Please, save me

***

Чувствуя себя немного дезориентированной, Гермиона вышла из камина и потащила за собой огромный рюкзак. Ей пришлось быстро убраться с дороги, когда пламя в камине снова загорелось зеленым светом, призывая следующего путешественника. Завтра был канун Нового года, что, вероятно, стало причиной того, что на станции было так людно. Гермиона натянула на себя рюкзак и отошла от рядов каминов, в каждый из которых стояла очередь людей. Риддл не ждал ее, но собирался покинуть станцию. Гермиона последовала за ним за пределы здания с каминной сетью и очутилась на оживленных улицах Лондона. На улице было холодно, и по асфальту, и бетону города упало несколько снежинок. Тем не менее, холод не имел ничего общего с морозом в горах Албании. Не обращая внимания на то, как ремни рюкзака врезаются ей в плечи, Гермиона догнала Риддла. Он никак не обращал внимания на ее присутствие. Нахмурившись, он выдохнул. Все утро Риддл был в ужасном настроении. — Господин Риддл? — Гермиона пробормотала неуверенно. Он не ответил вообще. Гермиона проглотила страх и прошептала: — Теперь, когда мы вернулись в Великобританию. Мне нужно — ты знаешь — вернуться к моему Господину. Риддл внезапно перестал идти. Недовольный взгляд на его лице превратился в глубокий хмурый. Гермиона ссутулилась под его пристальным взглядом. Единственный ответ, который она получила, был решающим: — Нет. С этим Риддл обернулся и продолжил свой путь. Гермиона поспешила за ним. — Мне действительно нужно вернуться, господин Риддл, — умоляла она. — Это мой долг. — Меня не волнуют твои обязанности, — резко ответил он. — Ты будешь оставаться рядом со мной, пока я не скажу тебе исчезнуть. — Пожалуйста, — Гермиона умоляла. — Я буду наказана, если не вернусь. — Это действительно не моя проблема, — подло сказал Риддл. — Ты останешься со мной. Если ты пойдёшь против моих желаний, я накажу тебя. И поверь мне, это будет намного хуже, чем что-либо, что Малфой мог когда-либо придумать. В его голубых глазах мелькнула смертельная угроза, когда он уставился на нее. — Ты понимаешь меня? Гермиона кивнула и сдалась: — Да, господин Риддл. Риддл закончил разговор и быстро пошел по улице. Гермиона последовала за ним, отставая на несколько шагов, склонив голову. Она гадала, что ей теперь делать. Ей действительно нужно было вернуться в усадьбу Малфоев. Вероятно, ее там ждали избиения, и чем дольше она оставалась в стороне, тем хуже будет. Конечно, Драко оставил ее с Риддлом, но Гермиона знала, что блондин в любом случае обвинит в её отсутствие её же. В плохом настроении Гермиона посмотрела на затылок Риддла. Может, ей просто убежать от него и вернуться в усадьбу. Она действительно обдумала это, но образ этой чудесной каштановой палочки продолжал витать в ее мыслях. Если бы она ушла от Риддла, у нее, вероятно, больше никогда не будет возможности использовать настоящую палочку. — Здесь. Риддл вытащил ее на боковую улицу подальше от магглов и аппарировал. † — Так? — Гермиона спросила, тяжело дыша. — Где мы? Она последовала за Риддлом, когда он шел по ледяной дороге, которая петляла по заснеженным полям. Гермиона тяжело дышала и пот покрыл ее лоб. Риддл шел быстро, и у нее были проблемы с тем, чтобы нести этот тяжелый рюкзак. — Литтл Хэнглтон, — был его загадочный ответ. Задыхаясь, Гермионе, наконец, пришлось сделать перерыв. В глазах Риддла мелькнуло раздражение, когда он повернулся к ней. Он указал на рюкзак и кратко сказал: — Дай это мне. У нас нет целого дня. После того, как Риддл перебросил рюкзак через плечо, они продолжили свой путь. Гермиона теперь без проблем справлялась с его длинными шагами. Очевидно, они направлялись к тому большому дому на вершине холма. Это было похоже на какой-то особняк. — Почему мы здесь? — Гермиона осмелилась спросить. Риддл посмотрел на нее с недовольством. Его плохое настроение, очевидно, еще не поднялось. Он раздраженно огрызнулся: — Разве это не твоя идея? «Не совсем», — подумала Гермиона, но не смела ничего ответить. Они шли в тишине до тех пор, пока не стояли перед воротами особняка. Поместье выглядело впечатляюще с его широкими газонами и красивой усадьбой. Гермиона задалась вопросом, было ли здание еще больше, чем у Малфоев. Определенно больше, чем у ее хозяев, решила она, глядя на усадьбу. Риддл, с другой стороны, с кислым выражением лица посмотрел на здание с отвращением. Слегка взмахнув палочкой, он открыл ворота. Гермиона была смущена тем, что вход в поместье не был защищен какими-либо охранными чарами. Обычно семьи волшебников ставят защитные барьеры и заклинания против преступников вокруг своих домов. Риддл прошел железные ворота и направился к усадьбе. Когда они наконец встали перед огромной входной дверью, Гермиона посмотрела на Риддла. Злой хмурый взгляд, казалось, стал постоянным местом пребывания на его лице, и он сердито посмотрел на деревянную дверь. Затем его холодный взгляд упал на нее. Гермиона моргнула, не зная, чего ожидать. — Послушай, Пенни, — сказал Риддл голосом раздраженным и напряженным. — Пока мы здесь, я не хочу, чтобы ты называла меня «Господин». Гермиона нахмурилась, сбитая с толку приказом. — Хорошо. — И тебе определенно не следует использовать магию, — добавил он. Гермиона кивнула. Ее замешательство должно было быть видно на ее лице, потому что Риддл раздраженно вздохнул. — Хорошо, — прошипел он нетерпеливо. — Прежде чем ты сделаешь какие-либо ошибки, я должен сказать тебе, что это дом моей семьи, а мой… отец — маггл. Глаза Гермионы были как блюдца, когда она услышала это. Полукровка? Гнев в глазах Риддла возрос до новых высот, когда она продолжала смотреть на него. Он сделал угрожающий шаг к ней и зашипел: — Если ты когда-нибудь расскажешь об этом кому-нибудь, я заставлю тебя об этом пожалеть. Гермиона быстро кивнула. — Никакой магии, поняла? — Том мрачно уставился на огромную усадьбу. — Он не очень любит магию, мой отец. Он поднял руку и позвонил в звонок. Они немного подождали, пока огромная дверь не открылась. На пороге стояла женщина лет тридцати. Она была немного пухлой. Ее черноватые волосы были подстрижены, а кожа была довольно бледной. Гермиона заметила, как глаза женщины слегка смотрят в разные стороны. Тем не менее, ее лицо сияло светлым волнением, когда она заметила Риддла. — Томми! — воскликнула женщина с широкой улыбкой на лице. Она подбежала к Риддлу и обняла его. Гермиона увидела Риддла напряженным, когда женщина обняла его, и он едва поднял руки, чтобы ответить на этот жест. Женщина отпустила его и улыбнулась Риддлу. — Тебе следовало позвонить, — упрекнула она, все еще широко улыбаясь. Она подняла руку и ласково провела пальцами по темным волосам Риддла. Он выглядел не очень комфортно в этой ситуации. — Посмотри на себя, — весело воскликнула женщина. — Ты так сильно вырос. Затем она нетерпеливо схватила его за руку и потащила в дом. — Заходи, заходи. Только сейчас женщина заметила Гермиону. Ее лицо загорелось еще сильнее, и она счастливо сказала: — О, ты привел свою девушку? Риддл слегка повернул голову, и его ледяные голубые глаза упали на растерянную Гермиону. Через мгновение он сказал своим глубоким бесчувственным голосом: — Да. Глаза Гермионы расширились от его ответа, но у нее было не так много времени, чтобы понять его утверждение, поскольку женщина теперь утопила ее в большом объятии. — Ты такая хорошенькая, — весело щебетала женщина. — И такая милая. Конечно, ты подружка Томми. Вскоре Гермиона была втянута в дом, и избавилась от своего дорожного плаща, и села в великолепной гостиной с чашкой горячего чая перед ней. Женщина поставила на столик тарелку с бутербродами, затем плюхнулась на пышный диван рядом с Риддлом. — Если бы я знала, что ты придешь, я бы приготовила что-нибудь получше, — сказала она, радостно проводя рукой по руке Риддла. Она посмотрела на Гермиону и воскликнула: — О, где мои манеры? Я еще даже не представилась. — Она протянула руку Гермионе и сказала. — Я мама Томми. Меня зовут Меропа. Гермиона пожала женщине руку и робко сказала: — Я Пенни. — Очень приятно с вами познакомиться, — ответил Меропа, сияя. Затем она добродушно спросила. — Так ты ведьма? Гермиона моргнула. Она просто хотела, чтобы Риддл внес ясность, его голос был пронизан морозом: — К счастью для вас, мама, она является ведьмой. В противном случае, вы бы просто нарушили Международный статус Волшебной тайны. — О боже, — небрежно сказал Меропа. — Я полностью забыла об этом. Риддл просто сердито прищурился на мать. Меропа, похоже, не заметила. Она повернулась к Гермионе и гордо сказала: — Томми такой умный. Он всегда выручает меня, когда я путаюсь. Гермиона только кивнула. — Как долго вы собираетесь оставаться? — спросила Меропа, с любовью глядя на Риддла. Он пожал плечами и равнодушно посмотрел на нее. — Мы не будем долго задерживаться. Меропа немедленно покачала головой. — Нет, нет. Ты должен остаться хотя бы до завтра. Мы должны отпраздновать твой День Рождения. Риддл ухмыльнулся: — Я сомневаюсь, что он позволит мне остаться на долго. Счастливая улыбка на лице Меропы пропала, когда она это услышала. Она схватила Риддла за руку и печально прошептала: — Не говори таких вещей. Ты знаешь, что твой отец счастлив, что ты здесь. Риддл только скептически поднял бровь, но ничего не сказал. † Некоторое время они сидели в гостиной и разговаривали. Ну, это было больше похоже на то, как говорила Меропа, прерываемая случайными резкими комментариями Риддла. Гермиона мало что сказала. Она ела свои бутерброды и слушала. Мать Риддла была очень симпатичной, всегда улыбалась и смеялась. Странно, что они оба были связаны… Гермиона услышала, как открылась входная дверь особняка, и кто-то вошел. Риддл напрягся, услышав это. Кто бы ни вошел, теперь он прошел через прихожую, к гостиной. Это не было долгим явлением, и мужчина вошел. Гермиона была очень удивлена, увидев его. Из-за черных блестящих волос, бледной кожи и прекрасных аристократических черт этот человек был точной копией Риддла. Они различались только по возрасту, так как этот человек подходил по возрасту Меропе. Одетый в идеально сшитый костюм, Риддл-копия выглядел очень привлекательно, когда он вошел в комнату, держа «Файнэншл Таймс» под подмышкой. Он остановился, когда его ясные голубые глаза остановились на группе, сидящей на роскошном диване. Как только его взгляд упал на Риддла, красивые черты лица этого мужчины с отвращением скривились. — Что ты забыл здесь? — резко спросил он. Риддл только выгнул незаинтересованно бровь. Затем он протянул, сарказм жестоко обернулся все его слова: — Ну, что ты знаешь, отец? Внезапно меня поразило желание посетить мою любящую семью. Человек — отец Риддла — сердито прищурился. В несколько сердитых шагов он встал перед диваном. Глядя на своего сына, Риддл старший угрожающе прошипел: — Я не хочу, чтобы ты был в моем доме! Теперь Меропа вскочила с дивана. Она подошла к мистеру Риддлу и строго сказала: — Том! Он твой сын. Гермиона увидела, как мистер Риддл сжал кулаки, борясь со своим самообладанием. Слова его жены, должно быть, дошли до него, потому что когда он говорил дальше, убийственный оттенок покинул его голос. Вместо этого Риддл-старший издевался: — Я думал, что ты «ушел навсегда». Что случилось, что заставило тебя приползти обратно? Следы темной магии потрескивали вокруг Риддла. Он медленно встал с дивана и послал отцу выражение чистой ненависти. Риддл старший только презрительно хмыкнул: — Если тебе нужны деньги, забудь об этом. Я больше не оплачиваю твои причуды. Тебе восемнадцать, я больше не несу ответственности. — Мне определенно не нужны твои деньги, — злобно усмехнулся Риддл. — Ха, — издал звук мистер Риддл недоверчиво. Его морозные глаза вскоре покинули сына, и он заметил Гермиону. Гнев разгорелся в его глазах, и он закричал на Риддла: — Не говори мне, что ты привел сюда одного из своих людей. В мой дом! Яркие блики ярости на лице мистера Риддла испугали девушку. Глаза округлились на лице Гермионы. Она со страхом отшатнулась от разъяренного человека. — Скажи мне, маленькая девочка, — злобно прошипел он. — Ты одна из них, не так ли? Одна из этих ненормальных людей. Гермиона не хотела смотреть на него и прошептала тихим голосом: — Извините, я не хотела вмешиваться. — Не дерзи мне! — Старший Риддл кричал на нее, заставляя Гермиону вздрагивать. Меропа подошла ближе к мужу и положила руку ему на плечо, потом она решительно сказала: — Дорогой, она гостья. Разъяренный лик никогда не покидал лицо Риддла-старшего, когда он повернулся к Меропе и огрызнулся: — Она не гостья! Она одна из тех уродов! Он сердито указал на Риддла и прогремел: — А ты, парень! Не думай, что ты можешь просто находиться здесь, когда тебе будет угодно! Риддл не был в восторге от того, что его отец кричал на него. Его глаза были свободны от каких-либо эмоций, и презрительная ухмылка скривила его рот, когда он усмехнулся: — Поверь мне, быть здесь далеко не радует меня. Мистер Риддл сделал угрожающий шаг навстречу своему сыну и зарычал: — Следи за своим языком! Ты не оскорбишь меня в моем собственном доме. Опасный блеск появился в глазах Риддла, когда ему угрожали. Медленно его рука опустилась в карман халата. Затем он сказал, его голос был мягким, но смертельно холодным: — И я не хочу, чтобы маггл говорил со мной так. При этом злой пурпурный цвет на лице мистера Риддла стал еще темнее. Его руки сжались в кулаки, и он сделал еще один шаг к своему сыну. Магия Риддла начала трескаться вокруг него, и его рука исчезла в кармане его робы. Прежде, чем кто-либо из них смог что-либо сделать, Меропа быстро встала перед своим мужем и положила руку ему на грудь. — Пожалуйста, — сказала она неуклонно. — Успокойся, Том. Риддл старший не смотрел свысока на свою жену. Ненависть капала с его взгляда, когда он бродил им по сыну. Меропа осторожно потерла руку мистера Риддла и сказала: — Пожалуйста, дорогой. Завтра День Рождения Томми. Пусть он останется. Они не доставят никаких хлопот. Глаза мистера Риддла сузились до щелочек, но, по крайней мере, он колебался. Меропа продолжала гладить его ладонь, а потом погладила его по груди и прошептала: — Я присмотрю за ними. Проблем не будет. Обещаю. Из-за слов жены, Риддл-старший медленно сдавался. Через некоторое время, глядя на сына, он наконец зарычал: — Хорошо. Они могут остаться. На лице Меропы появилась облегченная улыбка. — Спасибо, дорогой. Риддл старший резко кивнул. Затем его взгляд снова обратился к сыну, и он зарычал: — Но это не смешно. Или клянусь, я позвоню в полицию, и ты окажешься в ловушке. Риддл секунду смотрел на своего отца, с отвращением сияя сквозь его бесчувственную маску. Затем он пожал плечами и протянул: — Как скажешь, отец. † Темно-синее бархатное покрывало покрывало мягкую кровать, на которой сидела Гермиона. Она наблюдала за Риддлом, когда он ходил по комнате. Возможно, его собственная комната, догадалась Гермиона. Пол был выложен черным деревом, которое идеально подходило к элегантной темной мебели. Обои были бледно-зелеными, а на окнах висели темно-зеленые шторы с нежными золотыми орнаментами. Комната была очень аккуратной, как будто кто-то неукоснительно держал ее в чистоте. Тем не менее, она была какой-то холодной, даже стерильной, поскольку в ней совершенно не было личных вещей. Гермиона наблюдала за сердитым Риддлом. С тех пор, как он немного поругался с отцом, он не сказал ни слова. Однако гневный, хмурый взгляд на его лице стал глубже. Гермиона решила нарушить неловкое молчание и прочистила горло. — Так… это твой День Рождения завтра? Риддл бросил на нее мрачный взгляд и не ответил. — Сколько тебе лет? — осторожно подтолкнула Гермиона. Он раздраженно вздохнул и коротко сообщил: — Мне будет восемнадцать завтра. — Хм. — Она посмотрела на него. — Это мило. Он нахмурился и опустился на кровать рядом с ней. Некоторое время он только мрачно смотрел на комнату. Затем он раздраженно спросил: — Сколько тебе лет? — О, — сделала Гермиона. — Э-э… ​​я думаю, шестнадцать или семнадцать…? Я не знаю. Медленно яростный угрюмый вид исчез с лица Риддла, сменившись смущением. — Ты не знаешь? Гермиона покачала головой, чувствуя себя немного смущенной. — Я забыла. — Как ты можешь забыть что-то подобное? — Я… э-э… — она изо всех сил пыталась объяснить. — Когда я попала в волшебный мир, я решила просто… никогда не думать ни о чем, что было раньше. Поэтому со временем я многое забыла. К настоящему времени любопытство полностью заменило темную угрюмость на его лице, и Риддл спросил: — Почему ты хочешь забыть свое прошлое? Гермиона бросила взгляд на Риддла, и она уставилась в окно. На улице уже было темно, заметила она рассеянно. — В противном случае, это слишком больно. Риддл не стал комментировать. На мгновение он уставился на нее со странным блеском в глазах. Затем он встал и подошел к двери. — Пойдем. Я покажу тебе твою комнату. {{{{{{{{+}}}}}}}} На следующий день Гермиона сидела в гостевой комнате на удобном кожаном диване с книгой в руке. Они просто пообедали в гостиной. Еда была вкусной. Очевидно, что Меропа приготовила что-то особенное на День Рождения сына. Это все еще было неловко. Все время Риддл и его отец бросали друг на друга смертельные взгляды. Гермиона была рада вернуться в свою комнату. «Моя комната…» — она хихикнула и все еще не могла в это поверить. Прямо под широким окном была двуспальная кровать. Смехотворно большой телевизор был удобно размещен на стенке, чтобы его можно было использовать с дивана или кровати. Пульт лежал на боковом столе перед Гермионой, хотя она не осмеливалась прикасаться к нему. События предыдущего дня напугали ее мысли. Риддл действительно был полукровкой. Как странно. Гермиона покачала головой. Она никогда раньше не встречала полукровок. По крайней мере, до встречи с ним. Это не было чем-то, что волшебник мог бы рекламировать. Полукровка не была хорошо принята в обществе. Большинство из них были продуктом волшебников, использующих женскую грязную кровь. Гермиона вздрогнула от ужасной мысли. Если бедная женщина забеременела после изнасилования, с ребенком обычно обращались как с грязнокровкой. В случае Риддла, однако, этот сценарий не был правдой. В конце концов, Меропа оказалась ведьмой, а ее муж — магглом. Гермиона не думала, что мистер Риддл навязал себя своей жене. Казалось, что Меропа сознательно приняла решение жить со своим мужем, как маггл. Гермиона была оторвана от своих мыслей стуком в дверь. Снова стук, и она поняла, что вежливый жест был направлен в ее сторону. — Да, да? Дверь открылась, и вошла Меропа Риддл. Она несла поднос с двумя стаканами и кувшином лимонада, улыбаясь и сияя Гермионе. — Надеюсь, я тебя не побеспокою. Гермиона покачала головой. Улыбка Меропы расширилась, и она подошла к дивану. Она поставила поднос на боковой столик, прежде чем сесть на диван. — Все хорошо? — Меропа спросила любезно. Гермиона быстро кивнула. Женщина улыбнулась и предложила ей стакан лимонада. Гермиона приняла его и нервно схватила стакан обеими руками. — Я так рада, что Томми привел тебя с собой, — весело сказала Меропа. — Ты — первый друг, которого он привел домой. Я уверена, что это что-то значит. Гермиона снова кивнула. Меропа сделала глоток лимонада и улыбнулась. — Первая девушка-друг, которого он привел домой. — Она игриво подтолкнула Гермиону в сторону. — Расскажи мне о себе, Пенни. Мне так любопытно. — Э-э… — пробормотала Гермиона. — Там действительно не так много, чтобы рассказывать… Меропа вздохнула и глотнула из своего бокала. — Ты такая же, как Томми. Он тоже мне ничего не говорит. На лице Гермионы появилась невольная улыбка, когда женщина продолжала называть Риддла Томми. — Ты обучаешься в Хогвартсе? — Нет, но я бы очень хотела его увидеть, — сказала Гермиона. — Да. — Меропа улыбнулся. — Я всегда хотела поехать туда сама. Но мой отец не хотел этого. Он думал, что домашнее обучение будет для меня лучшим решением. Поэтому мы с братом никогда не ездили в Хогвартс. — Ее карие глаза с интересом поглядывали на Гермиону. — Ты сама училась дома? — Э-э… — Гермиона извивалась на своем месте. — Хм… да… Это не совсем ложь, сказала она себе. Она действительно училась дома, если можно было назвать усадьбу Малфоев «домом» и прокрадываться в библиотеку «учиться». Меропа весело рассмеялась. — Кажется, мы обе пропустили Хогвартс, а? Но я уверена, что ты могла бы навестить Томми там. Гермиона смутно улыбнулась. — Может быть. — Я была там однажды, знаешь. Это было на пятом курсе Томми. — Гордый блеск появился в глазах Меропы. — Сам Диппет пригласил меня, потому что Томми получил специальную награду за заслуги в школе. Он такой хороший мальчик. Он приносит с собой только настоящие «Превосходно», и в этом году он даже получил звание главного старосты мальчиков. Гермиона мягко улыбнулась, заметив это любящее выражение на лице Меропы. Она задумалась, не выглядела ли ее собственная мать так, если бы у нее не было… не было… В сердце Гермионы прогремел болезненный удар, когда она подумала о своей матери. Она напряглась, когда почувствовала руку на своем плече. — Ты в порядке, Пенни? — Да, миссис Риддл. — Гермиона заставила себя улыбнуться. В ответ женщина послала ей теплую улыбку. — Зови меня Меропа. Счастливое мерцание появилось в глазах Меропы, когда она предложила: — После того, как Томми закончит учебу, вы двое могли бы приехать и жить здесь, пока не узнаете, что вы хотите делать дальше. Было бы так здорово, если бы Томми вернулся. Он не часто навещает нас. Он всегда так занят учебой. Меропа хихикнула и пошутила: — Хотелось бы, чтобы было заклинание, которое превратить его в ребенка, чтобы я могла заботиться о нём весь день. Гермиона улыбнулась этой мысли. — Ах, хорошо, что мы не можем повернуть время вспять. — Меропа сделала еще один глоток лимонада. — В любом случае, это была бы не очень хорошая идея. Нам тогда было очень трудно. Гермиона пробудилась, она осторожно спросила: — Что вы имеете в виду? На лице Меропы появилось грустное выражение, и Гермиона сразу же пожалела, что задала вопрос. — Когда я забеременела, у меня была большая ссора с Томом, — тихо сказала Меропа. — Мы были слишком молоды. Никто из нас не знал, как справиться с ситуацией. Гермиона кивнула и мягко спросила: — Разве ваша семья не могла вам помочь? Или мистер Риддл? Меропа покачала головой с грустью на лице. — Моя семья никогда не одобряла мои отношения с Томом. Они не хотели иметь ничего общего с маглами. И семья Тома тоже не поддерживала их. — Вы… — Гермиона не знала, может ли она посметь ​​задать вопрос. — Вы когда-нибудь думали о… вы знаете… не иметь ребенка? Несмотря на характер вопроса, Меропа мягко улыбнулась. — Нет, никогда. Она тихо вздохнула и откинулась на диване. Ее карие глаза блуждали по Гермионе, и она продолжала серьезно: — Это была одна из многих причин, по которой я вступила в борьбу с Томом. Мы расстались тогда, и я покинула Литтл Хэнглтон. — О, — сделала Гермиона. — Куда вы ушли? — Лондон. — Меропа безрадостно засмеялась. — Я в большом городе без денег и без понятия, что вообще делать. Гермиона прикусила губу, уставившись на Меропу. — Это должно быть ужасно. — Да, это было нелегко, — вздохнула Меропа. — Я получила немного денег от продажи старой семейной реликвии, но этого было немного. Я не горжусь этим временем, но тогда я ходила попрошайничать на улицы и даже крала у людей. Я помню, я жила на улице и начались схватки. — Мерлин, — воскликнула Гермиона в ужасе. — Мне очень повезло, что это произошло недалеко от детского дома, — продолжила Меропа свою историю. — Должно быть, кто-то из персонала нашел меня. Я мало что помню. Мне было очень больно. — Тогда у вас появился ребенок? — Гермиона спросила осторожно. — Это действительно размытые воспоминания для меня, — сказала Меропа. — Мне потом сказали, что сотрудники детского дома вызвали скорую помощь. Видимо, были осложнения при родах, и я потеряла много крови. Гермиона побледнела, услышав это. — Тогда вам повезло, что вы оказалась в больнице. Меропа кивнула. — Врачи сказали мне, что это было критично. Но они спасли меня и Томми. — Спокойная улыбка появилась на лице Меропы, когда она добавила. — Он был действительно самым милым ребенком, которого я когда-либо видела. И у него уже был восхитительный пух черных волос отца. Гермиона тихо хихикнула, представив Риддла ребенком. Она посмотрела на счастливое лицо Меропы и спросила: — Куда вы отправились после этого? Вернулись в Литтл Хэнглтон? — О, нет, нет, — сказал Меропа. — Я не хотела возвращаться в свою семью. И Том тоже не пытался меня найти. Поэтому я осталась. Эмили взяла меня. — Кто эта Эмили? — Эмили Коул — ее имя, — объяснила Меропа. — Она — глава детского дома, о котором я тебе рассказывала. Я все еще была в больнице, потому что люди из социальных служб приходили поговорить со мной. Я так боялась, что они заберут Томми у меня. Но Эмили все решила. Выписавшись из больницы, она предложила мне остаться с ней. — Меропа улыбнулась Гермионе и сказала. — Она была… ну, для меня как мать. — Я так рада, что с вами ничего не случилось, — ответила Гермиона. — Это могло бы закончиться намного хуже. — Да, — согласилась Меропа. — Это могло бы быть. После этого Меропа перевела тему разговора на что-то более светлое, и они немного поговорили. Затем дверь открылась, и Риддл вошел в комнату. Его ледяные глаза немедленно устремились к Гермионе и Меропе. Он холодно проигнорировал улыбку на лице своей матери и сказал своим глубоким голосом: — Есть кое-что, о чем мне нужно поговорить, мама. Меропа улыбнулась. — Конечно. Что это, дорогой? Гермиона увидела, как челюсть Риддла напряглась, когда он услышал прозвище. Он не стал комментировать это и вместо этого сказал: — Я хочу поговорить наедине. — Хорошо, хорошо, — хихикнула Меропа и подмигнула Гермионе. Она встала с дивана. Затем она и Риддл покинули комнату. Прежде, чем за ними закрылась дверь, Гермиона услышала его шелковистый голос: — Ты помнишь тот золотой медальон, о котором ты мне всегда говорила? † Некоторое время спустя Гермиона снова услышала тихий стук в дверь. Она подняла глаза от своей книги. Риддл стоял в дверях со странным блеском в глазах. Пряди его черных волос упали на его голубые глаза, и демоническая ухмылка покрыла уголки его рта. Он шагнул в комнату, и дверь за ним захлопнулась. Хищный воздух висел вокруг его движений, когда он подошел к ней. — Господин Риддл? Печально известная ухмылка на его лице только расширилась, и он прошептал, его голос был опасно неотразимым: — Я скучал по тому, как ты называешь меня Господином. Риддл сел на диван и посмотрел на нее. Чтобы как-то разрушить тишину, Гермиона начала говорить, заикаясь: — Т-ты что-то хотел? Ухмыляясь, Риддл самодовольно протянул:  — Не совсем. — Ты выглядишь… счастливым, — осторожно заметила Гермиона. Риддл мрачно усмехнулся и осмотрел ее сквозь густые ресницы. — Я бы не сказал, что счастлив… но да, я вполне доволен. У меня был очень информативный разговор с моей матерью об одной из семейных реликвий. Она посмотрела на него, подняв брови в немом вопросе. Хотя Риддл, очевидно, видел ее молчаливую просьбу, но решил не отвечать. Вместо этого он потянулся к книге, которая была на коленях Гермионы. — Легенда о Сонной Лощине? Гермиона нервно проговорила. — Э-э… ​​я… я… я знаю, что не должна читать. Просто… — Довольно болезненный выбор. — Риддл весело улыбнулся книге. — Дай угадаю. Моя мама дала тебе это, не так ли? Гермиона осторожно кивнула, ругая себя за то, что позволила Риддлу увидеть ее с книгой. Улыбка все еще оставалась на его лице, когда Риддл вернул ей книгу. — Пенни, я правда не против того, чтобы ты читала книги. Гермиона сглотнула. Ее руки сжались вокруг книги, и она недоверчиво спросила: — Ты не… возражаешь? — Нет, — протянул он. — Не за что. Гермиона уставилась на него огромными глазами. На ее лице появилась улыбка. Риддл бездельничал на диване, глядя на нее с интересом. Гермиона подвинулась ближе к нему, что заставило его вздернуть изящную бровь в немом вопросе. Он позволяет мне читать книги… было единственным, что пролетело в ее экстатическом разуме. Прежде, чем она успела себя остановить, Гермиона вытянула шею и на мгновение поцеловала Риддла в щеку. Когда она поняла, что сделала, ее лицо покраснело, как помидор. Гермиона быстро вскочила с дивана, пытаясь убежать. Рука на ее запястье остановила ее, и она упала. Два темно-синих глаза осматривали её, и Риддл сурово сказал: — Подожди. Тебе не так легко уйти. Гермиона быстро отвела взгляд от него. — Я не должна была этого делать. — Нет, ты не должна была, — опасно прошипел Риддл, заставляя ее вздрогнуть. Он схватил ее за плечо и притянул к себе. Гермиона неловко прислонилась к его груди, не решаясь пошевелиться. Вдруг веселье окрасило его голос, когда Риддл прошептал: — По крайней мере, не закончив то, что ты начала. Два пальца под ее подбородком склонили лицо Гермионы вверх. Риддл наклонился к ней и разбил свои губы о ее собственные. Ее глаза закрылись, когда она почувствовала, как кончик его языка скользнул по краешку ее рта. Приятные мурашки бегали по всему ее телу. Риддл требовательно покусывал ее нижнюю губу, его зубы кусали ее. Гермиона не смела ответить на его поцелуй, но прижалась к нему ближе. Когда Риддл наконец выпустил ее, ее голова кружилась. Он ухмыльнулся ей и прокомментировал: — Может быть, мы должны принести тебе несколько книг о магии, Пенни. Она уставилась на него, прежде чем выпалила: — Гермиона. Риддл любопытно изогнул бровь, и глаза Гермионы расширились от страха. Почему она это сказала? Слова покинули ее рот, прежде чем она смогла остановить себя. — Как? — Э-э… — пробормотала Гермиона, напуганная его пронизывающими голубыми глазами. — Это… гм… — Хватит заикаться, — строго сказал он ей. — Извини. — Кто такая Гермиона? — Риддл спросил. Она отвела глаза и опустила их, когда ответила дрожащим голосом: — Это я. Мое имя. — Тебя зовут Гермиона? — тихо спросил Риддл. Она кивнула. — Как насчет Пенни? — Я получила это имя после того, как меня купила семья Малфоев, — прошептала она. Удивительно, но Риддл хмыкнул, и насмешливая ухмылка появилась на его лице. — Дай угадаю, — сказал он с мрачным голосом. — «Гермиона» была слишком сложной для многих из них? Когда она услышала это, она тихо хихикнула, но быстро подавила этот порыв. — Гермиона, а? — Риддл размышлял, сканируя ее. — Жена Леонта, король Сицилии. — Ты знаешь Шекспира? — спросила Гермиона, не в силах сдержать удивление. — Вот это сюрприз, — удивленно заметил Риддл. Гермиона покраснела. — Я не имела в виду… — тогда она бормотала в оборонительном жесте, — Не многие волшебники знают Шекспира. Посмотрев на него застенчиво, она сказала ему: — Моя мама всегда говорила, что назвала меня в честь Гармонии. Гармония… — Богиня гармонии и согласия, — поставил Риддл. Гермиона кивнула и объяснила: — В греческой мифологии Гармония — дочь Войны и Любви. Позже она вышла замуж за принца Фивского, Кадма. На лице Риддла появилась ухмылка, когда он тихо прокомментировал: — В день их свадьбы Кадм сделал подарок Гармонии. Гермиона не понимала темного юмора, танцующего в глазах Риддла, и он явно не хотел этим делиться. Он просто продолжил свою историю: — Он подарил ей золотое ожерелье. Риддл тихо хмыкнул, явно наслаждаясь какой-то внутренней шуткой. Он откинулся на диван, широко раскинув руки и лежа на спинке, и сделал вывод: — Волшебное ожерелье, которое дало владельцу вечную молодость… вечную жизнь. Ярко-голубые глаза Риддла снова уставились на Гермиону. Темная ухмылка все еще изгибала его губы, когда он посматривал на нее. — Кадм и Гармония, — вздохнул он. — В конце концов, Боги сыграли с ними злую шутку. Кадм превратился в змею. Ухмылка на его лице расширилась, и он спросил: — Ты знаешь остальную часть истории? Гермиона кивнула, смущенная странным блеском в его глазах. Она напряглась, когда Риддл неожиданно скользнул ближе к ней на диване. Он обнял Гермиону за плечи, притягивая ее ближе. Другой рукой он осторожно убрал ее вьющиеся волосы за ухо. — Оплакивая трансформацию мужа, Гармония раздетая поманила Кадма, чтобы он подполз к ней, — прошептал Риддл на ухо Гермионе, его мелодичный голос послал дрожь по ее позвоночнику. — В форме змеи Кадм подчинился ей. Гермиона ахнула, когда она почувствовала, как рука Риддла бежит с ее плеча вниз по ее руке, пока он шептал, его дыхание было горячим следом на ее коже: — Он скользнул по ее телу, лаская ее. Его рука покинула ее руку, а пальцы нашли край ее рубашки. Голова Гермионы начала кружиться, когда рука Риддла проскользнула под ее одежду и остановилась, тепло лежа на животе. Теперь ее дыхание стало поверхностным, ощущение, как его пальцы касаются ее обнаженной кожи, затягивает ее в вихрь эмоций. Рука Риддла все еще лежала на ее животе, в то время как его другая рука была обернута вокруг ее плеч. Все разумные мысли покинули ее разум, когда он наклонился к ней и начал оставлять нежные поцелуи на ее шее. Гермиона вздрогнула, когда она почувствовала его мягкие губы на её. Каждый контакт посылал ей электрический шок. Гермиона тихо ахнула, когда рука на ее животе пошевелилась. Чувство покалывания следовало за пальцами Риддла, когда они протанцевали вверх. Они едва касались ее кожи, но этот короткий контакт все еще вызывал приятную дрожь по телу Гермионы. Теперь его рука была в опасной близости от ее груди, Риддл уткнулся лицом в ее вьющиеся волосы. Все тело Гермионы горело, когда его горячее дыхание скользнуло по коже ее шеи. Она больше не могла ничего с этим поделать. Поддавшись этой острой потребности в его касаниях, Гермиона отчаянно прижалась к нему. Мелодичный смех Риддла нахлынул на нее. Внезапно он оторвал от нее руки и откинулся. Гермиона содрогнулась от холода, причиненного его отсутствием. Риддл посмотрел на нее, темная ухмылка изогнула губы, прежде чем он промурлыкал: — Видя ее ошеломленное состояние, Боги сжалились над Гармонией и превратили ее в змею. {{{{{{{{+}}}}}}}} «И там, говорят, две яркие и старые змеи, Кем когда-то были Кадм и Гармония, Греются в ущельях или на теплом берегу моря, В бездыханной тишине, после всех своих бед;» — Мэтью Арнольд (* 1822 † 1888)