Please, save me

***

Риддл схватил Гермиону за руку и притянул ее к себе, чтобы аппарировать. Через несколько секунд они снова появились в гостевой комнате усадьбы Малфоев. Нервный взгляд Гермионы был направлен на Риддла. Он все еще крепко держал ее за руку и вел к дивану. — Покажи мне свою метку, — резко приказал Риддл. Странная дрожь пробежала по телу Гермионы. Все это звучало так хорошо, но она действительно хотела, чтобы Риддл стал ее хозяином? Она так хочет увидеть Хогвартс, да… и Риддл не может быть хуже, чем Драко? Конечно, нет… Чувствуя себя ужасно нервно, Гермиона медленно закатала рукав. Темная Метка зловеще переливалась по сравнению с бледным цветом ее кожи. Гермиона уставилась на уродливую отметку, гадая, что с ней будет делать Риддл. В конце концов, знак связал Гермиону с семьей Малфоев. Жестокая темная магия вплеталась в ее и это не могло быть развеяно, так легко. — Тебе нужно разрешение от Малфоя, чтобы разорвать связь, — робко прошептала Гермиона. Риддл не ответил, а просто схватил ее за запястье, его пальцы крепко сжали древко в руке. Он быстро поднял палочку и провел кончиком по черной татуировке. Гермиона мгновенно почувствовала, как его магия течет из палочки в ее руку. Она стиснула зубы, когда ощущение усилилось и быстро превратилось в боль. — Не борись со мной, — предупредил ее Риддл. Кровь капала с ее кожи в том месте, где его палочка коснулась тела. Мягкое хныканье вырвалось из рта Гермионы. Казалось, что скальпель воткнули на пару сантиметров в глубь ее плоти. Пальцы Риддла крепче сжали ее запястье, и он продолжал беспощадно двигать палочкой по ее руке. Больше крови текло из невидимых порезов и капало с ее руки на диван. Магия Риддла безжалостно вторглась в её тело и оставляла боль в руке Гермионы. Горячая, как расплавленный металл, его магия текла по ее коже и венам. Гермиона застонала от боли и инстинктивно попыталась отодвинуться. Однако, хватка Риддла была железной. Когда он закончил очерчивать метку, в Гермиону ворвался мощный поток чужой магии. Все ее тело напряглось, как будто ее били током. Затем магия Риддла покинула ее тело, и она слабо завалилась вперед. Только его крепкая хватка на её руке помешала полностью потерять равновесие. Она чувствовала себя невероятно слабой, и ее левая рука мучительно пульсировала. Темная ухмылка украшала его черты, как Риддл сказал: — Теперь ты моя. Не говоря ни слова, он встал с дивана и покинул Гермиону. Она неуверенно опустилась на спинку дивана и посмотрела на свою руку, лежащую на коленях. Темная Метка выглядела яркой, как будто она была недавно татуирована на ее коже. Кровь все еще текла из нее и запачкала белую ткань ее платья. Вся ее рука горела и пульсировала. Магия Риддла пронизывала ее, вызывая тошноту. Сквозь боль Гермиона заметила, что диван под тяжестью тела прогнулся и рядом с ней кто-то сел. Она подняла свою кружащуюся голову. Бесстрастные голубые глаза смотрели на нее в ответ. В замешательстве Гермиона заметила, что Риддл предложил ей плитку шоколада. Увидев ее озадаченный взгляд, он объяснил: — Возьми это. Это поможет от головокружения. Гермиона медленно взяла у него шоколад и начала есть. Сладкий шоколад вкусно таял у нее во рту. Гермиона не могла вспомнить, когда в последний раз она ела сладости, и ей нравился вкус. Тем не менее она вздрогнула, когда Риддл осторожно притянул ее руку к себе. Ее глаза удивленно расширились, когда он положил влажную тряпку на ее предплечье. Его глубокие голубые глаза были прикованы к ее руке, когда он начал осторожно вытирать кровь. Когда Риддл заметил недоверчивое выражение ее лица, он тихо хихикнул и протянул: — Ну, ты — первая Грязнокровка, которую я когда-либо имел, поэтому я должен позаботиться о тебе. На лице Гермионы появилась легкая улыбка. Затем она смело кивнула и еще раз откусила шоколадку. Риддл только ухмыльнулся и продолжал мягко потирать больную руку. {{{{{{{{{+}}}}}}}} Гермиона не мечтала. Обычно она ложилась в постель после долгого дня тяжелой работы, и сон мгновенно приходил к ней. У нее не было времени мечтать, только тяжело работать. На следующий день Гермиона вставала и занималась своими делами, чтобы сон без сновидений снова одолел ее ночью. Для этого используют зелье, но кто ей его даст? Нет снов, нет воспоминаний. Ничего нет. Поэтому Гермиона была совершенно сбита с толку, когда проснулась от своего сна и почувствовала его остатки, задерживавшиеся на краю ее сознания. Она пыталась вспомнить, о чем он был, но чем больше она концентрировалась на сне, тем быстрее он уходил в небытие. Гермиона глубоко вдохнула воздух. Ее глаза по-прежнему были закрыты, и они не были готовы снова встретиться с миром. Этот сон оставил после себя блаженную сонливость, с которой Гермиона еще не хотела расставаться. Если бы только эта тупая пульсация в ее левой руке не мешала, она могла бы снова заснуть. К сожалению, тупая боль сохранилась, и отогнала все остатки сна. Гермиона, наконец, вспомнила, что вызвало у нее эту боль. О, нет! Гермиона открыла глаза. Она нервно сглотнула, когда Риддл встретил ее спокойным взглядом. Он бездельничал на диване, с книгой на коленях и одной рукой, упирался в диван с элегантно обтянутой спинкой. По какой-то необъяснимой причине Гермиона была повернута в его сторону. К своему ужасу и смущению, она заметила, что ее левая рука легла на живот Риддла. Должно быть, она схватила его во сне. Так быстро, как будто ее обжег Риддл, Гермиона вскочила с дивана и поспешно отступила назад. Ее глаза были опущены, когда она шатко извинилась: — Мне жаль, что я так заснула. — Она осторожно посмотрела на невыразительное лицо Риддла и застенчиво добавила: — …Господин. Когда он услышал это, губы Риддла изогнулись в ухмылке. На мгновение он посмотрел на нее, и Гермиона нервно вздрогнула. — Хм, «Господин» — сказал Риддл, его мягкий голос обволакивал ее, как темный бархат. — Я думаю, мне нравится, как это звучит. Его взгляд не хотел перемещаться никуда, кроме Грейнджер, и Гермиона чувствовала себя, как птица в клетке. Она снова посмотрела в эти синие завораживающие глаза. Они заставляли ее нервничать, даже бояться, но все же было совершенно неловко смотреть в них. Риддл потянулся к ней и схватил ее за левое запястье. Повернув ее руку, он нахмурился, глядя на Темную Метку на ее предплечье. Татуировка была темно-черной, а кожа, окружавшая метку, была болезненно-красной. Ярко-голубые глаза Риддла метнулись к ней. — Это больно? — Нет, — ответила Гермиона мгновенно. Риддл только поднял брови в сомнительным жесте. Она прикусила свою губу и тихо призналась: — Немного, Господин. Он кивнул и отпустил ее руку. — Она будет немного болеть в течение дня или двух, — равнодушно сказал ей Риддл. — Я должен был быть достаточно силен, чтобы разорвать связь. Тебе понадобится некоторое время, чтобы приспособиться к моей магии, и чтобы метка успокоилась. Гермиона посмотрела на воспаленную кожу ее руки и осторожно провела пальцем по ней. Мгновенно острая боль пронзила всю ее руку, и она вздрогнула. — Да, ты не должна трогать её, — посоветовал Риддл, злорадно улыбаясь ей. Гермиона кивнула, отводя глаза. Теперь их взаимоотношения были запечатаны болезненным следом на ее коже. Странное пустое чувство охватило ее. Риддл был ее хозяином, а она его слугой, не более того. Никогда это не будет чем-то большим. «Что за глупые мысли?» — Гермиона отчитала себя. — «Он может быть с ней? Глупость. В конце концов, Риддл был волшебником.» — Гермиона неумолимо отогнала эти пустые мысли из головы и глубоко поклонилась Риддлу. — Что я могу сделать для вас, Господин? Поскольку Риддл не сразу ответил, Гермиона мимолетно взглянула на него. Он осмотрел ее, слегка нахмурившись. — Почему ты вдруг так официально обратилась ко мне? — спросил он с любопытством. Его ледяные голубые глаза блуждали по её телу. Гермиона все еще кланялась, ее вьющиеся волосы падали ей на лицо. Риддл приподнял бровь. — Ты, определенно, более почтительна, чем обычно.  — Э-э-э… — произнесла Гермиона неразумно. — Вот как я обычно… хм… веду себя по отношению к своему Господину… Риддл склонил голову в сторону, он заинтересованно посмотрел на нее. — Это так? — спросил он слегка непринужденно. — Все ли грязнокровки такие? Гермиона нахмурилась. — Что вы имеете в виду, Господин? Он закатил глаза на ее высказывание. — Как ты уже догадалась, в моей… семье никогда не было грязнокровок, а те, что в Хогвартсе, более или менее невидимы. Итак, что именно вы должны делать для своих Господинов? — Хм… Все, что они хотят? Это фраза заставила Риддла зловеще хихикнуть. — В самом деле? — Конечно, Господин, — уверенно сказала Гермиона. — Итак, ты бы сделала все, что я попрошу у тебя? Его голос был слишком невинным. Конечно же, когда Гермиона кивнула, на лице Риддла появилась злобная ухмылка. Вяло, его взгляд скользнул по ней и, с безразличным лицом, он предположил: — Хорошо. Как насчет того, чтобы ты удовлетворила меня? Гермиона стояла перед ним и ничего не могла сделать, кроме как тупо моргнуть. Риддл сверкнул белыми зубами в улыбке на её неловкость, похлопал по колену и выжидательно сказал: — Давай. Гермиона все еще не двигалась, смущение и шок заполнили все внутри неё, в то время как глубокий румянец приобрел бурый цвет и расползся на ее лице. Стоя неподвижно, как будто она окаменела, Гермиона предстала перед Риддлом. Именно тогда что-то мелькнуло на серьезном лице Риддла. Его губы слегка задрожали, как будто в попытке подавить смех. В тот момент, когда Гермиона заметила эту трещину в его недовольной маске, надвигающийся страх покинул ее, и она облегченно выдохнула. — Я отвечаю только на разумные приказы, ​​- сухо сообщила она. Риддл уставился на нее широко раскрытыми глазами. — Ты смеешь ослушаться меня? — Нет, — резко ответила Гермиона. — Я бы никогда не ослушалась вас, Господин. Очевидно, что Риддл больше не мог сдерживаться, и он засмеялся. Его проницательные глаза поймали ее взгляд, он проятнул: — То есть я не получу удовольствие? Это позор. Гермиона снова боролась с покраснением. Она быстро отвела взгляд. Когда глаза упали на часы, стоящие на тумбочке, она заметила, как уже поздно. Риддл полностью пропустил ужин с Малфоями. — Вы голодны? — Гермиона осведомилась неуверенно. — Я могу принести Вам что-нибудь поесть. — Пытаешься быть полезной, чтобы я забыл об этом, хм? — удивленно спросил Риддл. — Я нахожусь немного голодным… Гермиона поклонилась ему и вытащила палочку. Прежде, чем темное давление аппарации захватило ее, она услышала голос Риддла: — Не забудь принести что-то для себя. † Сразу после прибытия Гермионы на кухню на неё навалился кто-то тяжелый. Вздрогнув от удивления, она посмотрела вниз, и обнаружила, что Минки отчаянно обнимает её. Гермиона неловко похлопала девочку по голове. — Что не так? Минки отпустила ее. Облегчение быстро переросло в гнев, когда она уставилась на Гермиону. — Что не так? — Минки пронзительно визжала. — Ты действительно спрашиваешь об этом, Пенни? Правда? Гермиона уставилась на девушку в полном замешательстве. Это только заставило Минки сузить глаза и продолжить разглагольствовать: — Сначала ты идешь и дерзишь в сторону волшебника. Затем этот самый волшебник уводит тебя Мерлин-знает-куда, и вы с ним часами пропадаете. Я думала, что этот парень, Риддл, изрезал тебя на мелкие кусочки. Я уже представила, как ты лежишь в кровавом месиве. А потом ты появляешься и спрашиваешь меня, что случилось? Я никогда не видела такой… Что это, черт возьми? Кровь? Ярость на лице Минки сменилась беспокойством, когда она подошла ближе к Гермионе и осмотрела её платье. Гермиона посмотрела на себя сверху вниз и увидела темную запекшуюся кровь, покрывающую ее белое платье в местах, где она капала с ее руки. — Мерлин! — Минки воскликнул в ужасе. — Он сделал тебе больно. Все очень плохо? Гермиона мягко отодвинула руки Минки от себя и поспешила успокоить девушку: — Нет, Риддл не причинил мне вреда. Не беспокойся. — Тогда откуда кровь? — Минки совсем не успокоилась. Несмотря на беспокойство подруги, Гермиона улыбнулась ей и даже тихо хихикнула. — Ты не поверишь тому, что произошло, — взволнованно сказала она, показывая Минки свое левое предплечье. С приподнятыми в удивлении бровями Минки посмотрела на Темную Метку Гермионы. Она все еще выглядела свежей и болезненной. Прежде чем ее подруга смогла выразить свое замешательство, Гермиона заговорила: — Риддл использовал действительно мощную магию на метке. Я не знаю как, но он разорвал связь. Легко! Я говорю тебе! Без Драко, даже не спрашивая его. А теперь… — взгляд Гермионы упал на метку, — Теперь, Риддл мой хозяин. Минки смотрела на Гермиону в течение долгой минуты, в то время как различные эмоции мелькали на ее лице. Удивление, растерянность, изумление, а затем беспокойство. — Он. он действительно твой хозяин? — Э-э-х. — Гермиона улыбнулась Минки. — Безрассудно, не так ли? Минки только кивнула и молча наблюдала за Гермионой, которая начала рыться в кухне. Гермиона быстро положила на серебряный поднос немного жареной курицы, миску с рисом и кувшин апельсинового сока. Как только она потянулась за блюдом с зеленым горошком, Минки тихо заметила: — Ты выглядишь довольно счастливой… Гермиона замерла с тарелкой в руках. Она даже не заметила, но… Да. В каком-то смысле она была счастлива. Счастлива, что ушла от Драко, ей позволили оставить палочку, поехать в Хогвартс и… остаться с Риддлом? — Риддл нормальный, я думаю, — сказала Гермиона, вглядываясь в Минки. — Обращается лучше, чем Драко. В Албании он хорошо ко мне относился. — Понятно, — беззвучно прокомментировала Минки. Гермиона обняла Минки за плечи и успокоила:  — Знаешь, я буду по тебе скучать. Минки улыбнулась ей и нерешительно подразнила: — Конечно, будешь. Я ведь потрясающая. Ее улыбка быстро померкла, когда она посмотрела на Гермиону. Вместо этого на лице Минки зацвела глубокая забота. Заметив, что ее что-то беспокоит, Гермиона осторожно спросила: — В чем дело? Минки прочистила горло. Отведя взгляд от Гермионы, она пробормотала: — Я беспокоюсь о тебе. Она посмотрела на удивленное выражение лица Гермионы и продолжила мрачным тоном: — Риддл… он немного странный, не так ли? Я имею в виду, я очень рада за тебя, Пенни. Но… я имею в виду… я знаю, что Драко может быть жестокой свиньей. И тебе, конечно, лучше без него, но… Минки нервно грызла губу. — Это просто… Риддл, он… он, кажется, довольно зловещим. Даже опасным. Не то, чтобы Драко «иногда» терял самообладание. Риддл более серьезен. Я думаю, если ты разозлишь его то, это будет не просто избиение. Я волнуюсь о тебе. Это… То, как ты говорила с ним; я была очень напугана, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты узнала, на кого похож Риддл, когда он выходит из себя… Гермиона схватила Минки за руки и успокаивающе сжала их. — Не беспокойся обо мне, — успокоила Гермиона. — Я буду в порядке. Я знаю, Риддл немного жуткий, но я не думаю, что он будет жесток со мной. Минки с сомнением посмотрела на подругу, беспокойство не утихло. Наконец она взволнованно попросила: — Просто попробуй и… и будь осторожна, понимаешь? Вижу, что ты не злишь Риддла, пока… Не отступай, делай, что он говорит, и будь почтительной. Гермиона быстро кивнула и мягко улыбнулась Минки. Затем она слегка подразнила: — И ты смотри, чтобы Драко не поймал тебя на краже еды. Минки хихикнула, хоть и со слезами на глазах. Внезапно она крепко обняла Гермиону. Когда она снова отпустила свою подругу, Минки произнесла, ее голос снова стал стальным: — Он никогда не будет достаточно быстр, чтобы поймать меня. — Она подтолкнула Гермиону к подносу с едой. — А теперь уходи. Не заставляй своего нового хозяина ждать. † Гермиона отправила рис в рот, наблюдая, как Риддл ест свою еду, его нос в этот момент был похоронен в книге. Она улыбнулась и тихо спросила: — О чем читаешь? Риддл оторвал взгляд от своей книги. Он ухмыльнулся ей и сказал: — Потус отчаянный. Гермиона приподняла брови. — Разве это не темное зелье? Его ухмылка возросла. — Очень. Гермиона укоризненно нахмурилась, и Риддл лишь зловеще хмыкнул. Она проигнорировала это и спросила: — В чем твоя проблема? — Что ты имеешь в виду? — Ну, ты хмуришься над книгой не менее пяти минут, — сухо сказала она. — Я не хмурюсь, — настаивал Риддл. — О, нет, — ответила Гермиона, с сарказмом в голосе. — Конечно, ты не делал этого. Он посмотрел на нее, но затем признался с раздражением: — Я не понимаю, почему мы должны приносить белого голубя в жертву под новолунием. Конечно, полнолуние будет лучше. Здесь… — Риддл указал на параграф в книге. — Защитные чары должны быть активированы в районе, где вы убиваете животное. Эти чары сильнее в полнолуние. Это не имеет смысла. Гермиона взяла у него книгу и быстро прочитала текст. Она сморщила нос в отвращение. Это действительно была темная магия. Она вернула книгу и сказала: — Я думаю, это из-за крови. — Что ты имеешь в виду? — спросил Риддл. Гермиона закатила глаза на высказывание. — Тебе нужно убить голубя, что, кстати, совершенно ужасно, раздавив его голову. Тогда ты соберешь кровь для зелья. Она ожидала, что это решит всю проблему, но Риддл просто моргнул. Гермиона вздохнула и прочитала целую лекцию: — Если ты сделаешь это в полнолуние, твои защитные чары будут сильнее, но кровь будет испорчена лунным светом. Разве ты никогда не читал эссе Уилкотта о влиянии луны на ритуалы? Риддл впился в нее взглядом и усмехнулся: — Конечно, я знаю о эссе. Но Уилкотт — идиот. Он ничего не знает о Темной Магии. Это явно темный ритуал. Защитные чары достаточно сильны, чтобы свести на нет влияние лунного света. Гермиона снисходительно улыбнулась ему и сказала: — Очевидно, ты прочитал только оригинальное эссе Уилкотта и пропустил пересмотренное издание, которое вышло год спустя. Он добавил раздел о комбинированных ритуалах — как тот, о котором ты говоришь. Уиллкотт утверждает, что каждый компонент ритуала может служить только для одной цели. Твои защитные чары используются для защиты тебя от любых вторгающихся сил. Ничего другого они делать не будут. Конечно, ни голубя, ни его кровь тоже они не защитят, поэтому лунный свет заберет всю силу крови, которая тебе нужна. — Гермиона указала на книгу в руке Риддла. — Таким образом, единственный безопасный способ сделать ритуал во время новолуния. Риддл ничего не сказал. Он посмотрел на книгу, а затем снова на нее. — Пересмотренное издание, говоришь? Гермиона кивнула с улыбкой. Риддл, похоже, не был так удивлен. Наконец он проворчал: — Ты всезнайка. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе об этом? Гермиона улыбнулась ему, насмешливо склонила голову и сказала: — Я здесь, чтобы помочь. Риддл закатил глаза и бросил в нее книгу. Она легко поймала её, все еще улыбаясь. Раздраженный, Риддл встал с дивана и объявил: — Вот и все. Я иду спать. Гермиона тоже встала и почтительно отошла от Риддла. На этот раз в жесте не было намека на игривость, когда она поклонилась ему. Он не обратил на нее никакого внимания, но подошел к своему сундуку и порылся в одежде. Гермиона задалась вопросом, не было ли это для неё сигналом уйти. Подойдя ближе к двери, Риддл посмотрел на нее и решительно сказал: — Ты спишь здесь, Гермиона. Гермиона удивленно уставилась на него. — Господин? — Я видел сарай, в котором ты живешь, — коротко сообщил он. — Итак, ты будешь спать здесь. Не дожидаясь ее согласия, Риддл наконец вытащил из сундука футболку. Он бросил её ей и приказал: — Иди, переоденься в ванной. — Да, Господин, — все, что Гермиона могла сказать. † Гермиона неловко лежала на королевской кровати, утопая в теплом одеяле. Она хотела спать на диване или на полу, но у Риддла ничего такого в планах не было и он приказал ей лечь на кровать. Гермиона напряглась, когда Риддл вышел из ванной. Она слышала, как он шел по комнате, прежде чем плюхнулся на кровать. Легким движением палочки он выключил лампу, и только серебристый лунный свет освещал комнату. Гермиона напряглась, когда Риддл проскользнул под одеяло прямо рядом с ней. Его присутствие ощущалось, и стало еще хуже, когда он приблизился к ней. Лежа на боку, положив голову на локоть, Риддл посмотрел на нее сверху вниз. Его голубые глаза светились в ярком лунном свете, пока путешествовали по телу Грейнджер. Гермиона уставилась на него, очарованная его вниманием. — Знаешь, я был довольно раздражен, когда Драко прихватил тебя в Албанию. — Риддл охнул и провел пальцами по волосам Гермионы. — Но теперь я рад, что он это сделал. Его пальцы оставили ее волосы, вместо этого его рука взяла ее запястье и пошевелила рукой. Странный блеск мелькнул в глазах Риддла, когда он смотрел на Темную Метку на предплечье Гермионы. Гермиона вздрогнула, когда он медленно провел пальцем по отметке. Знак слегка пульсировал под прикосновением Риддла, и она чувствовала, как его магия покалывает ее. Ухмылка украшала его черты, когда Риддл опустил голову. Мягко его губы коснулись ее татуированной кожи, и Гермиона резко вдохнула воздух. Риддл мрачно хмыкнул, глядя на нее. В его глазах был явно притяжательный блеск, — Я определенно рад, что ты пошла с нами. Мне очень нравится быть твоим Господином. Риддл отпустил ее запястье, но не дал ей сдвинуться. Его жадная магия была плотно обернута вокруг Гермионы, когда он наклонился над ее маленькой фигуркой. Не долго думая, он настойчиво поцеловал её. Гермиона зажмурилась, когда Риддл поцеловал её. Её руки бесполезно лежали по бокам, и она не смела поднять их, чтобы оттолкнуть его. Горячие губы Риддла жадно двигались по ее губам, его приятный запах проникал в ее ноздри, и его темная магия соблазнительно гудела вокруг нее. Он заставил ее чувства трепетать, и вдруг Гермиона задумалась, не хочет ли она на самом деле его оттолкнуть. Это было неправильно… неправильно, неправильно. Она, конечно, не должна наслаждаться этим. Он был волшебником, и он навязывал это ей. Гермионе нужно было убежать от Риддла. Быстро! Ее разум кричал, чтобы она остановилась, но, к ее ужасу, губы Гермионы начали двигаться, отвечая на поцелуй Риддла. Почувствовав это, Риддл скользнул еще ближе к ней, теперь уже наполовину лежа на ней. Голова Гермионы закружилась, когда она почувствовала, как его язык скользит по кончику ее губ. Осторожно кончик его языка проскользнул между ее губ, но он не пытался исследовать её рот дальше. Тело Гермионы покалывало. Подгоняемая странным желанием в глубине ее живота, она робко раздвинула губы, позволяя Риддлу продолжить то, что он начал. Как только она охотно пригласила его углубить поцелуй, Риддл стряхнул с себя все следы сдержанности. Почти агрессивно он проник языком ей в рот и вовлек ее в требовательный поцелуй. Приятный приступ пронзил Гермиону в груди, когда Риддл жадно исследовал ее рот. Ей хотелось провести пальцами по его шелковистым волосам, но она не смела прикасаться к нему. Риддл не был таким застенчивым. Его руки скользнули по ее телу, нащупывая и дергая ее за футболку. Гермиона напряглась, когда его пальцы встретились с её голой кожей. Тем не менее, Риддл не освободил ее от властного поцелуя. Гермиону захлестнула дикая смесь вожделения и страха. Беспомощно она дрожала под руками Риддла. В то время как пальцы Риддла подкрадывались к ее бедрам, его губы тоже решили побродить. Он провел поцелуями по ее коже, и тихий стон ускользнул изо рта Гермионы. Одна рука крепко сжала ее вьющиеся волосы и резко дернула, заставив ее голову откинуться назад. Риддл крепко обнял ее, когда его жадные губы блуждали по ее обнаженным ключицам. Гермиона вздрогнула от удовольствия. Риддл провел цепочку поцелуев по ее шее, чувствуя ее горячую кожу, и она задохнулась, когда почувствовала, как он оставляет небольшой засос. Мелодичный смешок нахлынул на нее, покрыв ее тело мурашками. Затем соблазнительный голос Риддла промурлыкал: — Моя. Он наклонился, навис над ней, и Гермиона покраснела под его пристальным вниманием. Вокруг Риддла нависла самодовольная аура, когда он ухмыльнулся ей. Прежде чем он снова наклонился, чтобы поцеловать ее, он поколебался. Резкое недовольство появилось на его лице. — Скажи, Гермиона… — спросил Риддл, опасный оттенок проявился в его тихом голосе. — Драко никогда не приглашал тебя в свою постель, не так ли? — Нет, — быстро ответила Гермиона, обеспокоенная этой мыслью. Риддл все еще смотрел на нее, сердитый хмурый взгляд не спадал с его лица. — Как и Люциус Малфой? — был его следующий резкий вопрос. Гермиона сморщила нос и покачала головой. Наконец Риддл, казалось, остался доволен. Хмурый взгляд исчез, и он наклонился, чтобы получить еще один поцелуй. В ушах Гермионы был статический гул, не давая мыслить здраво. Гипнотизирующие глаза Риддла встретились с ней, а его лицо было в нескольких дюймах от ее. Чувствуя себя довольно смущенной и беспомощной, Гермиона начала бормотать: — Ну… там… был один раз, когда я спала в кровати Драко… — Что? — прорычал Риддл. Ярость тлела в его голубых глазах, когда он резко сел. Следы его злой магии кружились вокруг Риддла, пока он мрачно и сердито смотрел на дверь, словно надеясь, что Драко выскочит, после чего, конечно же, Риддл разорвал блондина на части. Вид ярости Риддла вызвал иррациональное веселье в Гермионе. Она тихо хихикнула и села в кровати. — Что тут смешного? — Риддл прошипел сердито. — Мне кажется, что тогда мне было десять или одиннадцать, — улыбнулась Гермиона. — Я не пробыла в поместье Малфоев больше месяца и еще не привыкла к работе. Поэтому, убирая в комнатах Драко, я заснула на его кровати. — О, — произнес Риддл, его гнев быстро сдулся. В его глазах все еще оставалось подозрение, поэтому Гермиона объяснила: — Когда Драко нашел меня, он был совсем не в настроении присоединиться ко мне в постели. — Что он сделал? Гермиона посмотрела на него и небрежно пожала плечами. — Ну, он, конечно, вытащил меня из постели и избил. Риддл уставился на нее с непостижимым выражением лица. Через некоторое время он вздохнул, прежде чем лечь на кровать, утягивая Гермиону за собой. Она была вытянута на его груди, его руки обнимали её. Румянец сильно ударил по ее лицу, но рядом с ним она также чувствовала себя удивительно спокойно. Без лишних слов Риддл натянул мягкое одеяло на них обоих. Прежде чем Гермиона уснула, она почувствовала покалывание в своей Темной Метке. Легкая улыбка потянулась к ее губам, когда она вспомнила, как Риддл поцеловал ее там. Это должно было быть страшно и отвратительно, но как ни странно все было досконально наоборот. {{{{{{{{+}}}}}}}} На следующий день чувство спокойствия покинули Гермиону, когда она стояла перед Драко Малфоем, опустив голову и глаза, пока он яростно кричал на нее. — Где ты была, Пенни? Я вызывал тебя целый день. Гермиона проклинала себя. Она должна была остаться в комнате Риддла, как он и приказал ей сделать. Но без какой-либо компании или чего-либо другого, скука сводила Гермиону с ума. Пойти в библиотеку Малфоев выглядело, как хорошая идея. К сожалению, Гермиона сделала всего несколько шагов от комнаты Риддла, и Драко быстро поймал ее и, злой от неповиновения, затащил Гермиону в свои комнаты. — Бесполезная дрянь! — блондин гневно прошипел, тряся Гермиону за руку. Беллатрикс, удобно расположившаяся на соседнем кресле, злобно хихикнула и наблюдала все представление со странной радостью. — Простите, мистер Малфой, — тихо прошептала Гермиона. Глаза Драко тут же угрожающе сузились. — Мистер Малфой? Что это должно значить? Я все еще твой Господин, и ты будешь обращаться ко мне должным образом. Пощечина прилетела прежде, чем Гермиона смогла ответить. В ней бурлил гнев, когда ее щека пульсировала от боли. Она не сделала ничего плохого. Не в силах полностью сдержать свою ярость, Гермиона ответила более дерзко, чем хотелось бы: — Я больше не принадлежу вам, мистер Малфой. — Что за херня? — Драко зарычал, его рука сжала ее руку сильнее. Беллатрикс хмыкнула и насмешливо предположила:  — Берегись, Драко, дорогой. У тебя тут намечается мятеж. Когда его поразила насмешка Беллатрикс, Драко в гневе стиснул зубы. Его серые глаза снова посмотрели на Гермиону. Только его мучительно крепкие тиски удерживали Гермиону, чтобы скрыться от явного количества гнева на его лице. — Что это значит, Пенни? — спросил Драко, едва сдерживая ярость, искажавшую его голос. Гермиона хотела накричать на него, сказать ему, что он должен освободить ее. Но годы принуждения никогда не говорить, пока не спросят, заставили ее рот сжаться. Она могла только пробормотать: — У меня есть новый владелец, мистер Малфой. — Это нелепо! Драко раздраженно оттолкнул ее от себя. Гермиона потеряла равновесие и упала на пол. Ее палочка выскользнула из кармана платья и громко стукнулась об пол. — Что это такое? Это был не Драко, это была Беллатрикс. Она встала со своего удобного кресла. Неконтролируемая ярость исказила ее лицо, когда Беллатрикс нагнулась и подняла палочку Гермионы. Ее темные глаза скользили по палочке, прежде чем они устремились к Гермионе. В них виделась смертельная угроза. — Что за хрень, Грязнокровка? — Беллатрикс взревела, заставляя Гермиону вздрогнуть. Гермиона понятия не имела, что сделала неправильно, поэтому заикалась: — Я… я не… Пожалуйста, мисс Блэк… Смертельный блеск никуда не пропал из глаз Беллатрикс, когда она подошла к Гермионе. Издав дикий рык, она сунула палочку в лицо Гермионы. — Где ты украла это, Грязнокровка? — Несмотря на ярость на лице Беллатрикс, ее голос был до жути тихим. Гермиона осознала, что ее живот сжался от страха. Она не смела дышать, уставившись на свою палочку в руке Беллатрикс. Риддл может позволить ей использовать настоящую палочку. Тем не менее, Беллатрикс, конечно, не одобряла это. — У меня есть… это… может объяснить… — Гермиона запнулась, чуть не задохнувшись. В то время как Беллатрикс Блэк была ведьмой, которая гордилась своей чистой кровью, она, однако, не была выше физического насилия. Колдунья подняла руку и жестоко ударила Гермиону по лицу. Длинные ногти Беллатрикс болезненно поцарапали кожу Гермионы. Злая темная магия сопровождала эту атаку. Гермиона задохнулась от боли, когда ее отшвырнуло и больно ударило соседним столом. — Тебе нельзя трогать палочку, кусок дерьма! — Беллатрикс закричала в ярости. Ее бурые глаза уставились на Драко. — Ты дал этой суке палочку? Драко покачал головой и с отвращением протянул:  — Ты знаешь, я бы никогда этого не сделал. Гнев все еще был на его лице, но он также, казалось, очень настороженно относился к характеру Беллатрикс. Ведьма ухмыльнулась над ним, опасно сверкнув яростью в своих глазах. Прежде чем Гермиона поднялась с пола, Беллатрикс ударила ее ногой. Гермиона всхлипнула, и ее бросили на пол, где она свернулась калачиком. Безжалостно Беллатрикс продолжала пинать ее. Внезапно удары прекратились, и Гермиона рискнула посмотреть вверх. Беллатрикс стояла над ее упавшим телом. Вся ярость покинула ее лицо. Вместо этого зловещая улыбка изогнула полные губы Беллатрикс. Гермиона испуганно напряглась, когда ее собственная палочка была направлена ​​на нее. — Теперь посмотрим, хороша ли эта палочка, — безумно хихикнула Беллатрикс. Гермиона попыталась уклониться от нее. Радостно смеясь, Беллатрикс взмахнула палочкой. — Круцио. Была боль. Настолько интенсивная, что она заблокировала все мысли. Была только боль. Кислота полилась на тело Гермионы. Вещество стирало ее кожу, ее лицо, ее тело, ее всю. Проникая все глубже, жидкость горела и беспощадно обнажала плоть, разрушая кости. Гермиона содрогнулась от боли. Пенни закричала, но от ужасной боли она ничего не слышала. Внезапно боль пропала так же резко, как и появилась. Гермиона безвольно лежала на полу, ее дыхание учащалось. Ее тело болело тупой болью, но это было ничто по сравнению с самим непростительным. — Кажется, с палочкой все в порядке, — мрачно хмыкнул ее голос. — Давай попробуем еще раз, да? Гермиона широко раскрыла глаза, ее охватила паника. Беллатрикс смотрела на нее сверху вниз, злобное намерение горело в ее темных глазах и болезненно контрастировало с милой невинной улыбкой на ее лице. — Нет, пожалуйста, — умоляла Гермиона сломленным голосом. Ее просьба была встречена только смехом. — Круцио. Боль вернулась к ней, и Гермиона закричала. Она крутилась на полу, дергая конечностями и сдирая руки в кровь, пытаясь зацепиться за мраморный пол. Боль пронзила ее, пока от нее ничего не осталось. Гермионе понадобилось время, чтобы понять, что невыносимая боль прошла. Её эхо все еще искажало ее нервы, но постепенно ее мысли вернулись к ней. — Том, что ты делаешь? — голос надулся. — Мне здесь весело. — Больше нет, — ответил другой голос, более глубокий и идеально контролируемый. Гермионе было слишком больно, чтобы двигаться, но она осторожно открыла глаза. Беллатрикс вставала с пола, изящно прижимая правую руку к груди. К удивлению Гермионы, Риддл стоял спиной к ней между самой Гермионы и Беллатрикс. — Я только что показала этой Грязи ее место, — возмущенно проворчала Беллатрикс, глядя на Риддла. — Я не буду повторяться, — сказал Риддл, смертельная угроза скрывалась за его собранным тоном. — Оставь ее в покое. Беллатрикс отстранилась от него, но воинственный блеск в ее глазах не исчез. Угрюмо приподняв подбородок, ведьма пробормотала: — Она просто грязнокровка. Почему тебя это волнует? Беллатрикс бросила на Гермиону ненавистный взгляд. Затем она невинно моргнула своими темными глазами, от чего ее густые ресницы затрепетали, в сторону Риддла и торжествующе заявила: — Эта грязнокровка — грязный вор. Она украла палочку. С этими словами Беллатрикс передала Риддлу каштановую палочку Гермионы. Он не пожалел недовольного взгляда, прежде чем просто сунул ее в карман мантии. — Смотри, Том, — прохрипела Беллатрикс, улыбнувшись ему. — Я только что прокляла ее за воровство. Почему это важно? — Это важно, потому что Грязнокровка принадлежит мне, — тихо сказал Риддл, вводя в свои слова угрожающий оттенок тона. — И ты знаешь, как сильно я ненавижу, если другие осмеливаются трогать мои вещи, не так ли? Беллатрикс сделала шаг от него. Смущение накрыло черты ее лица, когда она уставилась на Риддла, прежде чем бросила на Драко вопросительный взгляд. Риддл проигнорировал ее недоумение и повелительно заявил: — Я ожидаю, что теперь вы будете относиться к моим вещам с большей осторожностью. С неохотой Беллатрикс кивнула и разочарованно заверила: — Хорошо, хорошо. Я буду держаться подальше от твоей драгоценной Грязнокровки. Драко прочистил горло и осторожно заметил:  — Думаю, ты ошибся, Том. Пенни на самом деле моя Грязнокровка. Пронзительные глаза Риддла переместились на слизеринца. Все, что он ответил, было: — Нет. Драко нахмурился. — Прости? Губы Риддла изогнулись в ужасающей ухмылке. Его голос был сладок, как яд, когда он уточнил: — Грязнокровка больше не принадлежит тебе. Драко покачал головой в замешательстве. — Что это должно означать? — Просто: теперь Грязнокровка моя. — Ухмылка на лице Риддла стала ледяной и холодной. — Если бы ты хотел оставить ее себе, ты должен был наложить на нее более сильное обязывающие заклинание. При этом глаза Драко расширились, и он попытался порассуждать: — Том, смотри. Пенни принадлежит моей семье. Несколько лет назад мой отец купил ее по хорошей цене, но она до сих пор является довольно дорогой на рынке. Я не могу просто ее отдать. Риддл хмыкнул, не впечатлившись и заметил ледяным тоном: — Хорошо, тогда мне не нужно твое разрешение, чтобы забрать ее. Драко, очевидно, хотел продолжить обсуждение этого вопроса. Прежде чем он успел начать словесный спор, Риддл прошипел: — Уходи. Его приказ был подкреплен волной его темной магии. Ни Драко, ни Беллатрикс не осмелились восстать против него и покинули комнату. Риддл обернулся и посмотрел на Гермиону с пустым выражением на лице. Она посмотрела на него в ответ. К настоящему времени один из ее глаз распух, и левая сторона ее лица болела. Это было, вероятно, ужасно больно. Риддл шагнул к ней. На его лице все еще не было видно никаких эмоций. Его равнодушные голубые глаза блуждали по ней. — Это твоя вина, — равнодушно сказал он ей. Гермиона, все еще дрожа, использовала руки, чтобы сесть. Ее голос был грубым и осипшим от всех тех криков, когда она прошептала: — Да, Господин. — Тебе не следовало позволять Беллатрикс видеть тебя с этой палочкой, — холодно ответил Риддл. — Это было глупо. — Простите, Господин, — сказала Гермиона слабо. Он только пожал плечами, прежде чем резко приказал: — Встань. Гермиона повиновалась ему. Она сжала зубы, когда боль пронзила ее. Риддл смотрел бесстрастными глазами, как она пыталась встать на ноги. Он не двигался, чтобы помочь ей. Гермиона подавила болезненное хныканье и наконец смогла встать. — Следуй за мной, — грубо сказал Риддл. Не дожидаясь и не проверяя, сможет ли она ходить, он развернулся и вышел из комнаты. Гермиона поспешила, прихрамывая, за ним следом. В быстром темпе Риддл поднялся по лестнице. Острые боли пронзили тело Гермионы, пока она боролась с тем, чтобы не отставать от него. Когда они достигли комнаты Риддла, Гермиона почувствовала слабость. Темные пятна танцевали перед ее глазами. Яркие глаза Риддла просканировали ее, и он приказал: — Сядь. Гермиона без колебаний повиновалась и опустилась на кровать. Она заметила, как Риддл копошился в своем сундуке, прежде чем сесть рядом с ней. Она вздрогнула от его близости, ожидая дальнейшего наказания. — Простите, Господин, — прошептала она. — Я не должна была покидать вашу комнату. Риддл ничего не ответил, но потянулся к ней и взял ее голову в свои руки. Гермиона рефлекторно отстранилась. Его хватка усилилась. — Не двигайся. Пока он осматривал царапины на ее щеке, Риддл сухо прокомментировал: — Я вижу, у Беллатрикс все еще острые ногти, а? Гермиона с тревогой посмотрела на него. Видя ее страх, Риддл подмигнул ей и многозначительно сказал: — Когда-то у меня были такие же царапины… но на моей спине. Горячий румянец сильно ударил по лицу Гермионы. Он хихикнул, увидев это. Затем он сунул флакон с зельем ей в руки. — Выпей это. Гермиона выпила зелье и почти вздохнула с облегчением, когда последствия проклятия Круциатус покинули ее. Риддл осторожно потирал липкое зелье на ушибленном лице Гермионы. Боль сразу уменьшилась. Когда Риддл закончил, он равнодушно спросил: — Тебе где-нибудь еще больно? На самом деле все ее тело болело и гудело от напряжения, но Гермиона покачала головой и робко прошептала: — Нет, я в порядке, Господин. Риддл недоверчиво выгнул бровь. — Так ты в порядке? Гермиона кивнула, не желая беспокоить его. Риддл проигнорировал ее и положил руки ей на плечи. Смущенная его действиями Гермиона замерла. Руки Риддла покинули ее плечи и скользнули по ее рукам. Она нервно закусила губу и посмотрела на него. Риддл все еще игнорировал ее, и теперь его руки скользнули на ее бока. Гермиона задохнулась от боли, когда Риддл дотронулся до больного места на ее правом боку, один из ударов Беллатрикс попал именно туда. — Хм, — произнесла Риддл, увидев ее реакцию. Он поднял ее пуловер и рубашку, чтобы обнажить ее правую сторону. Конечно же, огромный синяк уже расползался по ее коже. Он потянулся за зельем, которое он использовал на ее щеке, и теперь применил его к ее боку. — Почему ты не защищалась? — спросил Риддл, неодобрительно нахмурив брови от синяка. Гермиона удивленно моргнула. — Что ты имеешь в виду? Защищалась? Риддл раздраженно вздохнул и кратко объяснил: — Отобрала бы свою палочку из рук Беллатрикс. Прокляла бы её. Гермиона быстро покачала головой и сразу же пожалела об этом, когда он снова неодобрительно хмыкнул. — Я не могу, — сказала она неуверенно. Риддл издал гневный гортанный рык и продолжил осматривать ее тело в поисках новых синяков. — Ты теперь принадлежишь мне, Гермиона, — сказал он, не поднимая глаз. — Тебе не нужно больше подчиняться Драко или Беллатрикс. Гермиона нахмурилась. Это звучало странно. С другой стороны, Риддл мало что знал о грязнокровках. Он сам так сказал. — Я должна подчиняться каждой ведьме или волшебнику, — поправила Гермиона. — Они не должны быть моим Господином. Хмурый взгляд появился на лице Риддла, когда он уставился на нее. Ему явно не понравился ее ответ. — Но ты моя. Гермиона покачала головой и тихо повторила: — Я должна подчиняться каждому волшебнику. Риддл проницательно посмотрел на нее. — А если, как твой Господин, я прикажу тебе больше не подчиняться Драко или Беллатрикс.? Гермиона покачала головой. — Я не могу этого сделать. — Но это мой приказ, — упрямо настаивал он. — Я могу принадлежать вам, но это не значит, что я вольна игнорировать приказы других волшебников. — Гермиона объяснила. — Возможно, вы помните, что я повиновалась вам в Албании, хотя вы не были моим Господином. Риддл сердито прищурился на нее, казалось бы, расстроенный этим новым сводом правил. Чтобы прояснить это, Гермиона осторожно сказала: — Как грязнокровка, мне запрещено когда-либо нападать на волшебника. И я всегда должна соблюдать приказы, которые дает мне волшебник. Если этот приказ вступает в конфликт с одним из ваших, я не буду подчиняться, но тогда я буду наказана. — Наказание? Она отвела взгляд от Риддла и кивнула. — Может быть, вы не заметили, но волшебники не очень хорошо воспринимают непослушание. Хотя, если бы меня убили во время этого наказания, они должны будут возместить вам ущерб. Риддл секунду смотрел на нее, задумавшись. Он ничего не ответил, но продолжал лечить ее. Когда он закончил, Гермиона почувствовала себя намного лучше. Риддл поставил бутылочку с зельем на тумбочку. Затем он полез в карман своей мантии, достал из нее палочку Гермионы и предложил ее ей. — Спасибо, Господин, — пробормотала она. Риддл бросил на нее неодобрительный взгляд, словно говоря, что она потратила его драгоценное время на что-то совершенно неуместное. Затем Риддл лениво откинулся на кровати, заложив руки под голову. — Ты знаешь, — сообщил он. — Каким бы захватывающим не был твой вечер, мой тоже не был плохим. Гермиона вопросительно посмотрела на него. Риддл самодовольно ухмыльнулся, явно довольный собой. — Я нашел это, — наконец раскрыл свою тайну он. Сначала Гермиона не понимала, о чем он говорит, но затем ее лицо просветлело. — Объект одного из основателя? — взволнованно спросила она. — Который из? — Слизерин, — сказал он слегка самодовольно. — Я точно знаю, где он сейчас. — Куда же нужно отправиться? — Гермиона спросила с любопытством. — Отвратительно, что семейная реликвия Слизерина закончилась таким провалом ведьмы, — сплюнул он. — Хепзиба Смит хранит его в своем особняке в Корнуолле. — Собираешься ли ты купить его у нее? Риддл сердито посмотрел на Гермиону, а затем усмехнулся. — Ты приняла меня за Малфоя. Как ты думаешь, я зарабатываю деньги? — Тогда как ты собираешься получить её? — робко спросила она. На лице Риддла возникла неприятная ухмылка, когда он просканировал Гермиону. — Не волнуйся, у меня есть план. Прежде чем Гермиона смогла ответить, Риддл схватил ее за руку и притянул к себе. Она взвизгнула от неожиданности, но губы Риддла быстро заставили ее замолчать. Его губы скользнули по ее губам, дразня, покусывая ее нижнюю губу. Гермиона была удивлена. Она ожидала, что Риддл рассердится на нее. В конце концов, она ослушалась его и оставила его комнату. Риддл притянул ее к себе еще ближе, и в итоге она восседала на его коленях. Руки Гермионы лежали на его груди, чтобы уравновесить себя. Все еще яростно целуя ее, рука Риддла выпуталась из ее волос и скользнула по ее телу. Когда она пробежала по больному месту на правой боку Гермионы, она тихо вскрикнула от боли. Риддл закончил свой поцелуй. На его лице возникло резкое недовольство, когда он проверил ее больной бок. Его морозные голубые глаза поднялись к ее лицу, и он сказал, едва сдерживая гнев в голосе: — Прости. Гематома все еще болит? Хотя его голос вовсе не был извиняющимся, Гермиона все еще не могла не смотреть на него широко раскрытыми глазами. Его слова были пустой фразой, но никто никогда не говорил их ей. — Прости. Пытаясь успокоиться, она быстро покачала головой и пробормотала: — Нет, все в порядке. Хмурый взгляд на его лице стал еще темнее. Затем он потянулся к Гермионе и притянул ее к себе, чтобы она прилегла на его грудь. — Клянусь, — сказал Риддл, его рука крепко сжала ее. — Если кто-нибудь когда-нибудь снова прикоснется к тебе, я разорву их. {{{{{{{{+}}}}}}}} — Гермиона? — Риддл сказал, глядя на нее выжидательно. — Иди сюда, мне нужно поговорить с тобой. Гермиона подошла к нему и села на диван рядом с ним. Голубые глаза Риддла задумчиво блуждали по ней. Наконец он сказал своим спокойным голосом: — Ты помнишь, мы завтра поедем в Хогвартс? Гермиона улыбнулась и нетерпеливо кивнула. — Конечно, Господин. Я уже собрала все ваши школьные вещи, так что мы можем уйти пораньше. Как вы думаете, я могла бы как-нибудь поехать с вами на экспрессе в Хогвартсе? Мне бы очень хотелось увидеть весь путь на поезде. Хотя, может быть, я не допускаюсь к нему. Что вы думаете? Риддл закатил глаза, когда энтузиазм нахлынул на Гермиону. Он поднял руку, чтобы остановить ее напыщенную речь. — Да, Хогвартс… об этом я и хотел поговорить с тобой, — сказал он странно нерешительным голосом. Глаза Гермионы расширились, когда ее охватил страх. Она отвела глаза и уставилась на свои руки. — Ты… ты не хочешь, чтобы я ехала… — шептала она взволнованно. — Нет, это не так, — сказал Риддл, его тон больше не был нерешительным. — Но я не хочу, чтобы ты работала в Хогвартсе. Изогнув бровь, Гермиона посмотрела на него. — А что еще мне там делать? Риддл проигнорировала потерянный взгляд на ее лице и твердо сказал: — Ты собираешься стать студентом. Я уже заполнил необходимые документы и отправил их Диппету. Она просто смотрела на него, ошеломленная его словами. Слабо покачав головой, она пробормотала: — Это невозможно. Вы это знаете. Я… я грязнокровка. Как я могу когда-нибудь поехать в Хогвартс? Риддл отмахнулся от ее забот легким движением руки. — Не будь глупой. Ты думаешь, я упомянул о твоей крови? Пфф. Нет, Диппет обеспокоен лишь тем, что ты новая чистокровная студентка. Гермиона сидела на диване, как громом пораженная, с шоковым выражением на лице она уставилась на Риддла. {{{{{{{{+}}}}}}}} «Ему все еще нужно служить, ему все еще нужно подчиняться, И ничего не действует, и ничего не говорит, Но то, что ее надменный лорд считает нужным, Кто с властью, имеет все остроумие. Тогда избегай, его! Избегай это жалкое состояние, И все ненавистные тобой льстецы будут ненавидеть тебя». — Леди Мэри Чадли (* 1656 † 1710)