Экспедиция

Чунмён проснулся от того, что утренняя прохлада, прокравшись к нему в палатку и забравшись под тонкую рубашку своими холодными пальцами, вызывала озноб и толпу мурашек, заставляя его все-таки разлепить глаза. Парень обнаружил, что лампа все еще горит, а сам он так и уснул, разложив перед собой листы так называемого «дневника», как он его окрестил. Испугавшись, что мог случайно повредить артефакт во сне, Чунмён с особой осторожностью осмотрел тонкие листы и аккуратно сложил все назад в шкатулку, а затем спрятал ее - днем предстоит другая работа. Потерев ладонями лицо, окончательно отгоняя от себя сон, Чунмён едва успел пригладить растрепанные волосы, как в палатку заглянул Крис, вот уж кто умудряется выглядеть хорошо в любых условиях. Китаец выглядел свежим и отдохнувшим, так, словно находился не в полупустынном месте проведения раскопок, а на территории какого-нибудь отеля. Даже в своих простых джинсах и рубашке ему удавалось оставаться весьма стильным, и Чунмён чувствовал, как теряется на фоне Криса. Так и есть - он знал, что слишком прост для такого шикарного парня, Чунмён всегда подозревал, что не дотягивает до уровня Криса, только боялся себе признаться в том, что это тоже было одной из причин их бесконечных расставаний. Чунмён выключил, наконец-таки, лампу и слабо кивнул на «доброе утро», а его Мистер Совершенство улыбнулся ему вместе с заглянувшим в палатку солнцем. Крис нашел Чунмёна очень милым, всегда находил… и сейчас… особенно с утра, когда парень, невинно хлопая глазами, выглядит таким растерянным, осматриваясь вокруг. Он бы хотел, как раньше, просто обнимать такого «утреннего» Чунмёна, целовать до умопомрачения, пока не раскраснеются щеки и губы, но то, что он мог позволить себе тогда, сейчас невозможно. Слишком сложно вернуться к приятным моментам, не вспоминая при этом все ссоры, обиды и недопонимания, что были между ними, поэтому теперь приходится держать дистанцию, чтобы не совершать новых ошибок, и не причинять боль все-таки дорогому человеку. - Ты опять полночи просидел с бумажками, вместо того, чтобы спать? – укоризненно сказал Крис, пристально разглядывая Чунмёна. - Слишком хорошо меня знаешь, да? – хмыкнул парень в ответ. - Как и ты меня. И ты в курсе, что я не люблю, когда те, с кем я работаю, так пренебрежительно относятся к отдыху. - Я просто увлекся, ничего не мог с собой поделать, – пожал плечами Чунмён, «вот опять…» - подумал он, в очередной раз чувствуя себя виноватым, когда Крис его отчитывает. - И все-таки, я не хочу, что бы ты свалился потом от переутомления. Мы это уже проходили… - не давая возразить, сказал китаец. – Идем, тебе надо привести себя в порядок, твои ребята отзвонились, будут примерно через час. Мы наконец-то сможем официально начать работу. Закончив утренние процедуры, и наскоро позавтракав, лагерь экспедиции потихоньку начал гудеть, словно рой пчел, - тут и там вскоре стали раздаваться споры, указания, замечания, и, казалось, этому не будет конца. Чунмён с удовольствием поддался этому настроению, чувствуя, что его окружает такая привычная атмосфера. Он фанатик своей работы, хотя, нет, - это даже не работа, а увлечение, ставшее делом жизни; не зря говорил Кун Фу-Цзы: «Найдите себе дело по душе, и вам никогда не придется работать», - с этой точки зрения, у Чунмёна все, как надо. Он всегда работал больше ориентируясь на какие-то внутренние ощущения, полагаясь на интуицию и шестое чувство, в отличие от того же Криса - опять, «в отличие». Крис верил лишь доводам рассудка, и тому, что можно увидеть своими глазами и потрогать - гипотезы и пространные рассуждения были ему чужды, только факты и то, что не поддается сомнению. Если Чунмён в своей работе видел воплощение детских фантазий, поиск тайного и неопознанного, и удивлялся каждой находке с поистине детским восторгом, то Крис преследовал желание докопаться до истины. Он с маниакальной сосредоточенностью работал над проектами, словно лишь для того, чтобы потом сказать: «так я и думал…». Они были разными, казалось, в любой мелочи, и сначала Чунмён думал, что это на самом деле огромный плюс - они могут дополнять друг друга, но потом и это стало проблемой. Чунмён сам не заметил, что, задумавшись, уже доброе количество времени просто наблюдает за Крисом, вертя в руках кисточку. Он смотрел на его напряженную широкую спину, открытые руки, благодаря закатанным рукавам рубашки, стройные ноги; замечал даже капельки пота на висках, и не мог отрицать, что Крис ему по-прежнему дорог, несмотря ни на что. Как бы там ни было, он все равно не жалеет об их прошлом, и если бы было можно, он, наверное, повторил бы все заново. Разглядывая сосредоточенного на работе Криса, Чунмён думал, что, пожалуй, он никого уже не сможет полюбить так же, как его, - он уже однажды отдал всего себя, а оставшихся в запасе чувств не достаточно, чтобы вырастить из них другую любовь. Первый день работы не принес весомых результатов, они не нашли ничего существенного, что Чунмён считал обычным делом: «Не всегда сразу везет…», а Крис этот аспект их деятельности считал самым отвратительным, потому что: «Целый день потрачен впустую…». Но, несмотря на это, вечером в лагере разгорелся костер, и все отмечали начало работы. Поболтав немного с остальными участниками экспедиции, Чунмён и Крис отсели вдвоем подальше от группы. - Ну как, счастлив? – намекая на первый день раскопок, спросил Крис. - Конечно, – счастливо улыбнулся в ответ Чунмён. – Меня, по сравнению с тобой, больше привлекает сам процесс, а не результат, но он, естественно, тоже важен. - Ничего, что я тебя так внезапно сорвал с места? – Крис, тихо спрашивая, специально смотрел куда-то вдаль, а не в глаза. - Еще спрашиваешь! Я последнее время совсем без дела засиделся - в основном бумажная работа. - Я не совсем об этом… Просто, вдруг тебя кто-то ждет… А ты здесь. - О… Я слишком люблю свою работу, чтобы заставлять кого-то меня ждать, – Чунмён улыбнулся, даже если это грустно. - Значит, ты сейчас один? – осторожно узнал Крис. - Всегда любишь задавать вопросы в лоб… Мой красиво завуалированный ответ тебя не устраивает? Ну, да… один, – усмехнулся кореец. - Не подумай… я просто… - Да, конечно. А ты? - Я. Ах, да… я тоже, кажется, слишком люблю работу… - слово «тебя» Крис заменил на «работа» в самую последнюю секунду, вряд ли Чунмён тут же запрыгнет к нему на шею от радости, если услышит уже, наверно, ненужное ему признание. Они еще недолго просидели в тишине, периодически пытаясь что-то сказать друг другу, но, несмотря на все, что между ними было, они, как впервые чувствовали неловкость, и никто не решается заговорить первым. «Ничего не получится… те же грабли…» - думал Чунмён, «Слишком рано…» - считал Крис. - Насчет текстов… Есть что-нибудь интересное? – нарушил тишину Крис. - Ах, точно! Ты не любишь бумажки, но я хочу, чтобы ты взглянул, – Чунмён вдруг оживился и потянул Криса в сторону палатки. - И что тут интересного? – спросил с недоверием Крис, разглядывая аккуратные иероглифы. – По-моему, просто записки какого-то мальчишки. Вряд ли дневник современного тинэйджера заинтересует историков будущего, – не без доли сарказма отметил парень. - Ошибаешься. Даже в таких, на первый взгляд повседневных, записях можно что-нибудь найти, – настоял Чунмён. - Ладно, ладно… Что ты вычитал? - Вот, например, видишь, он пишет про какого-то человека. Везде «он», а иероглиф «женщина» нигде не мелькает. Так что, похоже, он говорит о мужчине. Они, скорее всего, примерно одного возраста. И некоторые фразы я не очень понимаю, при переводе получается как-то очень двусмысленно. Но из того, что я прочел, кажется, у этих двоих были весьма близкие отношения, – Чунмён сверкал, как начищенная медная кастрюлька, он знал, что, может, и не сделает великого открытия с этим текстом, но узнать о жизни людей, что существовали задолго до тебя, как говорится «из первых рук», - поистине потрясающе. - То есть… хочешь сказать, что этот сын посла, или кто он там, и тот, второй - они были любовниками? – Крис, как всегда, прямолинеен. - Ну… я пока не могу точно сказать. Я не так много еще разобрал. К тому же, говорю, что написано немного сумбурно и с какими-то намеками, – Чунмён, в силу своей натуры, до сих пор немного смущался такой крисовской прямоты. - Что еще? - Знаешь, что интересно… Я просто подумал, не смейся только, ладно? – получив утвердительный кивок, Чунмён продолжил. – Эта история похожа на нашу. - В смысле? – Крис удивленно приподнял бровь. – Твоя логика меня не перестанет удивлять, наверно. - Ну, смотри: моя семья приехала в Китай из-за работы отца, когда я еще учился в школе, так? И мы с тобой познакомились тут. Этот сын посла тоже приехал в Китай вместе с отцом, и он тоже знакомится здесь с кем-то, так? – Чунмён загибал пальцы, а Крис кивал – пока все так и есть. - А дальше? - Хм… с нами все понятно - у нас были отношения, а потом… потом не стало. А что произошло с сыном посла, я пока не могу сказать, думаю, он пишет об этом дальше. Только, он постоянно повторяет, что тот человек на него как-то особенно действует… - задумавшись, нахмурился Чунмён. - Соблазняет что ли? – улыбнулся Крис. - Ты слишком конкретен. В общем, он его привлекает чем-то… Как-то так. - Ты меня тоже чем-то привлекаешь постоянно… - сказал Крис, сжимая небольшую ладонь Чунмёна в своей руке. – Почем у нас все так? - Я скучаю… очень. Но у меня не хватит, наверно, сил на новую главу про нас. Может, мы просто не должны быть вместе? - Тогда почему мы не можем расстаться и не видеться больше? Работа ведь не причина, ты просто хотел приехать, как и я хотел увидеть тебя. - Хотел… Их отношения, словно без начала и без конца, - сколько бы раз они не расставались, каждый раз все начиналось с сначала. Чунмён не мог найти этому объяснения. И, видимо, поэтому снова разрешает себя обнять, разрешает целовать, разрешает остаться на ночь. Они совершенно друг другу не подходят, но их противоположные полюса притягиваются со страшной силой.