Книга Летописца

— в которой пьют, поют и разговаривают словами и мыслями

             И внезапно оказалось, что никто не погиб!       Нет, раненые были, и много, а трое — тяжело. Два пирата, один из которых никак не мог оклематься после встречи с гаечным ключом Дика. И одному охраннику не повезло влететь на Дэфстроука, только вступившего на борт: он лишился левой руки по локоть. В принципе, Эйб понимал, что мужику светят хорошие отступные, да и пенсия, а то и место где-нибудь за бумагами: Томас Уэйн не походил на человека, который оставил бы своего подчинённого в таком состоянии без средств.       И тут на палубу с достоинством уссурийского тигра ступил невысокий седой человек в белом кителе.       Слэйд одним движением убрал клинок в ножны на спине, провёл широкой мозолистой ладонью по усам и бородке и двинулся навстречу. На лице у него было написано… смущение. И на мгновение мелькнуло уже истовое желание кого-то убить — скорее всего, некоего «Нигму», так неудачно сдавшего информацию.       — Если бы я знал, что это ещё и твой корабль, я бы вообще отошёл подальше, — пробасил Дэфстроук, останавливаясь в шаге от капитана Вайса. — Я ещё не забыл, на что ты способен, Белый Скрипач.       — Терминатор, — медленно, с чеканным северо-американским выговором произнёс Максимилиан. — Те времена давно прошли. — Он медленно стянул белоснежные перчатки. Эйб с изумлением увидел, что мизинец и безымянный палец на левой руке у него заменяют механические протезы тонкой работы. — Впрочем, кое-что я ещё вполне могу. И я был готов продемонстрировать это тебе и твоей братии. Но меня… задержали. — Короткий, как выпад, взгляд нашёл Эйба и вернулся к Дэфстроуку.       — Значит, капитан Вайс, я полагаю?       Странный капитан с немецкой фамилией чуть склонил голову:       — Всё верно. Капитан Уилсон?       — Так точно, — отозвался тот, и на мгновение Эйбу стало ясно, что этот ответ привычен и приличен.       — Компенсацию. — Вайс кивнул в сторону охранника, которому общими усилиями смогли остановить кровь из обрубка и теперь аккуратно перекладывали на носилки: в сознание он ещё не пришёл. — Лично от тебя.       — И эскорт до Шотландии, — кивнул Дэфстроук, провожая глазом носилки.       — Он нам не помешает, врать не буду. Времена нынче неспокойные.       — Виру я выплачу, — не стал спорить Уилсон, даже не упоминая о кривой наводке. — Но есть просьба.       — Слушаю? — чуть наклонил голову Вайс.       — Дай мне пообщаться лично с этим… наглецом.       Дэфстроук мотнул подбородком в сторону Эйба, и тот слегка обалдел. Вот уж чего-чего, а такого плотного внимания от прославленного наёмника-убийцы со своей родины и явно знаменитого пирата здесь он не ждал. Даже после своего выхода с пистолетом. Ну остановил, ну обнаглел…       — А это уж как он сам скажет. — Вайс улыбнулся тонкими губами. — Он не член команды, я ему приказывать не могу. Я так полагаю, спрашивать с тебя гарантии его безопасности смысла нет. И так всё понятно.       Слэйд согласно наклонил голову. Всё действительно и так было понятно.       — Почту… — Файнс споткнулся на первом же слове. Голос отказался подчиняться, срываясь на лютый хрип. Ощущение было такое, что последние несколько часов он орал в микрофон системы связи на ледяном ветру, перекрикивая оный. Или командовал парадом на плацу. Или… Файнс поймал любопытный и почему-то понимающий взгляд Вайса и просипел: — Почту за честь. Капитан. Только переоденусь.       До него только сейчас дошло, что он стоит на палубе в мятой майке, мягких спортивных штанах и наспех зашнурованных ботинках. Контраст что с Дэфстроуком, что с Вайсом был разительный.       — Да не вопрос, — махнул рукой Слэйд. — Я вас здесь подожду, мистер…       — Файнс, — проскрежетал тот, откашливаясь. — Эбрахам Файнс.       — Вот и познакомились, мистер Файнс.       Эйб встретился взглядом с Барри, коротко кивнул ему и отправился в каюту.       Переодевался он быстро, благо было во что: приличной одеждой мистер Уэйн снабдил их в достатке. Правда, Файнс искренне подозревал, что в этом была скорее заслуга не Томаса, а его дворецкого. Аллен наблюдал за другом, прислонившись плечом к двери.       — Я уже давно замечал за тобой эту штуку, — негромко произнёс он, и Эйб вопросительно взглянул на него. — Понимаешь, я сидел в этой… кают-компании, что ли, так они её называют? Услышал выстрелы и рванулся на палубу — аж забыл, что Скорость потерял. А потом застыл.       — В смы… — Эйб снова откашлялся. — В смысле?       — Я услышал тебя. Твой приказ: «Стоять». И, кажется, все на корабле услышали. Ты не обратил внимания, что «Кракен» остановился? Потому что ты отдал приказ.       — Твою ж мать… — хрипло пробормотал Файнс и сел на койку, держа в руке не надетый носок. — А что ещё замечал?       — Твой голос. Когда тебе нужно кого-то уговорить, он меняется. Я ещё в самом начале услышал, когда ты со своим редактором разговаривал… как его?       — Редди.       — Точно. Только тогда значения не придал всерьёз. Ты и до, и после говорил нормально, а с ним… знаешь, как горная река рокочет. И потом, в «Моём Алиби», и с Томасом тоже было. И я ещё удивлялся, как ты смог уговорить ма… Нору. В твоём голосе есть какая-то сила, Эйб. Ты… не то чтобы подчиняешь. Просто… тебе хочется верить. Ты убеждаешь.       — То есть мало мне было абсолютной памяти, которую мне приходится сбрасывать на бумагу, так мне теперь ещё и голос беречь? — Файнс всё ещё сипел, но его речь хотя бы не разваливалась на краткие предложения. Барри покачал головой.       — Не знаю, друг мой, но кажется, тебе надо быть осторожнее с этим делом. После Редди, после Норы, даже после Томаса ты так не хрипел.       — Я тогда и приказов не отдавал. — Файнс наконец натянул второй носок и взялся за рубашку. — Альфред, чёрт его возьми, идеальный дворецкий. Размер он подобрал восхитительно, а где я здесь запонки возьму?       — В маленьком кармашке на боку сумки. — Аллен умилённо смотрел на метания отставного второго лейтенанта. — Ты вообще смотрел, что нам выдали от щедрот Бэ… мистера Уэйна?       — Никак нет, господин полицейский эксперт, не смотрел. Дурак! Исправлюсь!       Эйб кривлялся и шутил, но Барри понимал, что он прячет за этим. Страх. Они оба прекрасно представляли, кто такой Дэфстроук. И что с него станется прикончить Эбрахама у себя в гостях, а потом сказать, что тот неудачно выпал за борт.       — Ты вот что… — Эйб застегнул дарёные запонки, накинул пиджак и подошёл к Барри. — Пообщался бы ты с нашим капитаном? Слышал, как его Слэйд назвал?       — Ага. «Белый Скрипач». Только я такое прозвище в первый раз…       — И я тоже. И у Уилсона постараюсь тоже разузнать. Мало ли что. Вдруг лишним не будет. И сейчас, и потом… ну, когда вернёмся.       — Хорошо, — улыбнулся Барри и внезапно крепко обнял Эйба за плечи. — Удачи тебе там. Вообще, предчувствие у меня хорошее, но на всякий случай бдительности не теряй.       — Если честно, мне до ужаса стрёмно, — признался Эйб, отвечая на объятие, — но предчувствие тоже не самое скверное. Ну, хоть на выпивку его разведу. Представляешь — самого Дэфстроука! Будет о чём внукам рассказать! Если они у меня будут, — с некоторым сомнением добавил он, отстраняясь и подхватывая трость. — Как я выгляжу?       — Орёл! — не кривя душой отозвался Барри, окидывая друга взглядом. Белоснежная мужская блуза с открытым воротом подчёркивала смуглую кожу, а тёмно-синий, почти чёрный костюм-двойка сидел на Файнсе как влитой. Серебряные запонки отлично сочетались со светлым металлом набалдашника трости, и Барри внезапно позавидовал бывшему журналисту белой завистью. На нём самом все строгие костюмы до сих пор выглядели как на вешалке.       — Ладно, пойдём производить впечатление на пиратов. Аррр! — Эйб скорчил шутливо-хищную гримасу. Вкупе с хриплым до сих пор голосом это произвело настолько комичное впечатление, что Барри искренне расхохотался.       — Идите уже, второй лейтенант. Вас ждут.              Предчувствия не обманули ни Барри, ни Эйба.       Судно Дэфстроука, «Белая Роза», как гласило название на носу, судя по всему, было оборудовано каким-то хитрым устройством, дающим невидимость. Ну, или способность быть незаметным на самом виду. Немногим меньше «Кракена», корабль с хищными обводами барражировал совсем неподалёку, и Эйб только диву давался, как ни охранники, ни он сам не заметили его наличия. Впрочем, Дэфстроук, явно довольный, что всё в итоге обошлось малой кровью, решил отчего-то поделиться тайной своего судна.       — Комплексный генератор инфразвуковых волн, — пояснил он, пока они с Эйбом на моторной шлюпке приближались к «Розе». На руле сидел Престон. — У Стар-Лэбс выхватили, локоть перегнув. Один. Остальные оставили, дураков нет, сэр. В общем, с ним в нашу сторону просто «не хочется» смотреть. А те, кто посмотрят, сразу отводят взгляд. Вроде как мошка в глаз попала.       — Не боитесь, что раскрою вашу тайну кому ненужному, капитан? — осмелев, спросил Эйб. Дэфстроук покачал головой.       — Не боюсь, мистер Файнс. Я привык доверять своей интуиции. А она подсказывает мне, что таких, как вы, стоит держать поближе.       — Как врагов? — с усмешкой спросил Эйб, намекая на старую пословицу.       — Как друзей, — серьёзно ответил Слэйд. — Учитывая, с кем вы работаете — и не отрицайте, — у мистера Уэйна друзей не бывает. Есть только те, кто работает на него, и те, кто работает с ним. Вы не походите на того, кто работает на кого-то. Плюс к этому, вы идёте в Шотландию, где сидят крайне любопытные во всех отношениях личности, с которыми мистер Уэйн никогда ранее не сотрудничал. Вывод прост. Вы — нечто вроде его посланника. А может, и не только его. Плюс к тому… впрочем, об этом позже. — Он покосился на рулевого. — Прибавьте ходу, мистер Престон. Что мы тащимся, как беременная вошь по мокрому месту?       — Так точно, прибавить ходу, капитан!       Мистер Престон отлично справлялся со своими обязанностями. Спустя всего десять минут Эйб уже сидел в капитанской каюте, и в его бокале богемского стекла уютно покачивался светлый ром, оставляя красивые потёки на стенках.       Каюта капитана Уилсона была, как ни странно, обставлена достаточно скромно и поражала контрастом. Простая, по-армейски тщательно заправленная койка у стены, скромные полки с явно памятными предметами. Стойка тёмного дерева, на которую немедленно отправился его знаменитый клинок… Из предметов роскоши здесь был разве что маленький бар, в котором не водилось ничего, кроме рома разных сортов и оттенков, и который поражал выбором и великолепными бокалами — от хрусталя до вышеупомянутого богемского стекла. Да, был ещё ультрасовременный рабочий стол, представлявший собою, по сути, огромный плоский экран, на который было можно вывести карту и местоположение судов, равно как и многое другое. И пара великолепных кожаных кресел явно ручной работы при этом столе, эргономичных, с удобными деревянными подлокотниками, на которых красовались крепления для бокалов. В одно такое кресло Дэфстроук опустился сам, предварительно сняв свой плащ и выложив подальше от себя на жидкокристаллическую гладь револьвер, а второе жестом предложил Эйбу. Тот не стал спорить.       — Ну и что же вам от меня нужно, капитан Уилсон? — сипло спросил он, отпивая из бокала. Мысли о том, что его могут отравить или что-то подмешать в напиток, даже не возникало. Тем более, что себе Дэфстроук налил из того же графина.       — Слэйд. — Собеседник Эйба потянулся бокалом, и тому осталось только ответить тем же движением, звякнув стеклом о стекло. — Я тебе не капитан и никогда не буду. Просто… хотел поговорить.       — Разузнать? — с усмешкой кивнул Эйб, но Уилсон внезапно покачал головой.       — Ты идёшь на судне Уэйна к Сопротивлению, а капитаном у тебя тот, кто когда-то был нашим квартирмейстером. Сам Белый Скрипач, как бы пафосно это ни звучало. А ты… ты крепко напомнил мне о тех временах, когда мы были ещё молоды, а Вайс — тогда его прозывали совсем иначе — не уступал тебе в возможностях… отдавать приказы.       — Так ты понял, что я сделал?       — А ты — нет?       — Скажем так… — Эйб поболтал ром в бокале и крепко отхлебнул. Опьянение никак не хотело приходить. А вкус оставался таким же, как прежде: бодрящим, сахарным, острым, сулящим свободу языку и мыслям. — Я ещё только осознаю свои способности. Новичок я.       Дэфстроук откинулся в кресле и расхохотался.       — Счастливы мои и твои звёзды, «новичок». Если бы ты не сделал того, что сделал, Вайс-Скрипач устроил бы нам кровавую баню. Нашими же руками… Впрочем, потом об этом. Я хотел выпить с тобой и поговорить о тебе, о себе и обо всём понемногу. Ну, и просто… навести мосты, так сказать. Не каждый день встречаешься с посланником Уэйна в Шотландию. Да и в целом… располагаешь ты к беседе, мистер Файнс.       — Тогда уж просто Эбрахам, — в ответ потянулся бокалом отставной второй лейтенант. — Или просто Эйб.       — Пойдёт.       И всё оказалось как-то просто и без лишнего напряжения.              Они поговорили «о башмаках и сургуче, капусте, королях, и почему, как суп в котле, кипит вода в морях». Эйб с чудовищными купюрами рассказал о своих пока небогатых приключениях, ни словом не упоминая о Барри, но вполне чётко обозначив то, что он сам не отсюда, но Слэйду хватило и этого. А потом Дэфстроук начал травить байки из юности, в том числе о том, что мог творить на палубе впавший в амок своей силы трёхпалый неудавшийся преподаватель скрипки из Мюнхенской школы музыки и театра, которого тогда близкие друзья звали Зависть. И Файнс понял, что ни о чём не будет расспрашивать капитана Вайса. На всякий случай.       А дальше был второй графин, и на Эйба наконец начал действовать алкоголь, и настала его пора рассказывать про пустыню, точность наводки верньеров, воющие над головой тяжеленные болванки снарядов на полевом выходе, хладнокровие и спокойствие, необходимые для связиста-геодезиста-наводчика-наставника, и кем он только не успел побыть за свою службу в Ираке.       И был ещё один графин, и они вдвоём стояли на носу «Белой Розы», неумолимо рассекающей волны носом, и дым от сигареты Эйба не повисал в воздухе, но летел назад, уносимый солёным ветром, а впереди были лишь чёрные волны, чёрное небо и яркие звёзды над ними.       — Спасибо «миракуру», — процедил уже крепко нетрезвый Слэйд, прикладываясь к горлышку: перед выходом «на воздух» они решили, что разливать ром по бокалам — излишество, недостойное таких мужиков, как они. — Алкоголь, табак, да хоть бы и наркота… всего удовольствия на час, много — два. А потом выводится из организма. В случае наркоты — мучительно, — добавил он, отбирая у прибалдевшего Файнса сигарету и делая долгую затяжку. — Никогда не потел героином? И не советую. Те ещё ощущения. Потому — ром, ром, и ещё раз ром. Если хочется расслабиться. Хоть ненадолго. Ты цени — это контрабанда от атлантов. Вкуснейшая штука.       — Не знаю, что такое «миракуру», и не хочу пробовать, — пробормотал Эйб, принимая сигарету обратно, — но меня тоже начинает плохо… «забирать». Алкоголем уж точно.       — Один мой знакомый ворлок, — отозвался Слэйд, откровенно ухмыляясь, — вечно помятый такой, в хреново повязанном красном галстуке — знаешь небось, о ком я? Так вот, он называл это «издержки профессии».       — Уточню при случае, — кивнул Файнс, уже сам на этот раз отбирая у Слэйда графин. — А пока…       — А пока…              Fifteen men on the dead man's chest —       Yo-ho-ho, and a bottle of rum!       Drink and the devil had done for the rest —       Yo-ho-ho, and a bottle of rum!              — разнеслось над волнами, и дежурные на «Кракене» вздрогнули от того, насколько истово это прозвучало.       Два судна бок о бок шли в Шотландию. И с точки зрения многих сил мира сего это было хорошо. Во всяком случае, вмешиваться эти силы пока что не торопились.       Вся высадка на Туманный Альбион прошла для Эйба как калейдоскоп новых, непонятных лиц и необходимых, но не совсем осознаваемых действий.       Слэйд вместе с кораблём откололся от уэйновского судна почти за сутки до, что было понятно: именитого пирата официальные власти ждали с распростёртыми объятьями, но отнюдь не теми, что были бы ему милы.       Всё остальное было сумбурно и при этом как-то рутинно. Куча документов для команды и с их стороны. Выгрузка контейнеров. Спокойные, отеческие указания Вайса.       «Кто бы знал… — билось в висках Эйба, когда он наблюдал за неторопливым и собранным капитаном. — Кто бы знал».       Он уже успел поделиться частью слэйдовских историй с Барри, и даже записать их — память идеально работала даже в состоянии алкогольного опьянения, — и оба решили, что лишний раз трогать Макса Вайса ни здесь, ни дома они не будут. Может, присмотреть разве что. Дальнейшее терялось в неопределённом «ну вот, когда…»       С самим Максимилианом они распрощались на диво тепло. Отставной пират разве что хитро подмигнул Файнсу, но в целом развивать тему его приказа, остановившего судно в процессе нападения, не стал. А потом был неизбежный круговорот бумаг, подписей, шепотков, небрежно брошенных фраз и приглушённых бесед с участием разнообразных личностей, начиная от старпома Уинстона. И заканчивая хмурым, немногословным парнем, почти двух метров роста, к машине которого Барри, Эйба и Дика этот круговорот наконец вышвырнул уже в глубоких сумерках. Машиной был совсем уж внезапный для этой местности армейский «Хаммер», раскрашенный в чёрно-серый, «ночной» камуфляж.       — Значит, вас я жду, — с отчётливым русским акцентом полувопросительно произнёс парень, которого так никто и не удосужился представить. Эйб устало пожал плечами: к этому моменту путешествие, а уж тем более суматоха последних часов его откровенно вымотали.       — Видимо, да. Если вы ждёте письма… с летучей мышью.       Парень неразборчиво буркнул себе что-то под нос — Эйб был готов поклясться, что выругался, — и разлаписто полез в кабину джипа.       — Шотган! — тотчас отреагировал Дик. Файнс с Барри переглянулись.       — Да кто бы спорил, — хором сказали они и забрались на заднее сиденье.       Всё, что можно было обсудить без конкретики дальнейших действий, уже было обсуждено за время пути десяток раз. Сейчас уставшие путники хотели только хоть какого-то спокойствия. И хоть какой-то уверенности в дальнейшем.       Эйб уткнулся лбом в прохладное оконное стекло и придремал под рокот мощного двигателя.       «Как же я, оказывается, устаю от неизвестности. — Мысли текли плавно и лениво, отказываясь соскальзывать в полноценный сон. — Как я хочу уже начать действовать. Хоть как-то. Хоть куда-то. До Готэма у нас хотя бы был план, а сейчас? Всех надежд — хватанут Барри рукотворной молнией от этой Монро… Мэрилин, что ли? Я бы уже не удивился. И что? Может, он от этого трупом ляжет. И что делать тогда?»       «Никто не собирается просто так его “хватать молнией”, мистер…»       «Файнс. Эбрахам Файнс», — ответил Эйб чужой мысли, и только потом понял, что… ответил. — «А вы… вы тот, о ком мне рассказывал Томас?»       «Да. Вскоре мы познакомимся с вами лично, мистер Файнс. Эбрахам. Но сейчас у меня есть к вам вопрос. Учитывая то, что успел рассказать вам Томас. Учитывая, что я сейчас спрашиваю ваше имя. А вы понимаете, что я мог бы…»       «О, не сомневаюсь».       «Так вот, мой вопрос прост. Вы готовы… довериться мне, мистер Файнс?»       Эйб глубоко вдохнул. Затем выдохнул.       «Вам доверяет тот, чья паранойя может войти в пословицы. Если бы те, кто их создаёт, знали о нём». — Лёгкий чужой смешок на грани сознания. Капля иронии. Капля сожаления. — «Покажитесь мне. Дайте увидеть вас, и я скажу наверняка. Мне нравится, как звучит ваш голос у меня в голове, но я хочу… увидеть».       И на несколько секунд он увидел. Лысого, пожилого, отнюдь не старого при том человека на инвалидном кресле. Кресле, которое лишь подчёркивало его мощь. Тёмно-серый френч, брюки в тон с безукоризненной стрелкой, смутно видимые знаки армейского различия на плечах и груди… и мудрые, всезнающие глаза наставника с вечной ироничной искоркой в глубине. Это было важнее всего, Файнс не сомневался, что образ не приукрашен. Скорее, наоборот — размыт передачей из сознания в сознание.       Эйб склонил голову, изгибая губы в циничной усмешке.       «Вы беспомощнее, чем я ожидал. И сильнее, чем я мог надеяться. Что ж… ваша деликатность и ваши возможности делают вам честь. Я доверяю вам. Профессор».