Pressing On

Мэрл и Дэйзи какое-то время двигались, уткнувшись носами в землю, а затем сорвались в чащу. Четверо охотников кинулись за ними. Когда собаки разделились, Дэрил и Генри отправились за Мэрлом, в то время как двое других охотников — Джон и его сын Джейкоб — последовали за Дэйзи. — Как думаешь, кого учуяла Дэйзи? — спросил Генри, когда они трусцой бежали за псом. — Оленьи следы в этом направлении. — Вероятно кого-то похуже. Мэрла нос не подводит. В конце концов они нагнали самца оленя. Дэрил всадил в него две стрелы, прежде чем Генри выстрелил из ружья. Именно этот последний выстрел и повалил оленя. Они поспешили к поверженному животному, вокруг которого торжественно лающий Мэрл уже гордо нарезал круги. — Тихо! — приказал Дэрил, и пёс, разок взвизгнув, замолк. Но было слишком поздно. Парочка ходячих уже услышали шум и теперь ковыляли в их направлении. — Избавь оленя от страданий, — сказал Дэрил, закидывая арбалет на плечо и выхватывая нож, после чего, крадучись, направился в сторону возникших ходячих. Впрочем, можно было этого не говорить, потому что Генри с ножом в руках уже опустился на колени перед оленем. Когда Дэрил вернулся с заляпанными кровью ходячих рукавами, он уже разделывал оленью тушу. Дэрил позволил молодому человеку продолжать работать самостоятельно и только прислонился к грубому стволу дерева, наблюдая. — Режь до самой челюстной кости, — сказал он, заметив, что Генри остановился на грудной. — Я не стал, потому что собираюсь повесить голову. В своей новой комнате. Генри повернул нож лезвием вверх и, сделав первый надрез у таза, принялся разрезать мышечный слой. — Тогда ладно. Кэрол так и не разрешила им повесить целую голову, а вот оленьи рога над камином у них висели. Дэрил настоял. То была первая самостоятельная добыча Генри. А потом они стали просто срезать рога для практических целей: мясник перемалывал их, варил осадок и затем процеживал его, чтобы получить желатин. Желатин, в свою очередь, они использовали в выпечке. Энид читала, что это полезно для укрепления иммунитета. Из кармана куртки Генри выудил бечёвку, затем сделал надрезы вокруг заднего прохода и, протащив верёвку внутрь, перетянул кишку, чтобы предотвратить её опорожнение. — Не тяни с трахеей, — посоветовал Дэрил. — Знаю. — Если знаешь, почему в прошлый раз мясо отдавало тухлятиной? — Потому что в прошлый раз я проебался. Но я в курсе, что проебался. Генри никогда не матерился при Кэрол. Он разрезал трахею и пищевод надвое, воткнул нож в землю и взялся за трахею обеими руками, чтобы её извлечь. Внутренности не поддались. — Дерьмо, — пробормотал он. — Разрежь соединительную ткань, которой они крепятся к… — К позвоночнику. Да. Знаю. Дэрил хотел сказать ему, чтобы не вёл себя как засранец и реагировал на исправления нормально, но не стал, потому что его собственный отец постоянно называл его засранцем. Особенную горечь это вызывало в нём, когда он просто пытался угодить старику, просто пытался показать ему, что способен сделать что-то, хоть что-то правильно. Так что Дэрил прикусил язык и больше не давал Генри никаких советов. Хотя язык этот у него так и чесался, потому что, кажется, пуля пробила орган, и он хотел предупредить — не дай содержимому внутренностей попасть на мясо. Но он промолчал, а Генри не дал им попасть на мясо. Когда Генри закончил, Дэрил полил ему на руки водой из фляги, после чего молодой человек выдернул из заднего кармана тряпку и вытер остатки крови. — Я возвращаюсь домой, — сказал Генри. — Оленя возьму с собой. Знаю, ты хочешь остаться и поохотиться ещё, но мне нужно привести себя в порядок и затем собирать вещи. — Слушай, для Кэрол это тяжело. Твой переезд. Генри оторвал взгляд от побуревшей тряпки. — Я знаю, но она должна просто это принять. — Нет, — грозно отрезал Дэрил. — Она не должна просто это принять. Ты должен помочь ей это принять. Генри застыл и потупился, как это всегда случалось, когда Дэрил проявлял суровость. Словно он одновременно ощущал вину и пытался занять оборонительную позицию. — Ладно, — произнёс он. — Как?

***

Кэрол поставила картонную коробку со свежим постельным бельём на голый матрас, вложенный в незамысловатый металлический каркас нижней койки. Верхняя койка, принадлежавшая другу Генри и его товарищу по охоте Джейкобу, была уже небрежно заправлена, а из-под подушки торчал «Плэйбой». Кэрол притворилась, что не заметила. Сегодня Генри вернулся с охоты пораньше, чтобы собраться. У него оказалось куда меньше вещей, чем она ожидала. Конечно, он был не таким спартанцем, как Дэрил, но перевозить им пришлось действительно немного, а ещё он оставил Херши все свои комиксы и фэнтези романы. Из книг он взял с собой только один справочник охотника и Библию, которую она подарила ему на конфирмацию в четырнадцать лет. Библия лежала поверх свёрнутого лоскутного одеяла. Кэрол достала её из коробки и ощутила большим пальцем тонкие страницы. Обложка потрескалась и истёрлась куда сильнее, чем ей представлялось, а уголки некоторых страниц оказались загнутыми. — Ты всё ещё её читаешь? В конце концов, он уже год не бывал в церкви, за исключением Рождества и Пасхи. — Иногда. В основном Псалтирь. Она вернула Библию в коробку и оглядела эту похожую на камеру комнату. Здесь имелись только небольшой шкаф, никак не обработанный комод и два крохотных угловых столика, на один из которых Джейкоб уже выложил свои книги об охоте и огнестрельном оружии, старые пивные бутылки, которые он вероятно собрал для декоративных целей, и пару грязных носков. — Твоя старая комната была больше и тебе не приходилось её ни с кем делить. — Всё нормально. Мы с Джейкобом отлично ладим. Она вздохнула. — Теперь ты совсем на другом конце города. — Всего-то в одной миле, — напомнил Генри, бросая свой раздувшийся рюкзак на матрас. Скрипнули металлические пружины. — Херши не совсем понимает, почему ты съезжаешь, — сказала она. — Тебе нужно… — Не беспокойся. Я всё равно буду проводить с ним время. Завтра я веду в его школе курс по технике безопасности на охоте, а в субботу беру отгул на полдня, чтобы прийти на его матч по соккеру, — он ухмыльнулся. — Где он — квотербек, — Кэрол улыбнулась. Ей казалось, Генри пребывал во вполне хорошем настроении, поэтому она решила поднять тему, которую он отказался обсуждать ещё в тот первый раз, когда она затронула её несколько месяцев назад. — Значит… ты гостил у Джессики во время визита в Королевство? Генри вздохнул, открыл шкафчик и сдвинул все висящие куртки Джейкоба и его охотничье снаряжение на одну сторону деревянной перекладины. — Пожалуйста, не начинай опять про неё. Он достал свободные деревянные плечики и повесил их на свою сторону. — Десять лет, Генри. — Дэрил младше тебя на пять, — он стянул с себя свою куртку. — Это не так много, когда вам за пятьдесят, Генри, но тебе девятнадцать. Я даже не представляю, что у вас может быть общего при такой разнице в возрасте. Кроме очевидного. — Дело не только в сексе. — Нет? — Мне она нравится, — ответил Генри, вешая куртку на плечики. — Мне нравится её общество. Она милая. Она забавная. Она едва на что способна, подумала Кэрол, но не стала это озвучивать. Джессика не умела хорошо стрелять — ни из огнестрела, ни из лука. У неё не было никаких медицинских навыков. Она не была способна ничего собрать с нуля. Она работала одной из служанок в Королевстве. Не то чтобы это было плохо. В любой работе имелось своё достоинство, и благодаря служанкам у остальных членов общины появлялось больше времени на свои обязанности. Просто Кэрол ожидала, что Генри выберет кого-то выдающегося. Кого-то, кто хорошо подготовлен к выживанию в мире за пределами общины. Кого-то целеустремлённого. Кого-то похожего на Энид. — И я отношусь к ней уважительно, — продолжил Генри. — Если это то, о чём ты беспокоишься. — Это не то, о чём я беспокоюсь. — Ты беспокоишься, как бы она от меня не залетела. Выражение лица Кэрол выдало её мысли, хотя она не сказала и слова. — Если хочешь знать… мы не… — Генри вспыхнул и закрыл дверь шкафа. — Ну, в смысле. Мы ещё не доходили до конца. Я осторожен. Устроив руки на боках, он изучал грубо обтёсанный, необработанный глиняный пол общежития. — Технически, я всё ещё девственник. И я не собираюсь заниматься сексом ни с какой женщиной, пока мы не поженимся, пока я не буду уверен, что мы вместе на всю жизнь, потому что я понимаю, что у нас нет никаких надёжных контрацептивов. И если я вдруг стану отцом, ну, знаешь… Я хочу быть уверенным, что у моего ребёнка будет благополучная семья. Я хочу вложиться в будущее. — О… — в первую очередь Кэрол удивилась тому, что с Джессикой они не спят, и только потом — что он признался ей в этом. — Что ж, думаю, это разумно. — Я тоже так думаю. Просто ты правильно меня воспитала. Ты — хорошая мать, Кэрол. У неё в груди стало тесно. — И мне повезло, что ты обо мне заботишься, — продолжил Генри мягко. — Учишь меня. Знаю, в последнее время я вёл себя немного как осёл. Я это не специально, просто… у меня было ощущение, словно я… заперт. — Тебе нужно личное пространство, — признала Кэрол. — Нужно отправиться в свободный полёт. — Ага. Нужно. Уже пора. Но я не так уж и далеко. Он обвил рукой её плечи, прижал к себе и поцеловал в макушку. Для этого ему пришлось наклониться. — Я буду рядом, мама. Он отстранился и принялся расстёгивать свой рюкзак. Всего одно слово — мама, — но какой песней оно разлилось в душе Кэрол, пока Генри загружал свою одежду в ящики комода.