Книга Летописца

— в которой долгие и краткие разговоры закрепляют новые союзы, а старые циники устраивают судьбу случайных встречных

             Они проговорили долго. Почти полтора часа не совсем ровного, перескакивающего по фактам рассказа Файнса о том, каким смог стать Брюс Уэйн без родителей в жестоком и опасном аквариуме под названием Готэм.       Точнее, рассказывал не только Файнс: уже через четверть часа в кабинет Томаса привели встрёпанного и нервно улыбающегося Аллена, вместе со спортивной сумкой, ноутбуком и всеми пожитками. Оказалось, его аккуратно начали вести уже на выходе из казино, потом взяли под локотки, вернули, посадили в комнату охраны и дали как следует промариноваться под суровыми взглядами сотрудников. Томас — фамильная паранойя обязывала — устроил обоим небольшой перекрёстный допрос. Не от излишнего недоверия, скорее по привычке. И были рассказы и подробности, сохранившиеся в памяти журналиста и супергероя, и была закушенная почти до крови губа Томаса Уэйна, и его шёпот: «Ты всё сделал правильно, мальчик мой», — от которого у Файнса побежали по спине мурашки размером с покерные фишки. А потом прозвучали два вопроса, которых Эйб ждал уже давно:       — Что вам нужно от меня? — спросил Томас, разливая по стаканам янтарную жидкость. — И чем вы, господа, будете расплачиваться?       Барри едва не вскинулся на второй вопрос и утих, получив от Файнса пинок по ноге.       — Вы настоящий бизнесмен, мистер Уэйн. — Эбрахам широко улыбнулся, принимая стакан из рук хозяина кабинета. — И даже при таких обстоятельствах не упустите своего.       — Положение обязывает, мистер Файнс. Хорош бы я был как владелец казино, если бы не стремился извлечь хотя бы минимальную выгоду из всего. — За время беседы Эйб уже успел понять, что поджатые уголки губ и лёгкие морщинки вокруг глаз обозначают у местного Бэтмена ответную улыбку. — И потому, хоть взять с вас нечего…       — Кроме информации о другом мире, — не выдержал Барри. Томас покачал головой:       — Помимо определённого эмоционального отклика, эта информация не стоит почти ничего. Всё изменилось для вас слишком сильно, чтобы даже истинные имена скрывающихся под масками злодеев и героев что-либо значили. На их местах вполне может оказаться кто-то другой.       — Но есть информация этого мира, которая может вас заинтересовать, — подал голос Файнс, закончив смаковать первый глоток. Виски в баре этого кабинета был слишком хорош, чтобы отвлекаться на что-то ещё. — И я могу предоставить её прямо сейчас. Помимо восьмидесяти… простите, с учётом моего выигрыша — почти девяноста тысяч долларов, которые у нас есть. Впрочем, с вашими средствами деньги вас вряд ли заинтересуют. Опять же, я хотел вернуть большую часть прежнему владельцу.       — То есть вам же, — хмыкнул Томас. — Полагаю, вместе с машиной, которая… — он сделал паузу, покосившись на монитор, — сейчас стоит на платной стоянке недалеко от готэмского порта. Неплохо. Там приличная охрана. Кстати, как именно вы собираетесь возвращать вышеупомянутое?       — Я рассчитывал в этом деле на вашу помощь, — с честным взглядом заявил Эйб и насладился вторым глотком спиртного. Со стороны могло показаться, что Томас Уэйн закашлялся. Но когда Эйб поднял глаза на собеседника, то сообразил, что он так смеётся.       — А вы знатный наглец, мистер Файнс, — произнёс Томас, в свою очередь запив нежданное веселье. — И что же вы готовы мне предъявить?       — Секунду. — Эйб поднялся, отставив стакан, покопался в сумке и извлёк уже изрядно помявшуюся картонную папку. — Мой… альтер-эго не уступает мне в упорстве и умении работать с информацией. Я тщательно изучил как содержимое, так и всё с ним связанное, так что, можно сказать, расплачиваюсь как своим. Полагаю, вас это си-ильно заинтересует. Тем более, что эти господа развлекаются по всему миру. Включая Готэм.       Папка легла на стол. На обложке твёрдым почерком было выведено: «Твари Неведомого: Франкенштейн. Человек-волк. Граф. Музыкант. Мумия». Дальше шло несколько вопросительных знаков.       Томас поднял брови, открыл папку, пробежал взглядом несколько листков, потом коротко взглянул на Файнса.       — И ваш… вы нашли эту информацию самостоятельно?       — Судя по всему, да.       — Надо будет тщательнее присмотреться к вам… другому. Чуть позже, — проворчал Томас себе под нос, возвращаясь к содержимому папки. Прочёл ещё несколько листов, затем вздохнул и отодвинул её. — Согласен. Информация ценна и интересна. Впрочем, для того чтобы оценить её полностью, мне понадобится ещё некоторая… консультация. Теперь вернёмся к вашему вопросу. Зачем вы пришли ко мне?       Эйб пожал плечами.       — Нам нужна вся информация о Силе Скорости и о тех, кто теоретически ей владел в этом мире. За последние пятнадцать лет. В идеале, неплохо бы найти способ вернуть эту силу утратившему её, но это уже из разряда фантастики. Думаю, будем соображать сами. Но чтобы соображать, нам нужны данные. А их у нас, мягко говоря, мало.       — А говоря грубо, у нас их нет практически совсем, — отозвался Барри. — Кроме предположения, что Смерть Спидстеров убивал всех спидстеров при зарождении их способностей. Начиная с меня.       Томас потёр подбородок и уставился куда-то в стену, явно погрузившись в размышления. Аллен, пользуясь моментом, наклонился к Файнсу.       — Что там было-то, в той папке? — спросил он шёпотом.       — Информация о независимой группе виджиланте, — также тихо ответил Файнс. — «Я» здесь охотился на них так же, как я дома за Оливером. Другое дело, что половина из них — совершенно невозможные создания. Это не мета — и даже не мутанты, а вообще неведомая хрень. Он так их и обозвал, «Твари Неведомого». Если я правильно понял, один из них — граф Дракула.       — В смысле…       — Ага. Сам. Колосажатель, мистер Цепеш и прочие милые звания. Они, похоже, сами по себе, никому не подчиняются, и у них свой кодекс чести или нечто подобное. И да, пару-тройку дел они в Готэме действительно провернули. Я нашёл это добро ещё дома, в сейфе, и изучал помаленьку, а потом сообразил, кому это может пригодиться по-настоящему…       Тут Эйб осёкся, потому что Томас кивнул своим мыслям и взялся за трубку телефона. На этот раз не спутникового, а местного, стоявшего на столе.       — Альфред. Распорядись: машину к «Империалу» через двадцать минут. У нас гости. Трое.       Последовала короткая пауза, во время которой «гости» соображали, почему их «трое», а мистер Уэйн набирал следующий номер.       — «Консультация», — одними губами произнёс Файнс в ответ на удивлённый взгляд Барри. То, что Томас уже всё решил и дальше будет только ряд выверенных и чётких действий, было ясно с первого взгляда.       — Я надеюсь, ты в Америке, — без приветствия заговорил мистер Уэйн, дождавшись ответа на том конце линии. — Да. Ты мне нужен. Сегодня. Нет. — Последовала долгая пауза, затем Томас «улыбнулся». — Нет. Есть информация. Что? Отлично. Тогда жду тебя… — он взглянул на часы, — минут через сорок. Хорошо. — Он положил трубку и взглянул на Барри с Эйбом. — Мне потребуется время на поиск нужной информации для вас. Сутки или немного больше. Оставлять вас на волю Готэма я не намерен. Проще держать вас ближе. А потому — едете со мной. Встретитесь с моим консультантом по этому поводу, — он кивнул на папку. — Что будет дальше — решим завтра.       Файнс встал, опираясь на трость, и глубоко поклонился готэмскому мстителю.       — Мы искренне благодарны вам, Томас, — произнёс он, максимально добавив в голос почтения. — И понимаем, насколько отрываем вас от дел…       — Не особо, — оборвал его Уэйн. — И оставьте свои благодарности до момента, когда будет ясно хоть что-то.       — В таком случае, за гостеприимство, — сказал Аллен, тоже поднимаясь из кресла. — Уж за это мы вам точно можем сказать спасибо.       — Благодарность принята, — серьёзно ответил Томас. — Собирайтесь, господа, мы едем в Уэйн-мэнор.              — Не сходится, — пробормотал Файнс, выбираясь из недр роскошного авто, доставившего их к дверям особняка Уэйнов. Особняк выглядел не запущенным, но винтажным: огромное количество дикого винограда и прочих ползучих растений, выщербленный камень и горгульи на крыше. Барри за его спиной окинул взглядом здание и пожал плечами:       — Да нет, вполне соответствует. Разве что зелени больше…       — Я не о том. — Эйб дёрнул уголком рта, покосился на двинувшегося к входу Томаса и понизил голос: — Возраст не совпадает. По-хорошему, нашему достойному хозяину сейчас должно быть лет на двадцать больше. Раз уж Брюсу у нас дома за сорок, то его отец должен быть старше.       — Игры со временем никогда не проходят без последствий, — мрачно процедил Барри, опуская взгляд. — Уэллс… Тоун предупреждал меня об этом. И как Уэллс-учёный, и уже как Тоун — спидстер. Судя по всему, он был прав.       Файнс вздохнул. Любой намёк на совершённую ошибку ввергал Аллена в мрачно-сосредоточенное состояние, и надо было с этим срочно что-то делать. Другой вопрос, что ни времени, ни нужного специалиста-психолога на это не было.       «Значит, будем как всегда справляться подручными средствами».       Эйб вытащил флягу и крепко хлопнул товарища по плечу:       — Заканчивай с тоской и самокопанием. Выберемся — натянем твоему Тоуну уши на нос. Сейчас у нас другие задачи.       — Сопьюсь я с тобой, — хмыкнул Барри, но флягу принял и даже сделал полглотка.       Тем временем Томас поднялся по ступеням к двустворчатой двери, и ему навстречу с поклоном вышел человек, при появлении которого Файнс и Барри тут же умолкли: такое почтение он вызывал своим видом. Настоящий английский дворецкий, Альфред Пенниуорт выпрямил спину и чётко поставленным голосом доложил мастеру Уэйну, что комнаты для гостей готовы, ужин ждёт своего часа, а предпочтения вышеупомянутых гостей в лёгких закусках и прохладительных, равно как и горячительных напитках не учтены за неизвестностью таковых, но жажда оных может быть удовлетворена немедленно.       «И всё это без малейшей издёвки, — пронеслось в голове Эйба. — Я бы такую фразу полчаса составлял. При всём моём опыте журналиста».       — Прошу вас, господа, — повернулся к гостям Томас. — Добро пожаловать под мой кров.       Файнс и Барри поднялись на крыльцо, чувствуя себя не то нашкодившими мальчишками в дорогом ресторане, не то двумя побирушками на пороге господского дома. Последнее, впрочем, было недалеко от истины: ночёвка в машине не добавила свежести ни костюмам, ни лицам, ни общему состоянию. Эйб при этом ещё и отчаянно хромал, налегая на трость. Взгляд Альфреда не выражал ничего, кроме готовности служить гостям и самому «мастеру Уэйну». У Файнса на языке уже крутилась язвительная шутка по поводу «монетки и корочки хлеба», но ситуацию спас звук приближающегося двигателя. Томас сделал жест дворецкому, тот без слов извлёк небольшой пульт и нажал на кнопку, видимо, открывающую ворота на въезде, поскольку двигатель притих на несколько секунд, а затем снова заработал, уже ближе. При виде аппарата, подъехавшего к крыльцу, Файнс не выдержал и громко хмыкнул, настолько звук не соответствовал внешности. Бархатистый рокот отлаженного мотора принадлежал старому такси марки «Чекер-Марафон» в облупившейся жёлтой краске, с помятым и местами проржавленным корпусом. С заднего сидения автомобиля поочерёдно явили себя мужчина лет тридцати с объёмистым саквояжем и юноша, едва-едва под двадцать, без багажа, оба в неприметно-потёртой одежде. У пассажиров были совершенно ошалевшие лица и глаза: ни дать ни взять только что с «русских горок».       Третьим и последним с места возле водителя выбрался высокий светловолосый человек с сигаретой в зубах, в кремовом плаще при желтоватой, прокуренной рубашке и красном галстуке. Классический «виндзор» на нём был завязан настолько небрежно, что поморщился даже невозмутимый Альфред. Блондин же с размаха захлопнул за собой дверцу, круто развернулся на стоптанных каблуках полусапожек-казаков, склонился к окну и хриплым скрипучим голосом с отчётливым ирландским акцентом произнёс:       — Чез, дружище, спасибо. Проваливай, дальше мы сами.       Из кабины раздалось невнятное бурчание, и такси тронулось на разворот.       — Ты не говорил, что будешь не один, Джон, — загремел от двери голос Томаса, и Файнс с Барри вздрогнули: столько было в этой фразе неприкрытого гнева. Спутники «Джона» постарались слиться с местностью. Сам же он обернулся к хозяину и глумливо ухмыльнулся. Стало понятно, что подобное выражение на этой физиономии привычно и всегда к месту.       — А ты не спрашивал, Томас, — отозвался гость. — Сказал: «У меня через сорок минут». Как видишь, я управился даже быстрее. И лучше выпусти моего друга на машине из своих пенатов, парням всё равно больше некуда деваться. Обещаю, надолго никто из нас не задержится.       Томас Уэйн провёл рукой по лицу, на котором явственно проступило выражение «и на кой чёрт я вообще к нему обратился».       — Джонатан Константин, — медленно и тяжело выговорил он, — ты принципиально превращаешь в цирк всё, с чем входишь в соприкосновение, или мне просто не повезло в этот раз?       Джон шутовски пожал плечами, взяв сигарету на отлёт. Муки совести на его лице и не ночевали.       — На этот раз вам действительно не повезло, мистер Уэйн. Я привёз цирк с собой. Точнее, некоторых его представителей. — Тут он шагнул вперёд, и тон его, как и выражение лица, разительно изменился. — На самом деле, всё более чем серьёзно, приятель. И мне в кои-то веки нужна твоя помощь не меньше, чем тебе моя. Я прошу прощения за неожиданный визит. Ты же понимаешь, ради веселья я не поволок бы к тебе домой двоих придурков.       Томас повёл подбородком и повернулся к дворецкому:       — Альфред, ещё две комнаты для гостей. На одну ночь.       — Слушаюсь, мастер Уэйн, — поклонился тот и исчез в недрах особняка. Уэйн же взглянул на Файнса и Аллена.       — Господа, позвольте представить вам Джона Константина. Он лучший колдун…       — Ворлок, — педантично поправил его Джон.       — …магистр тёмных искусств, экзорцист и заноза в заднице для всех, с кем он имеет честь быть знакомым.       — Я сам не отрекомендовался бы лучше, — ухмыльнулся Константин и протянул для знакомства узкую, твёрдую как деревяшка ладонь. — А вы?       — Эйб Файнс, журналист.       — Барри Аллен, криминалист.       Джон по очереди пожал руки друзьям и подозрительно прищурился:       — Журналист и криминалист в гостях в этом особняке. Что-то случилось, Томас.       Хозяин дома только согласно кивнул.       — Случилось. Но об этом поговорим позже. Равно, как и познакомимся с твоими… приятелями. Пусть отмоются и переоденутся в чистое, Альфред им что-нибудь выдаст. Вас, господа, — он повернулся к Эбрахаму с Барри, — это тоже ожидает, но через некоторое время. Я хочу сперва разобраться с вашим вопросом относительно Джона, и как можно скорее.       — А то выгнать меня отсюда будет непросто, ты хотел сказать? — Константин хмыкнул и потёр шею. — Не в этот раз. Впрочем, ты прав, об этом потом. — Он повернулся и совершенно по-уличному, сквозь зубы, свистнул своим спутникам. — Давайте внутрь, погорельцы. Там специально обученные люди покажут вам, куда идти. А я пока пообщаюсь с нашим добрым хозяином.              Беседа в «малой гостиной», куда всех провёл вынырнувший невесть откуда Альфред, вышла достаточно краткой. Эйб готовился объяснять и доказывать — не зря же он штудировал папку с «Тварями», — но «магистр тёмных искусств» бегло пролистал содержимое, вздохнул и протянул Томасу.       — Слышал о таких, — заявил он. — Древние, сильные, не очень умные при этом, но не говнюки. Сотрудничают с Сопротивлением помаленьку, стараются вести себя хорошо. Да, связи с ними могут пригодиться в том числе и тебе, — добавил он, поймав испытующий взгляд Уэйна. — И в эту папочку я потом загляну ещё раз, с твоего позволения. Есть там пара… своеобразных моментов. Тебе она будет намного интереснее. Что же касается моих дурней… — тут он покосился на Файнса с Алленом.       — Можешь говорить при них, — внезапно отреагировал Томас, поняв колебания Константина. — Они знают, кто я такой, так что тайнами их особо не удивишь. И вообще… может быть, им будет полезно послушать.       — Вот как… — протянул Джон, подвигая к себе монументальную хрустальную пепельницу и закуривая. Эйб немедленно с облегчением последовал его примеру: спрашивать разрешения напрямую ни у Уэйна, ни у дворецкого как-то не тянуло. — Знают, значит. Интересные вы… люди.       — Мы ещё как люди. — Барри кашлянул и помахал ладонью, разгоняя дым. Джон Константин ухмыльнулся, произнёс несколько слов, судя по всему — на латыни, и, повинуясь этим звукам вкупе с плавным движением его ладони, сигаретный дым широкой полосой потянулся к приоткрытому окну.       — Плюсы быть ворлоком, приятель, — пояснил Джон в ответ на чуть отвисшую челюсть Файнса. — А ты что же думал, я ярмарочными фокусами развлекаюсь?       — Я думал, ты теоретик, Джон, — покрутил головой Эйб. Обращение на «вы» к Константину не липло с первых секунд. — Вроде как, ценный специалист, вот это вот всё…       — Ценный, — кивнул ворлок, — и теоретик тоже. Но помимо прочего, ещё и практик. Но хрен с ним. Касаемо моих спутников, Томас. Одного из них я заберу с собой. Он, понимаешь ли — кстати, его зовут Бостон Бранд, и он-то как раз фокусник… был, — так вот, он теперь прямой наследник и владелец Шлема Набу.       Томас поморщился, явно что-то вспоминая, потом вскинул взгляд на Константина.       — Наследник. Выходит, доктор Фэйт, кем бы он ни был раньше…       Джон кивнул.       — Погиб. И теперь один из мощнейших артефактов современности находится в руках дядьки, который скверно себе представляет, что такое истинная магия и, тем более, какой силой он может обладать.       — Но он достоин? — Было видно, насколько сама тема магии была неприятна Томасу, но вопрос был более чем серьёзен. Эбрахам превратился в одно большое ухо и как журналист, и как человек, впервые влезший в суперегеройщину и всё с ней связанное с головой и ногами. На лице у Барри читалась напряжённая заинтересованность.       — Быть наследником — да. — Константин пожал плечами. Затушил окурок и сразу полез за следующей. — Стать новым Доктором Фэйтом — не знаю. Посмотрим. Поэтому-то я и забираю его с собой. На Мельницу. Учиться будет.       — А этот «Доктор Фэйт»… — начал было Эбрахам, но Томас оборвал его:       — Позже. За ужином. Сейчас не так важно, а я не готов слушать лекцию в исполнении Джона. Второй?       — Ричард Грейсон. Бывший акробат и сын четы акробатов. Цирк, приятель, угробили амазонки. — Константин скривился. — Явно дело нечисто, тем более, что никто не должен был знать про Фэйта. Но факт в одном: погибли там многие. В том числе родители этого парнишки. В любом случае, у парня блистательная спортивная подготовка, жажда мести выплёскивается из ушей, и упорства ему не занимать. Меня он как-то убедил… — он невесело хохотнул.       — Думаешь, амазонки хотели добраться до Шлема Набу? — голос Уэйна потяжелел, налился нотками гнева и тьмы. Джон снова пожал плечами:       — А зачем им ещё было разносить человеческий цирк?       — А перемирие они не сорвали? — поинтересовался Барри. Эбрахам понимал его опасения: не хватало сейчас только оказаться в эпицентре активных боевых действий.       — Да нет, обычная история, — чуть недоумённо отозвался Константин. — Тем более что перемирие — так, одно название. Послушай, приятель, откуда ты их вытащил?       Уэйн хмыкнул.       — Позже. За ужином. Захотят — расскажут. Лучше поясни, что ты собирался с ним делать?       Джон вздохнул, и на его лице проступило внезапное смущение.       — Если честно, я собирался спросить у тебя, — сказал он. — Парнишка умеет драться, хочет мстить амазонкам, и прочее. Знаешь, тебе не помешал бы…       — Джонатан Константин, — вкрадчиво прервал его Томас Уэйн. — Тебе не кажется, что твоя наглость в данный момент начинает слегка переходить определённые границы?       Эйб с Барри синхронно слегка втянули головы в плечи. Зубодробительная вежливость построенной фразы была готова прорваться таким штормом, что обоим стало не по себе. Константин только вздохнул.       — Извини, — искренне сказал он. — Дурацкая мысль. Но в любом случае, ты пристроишь мальчишку лучше меня. К моему ремеслу он не приспособлен совсем. Руки, как говорится, не из того места. Чезу тоже ассистент без надобности — он и так, без штурмана, куда хочешь доберётся. Да и другие там свойства нужны, чтобы ездить так, как Чез. Просто… помимо Бранда, он единственный выживший оттуда. Ну не бросать же мне его было?       — Стареешь, Джон, — внезапно улыбнулся Томас. — Мягчеешь душой и сердцем. Один известный мне ворлок в своё время бросил бы парня на ближайшем армейском пункте и не стал бы забивать себе голову.       — Один мой знакомый владелец казино, — парировал Константин, — не имел привычки приглашать за один вечер к себе домой столько народу, сколько у него бывает не каждый год.       Они несколько секунд меряли друг друга взглядами, потом Джон рассмеялся и принялся вытаскивать новую сигарету из кармана. Томас хмыкнул и обратился к Эбрахаму с Барри:       — Альфред проводит вас в комнаты. После ужина я начну работать по вашему вопросу и, надеюсь, решу его быстро. Что делать с твоим вторым гостем, Джон, полагаю, я придумаю в процессе. Вряд ли он задержится в этом доме надолго, но его талантам, если они действительно есть, применение найдётся.        — Не будем больше вас задерживать, — Эйб встал и поклонился. — Увидимся за ужином.       И направился на выход. Он заметил, что Аллена распирает от информации, которой тот явно хотел поделиться. И хотел успеть получить её до общего собрания за столом особняка Уэйнов.