой; цвет волос напоминал лазурное голубое небо, а голос, когда она напевала себе что-то, становился самой лучшей на свете музыкой. Может быть, он был бы с ней даже нежен. От подобных мыслей внутри заиграли неизвестные ему чувства. - Ты точно ведьма, дочка пекаря, - сквозь зубы фыркнул Гажил, сжимая руку в кулак. Иначе как ты можешь быть такой привлекательной, - хотелось добавить ему, но он не стал, отбросив подобную мысль в сторону. Мужчина поднял лицо вверх, увидев сквозь ссохшиеся чёрные ветви звёздное небо. Плод великой любви бога огня и богини неба... Гажилу стало не по себе. Отсюда, снизу, выглядело, как насмешка над ним, и его пустотой внутри. Хотя, сейчас как будто что-то изменилось... Он посмотрел на свою ладонь, а потом взялся за первую попавшуюся ветку, и стал наблюдать. Обычно наблюдать было не за чем, и сейчас тоже ничего не менялось, однако, когда бог земли хотел уже сдаться, увидел то, что, наверное, видела Леви на берегу этим утром. Сначала только эта ветка, потом соседние, а затем и всё дерево приобрело прежний светло-коричневый оттенок, а вся крона покрылась маленькими липкими почками. Мужчина одёрнул руку, как от огня. Не может такого быть. *** Нельзя сказать, что это утро было каким-то особенным, нежели предыдущие. Леви снова выпала возможность отведать чудный завтрак: оладьи с мёдом, а вот потом перед ней встал вопрос - чем же можно заняться сегодня. Даже в силу того, что девушка плохо спала и сейчас чувствовала себя неважно, позволить себе спать было для неё неприемлемым, потому что организм деревенской жительницы не привык ко сну днём, когда приходилось работать в пекарне или бегать по поручениям матушки туда-сюда. Да и, тем более, спать, когда солнечный свет бьёт в глаза - не очень удобно. Опыт предыдущих дней показал, что делать что-либо в этом замке без разрешения и ведома его хозяина - себе дороже, поэтому, синеволосая решила наведаться к богу земли и попросить позволения сходить в ту библиотеку, где она наводила порядок вчера. Разбираясь с заголовками и переплётами, девушка приметила для себя несколько интересных сборников. Она вышла из своей комнаты и направилась к тронному залу, подумав, что начать стоит оттуда: где ещё может сидеть бог? Пришлось самой открывать двери, чтобы войти в помещение. Они оказались довольно тяжёлыми, поэтому Леви перестала пытаться, когда смогла отворить для себя достаточно широкую щёлку, чтобы протиснуться внутрь. А там никого не оказалось. Даже многочисленные свечи в канделябрах зажглись в тут секунду, когда синеволосая вошла в зал. Резкий свет заставил её чуть зажмуриться, но потом глаза привыкли. Девушка огляделась и сначала разочаровалась, что тут его нет, ведь теперь придётся или ждать неизвестно сколько, или ходить искать его по этому огромному дворцу. Леви уже хотела было уйти, как вдруг трон бога земли привлёк её внимание. Она преодолела длинную красную ковровую дорожку, к нему ведущую, и медленно приблизилась к сооружению из белого мрамора. К самому трону вели три ступеньки, а кресло, на котором восседал Гажил было довольно большим, с высокой мраморной спинкой и такими же подлокотниками, которые массивными кубами упирались в постамент на котом стоял трон. Чтобы не было твёрдо и холодно, вдоль спинки, сидения, а также ручек, была уложена плотная красная ткань. Синеволосая провела по ней рукой. Та была ещё и немного шершавой на ощупь. Потом её пальцы скользнули на гладкий мрамор. Он и правда был довольно холодным. Чёрные и серые прожилки камня завораживали и притягивали взгляд. Они, как тёмные вены, пронизывали породу, создавая неповторимый волнообразный рисунок. Девушка поднялась на одну, затем на вторую и третью ступеньку, с каждым шагом боясь, что Гажил ворвётся, интуитивно почувствовав, что кто-то посягнул на его собственность. Но нет. Мужчина так и не появился, а разгоревшиеся азарт и задор подначивали Леви действовать дальше. Она с любопытством рассматривала и трогала трон, отмечая золотые витые вставки на его спинке, а затем в голову пришла и вовсе неудачная, но такая манящая идея. А что, если сесть? Какого чувствовать себя повелителем стихии? И синеволосая села. Сначала аккуратно, на самый краешек, а после и вовсе расселась, закинув ногу на ногу и положив руки на подлокотники. Идея и правда была абсурдной и рискованной. Особенно она кажется таковой, когда тайное становится явным, когда хозяин того, чем бы бесцеремонно пользуешься, ловит тебя за подобным занятием. - Ты совсем ополоумела?! - взревел Гажил, когда спокойно вошёл в свой тронный зал и увидел девушку, сидящую на его троне. Мужчина даже опешил на секунду, а только потом смог хоть что-то сказать. Его алые глаза двумя алыми огнями прожигали Леви, которая дрогнула от испуга, вскочила и, отошла от трона на несколько шагов, пристыженно опустив голову. - Как ты посмела дерзнуть сесть на трон самого бога?! На мой трон! - он быстрыми и широкими шагами приближался к ней, а Леви не осмеливалась сказать ни слова, опуская голову, казалось ещё ниже, буквально пряча её в плечи. Золотой жезл мужчины отстукивал по полу каждый его шаг. Он подошёл к ней и поднял её голову остриём скипетра, заставляя смотреть себе в глаза. Она ещё ни разу не видела его таким разъярённым. - Я должен бы превратить тебя в камень за подобную выходку и поставить как трофей в этом зале! - шипел сквозь зубы Гажил. Девушка смотрела на него, понимая, что действительно виновата, что поступок был до нельзя опрометчивым и глупым. - Простите, - тихо проговорила она, отводя глаза в сторону. Трудно было говорить нормально, стоя с вытянутой шеей, ощущая острие копья на коже. - Что? - рявкнул бог, хмурясь. - Я прошу прощения за... Это. - Жмурясь просипела дочка пекаря, уже не особо надеясь на помилование. Ему действительно следовало бы превратить её в камень, бросить в яму или запереть в темнице до конца недели, но как бы Гажил не старался злиться и ненавидеть её, это маленькое хрупкое тело с карими глазами-стёклышками, цвета янтаря или авантюрина... Авантюрин нравился ему даже больше, напоминая звёздное небо на земле. Именно такие глаза смотрели на него сейчас, прося прощения. Мужчина выдохнул через нос, как бык, готовый к нападению, с единственной той разницей, что не напал. Он резко убрал свой скипетр от её шеи и ударил им об пол. - Ещё одна, хоть малейшая выходка, если ты хотя бы моргнёшь не так - я точно больше не пощажу тебя, - фыркнул он и резко развернулся, направившись к своему трону, - Прочь с глаз! Леви засеменила к выходу, а потом, уже приближаясь к дверям, развернулась к богу лицом, чтобы покинуть зал, будучи к нему передом в знак уважения. Даже немного пригнула голову. - Что вообще заставило тебя прийти сюда? - громогласно проговорил Гажил, высокомерно глядя на свою жертву, скрывая интерес к мотивам этой особы. Та даже немного приостановилась и глянула на мужчину. - Ну же! - Я... - начала подбирать слова та, выпрямляясь, - Я хотела попросить разрешения взять несколько книг из библиотеки, в которой вчера наводила порядок. Бог земли сидел на своём мраморном троне со скучающим видом, подперев голову кулаком, слушая синеволосую так, как будто её проблемы совершенно его не касались. - И всё? - Да, - пожала плечами Леви, - Мне немного скучно в этом большом каменном доме... А эта фраза его уже немного позабавила. Ах, вот оно, что! Ей скучно, и поэтому эта девчонка слоняется без дела, дерзит и ведёт себя совершенно неподобающе. Гажил прикинул, какие книги могли бы быть в той башенной библиотеке, и, решив, что ничего тайного и сакрального там находиться не должно, кивнул, махнув рукой. Девушка поклонилась и юркнула за дверь. Оказавшись наедине с собой, она тут же выдохнула, коснувшись ладонью груди. Сердце ужасно колотилось, хотя страх и начал понемногу отступать. Синеволосая ещё раз оглянулась на дверь. Что-то как будто держало её, не позволяя уйти. Возможно, то, что он был единственным живым существом здесь, с которым можно было поговорить, а, может, просто недосып играет свою роль. И всё же Леви нашла в себе силы, чтобы пойти в ту библиотеку. А Гажил сидел на своём троне, на котором уже и не хотелось сидеть. Увидев её здесь, такую хрупкую, среди белого мрамора и роскошных красных тканей, ему на долю секунды даже понравилось такое зрелище. Что движет мыслями в её маленькой головке? И почему она так цепляет его? *** С того момента, как она убралась здесь, ничего не изменилось. Хвала небесам, её труды были не напрасны. Девушка похватала интересовавшие её книги и побежала на третий этаж библиотеки, чтобы сесть на уютное кресло за удобный стол и погрузиться в чтение, но, кажется, её тихому и спокойному времяпрепровождению не суждено было сбыться. Уже через двадцать страниц первой книги Леви начала клевать носом, постоянно сбиваясь, она никак не могла понять смысл прочитанной строчки даже пробежавшись по ней трижды. Синеволосая потёрла уставшие глаза и снова прочла эту несчастную двадцатую страницу. голове не осталось ничего. Ладно, это просто страница сложная, дальше будет всё нормально, решила девушка и продолжила читать, постепенно ложась головой на стол. "Если прикрою глаза на две минутки - ничего не случиться", - сказала себе Леви и закрыла веки, улегшись щекой на вытянутую вперёд руку. Гажил решил проверить, как у неё дела, спустя час, как синеволосая покинула его апартаменты. Он уже понял, что от этой дочки пекаря, от этой фурии можно ожидать чего угодно. Возможно, её уже и нет в этой библиотеке. Мужчина вошёл в башню и огляделся. Действительно никого. Он сжал в руке посох, нахмурился и шикнул, уже строя в голове план наказания этой непослушной особы. Но потом до слуха донёсся странный тихий монотонный звук. Словно кто-то медленно вдыхал и выдыхал. Бог земли поднял глаза вверх и заметил на балконе третьего этажа стройную фигурку и копну пышных голубых волос. Он, размеренно ступая по лестницам, поднялся к ней и, подойдя ближе, посмотрел на мирно спящую девушку. Немного дрожащие ресницы, чуть приоткрытые губы и этот еле-слышный сопящий звук её спокойного дыхания. Глупая, уснула прямо на раскрытой книге в окружении ещё пяти, лежащих стопкой на столе. Она поёрзала на месте, Гажил напрягся, подумав, что девушка сейчас проснётся, но этого не случилось. Леви только немного поменяла положение, пошевелила губами, сомкнув их, и продолжила дремать. Свет от пламени факелов и свечей играл на её коже и в складках платья. Мужчина сжал в руке жезл и поднял его вверх, чтобы ударить им об пол и разбудить эту спящую красавицу: нечего дрыхнуть средь бела дня, тем более на бесценных и уникальных литературных произведениях. Но он не смог. Не смог опустить скипетр с грохотом, которым можно было бы не только разбудить рабыню, но и вызвать парочку цунами в отдалённых отсюда морях. Бог земли поставил посох на пол и вздохнул. И что ему с ней делать? Хорошо, что он практически всесилен. Гажил поднял синеволосую вверх, в воздух, стараясь быть как можно осторожнее, и по щелчку пальцев перенёс в её комнату. Так же не спеша опустил лёгкое девичье тело на перины кровати и, метнув взгляд на открытое окно, заставил шторы тут же закрыться, чтобы препятствовали солнечному свету проникнуть в комнату. Леви вытянулась на кровати, переворачиваясь на спину, из-за чего её волосы рассыпались по подушкам, а лёгкое платье подчеркнуло изящную фигуру, рассыпавшись невесомыми складками по бокам от девушки. В этот момент он как будто поменялся с ней местами, поняв - что побудило её коснуться его вчера вечером. Сейчас ему тоже до боли хотелось дотронуться до нежных щёк, аккуратно провести пальцами вниз, по подбородку и шее, вырисовывая витые узоры на выпирающих ключицах. Как только эта мысль посетила его, мужчина уже знал, что придёт к ней сегодня ночью, чтобы ещё раз увидеть, как она спит. *** Леви снилось, что она летает. Что она летает в облаках, даже не имея крыльев, будто бы ведомая кем-то, кто показывал ей путь и помогал держаться в небе. Белые, розовые и персиковые облака разлетались в стороны, когда она пролетала сквозь них, а потом решила прилечь отдохнуть на одно их них, почувствовав себя так хорошо и радостно, как никогда. Она открыла глаза и сначала не обнаружила ничего подозрительного. Девушка приподнялась, уперевшись руками в перину и огляделась, зевая и потирая заспанные глаза. Ей что, приснились не только полёты в облаках, но и библиотека, и даже то, что она сидела на троне самого бога земли? Синеволосая похлопала себя по щекам и встала с кровати. Подошла к окнам и распахнула шторы, в лицо тут же ударил яркий солнечный свет. До чего яркое утро! Обычно солнце часов в семь-восемь утра не такое палящее. Леви глянула на часы. Половина первого после полудня! Мысли в её голове начали быстро крутиться. Выходит, приснились ей только полёты в небесах, а тронный зал и библиотека были настоящими. Тогда встаёт следующий вопрос - как она оказалась здесь, если, кажется, уснула за столом в башенной библиотеке? Ответ пришёл к ней слишком неправдоподобный, но при этом такой очевидный, что стало не по себе. Гажил. Это он принёс её сюда. Странно и не похоже на него, особенно после утреннего случая с троном. И как она только могла заснуть? Как можно было дать себе расслабиться, сделать себя уязвимой? Но, в то же время, мысль о том, что он не стал будить её, а заботливо принёс в комнату, немного грела её. Может, этот суровый и грозный мужчина только кажется таким? Вдруг на самом деле внутри скрывается благородная и добрая душа? Леви взяла гребень и принялась приводить в порядок волосы. Спать хотелось в разы меньше, поэтому нужно было быстренько прихорашиваться и идти по делам. В двадцатый раз проводя гребнем по волосам, девушка подумала, что было бы неплохо погулять по замку, посмотреть, что ещё тут есть, кроме библиотеки и купальни. Гажил тоже стоял перед своим волшебным зеркалом, смотря на лицо своей жертвы. Ему ещё не довелось рассмотреть его так тщательно и так близко, как он бы хотел, но вот она стоит прямо перед ним и смотрит как будто бы сквозь него. Верно, девушка даже не подозревает, что не одна. Мужчина протянул руку и коснулся гладкой серебристой поверхности зеркала в том месте, где были её скулы. Это не принесло никакого удовольствия, и Гажил убрал ладонь. Он отвернулся и щёлкнул пальцами. Синеволосая стояла перед своим зеркалом и через него увидела, как под дверью появился белый лист бумаги. Она развернулась, убрала гребень в сторону и подошла к записке, присев на корточки, чтобы взять её в руки. "Сегодня жду тебя к ужину. Опоздаешь, - и это будет последняя ошибка в твоей жизни".