Книга Летописца

— в которой алкоголь отнюдь не туманит память, а в какой-то мере помогает главным персонажам обрести трезвость мысли

      Сознание померкло и почти тотчас же вернулось. Эбрахам был готов поклясться, что не провёл в забытьи и минуты. Вот только напарницы рядом не было, а за окном догорал закат. Перепутать было невозможно: окна Эйба выходили на западную сторону.       — Твою мать… — пробормотал Файнс, цепляясь за край стола и поднимаясь на ноги. — Как говорил один мой армейский друг после налёта авиации: «Что это было, сеньоры?»       Ответом ему была тишина.       — Хрень, — вполголоса выговорил Эйб и похромал к окну. — Ни черта не понимаю. Молния хоть настоящая была?       Увиденное на улице заставило журналиста на время забыть о происходящей чертовщине. На тротуаре лежал человек. Судя по всему, именно там, куда пришёлся виденный Эйбом разряд.       Помогая себе тростью, Файнс со всей возможной скоростью выскочил за дверь. Навыки первой помощи входили в его армейскую тренировку, и что делать с человеком при ударе током, Эйб прекрасно знал. В первую очередь — по возможности вызвать службу спасения. Короткий номер из трёх цифр было несложно набрать и одной рукой. Новый телефон пришёлся как нельзя кстати.       — Девять-один-один, чем могу помочь? — молодой деловитый женский голос. Как и положено.       — Удар молнии. Одна жертва, мужчина, европеец, на вид двадцать — двадцать пять лет, без сознания, ожогов на открытых частях тела не вижу, — коротко отрапортовал Файнс. — Адрес: Гроув-стрит, два один два.       — Поняла вас. Возможное присутствие атлантов или амазонок?       — П-простите? — в глазах Эйба на мгновение помутилось, и вдруг остро захотелось выпить.       — Возможное присутствие атлантов или амазонок? — повторила девушка медленнее, отчётливо выделяя согласные. Судя по всему, она приняла замешательство Файнса за проблемы со связью.       — Н-нет, — чуть запинаясь пробормотал Эбрахам. Реальность уже не шла рябью, но выпить хотелось всё сильнее. От бредовости происходящего. — Никого такого я не заметил.       — Поняла вас. Бригада выезжает.       — Спасибо, — автоматически произнёс Файнс и дал отбой. Дежурная фляга виски будто сама прыгнула в руку из набедренного кармана армейских штанов. — Атланты… и амазонки? Что за херня?       В этот момент лежавший открыл глаза.       — Что за ерунда? — поинтересовался он в первую же секунду. Файнс нервно хихикнул, прикладываясь к фляге, и едва не поперхнулся. Парень покосился на него и сел. — Где я?       — Стар-Сити, — отозвался Файнс и полез за сигаретами. — Ты как, цел, мужчина молодой?       — Вроде да, — с сомнением отозвался тот, поднимаясь на ноги. — Кажется.       — Я бы предложил тебе выпить, да после удара молнией нельзя, — усмехнулся Эйб. — Я тебе службу спасения вызвал. Если можешь ходить — идём ко мне. Посидишь, пока они тебя не осмотрят. Пост-эффекты — такая штука…       — Да я и не пью, — как-то растерянно отозвался парень, рассматривая свои руки. Потом судорожно дёрнулся всем телом — ни дать ни взять, решил вдруг куда-то побежать с места, — неловко споткнулся на первом же шаге и чуть не рухнул лицом вниз. Файнс умудрился едва ли одним движением сунуть сигарету в зубы, убрать флягу и подхватить бедолагу под локоть, чтобы не расшибся. Нога отозвалась на подобные рывки короткой резкой болью.       — Чтоб тебя так! — выругался Эйб. — Осторожнее, парень. Я уже староват для подобных развлекух. Говорю же — пост-эффекты. Тебя молнией шарахнуло. Куда ты собрался?       — Н-никуда, — уже совсем обалдело пробормотал тот, разглядывая почему-то свои руки. Потом резко обернулся. — А вы кто?       — Эбрахам Аарон Файнс, журналист, бывший военный и, кажется, немного псих. А ты?       — Бартоломью Генри Аллен, эксперт-криминалист, Централ-Сити, — парень назвался и даже руку пожал «на автомате». Эйб с пониманием покивал. В госпитале он насмотрелся на людей с контузией, которые в подобном состоянии пытались собраться и поехать домой. На трамвае, да.       — Идём, сядешь куда-нибудь, Барт.       — Барри.       — Хорошо, пусть будет Барри. Ожоги на себе ощущаешь? Ноги, шея, задница?       — Н-нет.       — Ну тогда идём, я тебе холодненького налью.       Они прошли в дом, причём Эйбу, налегающему на трость, пришлось ещё и своего гостя вести под руку: парень двигался чуть заторможенно, явно пытаясь прийти в себя.       — Вот это — диван, — познакомил Эйб новоприбывшего с элементом обстановки. — Садись, а лучше ложись. Сейчас приедут славные ребята, немного даже твои коллеги. Сделают тебе какой-нибудь полезный укол, может, разрешат холодного пива попить. Отметим немного твой второй день рождения…       — Всё неправильно, — отозвался только присевший Барри, вскакивая с дивана. — Всё не так. Ты говоришь, молния?       — Она, родимая. Да ты сядь, успокойся.       — С чистого неба?       — Н-ну, да, наверное, — пришла пора Эйба запинаться и чувствовать себя неуверенно. — Утро же… было. Ясное. На небе ни облачка…       — А сейчас вечер. Я что там, весь день пролежал?       — Херь какая-то, — растерянности в голосе Файнса хватило бы на трёх ударенных молнией. — Я тоже, понимаешь, когда за окном садануло, сознание потерял. Мне-то показалось, на пару секунд всего… Но что же выходит, ты в нашем милом районе действительно двенадцать часов валялся? Восемь утра же было.       — Верно, — с какой-то странной интонацией произнёс Аллен. — Восемь утра. Дата?       — Пятое апреля.       — Год?       — Издеваешься? — Эбрахам взглянул на бледное, с закушенной губой лицо своего гостя и понял: даже не шутит. — Двухтысячный. Миллениум, мать его.       — Хорошо. Совпадает. — Барри немного расслабился и тут же собрался. — Но получается, что… А почему тогда?..       Он не успел договорить: в дверь коротко позвонили.       — Это спасатели, — улыбнулся Эйб. — Сейчас…       Барри подался вперёд и схватил его за руки. На лице парня было столько эмоций разом, что Файнс едва не отшатнулся, как от зачумлённого.       — Говорить буду я, — тихо произнёс Аллен. — Я им всё объясню. Ты сам понимаешь, Эйб, здесь что-то не так. С нами что-то случилось. Пока меня будут осматривать, пройдись по дому. Оглядись. Если ты поймёшь, что всё в порядке, можешь сдавать им меня как буйного психопата. Но если что-то… как-то… — в дверь позвонили второй раз. — Короче, я буду врать, а ты мне поддакивай, — прошептал Барри и смирно сел на диван.       Файнс посмотрел на него. Потом обвёл внимательным взглядом комнату. Вроде бы всё было на местах… вроде бы. Звонок нажали в третий раз, уже длинно и требовательно. Всё ещё не уверенный ни в своих мыслях, ни в дальнейших действиях, Эйб подошёл к двери и открыл её.       На пороге стояло двое крепких молодцев в синей форме «Скорой помощи».       — Где пациент? — деловито спросил тот, что стоял чуть впереди, явно понявший, что Эбрахам с окурком в зубах и выхлопом после виски таковым являться вряд ли может.       — Вон, на диване сидит, — Файнс посторонился, пропуская врачей. Ещё раз окинул взглядом комнату… и застыл. На стене напротив входа висела рамка. Большая, деревянная, с металлическими уголками и стеклом. Проблема была в одном: Эйб Файнс точно знал, что он её туда не вешал. Никогда.       Голоса переговаривающихся врачей и Аллена будто отошли на задний план, сделались незначительным фоном. Не веря своим глазам, Эбрахам подошёл к рамке и коснулся её пальцами. Стекло было холодным. Из-за него на Эйба смотрели его собственные глаза. С фотографии, сделанной в редакции. На запечатлённом в торжественный момент Файнсе был смокинг, которого Эйб никогда не покупал. В руках у него была наградная грамота «За блестящее расследование», которую Эйб никогда не получал. Но больше всего Эбрахама поразил тот факт, что у запечатлённого Файнса не было трости. Он стоял прямо и ровно, и в позе его было столько уверенности, что не оставалось сомнения: награда заслужена, и он ей по праву гордится.       — … перепад напряжения, — произнесли у Эйба над самым ухом. Он дёрнулся и попробовал прийти в себя.       — Что? Простите, задумался.       Молодой врач посмотрел на него с некоторым подозрением.       — Я говорю, у вас в районе двадцать минут назад зафиксирован скачок напряжения.       — Н-ну да, — неуверенно протянул Эбрахам.       — Вот! — торжествующе воскликнул Барри с дивана. — Я им и объясняю: провода закоротило. А я мимо шёл.       — Ага, — Эйб слышал свой голос, будто со стороны. — Ко мне и шёл. Деловая встреча.       — Новые разоблачения, мистер Файнс? — поинтересовался второй медик. — Как же, как же. Наслышаны. Точнее, начитаны.       — Разлюбезничался, — проворчал второй, явно старший. — Порядок забыл?       — Виноват, — коротко, но весело отозвался тот.       — В общем, шарахнуло прямо надо мной, — вклинился Аллен. — А я вот, сознание потерял. Меня с детства громкий шум пугает.       — Поймите и вы мою реакцию, — развёл руками Эйб, уже осознанно подключаясь к игре. — Электрический разряд на улице, свет мигает. Я в окно выглянул — лежит. Я вас и вызвал.       — Мы уже проверили, — старший медик покивал, оглядывая Файнса. — Следов присутствия атлантов, равно как и амазонок — нет. Но вы берегитесь. Побережье всё-таки рядом. Что с ногой?       — Потянул. Тренировка, — не моргнув глазом отозвался Эйб.       — Да… — протянул младший, закрывая чемоданчик с лекарствами. — В такое время всем надо быть наготове.       — О да, — Файнс выдал кривую усмешку. — Вне всяких сомнений.       — Ну, что я могу сказать, — старший повернулся к Аллену, теряя интерес к предыдущему собеседнику, — покой. Сытная еда: вы явно себя загоняли. Сложные углеводы, если боитесь располнеть. Мясо, лучше с кровью. Красное вино.       — Пиво? — поинтересовался Файнс, чуть отходя в сторону так, чтобы держать в поле зрения сразу обоих медиков. Он только сейчас заметил то, что в иных обстоятельствах увидел бы ещё с порога: мужчины были вооружены. Оба.       — Можно и пиво, — согласился старший. — Только не увлекайтесь. В остальном — следов поражения током мы не обнаружили, витамины вкололи. Я так понимаю, оформлять по вашей страховке, мистер Файнс?       — Именно, — кривая усмешка была универсальным выражением лица, и Эйб не стал сгонять её с лица. — К чему кому-то официальному знать, что у меня был человек… из другого города?       — О, даже настолько… — пробормотал младший, но под испепеляющим взглядом напарника замолк.       — Всего доброго, мистер Файнс, мистер Аллен. Здоровья вам.              Когда за медиками закрылась дверь, Эйб тщательно запер её на два оборота, потом повернулся к своему гостю. Тот сидел с видом человека, который только что избежал смертельной опасности.       — Стрёмно? — не меняя выражения лица, спросил Эбрахам. Аллен кивнул. — То ли ещё будет. Посиди пару минут. Тебе — пиво. Мне — виски.       — Мне бежать некуда, — со странным смешком отозвался тот. — Да и незачем.       — Тогда жди.       Эйб прохромал на кухню, мимоходом отмечая чистоту и порядок, каковых в его настоящем доме не водилось уже давно. Вытащил из холодильника пару банок пива, обнаружил на спинке одного из стульев махровый халат, привычно накинул прямо поверх одежды и сунул банки в карман. Затем прошёл в спальню. Уже без удивления не обнаружил там ни своеобычного бардака, ни обезболивающих на тумбочке. Затем сдвинул в сторону картину слева на стене. Сейф был на месте, хоть и больше, чем «правильный». И всё же, пароль — восемь цифр, известных только Эйбу, — подошёл. Несколько долгих секунд Файнс рассматривал содержимое. Денег было много. Очень. Много. Но сейчас его интересовали не они. Главное — то, за чем он пришёл, тоже было на месте.       В гостиную Эйб входил с затаённым желанием, чтобы его странный гость испарился. Ну или просто вышел за дверь, унеся с собой неизвестные фотографии вместе с атлантами и вооружёнными фельдшерами. Но нет, парень смирно сидел на диване. Даже ручки на коленях сложил.       — Значит так, — произнёс Файнс, выставляя на журнальный столик банки с пивом. — Давай-ка начнём с начала. — Он тяжело опустился за свой (?!) рабочий стол в непривычно удобное кресло. Выложил на столешницу пачку сигарет, зажигалку, помедлил и присовокупил к ним наградной «Глок». — Кто ты такой?       Аллен посмотрел на пистолет, очень по-взрослому усмехнулся и покачал головой:       — Необходимые предосторожности?       — Мне с ним привычнее, — ровным тоном произнёс Файнс, — особенно когда я ни хрена не понимаю в происходящем. Мне повторить вопрос?       — Не надо, — усмешка гостя стала грустной. — Я и сам собирался рассказать. Всё и сразу.       — Незнакомому человеку?       — Человеку, который потерял сознание утром, а очнулся через несколько секунд вечером. Который не знает о том, кто такие атланты и амазонки и какое сейчас «такое время», в которое надо тренироваться. Который точно представляет, что от Гроув-стрит до побережья около часа езды на автомобиле. Достаточно?       — Пожалуй. Итак?       Гость вздохнул.       — Меня действительно зовут Бартоломью Генри Аллен. И я действительно криминалист в полиции Централ-Сити. А ещё я — Флэш.              В воздухе повисла долгая пауза. Файнс курил с непроницаемым выражением лица. Барри с выжиданием наблюдал за ним.       — Докажи, — для человека, узнавшего подобную новость, тон Эбрахама был невыразителен.       — Не могу, — отозвался Барри. — Я потерял свои силы. Рад бы, да не могу.       Ещё одна пауза.       — Предположим, я тебе не верю, но есть вариант, — протянул наконец Эйб. — Давай так. Я точно знаю, где был Флэш вчера ночью. Я точно знаю, с кем он встретился. И по какому поводу он прибежал в Стар-Сити. Если ты безошибочно назовёшь мне все три факта — я тебе поверю. Потому что больше никто не может этого знать. Начинай. Со встречи.       — В ночь с четвёртого на пятое апреля я прибежал в Стар-Сити, чтобы встретиться с Зелёной Стрелой, — послушно сказал Барри. — По поводу дня рождения его сына.       — Возраст? — голос Файнса, казалось, потерял интонации.       — Девять.       — Дальше.       — Мы встретились с ним на крыше дома. Пятиэтажного. Там ещё рядом «Биг Белли Бургер» на той стороне. Хватит?       — Ты опоздал на встречу, — Эйб перевёл взгляд на собеседника и вдруг чуть хищно подался вперёд, буквально впиваясь глазами в его зрачки. — Почему?       — Зум, — по лицу Аллена пробежала тень боли. — Я разбирался с Зумом. И разобрался.       — Зелёная Стрела — Оливер Куин? — короткий, как выстрел, вопрос.       Гость вздохнул.       — Да.       — Твою мать… — выдохнул Эбрахам, выпрямляясь на стуле. — Ты не врёшь… не можешь врать. Ты — Флэш.       — Что поделать, мистер Файнс, — пожал плечами тот. — Так вышло.       — Эйб. Просто Эйб, — Эбрахам взял со стола пистолет, демонстративно передёрнул затвор, показывая, что ствол всё это время был пуст. Потом достал из кармана халата обойму, вставил на полагающееся место, поднялся, дошёл до дивана, сел рядом с Барри и положил оружие на журнальный столик. Ближе к собеседнику. — Извини. Просто… это сложно описать словами. Это мой дом. И не мой. Как будто…       — Здесь живёт другая версия тебя, — продолжил Барри. — Представляю. Только я думал, что это — приколы со временем… бывало, знаешь ли. Но здесь… Здесь что-то совсем другое. Кстати, откуда ты знаешь про Стрелу? И про нашу встречу?       — Я за ним охотился. Неважно, потом расскажу. «Со временем»? — жилку журналиста в Эйбе было невозможно уничтожить уже ничем. — В каком смысле?       Аллен снова вздохнул.       — Если я тебе начну рассказывать всё, наша с тобой беседа растянется до утра.       — Послезавтрашнего, не меньше?       — А у нас хватает других проблем. Например, где мы? И как сюда попали.       — Воистину. И что ты предлагаешь делать? — Файнс чуть нервно рассмеялся. — Пойти в полицию?       — Зачем? — Аллен удивлённо посмотрел на собеседника. — У тебя есть компьютер. Интернет подведён?       — Ну… у меня дома — был.       — Значит, скорее всего, и здесь есть. Попробуй найти нас с тобой. Точнее, меня. Ты здесь, судя по всему, личность известная.       — Ага. Как это новое словечко? «Медийная».       — Вот именно.              Ощущение нереальности происходящего накатывало волнами и так же отступало. В основном, помогала фляжка с виски, но судя по темпам, долго она продержаться не могла. Файнс поморщился.       — Мне долго ходить, — произнёс он чуть извиняющимся тоном. — А я сомневаюсь, что «здешний я» держит выпивку там же, где и… — он осёкся. — Короче. Поищи по дому чего-нибудь выпить. Крепкого. А я пока комп прогрею и пошуршу, что здесь у нас и как.       Барри Аллен внимательно посмотрел на номинального хозяина дома.       — Ладно, — согласился он. — Поищу. Только…       — Не бойся, не напьюсь, — отмахнулся Эйб, перебираясь обратно за рабочий стол. — Привычка.       Барри просто кивнул и отправился осматривать дом малознакомого человека. Который доверился своему гостю настолько, что повернулся к нему спиной. Оставив оружие посреди комнаты. Барри знал таких, как этот Файнс. Его отчим, ставший едва ли не ближе родного отца, был похожим. И тоже пил когда-то, пусть и не так страшно. Другое дело, что доля отца-одиночки, взявшего на себя ещё и воспитание малолетнего сына лучшего друга, не способствует тяге к алкоголю.       «Он ответственный, — думал Аллен, профессионально обыскивая шкафчик за шкафчиком. — Он смелый. Умный. Хитрый. Когда он понял, что здесь что-то не так, он поддержал меня. Как он сказал? Бывший военный и журналист. Судьба у меня такая, видимо, связываться с журналистами. — Он вспомнил милое лицо и голос своей жены, и на душе потеплело. А потом её же сковал холод. — Айрис. Что с ней? Что же я, чёрт возьми, наделал? Не помню. Я… не помню… Это было что-то очень важное… Мы сидели у Оливера, запоздало отмечали день рождения Уильяма. А потом, под утро, был какой-то важный разговор. Не помню…»       В виски разом ударили тысячи игл. Барри скривился от боли, потряс головой, и тут его взгляд упал на небольшие дверцы, прямо в стене, оформленные в цвет и рисунок обоев. Рядом на цепочке висел изящный ключик.       «Храните деньги в государственных банках», — вспомнилась цитата незадачливого вора из старого, российского, ещё «советского» фильма, который они с Айрис как-то смотрели с субтитрами. Барри вспомнил, куда завела нелёгкая этого персонажа, и хихикнул.       «Приколы со временем. Ах, если бы этот вор знал, во что лезет…»       За дверцами, как и предполагалось, оказался обширный, но уютный бар с четырьмя графинами и бессчётным количеством бокалов. Аллен по виду и запаху опознал в одной из жидкостей виски и поспешил обратно, прихватив пару стаканов с толстым дном.       — Я нашёл! — возвестил он с порога и наткнулся на тяжёлый взгляд поверх монитора.       — Я правильно помню, — медленно начал Файнс, и сердце Барри пропустило удар от одного звука его голоса, — что с годик назад один мудак публично признавался в убийстве некой Норы Аллен? На все каналы Централ-Сити.       — Эобард Тоун… — онемевшими губами произнёс Бартоломью Генри. — Обратный Флэш.       — Он назвался иначе, — слова, как кирпичи, падающие с крыши. Кирпичи, из которых строится…       — Харрисон Уэллс. Так он называл себя. Он завладел его внешностью. — «Почему так сложно произносить эти слова? Эти имена? Я… не помню… или…»       — Точно. Уэллс. Что же, поздравляю тебя, Бартоломью Генри Аллен. Здесь твоя мать жива. Нора Аллен. Старший педиатр в Главной больнице Централ-Сити. Беда в другом, — в голосе Файнса появились сочувствующие нотки. — Мёртв ты. Уже пятнадцать лет как.       «Только не уронить. Только не уронить. Стекло».       Идиотская, несвоевременная мысль.       Бартоломью Генри Аллен, бывший Флэш, осторожно поставил графин с виски и стаканы на стол. Недрогнувшей рукой налил себе и Эйбу по одной восьмой стакана и немедленно выпил.       Залпом.       Он вспомнил.